пятница, 27 марта 2015 г.

Тема дня

Тема дня

«Родина» из лианозовского гаража

Posted: 27 Mar 2015 01:01 AM PDT

Кто вы и откуда, герои российской адаптации американского сериала?

Режиссер Павел Лунгин, побывав накануне премьеры сериала «Родина» в эфире телеканала «Дождь», в ответ на вопрос, почему надо обязательно брать за основу американскую версию вместо того, чтобы написать что-то свое, сказал честно: «Ну не умею я. В гараже Лианозова я не могу сделать «Мерседес».

«Родина», сделанная как будто бы по всем схемам «Мерседеса», а точнее — по лекалам американского сериала Homeland, все равно кажется изделием лианозовского гаража. И вроде бы все, как у них: те же персонажи, сюжетные ходы, диалоги. Добротный режиссер. Известные артисты. Только не высекается искра и не едет с ветерком это изделие отечественного «автопрома», точнее — сериалопроизводства: глохнет, буксует и разваливается на ходу. Импортозамещение приносит свои печальные плоды. Что поделаешь: не могут наши умельцы ни качественные машины делать, ни современные, мирового уровня сериалы снимать. Это наша Родина, сынок, и на одном голом патриотизме и завываниях про особый путь далеко не уедешь.

Впрочем, возможно, тем, кто не видел американский сериал, наш кажется шикарным. Но я, к несчастью, видела Homeland. Вернее — смотрела взахлеб, отрываясь лишь на кратковременный сон и еду всухомятку: столь захватывает история морпеха, сержанта Броуди, обнаруженного американским спецназом в иракском бункере после восьми лет плена и оказывающегося то ли героем, то ли предателем, завербованным международными террористами, дабы нанести удар по великой Америке…

Наш герой, майор Брагин, тоже обнаружен в бункере на Северном Кавказе после шести лет безвестия. Кто и зачем взял его в плен в 1993 году, когда войной в означенном регионе еще и не пахло, что за спецоперацию проводила российская морская пехота в указанное время в указанном месте и за каким чертом понадобился наш майор неведомым террористам — совершенно непонятно. Но факт, что дальнейшее действие «Родины» происходит в конкретном 1999 году и в другие годы произойти просто не могло. Ибо, как откровенно признался в том же эфире «Дождя» Павел Лунгин, это был последний «год всеобщего беспокойства до наступившего в 2000 году всеобщего спокойствия: это время первой чеченской войны, когда была борьба за власть, когда были первые взрывы, первые большие теракты, Волгодонск, упали дома, когда вдруг терроризм пошел».

Ладно, согласимся: 90-е были лихими, а наступившие вслед за ними нулевые — благословенными, спокойными и счастливыми. Но ведь и в 90-х люди жили. Многие живут и по сию пору и помнят приметы того времени — не только «вещественные», но и, так сказать, «эмоциональные»: о чем думали, к чему стремились, чего хотели. Так вот, «те, кто хотел видеть хронику 1999 года, — продолжал Павел Лунгин в интервью журналистам «Дождя», — будут разочарованы. Кроме дикого обилия битых «Жигулей» или каких-то старых выключателей и старых джинсов, они там тоже ничего не увидят».

И верно: «Жигули» есть, а страны конца 90-х — нет. Нет ни упавших домов, ни Волгодонска (пусть бы и условного), ни Чечни (это название не упоминается в сериале ни разу), ни зловещих полевых командиров того времени, наводивших ужас на всю страну, ни упоминания конкретных российских спецслужб, ведущих борьбу с международным терроризмом. В некое царство, некое государство возвращается из многолетнего плена некий условный майор. Его, как и в американском первоисточнике, встречают как героя (много ли вы помните историй, когда российских военнопленных конца 90-х встречали как героев и воздавали им все положенные почести?). Его семья в отсутствие кормильца живет как у Христа за пазухой в шикарном таунхаусе, видимо, полученном от благодарного государства в память о считавшемся погибшим герое.

Здесь есть своя странность. Семья другого пропавшего без вести героя, однополчанина Брагина, таких милостей от Родины не дождалась, отчего его жена-вдова, устав сводить концы с концами, вышла замуж и потом на протяжении всего сериального действия терзалась муками совести.

В отличие от американского аналога, где за каждым героем стоит своя история, во многом объясняющая его дальнейшие поступки, в нашей адаптации герои как будто взялись ниоткуда и существуют в условном, пустом и безвоздушном пространстве, где мотивы их действий необъяснимы и кажутся порой совершенно дикими.

Высшие лица государства, совершающие в американском сериале Homeland преступления против человечности, что, в свою очередь, вызывает ответную страшную реакцию у их врагов, в нашей «Родине», разумеется, вообще не фигурируют. Заговор против существующей власти затевают опять-таки условные злодеи, присосавшиеся к государственной кормушке и пытающиеся использовать в своих неправедных целях вернувшегося из плена офицера, уже завербованного неизвестно кем и зачем и даже принявшего в плену ислам.

Когда я пишу эту заметку, «Родина» еще не закончилась и непонятно, окажется ли в нашей версии доблестный майор Брагин, мгновенно ставший полковником, предателем Родины. Непонятно, впрочем, будут ли у нашей «Родины», как у американской, следующие сезоны, обнаруживающие все новые и новые повороты захватывающего сюжета. Судя по признаниям Павла Лунгина, нет. Ведь 1999-й — последний беспокойный и лихой год в истории страны. Дальше — тишина и покой. И, возможно, полковник Брагин, наконец-то разоблачив международный заговор, вернется к семье и детям и еще послужит Отечеству верой и правдой, хотя на месте режиссера я бы его лучше похоронила и тем разрешила множество невнятных и немотивированных коллизий. Это как раз было бы очень по-нашему: нет человека — нет проблемы, но память о нем навсегда сохранится в сердцах современников и потомков, не привыкших задавать вопросы и докапываться до истины.

Вопросы, однако, остаются. Почему Россия, которая с того же телеэкрана объявляет Америку исчадием ада, делает кальку с ее сериальной продукции? Почему бы не придумать что-то свое, родное до боли, посконное и домотканое? У канала «Россия», заказавшего и показавшего «Родину», есть, конечно, «отмазка»: мы-де только взяли за основу сюжетную линию, но создали-то свое, на американцев и близко не похожее. Ну да, те же ходы, те же линии, но по сути-то ничего общего.

Чистая правда. Общего мало. Не выходит у нас «каменный цветок», как ни тужатся наши авторы и актеры, как ни стараются. Впрочем, и «свое» тоже не получается. Как в песне: «Хоть похоже на Россию — только все же не Россия».

Гараж в Лианозове, как и было сказано.

Ирина Петровская
Обозреватель «Новой»

А320: душераздирающий полет

Posted: 26 Mar 2015 11:01 PM PDT

Прокурор рассматривает версию о самоубийстве (а значит, и о намеренном массовом убийстве), которое совершил второй пилот.


На месте крушения рейса A320 работают спасатели /Ministère de l'Intérieur / DICOM / F.PELLIER. Фоторепортаж

Самолет Airbus A320 авиакомпании Germanwings, в котором находились 150 человек (из них — два пилота, и четыре стюарда) 24 марта в 10.01 вылетел из Барселоны, чтобы в 11.55 приземлиться в Дюссельдорфе. В 10:31, пролетая над французскими Альпами, самолет начал снижение с высоты 12000 метров и в 10:39 разбился на высоте 2000 метров о горный массив Три епископства в 12-ти километрах от городка Барселоннет.

Восемь минут продолжалось внеплановое снижение, но пилоты не подали сигнала бедствия.

Кто управлял самолетом

Погода была отличная, самолет, согласно всем заявлениям, чрезвычайно надежный, командир корабля, по словам босса Germanwings Томаса Винкельманна имел налет больше 6 тысяч часов и работал в авиакомпании больше 10 лет. В среду глава Lufthansa, чьей дочкой является лоукостер Germanwings, Карстен Спор заявил, что самолет был «технически безупречен» и назвал трагедию «необъяснимым инцидентом». Второго пилота звали Андреас Любиц (Andreas Lubitz), ему было 28 лет, он родился в Монтабаур на западе Германии, где у него остались родители (в эти минуты полиция на всякий случай держит перед домом охрану).В последние годы жил в Дюссельдорфе. С 2006 года учился в школе Lufthansa в Бремене. На несколько месяцев прервал обучение и работал стюардом. С сентября 2013 года сделался пилотом и налетал 630 часов.

Как изменялись версии: от официальных до параноидальных

Несколько версий, которые выдвигали специалисты, упирались в эти проклятые 8 минут. А так как полная техническая потеря связи с бортом почти исключена (на А320 есть несколько дублирующих систем связи, а электричество не отключалось), оставалось думать о «человеческом факторе».

Либо пилот(ы) физически не мог(ли) выйти на связь, либо не хотел(и) этого делать.

В среду газета New York Times рассказала, со ссылкой на свой источник, о том, что один из пилотов покинул кабину вскоре после взлета и не вернулся туда до самого конца. Причем, он якобы пытался это сделать, но другой пилот почему-то не открыл дверь.

В среду Реми Жути, глава Бюро расследований и анализа безопасности гражданской авиации (BEA) дал пресс-конференцию в офисе конторы в Бурже и заявил о том, что даже для предварительной расшифровки первого ящика понадобится как минимум несколько дней. На сегодняшний день, сказал Жути, «мы не можем дать ни малейшего объяснения», «что могло заставить этот самолет садиться, по каким причинам он продолжал это делать, невзирая на рельеф» и почему он «так и не ответил на попытки контакта со стороны авиационного контроля».

Впрочем, Мишель Полакко (бывший пилот, а теперь журналист Radio France) заявил в четверг в эфире телеканала I-Tele, что следствие намеренно скрывает информацию от народа. Эта информация, по его версии, может содержать в себе подтверждение версии, выдвинутой источником New York Times.

«Нет никаких технических причин для такого долгого и молчаливого снижения самолета», — сказал Полакко и добавил:  «Сценарий с самоубийством пилота абсолютно представимый. Хоть и ужасающий». Второй пилот, по его версии, не имел никакой возможности попасть внутрь — он мог только «кричать и просить», чтобы ему открыли. «Есть еще одна вещь, которая меня шокировала, — сказал Полакко в заключение: специалисты BEA, которые сразу все поняли, ничего нам не сказали. И я думаю, что политика в очередной раз взяла верх над техникой». «Это был фарс», — добавил Полакко, вспоминая пресс-конференцию BEA.

Такую же версию чуть раньше выдвинул еще один научный журналист и эксперт I-Tele Мишель Шевале.

К параноидальной версии о намеренном сокрытии фактов можно добавить еще один: президент Олланд, который в среду приехал на место трагедии вместе Ангелой Меркель и испанским премьером Рахоем, заявил, что найден не только один черный ящик, но и «корпус второго». Чуть позже глава BEA опроверг данные о найденном корпусе.

Главная версия

И вот в четверг Брюс Робен, прокурор Марселя, подтвердил версию New York Times и заявил о том, что «действия второго пилота напоминают намеренное желание разрушить самолет». По данным прокурора, в первые двадцать минут оба пилота вели «веселую оживленную беседу», потом, незадолго до того, как второй пилот закрылся в кабине, его ответы стали односложными. В 10.31 командир корабля, вероятно, решил выйти в туалет и попросил помощника взять на себя управление. После этого Любиц заблокировал дверь и нажал кнопку снижения. Командир вернулся и сделал несколько попыток открыть дверь, набирая секретный код, а затем обращаясь к Любицу по видеофону. Затем стал стучать в дверь. Безответно. Не отреагировал Любиц и на многочисленные запросы диспетчеров. При этом, рассказал прокурор, второй пилот «дышал нормально» (что опровергает версию о разгерметизации — см. другие версии). За несколько секунд до краха, когда включился тревожный сигнал о сближении с землей, пассажиры стали кричать. Командир до последнего старался не провоцировать панику.

В 10 часов 40 минут и 47 секунд самолет пропал с экранов.

Он разбился о гору на скорости 700 километров в час.

Чуть позже во время совместной пресс-конференции, руководители Lufthansa и Germanwings де-факто подтвердили версию о намеренных действиях второго пилота. Они напомнили о том, что дверь изнутри можно заблокировать только намеренно. Иначе командир корабля мог бы открыть ее снаружи.

Андреас Любиц «прошел все психологические тесты» перед приемом на работу, сказал глава Lufthansa господин Спор и добавил, что пилот был «готов на 100 процентов и обладал прекрасными летными навыками». «Кажется невероятным, что подобное могло случиться в нашей компании… Произошедшее — исключительный случай», — заявил господин Спор. С этим трудно поспорить.

И все-таки, если на борту будет хотя бы три пилота, совершить подобное станет гораздо труднее. Об этом господин Спор не говорил, но такой вывод напрашивается.

В истории было несколько случаев, когда пилот намеренно разбивал самолет — последний раз это сделал летчик авиакомпании Linhas Aereas de Mocambique 29.11.2013; погибло 34 человека. Но никогда еще это не происходило на борту европейской компании.

Глава Lufthansa пообещал выплатить компенсации родственникам жертв катастрофы.

Кто погиб

Среди погибших — граждане как минимум 15 стран, большинство — немцы и испанцы. Немецкий городок Хальтерн-ам-Зе потерял сразу 16 лицеистов и 2 преподавателей, которые летали в Испанию на языковую стажировку. Погибла немецкая оперная певица Мария Раднер. Погиб ее муж. Погиб ее маленький ребенок. Погиб казахский оперный певец Олег Брияк. С 11 по 23 марта Раднер и Брияк вместе пели вагнеровского «Зигфрида» на сцене барселонской оперы.

О других людях пока ничего не известно.

Опознание будет тяжелым и долгим, и продлится не меньше месяца.

Об этом сказал Мишель Сапанет, директор Института судебной медицины.

Сотни родных и близких находятся рядом с местом трагедии. С ними работает большая команда психологов.

Другие версии, возникавшие до заявления прокурора

Медленная разгерметизация. В этом случае в течение нескольких секунд пилоты теряют сознание. Но, во-первых, у них есть время, чтобы успеть воспользоваться кислородными масками. Если они воспользовались масками, и намеренно пошли на снижение самолета, непонятно, почему они не вышли на связь с землей. «Ни один пилот сам не примет решения о внеплановом снижении, так как риск столкновения с другим самолетом очень велик», — объяснял специалист по авиационной безопасности Ронан Юбер в интервью «Юманите».

Если пилоты не успели воспользоваться масками (и тогда можно объяснить отсутствие сигналов бедствия), непонятно, как самолет мог идти на снижение в течение 8 минут.

Другие технические проблемы (с мотором, с обледенением датчиков…). «Этот самолет управляем даже без мотора», — сказал бывший пилот Air France Ксавье Барраль в интервью радиостанции Europe 1. Опять же, непонятно, почему пилоты в течение 8 минут ничего не сообщили на землю — несмотря на внеплановое снижение.

Теракт. Бернар Казнев, министр внутренних дел Франции, почти сразу назвал версию о теракте маловероятной. Взрыва в воздухе не было, и трудно объяснить, почему пытка длилась 8 минут. К тому же, пилоты могли незаметно послать сигнал бедствия. Фантастическое стечение обстоятельств. Полный отказ всех систем связи плюс еще какой-либо технический фактор.

Юрий Сафронов
соб. корр. в Париже

Мистер Ли, творец Города Льва

Posted: 26 Mar 2015 09:01 AM PDT


Сингапур скорбит по Ли Куан Ю, скончавшемуся в возрасте 91 года / EPA

В феврале 1942 года неожиданным ударом со стороны джунглей японские войска захватили британскую колонию Сингапур, и судьба проживавшего там 19-летнего юноши по имени Гарри Ли круто изменилась. Он родился в обеспеченной семье китайских эмигрантов, выходцев из района Гуанчжоу. Эмигрантами, впрочем, их можно было назвать весьма относительно — Гарри был уже сингапурцем в четвертом поколении. В семье говорили только по-английски, очень ценили британские порядки и образ жизни. В школе Гарри за провинности частенько пороли хлыстом из волокон ротанговой пальмы, однако учился он успешнее многих. Юноша хотел продолжать образование в лучшем колледже Сингапура, однако тяжелые годы оккупации распорядились иначе.

Семья при японцах начала бедствовать, и Гарри Ли ради заработка стал своим человеком на черном рынке. Он торговал из-под полы виски и сигаретами, попадал в облавы, где получал в зубы от оккупационной полиции. Позже Гарри уверял, что именно в те тяжелые времена решил стать политиком, а суровые законы черного рынка помогли ему выработать философию будущей деятельности: людей вокруг надо держать в узде, а к делам экономическим следует подходить с максимальной гибкостью.

В поисках заработка парень поступил даже в отделение японского военного  информагентства, где редактировал пропагандистский бюллетень. Впрочем, после освобождения Сингапура в 1945 году за пособничество оккупантам Гарри наказывать не стали: он окончил в городе заветный колледж и поступил в элитарный британский  Кембридж, где продолжил выработку принципов будущей политической деятельности. «Люди, к сожалению, от рождения не слишком хороши, и поэтому, как я понял, их нужно приучать к дисциплине», — говорил много лет спустя Гарри, которого теперь под именем Ли Куан Ю мы знаем как творца сингапурского экономического чуда, отца-основателя одного из самых процветающих и богатых государств. Его кончина 23 февраля этого года заставила многих говорить об уходе гиганта планетарного масштаба, оказавшего огромное влияние на весь мир.

Как обогнать Японию?

Ну а тогда, после Кембриджа, мистер Ли вернулся в свой город, стал адвокатом и политиком с некоторым левым уклоном — например, активно работал с профсоюзами. Затем сформировал популистскую Партию народного действия и в 1959 году был избран первым премьер-министром Сингапура, название которого означает «Город Льва». Вначале это было самоуправляемое государство в составе Британской империи, потом — Федерации Малайзия. Оттуда его страну практически выгнали  в 1965 году, поскольку власти делали ставку на малайское большинство и им казался подозрительным город с преобладающим китайским населением. Независимость Сингапура Ли Куан Ю провозгласил со слезами на глазах: казалось, что его лишенное ресурсов крохотное государство в одиночку выжить не сможет — ему даже питьевую воду приходилось закупать за границей.

Но бывший Гарри и его по-британски образованные и воспитанные сподвижники совершили чудо: до 1990 года, пока мистер Ли находился в кресле премьера, экономика Сингапура разбухала в среднем на 9 процентов в год. При обретении независимости в 1965 году ее валовой внутренний продукт на душу населения составлял чуть больше 500 долларов. К 2014 году он увеличился более чем в сто раз, до уровня почти 56,3 тысячи долларов, что намного превышает показатель, например, Японии.

Конечно, Сингапуру помогло его уникальное географическое положение важнейшего порта на стыке Тихого и Индийского океанов. Однако само ничего не рождается, а способ выживания по методике Ли Куан Ю сводился к трем компонентам. Максимальное привлечение иностранных капиталовложений, искоренение коррупции и жесткое воспитание населения, которое предполагалось сделать эффективным инструментом экономического развития.

Ли Куан Ю и его сотрудники буквально бегали за иностранными предпринимателями, убеждая их в выгодах инвестиций в городе-государстве. Фактически весь он был превращен в особую экономическую зону с максимально льготным режимом. В Сингапуре разрешены предприятия и компании со 100-процентным иностранным владением. Ставка налога с корпораций — 17 процентов, самая низкая среди развитых стран. Ли Куан Ю лично занимался инфраструктурой и следил за тем, чтобы никто из инвесторов не испытывал проблем ни с электроэнергией, ни с транспортом. Процедура создания компании упрощена до предела, а в деятельность предпринимателей вмешательство властей минимально — в Сингапуре особо поработали над тем, чтобы отчетность бизнеса стала предельно необременительной.

В результате бизнес поверил Ли Куан Ю: в Сингапуре поначалу появился крупнейший в Восточной Азии комплекс нефтехимических предприятий, там развернулись крупные судостроительные мощности, а потом и крайне эффективные предприятия электронной промышленности. Экономику процветающей страны подкрепляет то, что она стала мощным финансовым центром — на конец 2014 года общая цена акций на Сингапурской фондовой бирже составила около 750 млрд долларов. Это меньше, чем в Гонконге и тем более в Токио, но заметно больше показателей других рынков Юго-Восточной Азии.

Создание «нового человека»

Всем известны и фантастические успехи этой страны в искоренении коррупции, которую Ли Куан Ю некогда называл глубоко укоренившейся чертой образа жизни в своем краю, где подношения чиновнику или полицейскому и грехом-то не считались. Битва на этом фронте развернулась беспощадная, а сам премьер никогда не давал оснований для обвинений его в казнокрадстве или взятках. Был создан независимый орган по борьбе с коррупцией, который без колебаний занимался расследованием и возбуждением дел даже против весьма влиятельных людей, включая родственников Ли Куан Ю и министров его кабинета. Некоторые получили серьезные тюремные сроки, другие покончили с собой.

Ли Куан Ю сменил весь состав полиции и корпус судей, которых отобрали из числа адвокатов с безупречной репутацией. Одновременно им установили высочайшие оклады: в 90-е у судей, например, он превысил миллион долларов в год. Это обеспечило безукоризненную работу юридической системы, выстроенной по британским образцам.

Было вычищено и законодательство, чтобы не оставлять там неясности и туманные места, дающие основания для разных толкований. В Сингапуре отменена значительная часть лицензий и обязательных разрешений, которые некогда были основой власти коррумпированных чиновников.

С первых дней своего пребывания у власти Ли Куан Ю стремился железной рукой создать то, что в СССР называли «новым человеком». Он поставил цель: уничтожить в обществе и политической жизни все, что, по мнению премьера, могло помешать главной цели — экономическому росту.

В 60-е годы в джунглях Малаккского полуострова действовали закаленные в боях еще с японцами партизанские отряды Компартии Малайи, в Сингапуре были ее активно работавшие ячейки. Ядро коммунистов составляли представители китайской общины, и премьер Ли видел в этой силе серьезную угрозу. В результате серии решительных акций левое подполье было уничтожено: коммунистов хватали без суда, на одном из островков для них даже одно время развернули концлагерь с суровым режимом.

Туда же бросали и боевиков китайской мафии — знаменитых триад. Ли Куан Ю считал организованную преступность не меньшей угрозой, чем коммунистов, - она питала коррупцию и отпугивала иностранных инвесторов. За считаные годы победа и тут была одержана полностью: Сингапур навсегда очистили от триад.

Но Ли Куан Ю ставил задачу шире и масштабнее — он хотел не просто искоренить этнические банды, а вообще покончить с делением Сингапура на национальные общины. С колониальных времен там существовали, как в параллельных мирах, кварталы малайцев, районы, населенные выходцами из Южной Индии, и, конечно, грандиозный Чайна-таун,  сосредоточение китайцев, на которых приходится 70 процентов населения города. Общины жили, не пересекаясь, галдели на непонятных соседям языках, они существовали по собственным обычаям и понятиям, подчинялись своим авторитетам. Все это стало почти непреодолимым барьером на пути модернизации Сингапура, питало коррупцию и пресловутые неформальные отношения, не имеющие отношения к закону.

Порка за граффити

Ли Куан Ю повел непримиримую борьбу с Чайна-тауном, как с организацией, как со способом существования китайской общины. Он снес трущобы, заново распланировал Сингапур и застроил его замечательными многоквартирными домами — в них в принудительном порядке равномерно заселяли представителей различных национальных общин. Премьер Ли перемешал жителей города-государства и заставил их почувствовать себя не китайцами или малайцами, а сингапурцами.

Колоссальную роль в этом сыграла реформа образования — основанная в первую очередь на массовом внедрении английского языка. Под угрозой неизбежных репрессий премьер вынудил своих соотечественников заговорить только на нем, оставив национальные языки лишь для домашнего общения — если уж очень хочется.

«Какой мой родной язык? — помнится, переспросил меня таксист-китаец, когда я впервые много лет назад приехал в Сингапур. — Конечно, английский». Переучивание жителей страны, превращение их в носителей англо-американской языковой и прочей культуры с годами превратилось в колоссальный фактор повышения конкурентоспособности Сингапура, который теперь был открыт всему миру, не испытывал никаких проблем в общении с самыми развитыми странами. Это же существенно повысило качество рабочей силы в городе-государстве, ставшем еще более привлекательным для зарубежных инвесторов.

Необычную реформу премьер Ли провел и с китайским языком — путем прямого насилия он заставил его носителей отказаться от непонятного другим китайцам южного кантонского диалекта, на котором трещал Чайна-таун. Путем изменения школьных программ глава правительства вынудил китайцев выучить «мандарин» — литературный язык, официальный в КНР. Мера вызывала недовольное бурчание, однако теперь жители Сингапура признали и в этом правоту творца своего государства —  ведь гигантский Китай стал теперь второй по мощи державой планеты, важнейшим экономическим партнером города-государства. Наличие с ним общего языка дало Городу Льва такие же преимущества, как и идеальное знание английского при общении с Западом.

Но все эти достижения основывались на насилии, к которому легко прибегал отец-основатель. «Да, мы вынуждены сажать людей в тюрьму без суда, если это коммунисты, языковые шовинисты или религиозные экстремисты, — откровенно говорил он в 1986 году. — Но если этого не сделать, страна будет в руинах».

Основанную на британских образцах новую космополитическую культуру и модернизацию премьер Ли внедрял под угрозой неминуемых наказаний и знаменитых колоссальных штрафов — за мусор, за брошенный окурок. В Сингапуре запретили жевательную резинку, чтобы брошенные на асфальт липкие комочки не липли к ботинкам на тротуарах. За надписи и граффити на стенах наказывали поркой с использованием ротангового хлыста, хорошо знакомого премьеру Ли по школьному детству. Наркомафия была выжжена вместе с триадами — каждую неделю по четвергам в стерильном, очищенном от мусора Сингапуре беспощадно вешали ее курьеров.

Молодежь хочет перемен

«Меня часто обвиняют во вмешательстве в частную жизнь граждан, — как-то заявил Ли Куан Ю на митинге во второй половине 80-х годов. — Но если бы я этого не делал,  наша страна не была бы такой, как сейчас. Мы бы не добились экономического прогресса, если бы не вмешивались в очень личные дела — кто живет рядом с вами, как вы сами строите свою повседневную жизнь,  в то, как вы шумите, плюетесь или на каком языке говорите. Мы решили, что так правильно, и не важно, что об этом думают другие».

Не менее жестко премьер Ли подавлял и возможную политическую оппозицию, которая не смела поднимать голову во время его правления. Возмущение на Западе вызывали гонения на прессу и свободу слова в Сингапуре — с критическими статьями в газетах премьер Ли боролся с помощью все тех же штрафов, неутомимо подавая в суд на журналистов по обвинению в клевете.

Нет, премьер Ли не был противником демократии по образцу той же Великобритании,  но он считал, что до нее нужно дорасти. «В новых молодых странах, — говорил он, — демократия работает и приносит результаты только при наличии честного и эффективного правительства. А для этого нужно, чтобы люди были достаточно подготовлены, умны и цивилизованны. Только тогда они смогут избрать хорошее правительство. Запомните: выбранное правительство не может быть лучше людей, которые его выбирают».

Политику Ли Куан Ю часто именуют «диктатурой ради развития», однако ее нельзя с полным основанием назвать настоящей диктатурой. Времена стали меняться: в 2011 году, впервые с момента обретения независимости, созданная отцом-основателем Партия народного действия на всеобщих выборах выступила неудачно — она получила лишь 60 процентов голосов. Для Сингапура это был разгромный результат, и Ли Куан Ю признал личную ответственность: он покинул пост «министра-наставника», который занимал после ухода из кабинета премьера в 1990 году.

Похоже, что зажиточные жители Сингапура все больше чувствуют себя вправе  постепенно отказываться от опеки сверху и  превращаться в настоящих полноправных граждан. В прошлом году в центре города произошло невиданное — там собрались две тысячи молодых людей, которые потребовали расширения демократии и отставки нынешнего правительства, которое возглавляет сын Ли Куан Ю. Демонстрацию никто не пытался подавлять.

Молодежь уже давно считает чем-то естественным высокий уровень жизни,  широкие возможности получения образования, порядок, чистоту и отсутствие преступности. Проведенный в 2013 году опрос общественного мнения показал, что 44 процента юношей и девушек в возрасте от 15 до 19 лет считают, что свобода слова сейчас уже важнее культа социальной стабильности. Не исключено, что Сингапуру вскоре предстоят новые перемены — и в этом, конечно, тоже будет заслуга неистового, неутомимого и временами беспощадного мистера Ли, творца Города Льва.

Василий Головнин
завбюро ИТАР-ТАСС в Японии

Кремлевские горцы

Posted: 26 Mar 2015 08:17 AM PDT

Спикер чеченского парламента пообещал поставлять новейшее оружие для Мексики.


Фото: РИА Новости/ Саид Царнаев

Впечатляющий заголовок новостных агентств: «Чечня поставит оружие Мексике в ответ на поставки оружия США для Украины». Кадыровцы, эти верные, но беспокойные сыны Кремля, снова предлагают играть с врагами России на опережение. Они там, в Вашингтоне, требуют поставлять оружие Украине, а мы должны кого-то поймать и вручить им — можно и насильно — наше ружье.

Дукуваха Абдурахманов, спикер парламента Чеченской Республики, вступил в прямой диалог с Конгрессом США. Господин Абдурахманов, в частности, заявил, что «Россия не по зубам» Америке и что той следует отказаться от «империалистических идей своего величия и вседозволенности» и смириться. Хитрый замысел чеченского парламентария состоит в том, чтобы в ответ на резолюцию Конгресса США принять силами грозненской легислатуры ответный документ — о поставках «новейших видов вооружения» в Мексику «для возобновления споров о территориях», утерянных страной после войны 1846–1848 годов.

Даже в Америке еще не доросли до такого уровня реального федерализма, в рамках которого каждый штат имеет не только собственные независимые парламенты, но и собственные внешнюю политику и военную доктрину. А у нас — можно, хотя и не всем, разумеется, регионам.

Смущают разве что некоторые нюансы этого плана Дукувахи Абдурахманова. Во-первых, ситуация в мире — для кого-то в Чечне, да и в целом в России это, пожалуй, будет сюрпризом — все же несколько изменилась с 1848 года. У Мексики при всех правительствах в последние десятилетия отличные отношения с США, воевать за Техас и Калифорнию там никто не собирается, и, более того, страна вместе со своим северным соседом входит в НАФТА — Североамериканскую зону свободной торговли.

Во-вторых, хотелось бы узнать, что думают по поводу подобных инициатив в Рособоронэкспорте. Они, наверное, и не догадывались, что чеченский парламент видит себя в качестве сильного конкурента на международном рынке торговли оружием. Возможно, Рособоронэкспорт следует признать неэффективной — в сравнении с Дукувахой Абдурахмановым — организацией и перераспределить ее функции между подчиненными Кадырова.

Наконец, есть и вовсе неприличный вопрос. Откуда у парламента Чеченской Республики «новейшие образцы вооружения»? Может быть, речь идет о кистенях и «калашах», отбитых у шайтанов в горах? Или, возможно, мы чего-то не знаем, и Чеченская Республика — в русле дальнейшего наращивания федерализма — все эти годы готовила тайные запасы артиллерийских и ракетных систем, боевой авиации и танков?

В любом случае Дмитрию Пескову уже пришлось делать несколько тревожный комментарий о том, что Кремль никаких внешнеполитических и торговых операций с оружием для Абдурахманова не согласует, потому что по российским законам это невозможно и регионы таких прав не имеют. Боже, думаем мы, российские законы — это такой пустяк, если только вы по-настоящему любите родину!

Словом, в этой истории много забавного, и ровно две неприятности. Во-первых, кадыровцы, не удовлетворившись местным и федеральным масштабом, превращают Российскую Федерацию в посмешище для всего мира. Только представьте, как подобные инициативы комментируются в дипломатических кругах Европы. Во-вторых, официальные политические деятели в Чечне ясно дают понять, что они видят себя отдельно от остальной бюрократической вертикали, существующей в России. Кадыров служит лично Путину, господа вроде Абдурахманова служат лично Кадырову, а природу, содержание этой службы они трактуют по своему собственному усмотрению.

Кирилл Мартынов
редактор раздела «Мнения и комментарии»

Вместо холодной войны — «гибридная»

Posted: 26 Mar 2015 07:40 AM PDT

Пропасть между Россией и Западом становится все глубже, и преодолевать ее не торопятся обе стороны.


Фото с сайта Брюссельского форума

За двадцать лет в Брюсселе, будучи вхожим в качестве журналиста в «кухни» Евросоюза и НАТО, я больше всего слышал слов о том, каким злом была холодная война, как хорошо, что она закончилась и возврата к ней нет. Потому что, мол, новая Россия нацелена на те же ценности демократии, верховенство права и прав человека. Потому что у Запада и России в современном мире больше общих проблем и общих интересов, чем противоречий.

Слышал это одинаково часто от официальных лиц Запада и России. Не знаю, насколько верили они в это сами и, если нет, кто больше лицемерил. Особенно в последние восемь лет после известной мюнхенской речи Владимира Путина.

За минувший год, «год возвращения Крыма», сменилась эпоха. На Брюссельском форуме (Brussels Forum) — ежегодной дискуссионной площадке политиков, политологов и экономистов — Россия в мировом контексте упоминалась исключительно в негативе, а ключевым словосочетанием вместо «холодной войны», возврат которой обе стороны отрицают, стала «гибридная война». Так обозначен новый вид конфликта во все менее предсказуемом мире.

Термин родился в украинском кризисе, но применим к ИГИЛ и другим пока менее явным и еще не возникшим конфликтам. Однако авторское право, справедливо или нет, присвоено России.

Один из сопредседателей форума, мастодонт политологии Збигнев Бжезинский утверждал, что «гибридную войну» и «прокси-войну» (чужими руками) в «добрые старые времена» практиковали и Советский Союз, и Америка. Просто современный мир утратил порядок и структуры, которые позволяли управлять ситуацией в «двухполюсную» эпоху.

Воспользовавшись минской паузой, считает Бжезинский, Запад должен, с одной стороны, бросить какую-то кость Москве, пообещав, например, никогда не принимать Украину в НАТО. Но с другой — дать понять Путину, что дальнейшее силовое решение украинского кризиса в пользу России будет иметь запретительно высокую цену. Оно и не может быть иначе, учитывая соотношение экономических, военных и политических потенциалов. Бжезинский — за стратегию сделок между блоками. Правда, в отличие от холодной войны, вместо целого блока Западу противостоит одна лишь Россия.

«Опасен ли для мира Путин, грозящий в неопределенный момент по своему усмотрению пустить в ход ядерное оружие?» — задал вопрос Бжезинскому ведущий.

«Я не думаю, что он намеренно представляет глобальную опасность, но представляет ее в том смысле, что приводит в движение процессы и создает угрозы, которые кумулятивно могут развиваться по нарастающей, создавая глобальную опасность», — ответил Бжезинский.

Он напомнил, что миру угрожает не только украинский кризис, но и проблема Ближнего Востока, где Запад как-то взаимодействует с Россией и Ираном. Разлад будет иметь колоссальное влияние на международную стабильность.

Признавая долю резона за Бжезинским, большинство участников форума пытались рассуждать все же не в категориях холодной войны, когда шла «игра с нулевой суммой» (выигрыш одного равен проигрышу другого), а в наметившейся после холодной войны схеме win-win (обоюдного выигрыша). Не «шахматной доски» с государствами-фигурами и полями территорий, а ценностей. Тогда украинский конфликт — это не дрейф страны из одного территориального лагеря в другой, а смена общественно-политического строя, системы ценностей.

К сожалению, отношения Запад — Россия, хотели мы того или нет, выглядят игрой с нулевой суммой. Никто не сказал этого, но достаточно вопроса ведущего — колумниста «Вашингтон пост» Дэвида Игнасиуса — главному международнику Совета Федерации Константину Косачеву и полученного ответа.

Косачев был единственным, кто представлял Россию на Брюссельском форуме. В панели, посвященной России и «игре с нулевой суммой», у него была солидная компания: генсек НАТО Йенс Столтенберг, глава дипломатии ЕС Федерика Могерини, замгоссекретаря США Виктория Нуланд.

Вопрос Игнасиуса был о том, как Путин видит мир. Действительно ли считает распад Советского Союза величайшей катастрофой и стремится восстановить утраченную мощь и престиж? В чем Путин и поддерживающие его миллионы россиян видят национальные интересы России?

В ответ сначала прозвучал несвойственный этому форуму ритуальный комплимент: «Путин представляет народ не только потому, что президент России, но и потому, что очень мудрый человек, прекрасно понимающий, что люди в России думают о происходящем вокруг».

Дальше — известный экскурс в историю о том, как Россия в 1990-х уступала Западу, как выводила войска из Европы, бросала военные базы в далеких странах, а Запад не следовал ее примеру. И конечно, бомбежки Югославии и отделение Косова как прецедент для Крыма и других российских «приобретений».

«Вы предельно ясно ответили на мой вопрос», — подытожил ведущий. Дальнейшая дискуссия была после этого неинтересна, потому что превращалась в диалог глухих.

Почетный президент Шанхайского института международных отношений профессор Ян Цземянь сделал все, чтобы не комментировать роль России в украинском кризисе, как бы модератор ни пытался склонить его к этому. Все китайские участники, которых я успел послушать, воздерживались от вмешательства в спор между Россией и Западом. Возможно, в Москве они бы вели себя иначе, но этот настойчивый нейтралитет только усилил впечатление об изоляции Кремля. Ян Цземянь говорил о стремлении Китая сотрудничать с США и Европой, в том числе в военной области. Ни слова о России.

Что же такое «гибридная война», которой Москва так напугала Запад? Определение дал верховный главнокомандующий силами НАТО в Европе, четырехзвездный американский генерал Филипп Бридлав. Это война из нескольких компонентов. Они и раньше использовались в военной практике, но не в таких масштабах.

Во-первых, дипломатическая война, направленная на подрыв международных договоров и разрушение союзов, лишение государства международных механизмов опоры. Во-вторых, мобилизация информационных средств и других инструментов влияния на умы людей для создания и поддержания ложной картины событий. Сегодня это делается с помощью покупки СМИ и журналистов, социальных сетей. В-третьих, собственно военный компонент. Он остается относительно неизменным. Новое в том, что принадлежащие государству войска используются анонимно, скрытно, и государство не признает их применения. Наконец, экономическая война, экономическое давление в более или менее признанных формах, например, играя поставками энергоносителей. Гибридная война — все это вместе…

Глава европейской дипломатии Могерини рассказала, что ЕС решил дать отпор пропагандистской войне России, которая создала «искаженный образ» украинского кризиса. В прошлый четверг саммит ЕС поручил ее ведомству до июня разработать «план стратегической коммуникации», чтобы нейтрализовать хотя бы один из компонентов «гибридной войны».

Мой брюссельский коллега, профессор журналистики Гарет Хардинг в статье, опубликованной сетевым изданием Eurobserver, пишет, что ЕС проигрывает России в пропагандистской войне. Однако, уверен он, не столько умелая пропаганда, сколько реальные дела решают ее исход.

Новый пропагандистский проект Брюсселя вряд ли будет эффективным. Команда европейских пиарщиков, которым он поручен, насчитывает десяток чиновников с бюджетом в несколько миллионов евро в год. Russia today («Россия сегодня») получает ежегодно 300 миллионов бюджетных средств, и в ней занято две тысячи человек. Плюс кремлевские команды троллей, которые наводняют интернет пропутинскими комментариями, блогами и твиттами.

Все это не значит, что ЕС не должен бороться против российской пропаганды, считает Хардинг и предлагает ввести эмбарго на контракты с западными лоббистскими фирмами, которые работают на Кремль, назвать публично политические партии на Западе, которые поддерживают пропаганду Москвы, чаще всего за деньги, ограничить долю РТР в компании Euronews и т.д.

Но успех в отражении дезинформации зависит не от того, что ЕС говорит, а от того, что он делает. Тысячи украинцев рисковали жизнью на Майдане не потому, что пропаганда ЕС была очень умелой и изощренной, а потому, что перспектива сближения с Брюсселем оказалась для них более привлекательной, чем ледяные объятья Москвы.

Александр Минеев
Соб. корр. в Брюсселе

Делатель королей и второе издание Януковича

Posted: 26 Mar 2015 04:46 AM PDT

Как только на Донбассе было заключено перемирие, на Украине разгорелась новая война — на этот раз между президентом Порошенко и экс-губернатором Днепропетровской области Игорем Коломойским. Того и следовало ожидать: режим на Украине не имеет ничего общего с рыночной демократией, а строится по феодальному принципу «влияние—деньги—влияние», и оба — и олигарх-президент Порошенко, и олигарх-губернатор Коломойский — являются его типичными представителями. А два револьвера, как известно, не влезают в одну кобуру.

Петр Порошенко всегда принадлежал к числу типичных украинских политиков, которые понимают власть как возможность разводить бизнес. Он поучаствовал во всех украинских партиях власти, включая «Партию регионов».

В «оранжевой революции» Петр Алексеевич, по своему представлению, был человеком номер два, и именно ему, по его мнению, полагался пост премьера. Когда этот пост заняла Юлия Тимошенко, именно он стал катализатором ее ссоры с президентом Ющенко. И тогда же, заняв скромный третий пост секретаря совета безопасности и обороны, он, по слухам, прежде всего начал атаку на бизнес украинских олигархов: на Пинчука и на того же Коломойского.

У третьего олигарха, Рината Ахметова, тогда арестовали его партнера Бориса Колесникова за вымогательство, и Колесников потом мне рассказывал, что Порошенко вымогал у Ахметова половину бизнеса за его освобождение и еще в придачу 10—15 мест в «Партии регионов». (В интерпретации стороны Порошенко этот эпизод звучал так: «Это-де не у Ахметова просили деньги, а он сам предложил, да честный Порошенко не взял, а что до мест в «Партии регионов», так это для обеспечения взаимной верности: 15 мест отдавали в одной партии, 15 получали в другой.) Словом, типичная украинская политика.

Петр Порошенко до Майдана был в политике на вторых ролях; олигарх Игорь Коломойский в том, что называется на Украине бизнесом, всегда был на первых.

«Укртранснафта», о которой, собственно, и идет спор, досталась ему в 2009-м году в рамках предвыборной договоренности с премьером Тимошенко. Коломойский приватизировал ее по способу Березовского, то есть через приватизацию менеджмента.

Как только система украинских государственных трубопроводов оказалась под контролем Коломойского, нефть сразу стала течь в «правильном направлении» — потекла вместо Одесского НПЗ, принадлежащего ЛУКОЙЛУ, на Кременчугский НПЗ, принадлежащий самому Коломойскому. Одесский НПЗ даже был остановлен.

Еще более правильная история случилась уже после Майдана: из нефтепроводов выкачали 675 тыс. тонн нефти и поставили ее на предприятия Коломойского под тем (впрочем, совершенно справедливым) предлогом, что иначе нефть достанется «ДНР». Этого мало — государство любезно заплатило Коломойскому за хранение.

Все вышесказанное не отменяет одного простого факта: именно Игорю Коломойскому (на мой скромный взгляд) нынешняя Украина обязана своим спасением, а проект «Новороссия» — крахом.

Именно Коломойский в разгар всеобщего бардака назначил себя губернатором Днепропетровской области, показав тем самым, что олигархи — на стороне новой Украины, и то, что он сделал это, чтобы спасти свою шкуру, иначе б попал, как пособник режима Януковича, — всего лишь обстоятельство образа действия.

Знаете, кто победил в октябре 2014-го на парламентских выборах в Днепропетровской области? Правильно, пророссийский «Оппозиционный блок». Как вы думаете, докуда бы простирался Донбасс, если бы весной 2014-го, когда в Донецке и Луганске захватывали здания администрации, новый днепропетровский губернатор не предупредил своих пророссийских активистов практически открытым текстом: будете захватывать здания — будем стрелять?

Разумеется, эту свою новую революционную значимость (как и прежнюю близость к Януковичу) и немалую вооруженную силу (олигарх спонсировал почти все отряды самообороны) Коломойский капитализировал на всю катушку; экс-губернатор не тот человек, чтобы пройти мимо административного, а тем более военно-административного рычага. Чего стоит только одна его кампания по пересмотру итогов украинской приватизации — кампания, которая, разумеется, не должна была ударить по государственной (формально) «Транснафте», но должна была ударить по Ахметову и Пинчуку.

И, разумеется, описывать Коломойского как чистого бизнесмена просто смешно. Это все равно, что описывать как бизнесмена лорда Варвика, «делателя королей». Это просто другая социально-экономическая формация и другой тип власти-собственности.

Проблема вот в чем. В свое время президент Грузии Михаил Саакашвили беспощадно боролся с олигархом Бадри Патаркацишвили, состояние которого превышало на тот момент бюджет Грузии. Я очень хорошо относилась к Бадри, и тем не менее в борьбе Бадри и Саакашвили я была целиком на стороне грузинских властей.

Г-на Коломойского я видела один-единственный раз в жизни, и тем не менее в войне между ним и Порошенко я целиком на его стороне.

Почему? По очень простой причине.

Как сказал замечательно великий сингапурский реформатор Ли Куан Ю, «если вы хотите реформировать государство, посадите сначала трех своих ближайших друзей. Вы точно знаете, за что, и они знают, за что». Саакашвили начал с того, что сажал друзей. Он строил безупречное, новехонькое, с иголочки государство. Те люди, которые вместе с ним делали революцию — Кицмаришвили, Окруашвили, — были беспощадно выгнаны, и не из-за личного конфликта, а именно из-за принципов. Из-за того, что они считали, что до революции грабили их, а после революции — будут грабить они. Конфликт Саакашвили и Бадри не был борьбой двух бульдогов за власть, он был конфликтом двух принципов: принципа прозрачного государства и принципа мафиозной дружбы. Саакашвили не брал денег от Бадри и уже тем самым был для Бадри врагом.

Хотите строить прозрачное государство? Начните с себя.

Петр Порошенко начал не с себя. Украинское правительство погрязло в коррупции, украинская армия — в бардаке, министра обороны и генерального прокурора Петр Порошенко назначил из приближенных. Реформы так и не начались, воруют, как раньше, премьер Яценюк, который так нравился Западу, потому что умеет говорить хорошо по-английски, как выяснилось, умеет только хорошо говорить по-английски.

В этих условиях разборка с Коломойским не имеет никакого отношения к «наведению порядка в стране», к «равенству олигархов перед законом» и прочее, как сейчас громко говорит украинское правительство, давая понять, что вооруженная разборка за «Укртранснафту» началась чуть ли не по требованию Запада. (Ну да, как сейчас вижу, сидят бюрократы из Евросоюза и обсуждают, как забирать «Укртранснафту»). С таким же успехом Путин мог бы претендовать на то, что это «по требованию Запада» он посадил Ходорковского.

Разборка с Коломойским выглядит ровно тем, чем она является: борьбой за бабки и власть в феодально-коррумпированном государстве, и то, что первым объектом атаки Порошенко стал человек, которому это государство обязано тем, что осталось от его территориальной целостности, — одновременно и неизбежно, и омерзительно. Неизбежно — потому что на этом своем патриотизме Коломойский поднялся и превратился в «делателя королей», омерзительно — потому что в разгар войны с внешним врагом не стоит сводить счеты с феодально-политическими конкурентами. Прежде чем выступать против «карманных армий» на Украине, неплохо бы научиться воевать не карманными.

Как замечательно сказал мне Станислав Белковский после Майдана, «события произошли великие, а люди остались маленькие». Увы. Похоже, Порошенко никогда не станет реформатором и европейским президентом, а станет исправленным и дополненным изданием Януковича. А таков уж закон украинской политики, что всякий Янукович рано или поздно становится заложником Москвы.

Юлия Латынина
Обозреватель «Новой»
Автор: на

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)