понедельник, 30 марта 2015 г.

Тема дня

Тема дня

Ломая логику процесса

Posted: 30 Mar 2015 01:01 AM PDT

«Конец истории» может наступить совсем не по Фукуяме.

Сергей САВОСТЬЯНОВ / ТАСС

Есть разные модели течения времени. Они отображаются разными формулами и графиками. В истории можно восходить или блуждать кругами, возрождаться и падать, нестись, плестись или лежать в параличе. Направленные, векторные схемы рисуют кумулятивный прогресс, а циклические — «вечное возвращение». Для оптимистов — «золотой век» в будущем, уравновешенные люди видят его в прошлом, эсхатология предрекает в конце концов конец всему, но с разными исходами. Постмодерн со своим универсальным скептицизмом вовсе отказывается от этой «историософской метафизики».

Однако все это лишь в философии, историографии, теологии и прочих умственных упражнениях. В посюсторонней жизни людям до сих пор казалось, что необратимая эволюция все же есть, что при всех колебаниях возвратные движения так или иначе перекрываются поступательными. Шаг назад, но два шага вперед. Мировые и российские хроники давали повод так думать: достаточно сравнить разнесенные во времени состояния и главные линии. В мире тоталитаризм загнали в резервацию. У нас своя история: «оттепель», миновав застой, возродилась в перестройке, та продолжилась в реформах 1990-х и даже в институциональных поползновениях начала 2000-х. Потом местоблюстителю было явление модернизации в образе «смены вектора». Десталинизация, департизация, декоммунизация и десоветизация, дебюрократизация с дерегулированием, «снятие с иглы», экономика знания, человеческий капитал, «свобода лучше».… Пусть с рецидивами, но движение казалось направленным хотя бы идеологически.

Последние события в РФ и в мире рушат даже самые скромные иллюзии, меняют график процесса, его схему и форму. Мы неожиданно попали в «другую историю», более обратимую, чем казалось. Теперь и впредь придется иметь в виду, что при любых просветлениях и видимых гарантиях невозврата прошлое никуда не делось и может самым бесцеремонным образом вновь ворваться в эту, казалось бы, налаживающуюся, а у некоторых уже и вполне налаженную жизнь. Нынешняя «зима» тоже не вечна, но теперь при любом сколь угодно сильном прогреве социума впереди всегда будет маячить перспектива новой быстрой заморозки, коллективного умопомрачения и легко провоцируемых вспышек массовой агрессии. Поэтому уже сейчас, до начала будущего просветления, преследует вопрос: можно ли хотя бы из этого, строго говоря, не самого вынужденного срыва в старую колею вывернуть так, чтобы свести к минимуму вероятность таких возвратов в будущем? Или мы обречены, как у Абуладзе, вечно откапывать этот труп и, как при Путине, вновь затаскивать его на пьедестал? И есть ли вообще в природе противоядие от этих живучих покойников?

Фукуяма опровергнут. «Конец истории» в виде полной и окончательной победы западной либеральной модели не наступил, он отодвинут, оспорен. Пробоину делает Россия, но ее «успехи» говорят и о трещинах в самой глобальной конструкции.

Срывы в архаику в истории были и до этого, и не раз (например, в революциях). Защита от них становилась все основательнее, но повышалась и цена вопроса — масштаб рисков. Германия в период нацизма выпала из времени во всем, но технически, наоборот, оказалась во всеоружии новейших средств уничтожения. Это феерическое везение в истории, что атомную бомбу не сделали чуть раньше те же самые «немцы», которые потом сделали ее в США. Но не все потеряно.

Мы уже слышали про «радиоактивный пепел», про «готовность привести в готовность». Можно принимать глухие угрозы за блеф, но это игра, в которой на кону все, а риски, хоть и вероятностно мизерны, но с неприемлемым ущербом. К тому же ситуация сейчас меняется так стремительно и порой вовсе неожиданно, что Фукуяма с «концом истории» может оказаться прав, только в другом смысле.


Масштабы бедствия: сталинизм-light

Сейчас трудно держать баланс между алармизмом и недооценкой. Дело осложняется чувством, что срыв еще не фатален. Масса ликует под наркозом, но и меньшинство страдает под местной анестезией. Вождистская диктатура воспроизводится в варианте облегченном, но и утрированном.

Единовластие близко к пределу возможного, однако за исключением любимых лидером геополитических тем в остальном хвост (вертикаль) вертит собакой (сувереном) как хочет. Государство подчинено, но неуправляемо, а с позиций функциональной бюрократической рациональности сплошь и рядом выглядит просто безумным. С таким же успехом можно освободить армию от присяги и распустить ее в страну кормиться как выйдет, но с оружием.

Зачистка политического поля почти бескровна (хотя бы в отношении «своих»), но при этом абсолютна. У нового вождя нет своих именных «соколов», лица выдающихся наркомов и маршалов стерты. Портретная галерея «политбюро» отсутствует. Народу вообще некого любить, кроме. Если устроить праздничную демонстрацию с образами, то будет не как при Сталине: на сотню ликов президента понесут одного министра обороны и одного — иностранных дел. И все!

Институты разрушены как нигде и никогда. От образа государства как бездушной машины не осталось следа. Все очень личное — человеческое, слишком человеческое. И платное. Ручное управление наверху оборачивается разнузданным рукосуйством внизу. Нарастает вал массовой инициативы поучения и контроля, регулирования и сдерживания, морализирования и дидактики. Все, кто вчера был ничем, бросились поучать реально производящий слой, от фермы до театра.

Репрессии не носят массового характера, они избирательны, зато предельно демонстративны. В них формально нет политики, но часто нет и простейшей административной логики. В отличие от массового террора вяжут ничтожно мало, но даже номинально ни за что. Раньше в приговорах был японский шпионаж, теперь повреждение зубной эмали — а сроки соизмеримы. Процессы тоже показательные, но в них нет спектакля — хватает технической изоляции активистов и демонстрации голой воли. Вышинский витийствовал и ораторствовал — здесь молчаливый, злой сарказм. Там — риторика, здесь — скороговорка сквозь зубы глазами в стол. Смысл спектакля в отсутствии декораций и игры. Это как если бы в театре вся пьеса длилась минуту и сводилась к убийству кошки — но по-настоящему.

Огосударствление экономики синхронизировано с приватизацией государства. Частная собственность не ликвидирована, но подвешена и беззащитна. Активная часть населения обложена контролирующими и надзирающими инстанциями, как раньше это было со стороны ВЧК, ГПУ, НКВД. Те «органы» шли на запах крови — эти идут на запах денег. ГУЛАГ эксплуатировал рабский труд — теперь то же, но в расконвоированном виде и с дисконтом от стационарного бандита. Науку загоняют в подобие шарашки обвально растущей отчетностью и назначаемым руководством (что, несомненно, прогресс в сравнении с тюрьмой).

Положение в мире опять сведено к осажденной крепости, но притязания мизерны. Не только нет масштаба мировой революции, соцлагеря и россыпи сателлитов — распуганы последние союзники. Империя без колоний и зон влияния, запертая в своем надутом величии. Дипломатия «с позиции силы», когда одной рукой поддерживают спадающие штаны. Хочется новых пактов с Риббентропом и новой Ялты, но нет достаточной угрозы мировой войны, а тем более перспективы Победы, а значит, увы, не будет фото в креслах с Обамой и Меркель.

Сталинизм эпохи постмодерна. Памятники вождю можно восстанавливать, в модных очках american police и прикиде от Bogner.

Политкультура аборигенов

Все эти признаки неосталинизма касаются верхушечной политики и власти как государства, но не затрагивают сознания масс и самой «микрофизики власти», диффузно распространенной в социуме. А с этим еще хуже. Почему пленка политической «цивилизации» оказалась такой тонкой и непрочной?

Можно свести все к чисто ритуальному присвоению внешних форм «либеральной демократии» — подобно культу карго у самолетопоклонников. Тогда весь наш парламентаризм уподобляется аэродрому из бамбука, Борис Ельцин — Джону Фруму, а качество жизни — дарам богов, получаемым в ответ на имитацию ритуалов белых людей. В этих аналогиях с культами Меланезии столько всего и сразу бросается в глаза, что важнее становятся детали и отличия: без них получается, что в политической культуре российских аборигенов с 1990-х и до сих пор ровно ничего не менялось. Как рисовали погоны и ордена на голом теле, так и рисуют; как строили аэропланы из прутиков, так и строят.

Прежде всего о технических свойствах этих политических изделий. Какое-то время весь этот арсенал вовсе не был голой имитацией. Борьба в парламенте, между парламентом и исполнительной ветвью (правительством и администрацией), партийные коллизии, отношения со СМИ, выборы разных уровней, перекрытие дорог и каски на Горбатом мосту — все эти реальные напряжения влияли на жизнь вовсе не магически. Окончательно в соломенный муляж этот комплекс превращали долго и не без труда, трансформация завершилась не ранее 2011 года. «Расстрел парламента» — расхожая, но утрированная метафора: после конфликта «расстрелянный» парламент остался жив и еще долго портил кровь команде президента. Совет Федерации делали карманным ко времени вступления в силу Закона «О техническом регулировании». Лишь потом страна получила представительный орган, в который никто не стреляет, потому что он обвис без пальбы.

Ритуалы аборигенов предполагают честную веру в магию — у нас в этом плане все сильно дифференцировано. Каста жрецов ни во что не верит, даров с неба не ждет, поскольку сама технично качает их из недр и озабочена лишь стабильностью процесса. Голосующие за вождя делают это не ради уподобления белым людям, а в структуре другого ритуала. Политические процедуры сведены к имитации, но это имитация другого рода. Это отдельный разговор, но лучше сразу избегать упрощений и слишком прямых параллелей.

Далее, материя «современной цивилизации» вживлена у нас не только в процедурах и ритуалах «политики», но и во множественных структурах повседневности, более укорененных, чем кажется. Мы еще не знаем, как поведет себя этот социум, когда очнется от наведенной эйфории и начнет зло шарить по полкам и карманам. Риторическая готовность «затягивать пояса», всерьез меняя образ жизни, сама на проверку может оказаться карго-ритуалом, имитацией. Особенно если в зоне действия «магии» прорежется конкурирующая каста жрецов.

Стало слишком легко говорить о «легкости», с какой у нас якобы расстались с завоеваниями и ценностями свободы, демократии и других элементов известного политического культа. Но иллюзия легкости исчезает, как только начинаешь всерьез считать время, усилия и ресурсы, потраченные властью на приведение страны в нынешнее состояние. На самом деле, довольно долго все было очень тревожно для власти — пока не выпал уникальный шанс героически отжать полуостров. Это средство крайне сильнодействующее, особенно в совмещении с такими ударными дозами пропаганды, но при этом одноразовое. Или надо начинать регулярную войну со столь же регулярными, гарантированными победами, а главное — без видимых поражений, что вряд ли. А тут свои риски: синдром «Акела промахнулся!» давно ждет своего часа.

Экономия труда и дара

И наконец, проблема ресурсного обеспечения этого сильного исторического эксперимента.

Когда главное богатство качается из недр и гоняется по трубе, а не производится основной массой населения, власти очень легко встать в позу патриарха-благодетеля, одаривающего народ остатками ренты. Но и народу легко встать в позу одариваемого материально — в обмен на встречные дары признания, любви и лояльности. Так складывается «тонкая дипломатия подарков», достойная какого-нибудь племени, считающегося «примитивным» исключительно в силу инерции колониального сознания.

Но тут же надо учитывать, что в традиционной практике ритуального дарения буквально один достойный прием гостей (например, свадьба) может вчистую разорить целое племя, поставить его на грань голодной смерти. И в нашей ситуации становится все более очевидным, что материальный ресурс ритуального дарения вовсе не безграничен. Более того, он опасно сокращается, в том числе вследствие расплаты за безумно дорогой и чисто символический подарок, каким стал для племени красивый полуостров. Но и без того вся эта внутриполитическая дипломатия подарков рано или поздно неизбежно поставит участников ритуала на грань разорения, а потом и выживания как целого.

И тогда может статься, что этот наш демарш в истории обеспечен таким редчайшим, почти невозможным стечением «благоприятных» обстоятельств, что историки будут его рассматривать как исключение, лишь подтверждающее правило. Если доживут.

Александр Рубцов

Изоляция — не беда, а стратегия

Posted: 30 Mar 2015 12:01 AM PDT

Старт большого политического сезона 2016 — 2018 объявлен публично.



С начала крымско-украинской кампании прошло больше года. Но до сих пор многим политикам и аналитикам непонятно, «зачем Кремлю это было надо?». Нас этот вопрос тоже до сих пор будоражит, хотя попытки разобраться уже делались. Попробуем еще раз.

Для начала отбросим очевидно пропагандистские версии. Типа: «Россия хочет восстановить империю». Или: «Надо было защищать русскоязычных от фашистской хунты». Или: «Страсть к захвату чужих территорий у русских в крови». Или: «Надо было дать бой Америке, посягнувшей на нашу сферу влияния». И так далее.

Что остается? Недопущение Украины в НАТО и натовской базы в Севастополь? Укрепление безопасности страны? Рост влияния России в мире? Сплочение «русского мира»? Консолидация в рамках «Евразийского проекта»?

Проведенный нами 10 месяцев назад аудит российской политики (см.  «Новую», № 57 от 28 мая 2014 г. —  «Политическая бухгалтерия») уже тогда показал очевидный отрицательный баланс: практически на всех направлениях своих отношений с внешним миром Россия потерпела поражение, ее интересам (как страны, конечно) был нанесен ущерб. Безопасность страны ухудшилась, Запад и его организации консолидировались, НАТО с усилившимся американским лидерством окрепло и дисциплинировалось, Украину мы надолго, если не навсегда, потеряли, «Евразийский проект» скукожился, отношения со всеми соседями и бывшими союзниками испорчены, доверие к России и ее лидерам подорвано, международная изоляция налицо, положение русских общин за рубежом ухудшилось, перспективы социально-экономического развития страны туманны. Ну и так далее. И это не результат козней Запада или кого-то еще извне, а следствие стратегической ошибки при оценке ситуации на Украине, а также места и возможностей России в мировом порядке. Россия этот порядок нарушает — остальные защищаются. Причем некоторые — даже сверх меры. Да и как не использовать бонусы, плывущие прямо в руки? Впрочем, для большинства мировых игроков никаких бонусов и нет: выпадение России из мировой «нормальности» и превращение в очаг нестабильности опасно, непредсказуемо и невыгодно.

Уже тогда, на ранних стадиях украинского кризиса, закралась мысль: а не является ли вся эта геополитическая мишура, все эти рассуждения о «натовской базе в Севастополе» (зачем она в и так натовском внутреннем море?), о вставании с колен и восстановлении российского влияния в мире — лишь прикрытием чего-то более существенного для правящей в России политической команды? Связанного скорее с сохранением власти при помощи внутренней консолидации перед «внешней угрозой», нежели с обидой на мир, который «перестал с Россией считаться»?

Иначе в чем смысл такого внешнеполитического «самострела»? Такого опасного разворота? Впадения в такое состояние мировой нерукопожатности, что даже приезд на юбилей Великой Победы представителя третьего поколения «любимых вождей» северокорейского народа воспринимается как политический успех?

Похоже, ответ на вопрос «зачем?» был дан президентом в его выступлении на коллегии ФСБ. И он лишь подтверждает наши более ранние подозрения.

Пассаж о попытках использования «западными спецслужбами» российских НКО и «политизированных объединений» для дискредитации власти и дестабилизации ситуации в России в ходе думской 2016 года и президентской 2018 года избирательных кампаний весьма красноречив. Вспомним, что именно несправедливости и фальсификации во время думских выборов 2011 года в пользу партии власти привели к выходу на улицы рассерженных граждан в Москве и некоторых крупных городах. Эти выступления в тот период сильно напугали власть, увидевшую в этом подтверждение своей панической боязни «цветных» революций, организуемых, по ее глубокому убеждению (или при искусной имитации такого убеждения), при помощи извне.

Последовало сворачивание «модернизационного проекта», усиление репрессий и включение думского «взбесившегося принтера», чтобы запугать оппозиционеров и сузить правовое пространство свободы.

Одновременно начались действия по дискредитации «пиндосов» и «Гейропы», по так называемой «национализации элит» и шельмованию оппозиционеров, правозащитников, контролеров честности выборов и им сочувствующих как пятой колонны и агентов западного влияния. А то и просто агентов.

То есть началась параллельная работа по накачиванию темы враждебности внешнего, в первую очередь западного, мира и закручиванию гаек внутри страны при насаждении нехитрой мысли о том, что все, что супротив власти, на руку враждебному окружению, а то и просто делается по его указке.

И, конечно же, все это на дальних подступах к большой политической кампании 2016—2018 годов, проведение которой — при сохранении в обществе настроений если не поддержки, то симпатии к протестующим и к лозунгам 2011—2012 годов — представлялось таящей очевидные и скрытые угрозы.

Однако для серийного запуска выработанной схемы «оппозиция = западный агент» не хватало одного: массовой мобилизации и сплочения населения вокруг действующей власти. Украинский кризис и «возвращение Крыма» эту счастливую возможность дали. Почему так произошло и надолго ли такой феномен — это предмет отдельного рассмотрения. Фактом является, что на сегодня этот феномен существует и что власть всеми силами будет стремиться его сохранить до политического сезона 2016—2018 годов. И пропагандой, и действиями силовых структур, и законодательным принтером.

Отсюда, кстати, и отношение к международной изоляции. Которую официально отрицают, но против которой по большому счету не имеют ничего против. Ну, может быть, тотальная изоляция и невыгодна. Но частичная — с ограничением вредных контактов и с санкциями, мобилизующими население (вот они, гады, как на нас давят, а президент — молодец, не прогибается!) и объясняющими, почему у нас ухудшилось экономическое положение и сократились доходы (а вовсе не из-за ставки на экспорт подешевевших углеводородов и дурной экономической политики), — вполне полезна. На данном этапе она лишь укрепляет аргументацию режима, стремящегося бесконфликтно въехать в новый политический сезон.

Андрей Липский
Заместитель главного редактора

Шагреневый бюджет

Posted: 29 Mar 2015 11:02 PM PDT

В Мурманской области не стали уменьшать зарплату депутатам, зато сняли надбавки учителям.

Депутаты Мурманской областной думы отказались понижать себе зарплату. При этом бюджет региона подвергся серьезной корректировке. Обещанной индексации зарплат в итоге не дождутся учителя, также решено заморозить инвестиционные проекты и отложить реконструкцию областных музея, библиотеки, театра кукол.

Сократить бюджетный дефицит нужно почти вдвое — с 6,8 до 3,6 миллиарда рублей. Срочно снизить расходы правительство региона стремится в надежде получить бюджетный кредит, чтобы погасить часть висящих на области коммерческих займов. Сейчас общий долг региона достиг 20 миллиардов рублей, что составляет практически половину его годовых доходов. При таких тратах к 2018 году госдолг превысит 40 миллиардов, составив 93 процента от бюджета.

В колоссальные долги область влезла в последние два года — при нынешнем губернаторе Марине Ковтун. Причиной считают непомерное бремя, возложенное майскими указами президента Путина. Теперь для выплаты банкам немалых процентов регион регулярно берет новые займы, и наблюдатели уже прогнозируют банкротство региона и введение режима внешнего управления.

Необходимость погасить кредиты на сумму 1,6 миллиарда рублей в марте привела к задержке детских пособий, адресной помощи, жилищных субсидий. Для покрытия долгов были взяты новые кредиты. В апреле выплаты по обязательствам составят уже 2,2 миллиарда рублей. Двухмиллиардный резервный фонд, созданный прежним губернатором Дмитрием Дмитриенко, опустел задолго до начала нынешнего кризиса. Так что остается жить в долг — в поисках, где бы перезанять.

Первыми под нож ожидаемо попали бюджетники: индексации зарплат 1 октября на 5,5% они не дождутся. Письма протеста по этому поводу губернатору уже адресовали профсоюзы работников образования и культуры. Еще одно обращение профсоюза учителей касалось задержек зарплаты. Впрочем, как сообщил в пятницу лидер облсовпрофа Александр Первухин, выплаты уже произведены.

Говоря в облдуме о том, что зарплаты повышать не с чего, министр финансов региона Роман Дурягин гарантировал: не будет и понижения — жалованье бюджетников останется на уровне 2014 года. Но на практике оно уже сильно уменьшилось.

— Зарплату не задерживают, но все надбавки — за сложность предмета, за стаж и т.д. — сняли еще в начале учебного года, — говорит Юлия, учитель литературы из города Ковдор.

Любопытно, что аудиторы, проверявшие проект корректировок бюджета, отметили, что Минфин не представил никаких нормативных документов, которые бы подтверждали о сокращении трат на содержание чиновников.

Несмотря на предложения депутатов, не стала дума рассматривать и вопрос о радикальном сокращении расходов на информобслуживание — как свое, так и правительства. Так что слушать советы слуг народа «затянуть пояса» этот самый народ сможет хоть до посинения: на телевизионную картинку деньги нашлись.

Не стали депутаты покушаться и на святое — собственные зарплаты. Спикер регионального парламента Михаил Ильиных назвал предложение их сократить популистским. Впрочем, по его словам, расходы на содержание облдумы все же уменьшат на 10 миллионов, отказавшись от ремонта в кабинетах. Не захотели народные избранники быть скромнее и в путешествиях, решив не уменьшать траты на командировки и гостиницы. По словам Ильиных, посещая столицу, депутаты буквально вынуждены жить в центре, чтобы быть ближе к зданиям Госдумы и Совета Федерации. Дескать, и хотели бы перебраться в общагу в Бирюлеве, да никак: государева служба не ждет.

Зарплата депутата Мурманской облдумы составляет около 160 тысяч рублей. В целом парламент региона обходится налогоплательщикам примерно в 290 миллионов в год. Аппарат правительства области — вдвое дороже.

Татьяна Брицкая

Клизма от «вируса либерализма»

Posted: 29 Mar 2015 11:09 AM PDT

Участники Московского экономического форума на площадке МГУ намерены освободить экономику страны от гнета «вашингтонского консенсуса» — «если получится, без революций».


Сергей Глазьев, один из фронтменов МЭФ-2015 в МГУ / Официальный сайт мероприятия

«Страна может испытать длительный период мощного экономического подъема. Нужен только новый, разумный, созидательный экономический курс», — воодушевленно анонсировал III Московский экономический форум (МЭФ) в своем ЖЖ Константин Бабкин, один из его организаторов и президент промышленного союза «Новое содружество». МЭФ-2015 проходил в столице 25 и 26 марта на территории Ломоносовского корпуса МГУ. Более двух с половиной тысяч участников, среди которых — неумолимые борцы с «неолиберальной диктатурой» и «рыночным фундаментализмом», собрались на площадке главного вуза страны, чтобы представить российскому обществу собственную программу реформ под названием «Новый курс».

Пантеон ультраправых на мероприятие вроде бы приглашен не был, но зато специальным гостем неожиданно стал бывший «народный губернатор» Донецкой республики Павел Губарев.

«Нашим стратегическим приоритетом является человек Новороссии, его образование и развитие. За 23 года, несмотря на разрушительные процессы, нам удалось сохранить наш научный потенциал. Народ Новороссии — самый трудолюбивый, свободолюбивый и демократический народ на земле», — безапелляционно заявил Губарев. Затем, отдав дань тематике форума, политик отметил высокий риск срыва посевной кампании в Донецке как один из главных вызовов экономике «Новороссии».

Пока власти «ДНР» будут поглощены развитием «социальной сферы» и «человеческого капитала», остальные участники форума намереваются ни много ни мало стать «альтернативным правительством» и наконец вдохнуть прогрессивные элементы и здравый смысл в экономическую политику России. «Новый курс» откроет радужный горизонт «постлиберальной России», которая впервые со времен начала «перестройки» сможет освободиться от кабалы мирового финансового олигархата в лице тлетворных МВФ и ВТО.

Участники форума единогласно сошлись в определении главных противников светлого будущего России: ими стали ЦБ (в специальной терминологии спикеров — российский филиал МВФ) и российское правительство, которому, по словам одного из участников мероприятия, срочно нужен «доктор», «чтобы хотя бы клизму поставить».

Так, например, высказался о беспомощности Центробанка кандидат экономических наук Андрей Бунич: «Теперь все, что может ЦБ, — это обещать следить за курсом и экономическим ростом. Поэтому остается только гадать о смысле политики ЦБ, и есть ли она вообще».

На ряде круглых столов МЭФ-2015 также звучал тезис о деградации реального сектора экономики. Оксана Дмитриева, первый заместитель председателя Комитета Государственной думы РФ по бюджету и налогам, оценила действия правительства РФ как политику «виртуального либерализма или финансово-олигархического лоббизма». «Наша страна — пример активного внедрения различных форм виртуального сектора экономики и перекачки туда финансовых ресурсов». В неэффективном расходовании ресурсов обвинил исполнительный орган власти и омбудсмен по правам предпринимателей в РФ Борис Титов.

Отдельный круглый стол был посвящен проекту общественного деятеля Юрия Крупнова «Костромская мечта», предполагающего превращение Костромской области во «флагман Нечерноземья». Цель Крупнова — не подорваться на «мине» неолиберальной экономики за счет доиндустриализации региона и развития биоэкономики, кажется, с льняной промышленностью в качестве ядра роста и инноваций.

«Когда-то говорили, что лен и его производство будет развиваться быстрее, чем интернет, так оно и есть сейчас», — заметил заместитель генерального директора ООО «Большая Костромская Льняная Мануфактура» Виктор Афанасин.

Тем временем на соседних трибунах небезызвестный макроэкономист Сергей Глазьев рассуждал о «вашингтонском консенсусе» и как-то походя умудрился уличить в связях с ЦРУ главу СБУ Валентина Наливайченко.

Закончив тезис об американской оккупации Украины с последующим насаждением нацистского режима, Глазьев перенесся в российские реалии,   но далеко уйти не смог: «Отсутствие целеполагания связано с глубокой дезинтеграцией <российской> экономики, а причина состоит в том, что мы до сих пор следуем рекомендациям МВФ в нашей макроэкономической политике». Ранее соорганизатор МЭФ экономист Руслан Гринберг счел нужным выразить свою озабоченность в связи с «ситуацией подрыва международного права».

Отдельно, пожалуй, стоит упомянуть дискуссию о глобализации, модератором которой ожидаемо стал Владимир Якунин, за неделю до начала МЭФ прочитавший сенсационную лекцию перед студентами СПбГУ. Тогда он дал глобализации собственное определение — «процесс гегемонии победивших в холодной войне США» и «защищаемое вооруженной силой потребительство», — а также предупредил аудиторию о ее конечной цели — «чипизации общества». На МЭФ-2015 на эту тему говорил, в числе прочих, все тот же Сергей Глазьев: по его словам, на данный момент наблюдается смещение центра глобализации с бездуховного Запада на братскую Азию.

О мистических ценностях и русской духовности для экономического форума вообще было сказано довольно много. Галина Манзанова, научный сотрудник Института востоковедения, сформулировала главную моральную дилемму России следующим образом: «Западные ценности нацелены на получение прибыли любой ценой, а для российских людей важно воспроизводство социума, освоение территорий. Когда у нас случилась резкая смена ценностей, произошел подрыв солидарности людей. Нужно экономику подстраивать под ценности, а не наоборот». Чтобы осуществить эдакую «духовную перестройку» и ликвидировать диссонанс, спикеры предлагают использовать концепцию «ценностного пакета» русского человека, который будет содержать в себе 12 наименований (например: труд, семья, человечность и др.).

«За правовой моделью государства обязательно последует модель нравственная. Нужно быть на правильной стороне истории», — считает генеральный директор Центра научной политической мысли и идеологии Степан Сулакшин. Сегодня, по мнению участников форума, эта сторона — Россия с «рыночно-плановой экономикой» и «политико-идеологическим обеспечением» народа.

Примечательно, что с днем закрытия МЭФ-2015 совпала презентация нового молодежного портала «Россия завтра», концепция которого заключается в сочинении патриотических «сводок» из будущего (вплоть до 2045 года), что по замыслу основателей должно еще как-то перекликаться с журналистикой. Один из идеологов проекта — публицист Николай Стариков со своими соратниками собирался вещать о «России завтра» из стен когда-то любимого либеральной интеллигенцией кафе «Жан-Жак», но заведение по непонятным причинам отказало гостям в последний момент.

Хотя на этот раз полного символического разгрома «либералам-всепропальщикам» удалось избежать, лучше все же быть готовым ко всему, ведь разработка «клизмы» от «вируса либерализма» идет в российском обществе полным ходом, и работают над ней самые решительные силы. Как выразился на МЭФ-2015 о переходе к «Новому курсу» экономист Георгий Цаголов, «хорошо бы сделать это без революций, но если реформы не проводятся, то лимит разговоров может быть исчерпан, и не удивляйтесь тому, что может произойти».

Арнольд Хачатуров

Суд арестовал экс-главу судебного департамента Москвы до 24 мая

Posted: 29 Mar 2015 08:05 AM PDT

Басманный суд Москвы сегодня заключил до 24 мая под стражу бывшего главу управления судебного департамент по Москве при Верховном суде РФ Вячеслава Липезина, передает ТАСС.

Адвокат Липезина заявил, что обжалует решение суда в «апелляционной инстанции». Он уточнил, что в Мосгорсуде сторона защиты представит медицинские документы, которые подтверждают наличие у Липезина заболеваний и его плохое самочувствие.

По информации Интерфакса, в суде следователь обосновал ходатайство тем, что Липезин якобы может скрыться или воспрепятствовать расследованию: Липезин, оставаясь на свободе, может общаться со своими знакомыми из правоохранительных органов и попытаться оказать противодействие следствию».

Липезин на заседании об избрании меры пресечению полностью отрицал свою вину. В суде он сказал, что не был знаком с руководством компании «Рабикон» и переводчиками, которые в ней работали. ПО его мнению, это свидетельствует о том, что никакой организованной преступной группой не могло быть.

Следователь на это заявил, что гендиректор ООО «Рабикон» уже дал показания против Липезина.

Экс-глава управления судебного департамента в суде также отметил, что он поднял вопрос на заседании Совета судей 2 февраля об оптимизации расходов. «Я сам поднял этот вопрос, сказав, что надо оптимизировать расходы в связи со значительным сокращением финансирования в этом году. Если допустить, что я совершал преступления, то я бы не поднимал этот вопрос», — цитирует РИА Новости Липезина.

Сторона защиты настаивала на домашнем аресте. Как передает агентство, адвокат Липезина пояснила, что при этой мере пресечения он также не сможет скрыться и помешать работе следователей.



Читайте также: Экс-главу управления судебного департамента Москвы задержали по делу о мошенничестве


В субботу, 28 марта, Следственный комитет сообщил о задержании Липезина по делу о «мошенничестве, совершенное организованной группой или в особо купном размере». По делу уже арестовали гендиректора ООО «Рабикон» Умар Заробетов. Следователи считают, что Лпезин и Заробетов похитили более 300 млн рублей, завысив в несколько раз данные о расходах на услуги переводчиков. По версии следствия, ООО «Рабикон» предоставляло в управление департамента Верховного суда по Москве поддельные постановления об оплате труда переводчиков.

СМИ сообщали в начале марта о письме председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой к председателю ВС Вячеславу Лебедеву, в котором сказано о подозрениях в растрате более 300 млн рублей управлением судебного департамента Москвы.

К итогам «телочкогейта»

Posted: 29 Mar 2015 07:13 AM PDT

Скандал вокруг публикаций «Медузы» — хороший знак для общества.


Портал «Медуза» выпустил материал о том, как не быть сексистом в России. Очевидно, они обнаружили тренд — о проблеме гендерной дискриминации действительно начали говорить. Заметить тренд удалось, а вот почуять его и оседлать — нет. Вместо действительно важных проблем (насилие физическое и сексуальное, «стеклянный потолок» в карьере, разница в зарплатах и так далее, и полное отсутствие интереса к этим вопросам у большинства мужчин) материал освещал вопросы этикета: кто за кого платит в кафе и как подавать пальто. Кроме того, на выходе, при репосте «ВКонтакте» и «Твиттере» (но не в Facebook, что примечательно) текст был снабжен комментарием:

Для пособия по борьбе с дискриминацией — не лучшая преамбула: чтобы понять это, достаточно вместо женщин подставить в статью какую-нибудь национальность, а в комментарий — ее пренебрежительное название. Это заметили многие, в интернете началась интенсивная дискуссия. Которая стала еще более бурной, когда я написала колонку на «Кольте» о связи между положением женщины в культуре и ее положением в обществе и, главное, о замшелом подходе к вопросу у тех, кто считает себя носителями либеральных и, можно сказать, европейских ценностей — например, тех же либеральных СМИ. Статью, по поводу которой многие, в том числе и редактор «Медузы», высказались как о невнятной, —  прочитало более 170 000 человек. Как и ситуация с рубашкой астрофизика до этого, статья стала поводом для многих показать свое истинное лицо и, что еще более важно, — дала возможность остальным это лицо увидеть. Через пару дней боев «Медуза» извинилась в своем Twitter, но война продолжилась.

Либеральные деятели проходились по стилю статьи и говорили, что мне стоило бы сосредоточиться на более важных проблемах — вроде того же насилия над женщинами (они вдруг вспомнили об этих проблемах, когда вышла моя статья). Блогер Антон Носик разродился аж двумя постами, где говорил о глупости автора колонки и последовательно разъяснял разницу между сексизмом и антисемитизмом на примере давно и миллион раз обговоренных армии и пенсионного возраста. Кириллу Рогову было просто скучно, а Роман Лейбов оказался лучшим знатоком проблемы гендерного неравенства, чем гламурная и поверхностная (по его выражению) я.

Многие опасались введения феминистской цензуры, хотя совершенно непонятно (на самом деле понятно), почему говорить «телочки» — это проявление свободы слова, а высказываться по этому поводу критически — наоборот, цензура. Сравнивали колонку с действиями террористов, расстрелявших французских карикатуристов, опасаясь, опять же, за свободу слова. Все усиленно делали вид, что дело именно в этом, ведь они же либералы. И поэтому самым честным оказался совсем не либеральный журналист Максим Кононенко, который высказался так: «Вот что я вам скажу, телочки. Феминизм ваш омерзителен. Гадок. Мы не хотим [цензура] феминисток. Мы хотим [цензура] телочек». Женщины, которыми можно по-всякому пользоваться, а они в ответ будут либо молчать, либо говорить то, что нравится собеседнику, — такие женщины нравятся большинству, и такими нас хотят сохранить все эти люди.

Однако феминисткам неинтересно, что именно хочет с ними делать Максим Кононенко, и они не верят в искренность Романа Лейбова. То, что обсуждение вылилось далеко за пределы Facebook и перешло на радио и телевидение, показало: женщины перестают молчать. Слова поддержки и благодарности мне присылали и в комментарии, и в личные сообщения — их было действительно много. Женщины начинают высказываться самостоятельно. Даже если они говорили о том, что их устраивает слово «телочка», — они делали это сами, от первого лица. Да, Гусман на «Эхе» продолжает рассказывать анекдоты про домашнее насилие и сам над ними смеяться, а «Медуза» пытается троллить новыми постами. Но дискуссия, которую сложно было представить пару лет назад, началась. Процесс запустился, а это значит, что   когда-нибудь у женщин придется спрашивать про все, что их касается, — про положение дел в стране, про законы, связанные с абортами, про понятие «домашнее насилие» и, главное, придется перестать принимать их «нет» за «да». И я рада, что стала участницей этого процесса.

Белла РАПОПОРТ,
специально для «Новой»

Бросивший в Акинфеева файер болельщик извинился и сдался полиции

Posted: 29 Mar 2015 06:07 AM PDT

Черногорский болельщик Лука Лазаревич, подозреваемый в том, что бросил файер во вратаря сборной России горящий файер извинился за свой поступок и сдался полиции, сообщает местное издание Vijesti.

Как сообщает издание, 25-летний Лазаревич сдался полиции в центре Подгорицы, болельщика доставили в полицейское управление. Вскоре ему изберут меру пресечения.

Предположительно, в отношении болельщика возбудят уголовное дело по обвинению в хулиганстве во время спортивных мероприятий или в общественном месте.

Лука Лазаревич заявил, что не хотел травмировать Акинфеева. «Когда игра началась, кто-то зажег и уронил файер, упавший рядом с моей левой ногой. Я наклонился и, чтобы не обжечь себя, а также тех, кто был рядом, инстинктивно отбросил его в сторону поля», — приводит издание слова Лазаревича. Он добавил, что был шокирован случившемся и сожалеет об этом.

Болельщик принес извинения российской сборной, а также сборной Черногории и своим согражданам.

По уточнению Vijesti, черногорец — сын одного из самых известных болельщиков местного футбольного клуба «Будучность Подгорица».



Читайте также: Россия опротестовала в УЕФА возобновление игры после инцидента с Акинфеевым


Ранее СМИ сообщали, что правоохранители задержали на стадионе фаната, бросившего в Акинфеева файер. При этом, по данным издания, полиция установила реального подозреваемого только после изучения записей с видеокамер стадиона, и им стал именно Лазаревич.

По информации черногорского издания, правоохранители пока не сообщили никакой информации о расследовании второго инцидента, когда посторонний предмет с трибун бросили в футболиста сборной РФ Дмитрия Комбарова, после чего матч досрочно завершили.

Напомним, что накануне, 28 марта, Россия подала в УЕФА протест на возобновление игры после инцидента с Акинфеевым.

На первой минуте отборочного матча Евро-2016 Черногория-Россия в Акинфеева попал зажженный файер, футболист получил ожог шеи и сотрясение мозга. после инцидента матч возобновили, но судья принял решение досрочно окончить его на 67-й минуте при счете 0:0 из-за поведения болельщиков, которые бросали в российских футболистов пиротехнику и посторонние предметы.

Мемориальная война

Posted: 29 Mar 2015 05:00 AM PDT


Восстановление «народного мемориала» на Большом Москворецком мосту. Фоторепортаж Виталий Кавтарадзе

В делах и речах правительства столько истерии», — писал в своем дневнике филолог Виктор Клемперер, пытавшийся распутать риторические ходы ультраправой идеологии в Европе 30-х годов прошлого века. Дневник в итоге был издан как замечательная книга «Язык Третьего рейха». В ней автор подмечает, что нацистские власти с самого начала создавали плотную атмосферу страха, словно в голливудских триллерах, и создавать ее могли только те, которые отчаянно боялись сами. Аналогия современной России и поздней Веймарской республики, увы, успела стать избитой, и злоупотреблять ею не следует. Однако все режимы, опирающиеся на правый популизм и риторику национального возрождения, имеют общие черты. Например, они не доверяют собственному народу, догадываются о своей нелегитимности, а еще боятся.

Российские власти (или добровольные их помощники) боятся, например, памяти об убитом Борисе Немцове. Вокруг народного мемориала политика на Замоскворецком мосту развернулось сражение — пока, к счастью, лежащее в символической плоскости противостояния неведомых коммунальных служб и гражданских активистов. Неизвестные в штатском по вечерам зачищают место убийства — так, чтобы на следующее утро люди вновь начинали нести сюда цветы, фотографии и свечи. Цель властей состоит в том, чтобы радикальное насилие оставалось незамеченным, чтобы предать его забвению: дескать, месяц прошел, новость обсудили, пора убраться и забыть. Будто бы и не было никакого убийства вовсе. Нет нужды портить торжественный вид на Кремль этой вашей народной памятью. Насилия в России официально не существует вовсе.

Эта тактика ретуширования (причем буквального) социальной реальности ведет лишь к расширенному импорту квазигосударства «Новороссия», построенного на прямом насилии, внутрь России. Все знают, что сезон охоты на врагов народа открыт, так что даже московская полиция вынуждена официально предлагать охрану журналистам «Эха Москвы».

Угрозы политическим оппонентам, как, например, угроза сотруднице «Новой газеты» в Санкт-Петербурге» Александре Гармажаповой со стороны националиста Любомирского, организатора ультраправого интернационала, — отныне воспринимаются всерьез.

Власти затеяли опасную игру: в сущности, акции вроде зачистки народного мемориала провоцируют людей на открытое неповиновение. Десятки тысяч людей вышли на улицы в день памяти Немцова — теперь нам намекают, что ходили зря. Не случайно зачистка была проведена силами неизвестных, без каких-либо комментариев со стороны официальных лиц. Завтра мост оцепят полицией и запретят к нему приближаться с цветами?

Разумеется, рациональная стратегия для государства состояла бы в том, чтобы всеми возможными способами солидаризоваться с трауром по Немцову и присвоить его себе, возглавить. Путин вполне мог бы приехать на прощание со своим бывшим конкурентом (тоже преемником Ельцина). Депутаты Госдумы не разломились бы надвое, если бы встали в память о руководителе одной из парламентских фракций предыдущих созывов парламента на минуту молчания. Да на мосту можно было сделать официальный памятный знак, рядом с которым еще долго лежали бы цветы. Но изуверская логика правого популизма в нынешнем 2015 году делает это невозможным.

Немцова слишком долго называли врагом в череде других предполагаемых врагов России. Так что теперь чтить его память —  значит скомпрометировать себя связями с оппозицией и тоже стать врагом.

Так что быть при власти в современной России, дышать этой атмосферой и оставаться человеком — это уже почти непосильная с моральной точки зрения задача. Машина по производству врагов уже не остановится, но еще может сломаться.

Кирилл Мартынов
редактор раздела «Мнения и комментарии»

Бесстыдство и отчаяние

Posted: 29 Mar 2015 02:29 AM PDT

О боли своей читатель "Новой" поведал под никнеймом. Ему стыдно за собственную страну, но страшно засвечиваться перед "патриотами", готовыми бить, а то и стрелять. Цинизм и бессердечие себя не скрывают. Они "в тренде", они горделиво выступают под собственным именем: высшее образование, отменное знание английского, работа в сфере космических технологий...
Nemzov
От звезд до бездны, все на одной странице, в одной бомбе замедленного действия... Рванет?

Сергей Золовкин
соб.корр. в Германии и модератор обсуждений в электронных выпусках "Новой газеты"
Автор: на

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)