Тема дня |
- Дети оптом и в розницу
- Омбудсмен защитилась
- Петербургским чиновникам запретили покупать дорогие автомобили и гаджеты за счет бюджета
- Полиция не стала задерживать в аэропорту депортированных из Франции болельщиков
- 19 июня целый день «Новая газета» показывает фильм Андрея Зайцева «14+»
- Глава Роспотребнадзора выступила за продажу всех лекарств только по рецепту
- Неизвестные страницы болгарского ГУЛАГа
- Глава администрации президента высказался за продление санкций против России
- В Рио-де-Жанейро объявили чрезвычайное финансовое положение перед Олимпиадой
- В России будут производить иностранные препараты для больных ВИЧ
- Все не так героически: наши фанаты не просто кого-то отметелили — они убили человека
| Posted: 19 Jun 2016 12:01 AM PDT Государство отдает заботу о сиротах на аутсорсинг. Содержание ребенка в приемной семье обходится ему в четыре раза дешевле, чем в детском доме. Так в России выживают семьи и целые деревни.
С сентября прошлого года в России нет детдомов — правительство реорганизовало их в «центры временного пребывания сирот на период устройства в семью». После принятия «закона Димы Яковлева», запретившего иностранцам усыновлять российских детей, регионы нашей страны докладывают разным ведомствам о стремительно растущем количестве отечественных приемных семей и о том, что сирот скоро совсем не останется. В 2012 году их у государства было 119 тысяч, сейчас — 66 тысяч. Банк данных сократился в два раза, число приемных семей увеличилось до 80 с лишним тысяч, около 82% детей попали к замещающим родителям. Это — парадная статистика, которую критически никто не оценивает, за исключением экспертов из фондов, разбирающихся в теме, омбудсменов и самих сирот. Как чувствуют себя дети, переходящие из дома в дом? Что движет людьми, берущими ребят на воспитание и ежемесячно получающими за каждого подопечного от 6 до 40 тысяч рублей? Кто консультирует, психологически и юридически сопровождает вчерашних сирот и контролирует их новых родителей? Способны ли региональные органы опеки работать со сложными семьями, обладают ли их сотрудники достаточными знаниями и опытом, да и есть ли вообще профессионалы в стране, где нет институтов, готовящих специалистов для служб попечительства? Многие областные, краевые социальные проекты «Крепкая семья», «Счастливое детство» при детальном изучении оказываются фасадами-обманками: на переднем плане — красивые картинки, а за ними — бурелом. На словах, в отчетах спасаем сирот, в реальности продолжаем их ломать. Бывшая воспитанница приюта и героиня публикации Алина Ронжина назвала в разговоре с корреспондентами «Новой» единственную цифру — три. Столько приемных семей от нее отказались — брали, играли в дочки-матери, решали какие-то финансовые проблемы и возвращали органам: «Ты нам не подходишь».
Смерть АлтаныВ феврале в Москве был крупный скандал — чиновники отказали нескольким столичным приемным семьям в оформлении социальных выплат на детей, взятых под опеку из других городов России: есть московская прописка у ребят — получайте содержание, нет — везите обратно. Приемных родителей тогда упрекали в корысти (столица выделяет на сирот от 16 до 25 тысяч рублей, а провинция — по 6–10 тысяч) и в избирательности (в московских детдомах, в отличие от периферийных приютов, остались лишь подростки с серьезными заболеваниями). Но отказали чиновники как раз семьям с детьми-инвалидами, причем на их лечение и реабилитацию приемные мамы и папы ничего у государства не просили, за свой счет водили несовершеннолетних к врачам, психологам, педагогам. В нескольких десятках деревень и сёл страны бывшие сироты и их новые родители уже давно решают проблемы без специалистов. Социальные работники наведываются туда редко. А ведь в Курганской, Ростовской, Брянской и Новгородской областях, в Бурятии и Ставропольском крае сирот в 2008–2015 годах брали из детдомов целыми поселками и точно ради денег. Приемным мамам, например, в Бурятии, помимо средств на содержание детей, ежемесячно перечисляют вознаграждение — 4 тысячи рублей за одного ребенка. Если детей пять и более, сумма увеличивается на 24 тысячи рублей. Только в этой республике сегодня 852 приемные семьи и 3200 опекунских. Каждый месяц местные чиновники находят родителей для 12–14 сирот, а в конце года 35 ребят, как было в 2015-м, или 38, как было в 2013-м, возвращаются в детдома с комплексами и страхами, которые ни в долях, ни в процентах не сосчитаешь. Там же, в Бурятии, два месяца назад покончила с собой несовершеннолетняя сирота. Сначала девочка Алтана попала в Закаменский социально-реабилитационный центр, потому что ее родную мать отправили в колонию за убийство. До приюта Алтану избивали, в приюте изнасиловали. Дальше ее взял под опеку (из-за денег) старший брат, через год — совершенно незнакомый человек, рыбообработчица из села Хуртага, воспитывавшая еще четырех приемных ребят. В 14 лет Алтана забеременела и родила, в 15 — наглоталась таблеток и умерла. Ее крошечную дочь определили в следующую приемную семью. В декабре 2014 года в Бурятии погибла другая — семилетняя — девочка, тоже переданная приемной безработной маме Закаменским социально-реабилитационным центром. Умерла из-за чужой халатности. Сотрудницу органов опеки, решившую судьбу ребенка, амнистировали. Деревня приемных семейПо свидетельству детских омбудсменов, список лидеров по количеству приемных семей в России возглавляют Пензенская, Волгоградская, Иркутская и Калининградская области, Татарстан, Башкирия. Новгородская область в компанию «самых-самых» не попала, но и в ней за последние годы появилось около двух тысяч приемных семей. В деревнях Перелучи, Починная Сопка, Сушилово почти все дети — из приютов. «У нас 143 приемные семьи и 70 опекунских, — поясняет «Новой» начальник отдела опеки и попечительства Боровичского района Татьяна Матущак. — В детдоме раньше было 150 воспитанников, осталось 22 ребенка. В интернате учились 350 подростков, теперь — 90». В Сушилове в начале 2000-х годов никто не знал, что такое «формы устройства сирот», а сегодня это деревня приемных матерей. Женщины работают мамами — получают от государства по 6 с лишним тысяч рублей на содержание каждого ребенка и 4 тысячи в качестве вознаграждения за труд. Как заметила местная жительница Рафиса Садриева, «люди полагали, что время, потраченное на воспитание сирот, включат в их общий стаж для пенсии», но ожидания не оправдались, и «потому в прошлом году в деревне участились отказы от детей». Чтобы понять, как и зачем новгородцы (и не только они) берут ребят из приютов, почему предпочитают приемную семью процедуре усыновления, при каких обстоятельствах дети возвращаются в интернаты, мы поехали в Сушилово.
«Потребительская жилка»Подростков забрали в летние лагеря, малышня гоняет по деревне на велосипедах. Та еще банда: девочка с марлевой повязкой под глазом, парочка рыжих дошколят, вертлявый и чумазый Сашка, который деловито интересуется, не платим ли мы моделям за фотосъемку, разочарованно принимает «нет, конечно» и без паузы переходит к описанию своего бизнеса. Он что-то кому-то достает, за полтинник чинит соседские велосипеды, прикручивает им же самим открученные детали. Будущий магнат загружает чужаков ненужной информацией и летит на другой конец деревни «заключать» новую сделку. Мы остаемся со взрослыми. К приемным родителям нас сопровождает глава местной администрации Елена Алексеева. Помогает найти дорогу и… составить правильное впечатление о семьях. А впечатление неплохое: обычные люди, простые, открытые. Нина Кузьмина говорит о приемных Тане, Саше и Кристине, как все мамы о родных детях: что любят, чем увлекаются, а «вот в прошлом году они у меня придумали», «в марте начудили». Такие беседы можно услышать в любых детсадах, школах, дворах. Когда спрашиваем, почему она стала приемной мамой, пожимает плечами: «Сын в армию ушел, а мне чуть за сорок было. Сил и тепла полно, а отдать некому. Для себя одной жить скучно». Антонина Сергеева, сотрудница администрации, вспоминает приемных детей как «временных, на лето» и задержавшихся «первую девочку и второго мальчика». Подробно рассказывает, кого и чем кормила, кому и что покупала, кто из ребят после 18-летия спустил за неделю 400 тысяч рублей — хранившиеся на сберкнижке алименты, с кем и почему ей пришлось расстаться: «И тут он говорит, что государство за него платит, и я ему должна покупать все, что требует и желает. Потребительская жилка в таких ребятах есть». Рафиса Садриева не скрывает, что деревенские женщины брали приемных детей из-за денег: «Считали, что вознаграждение как зарплату начислять будут и стаж учтут. А дают не особо… За двоих ребят вчера 9 тысяч получила. За месяц. Но если бы дело было только в финансах, семьи по 5–7 лет не продержались бы. Попробуй к детям не привяжись». Рассуждая о том, сколько подростков она воспитала, Садриева произносит подобно героине Инны Чуриковой в фильме «Ширли-мырли»: «Много их очень». Не меньше 13 и каждое лето семья брала на три месяца «временных приютских». Ольга Николаева обижается на органы опеки: не сообщили ей, что у приемного мальчишки Вовки — задержка психического развития: «Сюрприз преподнесли. Пацан хороший, добрый, ласковый. Но все дома в округе обчистил. Что видит, то тащит. Отправили его в психушку. Там он теперь. Назад просится, а как я его возьму? Вовка семь лет у меня прожил. Да ездила я в опеку, консультировалась. Что сказали? «Эксклюзив, — сказали, — у вас растет. Не расстраивайтесь. Богатыми скоро будете, раз ребенок вещи отовсюду тащит». Какие психологи? К чему меня готовили при отборе на приемного родителя? Тестировали, картинки раскрашивали, приставали с идиотским: «Чего вы ждете от детей? Понимания, благодарности, поддержки?» Дурь такая». Средний возраст приемных родителей в Сушилове — 45–50 лет. Часть семей — неполные, детей воспитывают одинокие женщины. «Поначалу деревня набрала ораву ребятишек. В детсаду и школе только приемные и были. А потом отказываться стали — сложно, — признается Рафиса Садриева. — Приютские подростки, они какие… Сядут есть — не могут наесться. Воруют часто. Наша Катя, которой сейчас 18 лет — и, в принципе, она уже должна от нас уйти, но не уходит, — тоже воровала, чудом избежала суда. Красть — общая болезнь приемных». Позже, в Москве, семейный психолог, психотерапевт и педагог Елена Щепеткина объяснит мне детскую ненасытность подсознательным желанием заполнить пустоту, а воровство — стремлением попасть в поле зрения взрослых. «Подростки привыкли, что их бросают, передают из рук в руки, что многое в жизни — временное, проходящее, — считает Щепеткина. — У ребят словно дыра внутри. Им хочется чем-то ее закрыть. Когда они крадут у приемных родителей — стараются взять над ними власть, обратить на себя внимание. Когда воруют у чужих — мстят. Приемным семьям нужно постоянное психологическое сопровождение, помощь. Самостоятельно, без взгляда и содействия со стороны, даже специалисты не всегда справляются». Для новгородской деревни детская психология, группы сопровождения и анализ поступков — прекрасное далёко. Нереальное, как поездка из Сушилова в Диснейленд.
«Если не буду стараться, меня определят в детдом»Саша Никитина и Алина Ронжина — бывшие воспитанницы социального приюта и приемные дочки. Сейчас Алина — мама двоих малышей, Александра — прилежная молодая жена. Саша не любит вспоминать детство — родители пили, мать обижала. Александра и ее сестра неделями не возвращались домой, голодали, ночевали в подъездах, пока органы опеки не отправили их в госучреждение. Оттуда девочек взяли в приемную семью. Новая мама тоже пила, но была человеком тихим и мягким. «Всегда меня жалела, — говорит Саша. — У приютских ребят по-разному получилось: многие сменили по две-три семьи. Чуть что не так — их выпроваживали. Никому не интересно, каково это, когда тебя дергают с места на место. Проблемы, внутренние царапины, раны не видны. У меня была другая приемная мама — защищала, любила. Когда она умерла от цирроза печени, я долго не могла успокоиться». По словам Саши, выросшие приемные дети обычно едут к своим близким — к биологическим родителям. С приемными переписываются в социальных сетях. Александра со своей матерью общается редко. «Бывает, напьется — звонит. Кричит, что я ей жизнь сломала. А мне на нее пофиг», — зло бросает Саша Никитина и неуклюже растирает по лицу слезы… Алина Ронжина — профессиональный воспитатель. После декретного отпуска мечтает работать в приюте. «С ним столько всего связано. Туда меня привезли, когда мать лишили родительских прав. Вернули, когда не сложились отношения с первой приемной семьей, — перечисляет Алина. — Они то ли староверами были, то ли сектантами. Взяли пять детей и от всех отказались. В другую семью нас прислали со странным мальчиком, жестоким — он птиц убивал, ударить мог просто из любопытства. Взрослые оставили его, а от меня отказались: «Нам хватит одного трудного ребенка, девочка не нужна». Рафиса Садриева стала моей четвертой и последней приемной мамой. Ехала к ней и понимала: «Если не буду стараться, меня определят в детдом». Любая семья лучше детдома. Моя родная сестра Аня прожила у Садриевых несколько лет, а в старших классах попросила органы опеки забрать ее обратно в приют. Сейчас она живет с родной матерью. Еще я приходила в приют, когда потеряла ребенка. Сын родился с больным сердцем, носили его по врачам, в Питер возили, но ничего не смогли сделать. Где бы я психологов после похорон нашла? Только в приюте… Моей старшей дочке Дарине 7 лет, сын Сережка совсем маленький. Рожать мне уже не разрешат — из-за искусственного клапана сердца. Хотим с мужем усыновить ребенка. Нет, приемная семья — не то. Усыновленные дети чувствуют себя своими, а приемные не забывают, что от них в любой момент могут отвернуться. Возьмем малявочку, чтобы росла с нами, знала семью с пеленок. Чем больше времени дети проводят в интернатах, тем они холоднее. Я дорожу приемной мамой. Она недавно лежала в больнице — опухоль вырезали. Я четыре дня дежурила у ее постели, с ложечки кормила. Она замечательная, но усыновление — это усыновление, а приемные семьи… другие они».
«По мамкам не скучают»Подопечные жительницы усадьбы Ровное Юлии Широбоковой — шесть детдомовских ребятишек. Младший скоро пойдет в школу, старшая — в колледж. Юлия работает медсестрой в психоневрологическом интернате, получает около 10 тысяч рублей в месяц. Двое суток проводит с пациентами, двое, после ночных смен, — с приемными детьми. «За воспитание государство мало дает, а соседи думают, что деньги лопатами гребем, — ворчит Широбокова. — По телику на днях передачу показывали. О приемных родителях. По 40 тысяч рублей в месяц народ имеет. Наша область отстает. Потому люди в Тверь уезжают, там выгоднее. Почему я детей взяла? Единственная дочка выросла, не хватало чего-то. У нас огород большой. Ребята овощи для себя выращивают. К труду привыкают — пригодится. Мне в детдоме не сказали, что один из ребят энурезом страдает — писается и какается. У двух подростков — ЗПР, ну с головой не все в порядке. Мамки у кого — пьющие, у кого — тунеядки. У Никиты мать богатая. Ремонт недавно сделала. Да у всех у них дома есть, я за детским имуществом зорко слежу: куда после 18 лет пойдут. Я все, что нажила, оставлю единственной дочери. А у ребят свои семьи, не навсегда здесь. По мамкам дети не скучают. Да, Вовка, не скучаешь?» Юля обращается к худенькому мальчишке. Вместе с остальными ребятами он сидит за столом, ест шоколадное печенье, согласно кивает и ревет. «А ты чего плачешь, Вовка? — не унимается приемная мама. — Ты чего?»
В органах опекиОбщаясь с начальником отдела опеки и попечительства Татьяной Матущак и руководителем комитета образования и молодежной политики администрации Ириной Странниковой, узнаем, что в Боровичском районе Новгородской области за благополучие 269 детей из приемных и опекунских семей отвечают три специалиста. За тем, что происходит в селах и деревнях, на территории площадью 3000 квадратных километров, должен наблюдать один из них. Если не завален бумажной работой. «Конечно, времени и ресурсов не хватает. У нас в стране органы опеки — промежуточное звено, которое не ясно, к чему и кому относится. В одной половине регионов органы опеки включены в структуру соцзащиты, в другой — подчинены департаментам образования. Где они? Под кем? Социальные работники должны сосредотачиваться на людях, привлекать психологов, педагогов, а их превращают в чиновников, — рассуждает Ирина Странникова. — Уже существующие законы и еще не принятые законопроекты обходят важные вопросы: кто и как должен учить сотрудников органов опеки, как должна строиться работа». «Мы должны анализировать, готовы ли дети влиться в приемные семьи, готовы ли взрослые их принять. Требуется сопровождение таких семей. И в идеале не дистанционное, с приездами-отъездами, а надо, чтобы в каждом населенном пункте были специалисты, — убеждена Татьяна Матущак. — Почему в Швеции нет сирот? Потому что там прекрасные службы сопровождения. И прежде всего они занимаются кровными семьями. Начали родители пить, потеряли работу — приходят профессионалы и потихоньку, ненавязчиво корректируют их поведение. Бардак в доме — подталкивают к ремонту. Ленятся — мотивируют искать вакансии. А параллельно для ребенка выбирают замещающую семью. Его не забирают в приют и не уводят в чужой дом. Рядом живет замещающая семья, она контактирует с родной семьей ребенка. Он ходит в гости, привыкает к новым друзьям. И если его мама и папа не меняются, ребенок плавно перемещается в новую семью. Никто не рвет его психику. А ведь и в России, по статистике, всего 20% семей не могут восстановиться. Но у нас органы опеки работают по наитию: каждый город, район по-своему. Системы опеки, социальной помощи как таковой нет». «У нас нет сирот, всех устроили»Российская система опеки и попечительства — это 10 тысяч специалистов. Четыре года назад в Москве провели мониторинг, показавший, что у основной массы работников социальной сферы нет высшего профессионального образования, около 25% в прошлом были учителями-предметниками, еще 25% — юристами, немногочисленные психологи предъявили дипломы, но не смогли ничего сказать о практике. Если проводить такой мониторинг в провинции, придется считать не юристов и учителей, а бывших сотрудников инспекций по делам несовершеннолетних и мелких клерков из департаментов образования и соцзащиты. «Органы опеки находятся в условиях, в которые их поставила система, — говорит руководитель Благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская. — Судя по профстандартам, их сотрудники — мегаспециалисты, знающие о многом. При этом ни один вуз России таких работников не готовит. У нас судьбы детей и семей решают люди без полномочий, навыков и знаний, а не эксперты. И об их опыте говорить странно. Десять лет поступать ошибочно — это не опыт, это профессиональная деформация. Социальной помощью в стране мало кто занимается. Кроме тех регионов, где опека и соцзащита объединились. Как в Москве, к примеру. А в большинстве областей они закреплены за разными ведомствами и никак не взаимосвязаны. Кому отдают ребенка, у кого его забирают — рулетка». По данным Министерства образования и науки РФ, в 2015–2016 годах россияне стали реже усыновлять сирот, предпочитая возмездную форму опеки. Некоторые регионы, как Новгородская область, решили выплачивать усыновителям единовременное пособие — 100 тысяч рублей на ребенка, но семей не прибавилось. Количество возвратов детей в приюты и социально-реабилитационные центры тоже не уменьшается — примерно 10% случаев. Только в Новосибирской области в 2015 году вторично стали сиротами 96 подростков, и за первое полугодие 2016-го — 31 ребенок. Может, эту статистику пора изучать? «В нашей стране, когда стартуют кампании, тут же начинаются рапорты: мы впереди! Не буду указывать регион, но опишу саму ситуацию. Идет селекторное совещание, заместитель губернатора одной области объявляет: «У нас нет сирот. Своих всех устроили. Присылайте из других городов». А у них эксперты в обмороке лежат: откуда, как? Не надо гнаться за цифрами, — предупреждает уполномоченный по правам несовершеннолетних в Томской области Людмила Эфтимович. — Главное — чтобы возвратов в приюты и детдома не было. Возвраты — тяжелый показатель. Мы же людей дергаем, и в тот самый момент, когда они формируются. Сам отбор и подготовка родителей для приемных семей формальны. И кадровое обеспечение органов опеки вызывает много нареканий. Семьи нужно сопровождать. Вы отдали детей — ведите эти семьи, они должны в любой момент получать консультацию, помощь или совет психолога. Если специалист без знаний и опыта, он не поможет… И само число детей, передаваемых одной семье, надо, на мой взгляд, сокращать. Ребенок из кровной семьи, попадающий в новые условия, травмирован, ему нужно индивидуальное внимание. А когда в семье несколько таких детей, понятно, что возникают проблемы, об индивидуальном подходе речи не идет. Детские дома всеми правдами-неправдами стараемся упразднить, но на что их меняем?» Содержание одного ребенка в приюте обходится государству в 350–400 тысяч рублей в год, содержание приемной семьи с одним ребенком — в 100 тысяч рублей. Наверное, выгодно и экономно. Не случайно в Госдуме дорабатывается законопроект о профессиональных родителях — об опекунах, заключающих с органами опеки трудовой договор. «Если его примут, нынешние приемные семьи вернут детей в приюты, потому что закон не будет действовать задним числом, и попытаются набрать по договору новых, — комментируют парламентские инициативы сотрудники органов опеки из Новгородской области. — Возникнут дополнительные проблемы. Плохо, что все решения в стране насаждаются сверху». «Когда в кровных семьях все будет в порядке, тогда не будет необходимости в приемных родителях и казенных учреждениях. Увы, за последние несколько лет на государственном уровне не принималось никаких решений, направленных на сохранение кровных семей, — вспоминает директор Благотворительного фонда профилактики социального сиротства Александра Марова. — Все решения, имеющие целью оптимизацию детдомов, они федеральные и рамочные — некий набросок для выработки последующих решений на уровне регионов. А в регионах кто во что горазд, все зависит от человеческого фактора, от качества менеджмента. Если нет профессионалов — составляются отчеты для галочки, пишутся красивые доклады и ничего не меняется содержательно». Анна Бессарабова |
| Posted: 18 Jun 2016 11:01 PM PDT Татьяна Москалькова прошла «смотрины» перед уполномоченными по правам человека в субъектах федерации.
Повестка «Координационного совета российских уполномоченных по правам человека», обозначенная в пятницу в розданной участникам программе, предлагала им обсудить «взаимодействие уполномоченных… с органами власти и институтами гражданского общества». Но на экране в зале Общественной палаты, где собрались омбудсмены, высветилось «взаимодействие со специализированными институтами государственной защиты». Это разночтение, по-видимому, отражает разницу в подходах как внутри аппарата федерального уполномоченного, так и между ее коллегами в регионах. Татьяна Москалькова, назначенная уполномоченным по правам человека в РФ чуть менее двух месяцев назад, предстала перед региональными омбудсменами, большинство из которых работает в этой сфере уже много лет. Вероятно, правильно и первое, и второе, но есть и третья группа причин, которые состоят в том, что «специализированные институты государственной защиты» все хуже выполняют свои функции. Гражданам некуда идти за защитой от произвола, и сутью большинства обращений к уполномоченным являются жалобы как раз на несправедливость и бездействие органов власти, в том числе судебной. Между тем двойственность положения российских уполномоченных состоит в том, что они и сами — «специализированный институт государственной защиты», а не признанные государством представители гражданского общества. Региональные уполномоченные назначались законодательными собраниями в субъектах федерации в разные годы, объем и содержание их прав и обязанностей неодинаковы как де-юре (зависят от регионов), так и де-факто (зависят больше от личности уполномоченного). Их работа предполагает известное противостояние с органами местной власти, но в некоторых регионах должность уполномоченного рассматривается как синекура для отставников (работавших до этого чаще всего в силовых структурах) или как запасной аэродром (трамплин для карьерного роста). Координационный совет российских уполномоченных — неформальный орган, 15 лет назад изобретенный ими самими, прежде всего, ради взаимопонимания — а его в столь пестрой компании нелегко добиться. В конце совещания в пятницу в рядах омбудсменов возник даже бунт, вызванный тем, что не все они получили слово. Скорее всего, это техническая ошибка старого аппарата новой уполномоченной: вряд ли такое совещание и представление «новенькой» надо было спрессовывать в один день. Но Москалькова — дважды доктор наук и генерал-майор — тоже обиделась («Это не по-дружески и не по-мужски!»), и тем, кажется, спасла свое положение: омбудсмены увидели в ней не чиновника, а человека, и бросились ее друг от друга защищать. Между двумя подходами (см. начало заметки) Москалькова уверенно выбрала тот, по которому работа омбудсменов должна опираться на гражданское общество и на «правозащитные организации» — а это чего-то стоит, когда на официальном уровне слово «правозащитник» превратилось в ругательство. Она заговорила о «жерновах судебно-следственной машины», о необходимости исправления ее ошибок и о «реабилитации невиновных» во избежание «социального взрыва». Проблема в том, что для противостояния федеральным правоохранительным органам у омбудсменов на региональном уровне нет вообще никаких полномочий, а на федеральном они недостаточны. Впрочем, начальник Управления внутренней политики администрации президента Татьяна Воронова, появившаяся перед уполномоченными в 18.15 неожиданно и вне программы, успокоила их тем, что «Новая Государственная дума может посмотреть на этот вопрос как-то по-другому». Уповаем на выборы: роль региональных уполномоченных в обеспечении их честности и прозрачности также обсуждалась во многих выступлениях. «В верхах» тоже зреет понимание того, что незащищенность граждан от произвола создает угрозу и для самой власти. Леонид Никитинский |
| Петербургским чиновникам запретили покупать дорогие автомобили и гаджеты за счет бюджета Posted: 18 Jun 2016 01:28 PM PDT Петербургским чиновникам запретили приобретать дорогостоящие автомобили, мебель и смартфоны за счет бюджетных средств. Соответствующее постановление подписал губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко, сообщает «Фонтанка.ру». Согласно документу, ограничение распространяется на все государственные органы Петербурга, а также региональные внебюджетные фонды и подведомственные им казенные и бюджетные учреждения. В частности, Полтавченко запретил закупать для городских нужд легковые автомобили дороже 1,5 млн рублей и двигателем мощностью не более 200 лошадиных сил. Руководителям структур и их заместителям разрешается покупать смартфоны не дороже 15 тысяч рублей, иным служащим – не дороже 5 тысяч. Также в документе регламентируется стоимость офисной мебели: столы и кресла руководства могут быть изготовлены из ценных пород дерева и обиты натуральной кожей, в то время как для чиновников более низкого ранга может быть закуплена только деревянная и стальная мебель. В постановлении также отмечается, что в ведомственный список должны включать все товары, работы и услуги, доля закупок которых каждой структурой в совокупном годовом бюджете и количестве контрактов превышает 20 процентов. Напомним, в сентябре премьер-министр России Дмитрий Медведев подписал аналогичное постановление, регулирующие стоимость автомобилей, гаджетов и других товаров, закупаемых из бюджетных средств для пользования чиновниками. В пояснении к документу отмечалось, что эта мера направлена «на повышение эффективности госзакупок и исключение возможности растраты бюджетных средств». |
| Полиция не стала задерживать в аэропорту депортированных из Франции болельщиков Posted: 18 Jun 2016 01:01 PM PDT Полицейские в России не стали задерживать вернувшихся в Москву футбольных болельщиков, которых депортировали из Франции после беспорядков в Марселе, передает РИА Новости. Как сообщает корреспондент агентства, В 19.07 по мск самолет с россиянами приземлился в московском аэропорту Шереметьево. При этом полицейские не пытались арестовать футбольных фанатов. Как сообщил в своем твиттере глава Всероссийского объединения болельщиков, Александр Шпрыгин, который также оказался в числе депортированных болельщиков, изъятые ранее паспорта фанатам вернули уже российские пограничники. «Обычный штамп о выезде, въезд в ЕС открыт», — добавил он. Ранее стало известно, что 20 российских футбольных болельщиков, которых решено было депортировать из Франции после беспорядков в Марселе вывезли из центра временного содержания в Ницце, где они находились в последние дни и отправили на родину. Напомним, 11 июня, в Марселе произошли массовые столкновения между группами болельщиков из Англии, России и местными футбольными хулиганами. В результате десятки человек пострадали. Один из пострадавших английских фанатов впал в кому, а позже скончался. Через несколько дней правоохранительные органы задержали пассажиров автобуса Всероссийского объединения болельщиков, которые ехали на следующий матч сборной в Лилль, после чего власти Франции приняли решение депортировать 20 россиян из страны в связи с их участием в массовых беспорядках. Троих российских болельщиков французский суд приговорил к к тюремным срокам от одного до двух лет. |
| 19 июня целый день «Новая газета» показывает фильм Андрея Зайцева «14+» Posted: 18 Jun 2016 12:01 PM PDT Онлайн-кинотеатр «Новой газеты» приглашает. Видеоприветствие режиссера О чем?Смотрите фильм, который ревнители нравственности пытались запретить «по признакам развратных действий», не допустить «массовых показов», на авторов писали в прокуратуру, в Минкульт... и еще Бог знает куда. Сюжетные перипетии фильма «14+» настолько затерты, растиражированы... Можно ли снять непыльное кино про то, как мальчик и девочка из враждующих школ влюбляются друг в друга? Режиссер Андрей Зайцев ухитряется проверенные временем трафареты раскрасить непринужденной интонацией. Лавстори в декорациях спального района (первый кадр — отъезд от люльки монтажника-высотника — на однообразные многоэтажные соты) балансирует между двумя реальностями: жизни и соцсетей. Преображение «ВКонтакте» комфортнее, безопаснее. Можно отважиться компьютерной мышкой нежно погладить лицо самой красивой девочки. В реальности без спасительной аватарки страшно. Но прорваться к себе всегда — страшно. Столько фильмов снято о «нежном возрасте». «14+» никакое не фестивальное — приличное, бойкое зрительское кино. Диалоги, будто «сорванные с языка», мимолетные точные реакции, упругий ритм, много смешных моментов. И очень уместна витальность юных исполнителей, их непрофессионализм режиссер превращает во внутреннюю неуверенность героев. Девочки — совсем взрослые (джин-тоник, свидания, рискованный прикид, невинность и порок в одном юном теле); мальчики — совсем дети (болтики, машинки, «Лего», трансформеры, даже пиво в магазине не продают). Обормоты-недоростки ржут над темой урока «Одночлены», молятся на изображение брата Данилы Багрова и в битвах с хулиганами воображают себя Суперменами и Человеками-Пауками. Обыкновенные дети у черты взрослости. За этой прозрачной чертой — родители. Со своими комплексами, невезением, инфантилизмом, страхами. Один из главных страхов — стремительное взросление детей. Как такое пережить? Когда и где смотреть19 июня, сутки напролет (22:00 мск 18 июня — 23:59 мск 19 июня), с главной страницы сайта «Новой газеты». Что такое онлайн-кинотеатр «Новой газеты»: приветствие Ларисы Малюковой. «Новая газета» |
| Глава Роспотребнадзора выступила за продажу всех лекарств только по рецепту Posted: 18 Jun 2016 11:28 AM PDT Как подчеркнула Попова, граждане должны принимать лекарства не по собственному желанию или совету сотрудника аптеки, а по указанию врачей, соблюдая дозировку и режим. Также глава Роспотребнадзора отметила, что не поддерживает идею о продаже лекарств через интернет. «Мы к этому сегодня, к сожалению, более-менее спокойно относимся, но это очень много рисков ведет за собой», — добавила она. Напомним, в начале июня президент России Владимир Путин подписал закон, запрещающий ввоз в Россию сильнодействующих лекарств для личного пользования без рецепта. Россиянам придется заверять копии документов или выписки из них, подтверждающие, что врач назначил препарат. Закон о запрете ввоза разработан после решения Конституционного суда, чтобы граждане Евразийского экономического союза могли регулировать ввоз сильнодействующих лекарственных препаратов. |
| Неизвестные страницы болгарского ГУЛАГа Posted: 18 Jun 2016 10:01 AM PDT Как в Болгарии борются с мифами о социалистическом прошлом.
Скромные графические портреты и портретные зарисовки врачей и адвокатов, бизнесменов и священников, бывших министров, политиков и депутатов, военных и полицейских, выполненные порой на клочках пожелтевшей от времени бумаге, собрались вместе на передвижной выставке «Пробивая стену», которая вот уже около двух лет путешествует по областным центрам Болгарии. А еще всех героев экспозиции объединил концентрационный лагерь «Белене», устроенный коммунистической властью для «врагов народа» на пограничном с Румынией дунайском острове Персин, и создатель портретной галереи, юрист и художник Петр Байчев — сам узник этого лагеря. Выставку при поддержке общественных фондов «Софийска платформа» и America for Bulgaria организовал сын художника Веселин Байчев. «Люди, особенно, молодежь, — считает он, — должны знать правду о прошлом своей страны, пускай, эта правда не всегда приятная». И в самом деле — история болгарского ГУЛАГа даже спустя почти 27 лет после крушения коммунистического режима, пока еще остается не известной широкой публике. Поэтому, наверное, более 40% болгарских граждан и сейчас продолжают ностальгировать по эпохе социализма, а бессменного в течение 35-ти лет лидера Болгарии Тодора Живкова считают лучшим руководителем в истории страны и несут цветы на его могилу. Болгарская коммунистическая партия (БКП) развернула террор в стране сразу же после прихода к власти в сентябре 1944 года по прямому указанию легендарного Георгия Димитрова и при полном одобрении Москвы. В октябре были созданы так называемые «народные трибуналы», через которые всего за полгода прошли около 11 тысяч человек — генералы и офицеры, промышленники и коммерсанты, судьи и чиновники, писатели и журналисты, из них 2138 человек приговорили к смертной казни. Только в ночь с 1 на 2 февраля 1945 года «народная власть» расстреляла 147 высших представителей свергнутого царского режима. Но до сих пор отсутствует достоверная статистика о количестве погибших в ходе коммунистических чисток «неблагонадежных элементов», поскольку действия центральной власти сопровождались инициативой на местах, когда практически без следствия и суда жертвами ревностных борцов за коммунистические идеи становились мэры городов, сотрудники местных администраций, учителя и священники. После 1989 года на территории Болгарии неоднократно находили неизвестные братские могилы с десятками неопознанных человеческих трупов. Тогда же, в 1945 году, коммунисты приступили к созданию концентрационных лагерей, лукаво назвав их общежитиями по трудовому воспитанию (ТВО). Всего в социалистической Болгарии, по данным Ассоциации бывших политзаключенных, действовало около 90 ТВО, наиболее зловещими из них по условиям содержания были лагеря «Кучан», прозванный заключенными «Ласка смерти», «Бобов-Дол», «Богданов-Дол», и, конечно, лагерь «Белене» на острове Персин. Первых заключенных сюда — в край обитания заповедных птиц, отделенный от материка быстрыми протоками Дуная — завезли в 1949 году. Они строили дамбы, осушали болотистую местность, возделывали сельскохозяйственные поля и занимались разведением свиней. Тех, кто по возрасту физически не мог работать по 14-16 часов или сознательно отказывался исполнять каторжный труд, помещали в карцер — сырое помещение типа землянки. Многие, не выдержав таких условий и издевательств охраны, умирали. Их трупы хранились по нескольку дней в лагере, пока не набиралось необходимое количество для вывоза на материк, чтобы «не гонять порожние грузовики». В конце 1952 года число узников в «Белене» достигало 7 тысяч человек. Их главная вина состояла только в том, что они до прихода коммунистов к власти либо занимались политической деятельностью, либо служили при царском режиме в армии и разных государственных ведомствах, как, например, Петр Байчев, занимавший в военное время пост судьи военно-полевого суда. Коммунистические власти Болгарии несколько раз формально закрывали лагерь «Белене», но фактически он действовал беспрерывно вплоть до 1989 года. Бывших царских генералов, политиков и чиновников сменили диссиденты и инакомыслящие, критиковавшие социалистические порядки, а также этнические турки, отвергавшие проводимую БКП политику насильственную ассимиляцию вплоть до перемены турецких имен и фамилий. За истекшую более чем четверть века власти новой Болгарии, изначально заявившие о своей приверженности демократическим ценностям, не проявили в отличие от Польши, Чехии, Венгрии и ряда других бывших соцстран Восточной Европы настоятельного стремления однозначно осудить преступления коммунистического режима против своего народа. Лично нынешний президент Болгарии Росен Плевнелиев активно выступает за тщательное изучение периода с 1944 по 1989 года, когда у власти находились коммунисты. Так, он, посещая в мае этого года остров Персин, заявил, что «пришло время раскопать прах прошлого и узнать истину о тоталитарном режиме». К слову, передвижная выставка портретных рисунков Петра Байчева проходит под патронажем главы республики. Участники дискуссии обсудили примерный перечень значимых фактов и процессов, знания о которых необходимо в обязательном порядке довести до подрастающего поколения. В списке оказались история создания «народных трибуналов» и репрессии в отношении видных представителей национальной элиты, массовые расстрелы, принудительные чистки госаппарата и, конечно же, отправка многих тысяч людей в концентрационные лагеря. Также историки настаивают на том, что молодежь со школьной скамейки необходимо информировать о таких «достижениях» социализма, как принудительная коллективизация, дефицитная экономика, тотальная цензура, пропагандистское восхваление социалистического образа жизни, запрет на выезд за границу. Однако от дискуссии до реальных дел — путь неблизкий. А пока Веселин Байчев колесит с выставкой лагерных работ своего отца по стране, рассказывая жесткую правду и развенчивая мифы о «славном социалистическом рае». В этом непростом начинании ему помогают дочь-студентка и ее подруги-сверстницы, а, значит, уже возникла связь времен и память сохранится. Александр Чурсин |
| Глава администрации президента высказался за продление санкций против России Posted: 18 Jun 2016 08:28 AM PDT Глава администрации президента Сергей Иванов выступил за сохранение западных санкций в отношении России. Свое мнение он озвучил в эфире телепрограммы «Вести в субботу», передает ТАСС. В интервью журналисту Сергею Брилеву Иванов заявил, что санкции подталкивают отечественное производство и стимулируют к развитию различных отраслей экономики. «Лично я хотел бы, чтобы санкции против нас продержались подольше, а не побыстрее были сняты. Это мое личное мнение. Мы долго говорили о диверсификации экономики... Знаете, есть такая поговорка: "Не было бы счастья, да несчастье помогло". Вот здесь это как раз сработало», — сказал он, добавив, что наиболее сложный период Россия уже преодолела. По словам Иванова, Запад понял, что Россия легко выдержала санкции, а «экономика показала свою стабильность, живучесть». Иванов добавил, что ущерб от санкций становится все меньше, «то есть санкции не работают». Накануне бывший президент Франции Николя Саркози, выступая на форуме в Петербурге, предложил России первой отменить санкции, чтобы подтолкнуть Евросоюз к аналогичному шагу. На это президент России Владимир Путин ответил, что Россия была бы готова первой отменить контрсанкции, если бы была уверенность в том, что ее «не кинут». Напомним, Евросоюз ввел санкции против России весной 2014 года, после присоединения Крыма и начала вооруженного конфликта на юго-востоке Украины. Предполагается, что в ближайшее время ЕС продлит ограничительные меры в отношении России до декабря 2016 года. |
| В Рио-де-Жанейро объявили чрезвычайное финансовое положение перед Олимпиадой Posted: 18 Jun 2016 06:37 AM PDT Власти штата Рио-де-Жанейро в Бразилии объявили режим экономической чрезвычайной ситуации из-за нехватки средств на здравоохранение, образование, транспорт и общественную безопасность, сообщает Reuters. Городские власти сообщили, что расходы на безопасность уже урезаны на 30%, из-за чего в городе увеличилось число убийств и нападений, что может негативно отразиться на предстоящей Олимпиаде. Также горожанам задерживают выплаты пенсий и зарплат, а некоторые учебные заведения и медицинские центы закрываются.
В связи с этим, власти штата обратились к правительству страны за финансовой помощью на время Олимпийских игр, которые начнутся в Рио-де-Жанейро 5 августа 2016 года. В свою очередь, в Олимпийском комитете Бразилии пообещали, что финансовая ситуация не повлияет на проведение спортивных мероприятий, а все олимпийские объекты будут сданы вовремя. Летняя Олимпиада в Рио-де-Жанейро пройдет с 5 по 21 августа. Ожидается, что к концу 2016 года штат столкнется с дефицитом бюджета в размере более чем 19 миллиардов реалов (5,56 миллиарда долларов). |
| В России будут производить иностранные препараты для больных ВИЧ Posted: 18 Jun 2016 05:02 AM PDT В России начнут производить зарубежные лекарства для ВИЧ-инфицированных, заявил гендиректор Ассоциации российских фармацевтических производителей Виктор Дмитриев. Произойдство стало возможно, поскольку в ходе Петербургского международного экономического форума были подписаны контракты о локализации иностранных препаратов. Дмитриев рассказал, что благодаря контрактам в Россию придут те препараты, которые раньше в стране не продавались. «Прежде всего, речь идет о ВИЧ. Это препараты и российского производства, но также будет локализация иностранными компаниями производства препаратов на территории России», — рассказал Life.Ru глава ассоциации. В результате лекарства, о производстве которых договорились на форуме, подешевеют на 20% — из-за снижения себестоимости, добавил Дмитриев. Накануне глава «Ростеха» Сергей Чемезов рассказал, что дочернее предпрятие госкорпорации «Национальная иммунобиологическая компания» подписала соглашения о создании совместных предприятий с фармакологическими компании, занимающимися производством лекарств от ВИЧ и гепатита. Сделки заключены с индийской корпорацией Cipla и российским инновационным бизнес-инкубатором «ХимРар». в создание предприятия составит 3,3 млрд рублей. По словам гендиректора «Нацимбио» Николая Семенова, сейчас стоимость курса лечения ВИЧ-инфицированных составляет 1170 долларов, а после внедрения отечественных аналогов стоимость должна уменьшиться до 650 долларов. Первые лекарства, выпущенные российско-индийским предприятием, появятся на рынке уже в следующем году. |
| Все не так героически: наши фанаты не просто кого-то отметелили — они убили человека Posted: 18 Jun 2016 12:01 AM PDT Но с диванчиков и сейчас доносятся стоны пассивного восторга перед «настоящими мужчинами».
Я бы не торопился. Если верна подлинность картинки, все не так героически. Они не просто кого-то отметелили — они убили человека. Повторяю для идиотов: они его УБИЛИ. Там все видно: напали вдевятером на одного и добили уже лежачего, беспомощного. Ногами, по очереди. И тут же грамотно сбежали, в военно-тактической терминологии — сдриснули. Далее «просветление» продолжается: «И я с изумлением смотрю на тех, кому стыдно. Вам стыдно за что? За то, что ваши соотечественники не ведут себя в Европе по законам Европы? А мне за это не стыдно. Мне стыдно, когда русский человек говорит, что законы Европы правильные, а законы России — неправильные. Вот за это мне стыдно. Не за законы России, а за русского человека, который выбирает Европу». Мой герой! В отношении подобных действий законы России и Европы идентичны. И не только законы, но и бытовые нормы. Я понимаю, что сидение на диване воспитывает в известном месте культ мускулинности, но такая страсть не может быть избирательной. Тогда нежной душе должны так же быть по сердцу парни с Кавказа, носящиеся по Москве на европейских машинах и в припадках мачизма стреляющие из боевого оружия очередями, хорошо, если на воздух. Тоже красиво. Но если нам это не нравится и им нельзя тут, то и нам нельзя там. А если им нельзя у нас, а нам можно везде, то с какого бодуна? «Золотое правило морали» гласит: относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе. Или наоборот: не делайте другим того, чего не хотите себе. В мире, как в обществе и семье, принято соблюдать правила общежития. Выродков изолируют, и им остаётся вымещать свою опущенность в пустой драке. Пока не поймали. Ещё один штамп: «Да гори она в аду, эта Европа. Мы прекрасно проживем и без Европы. По крайней мере, лично я прекрасно проживу без нее». Не стыдно повторять клише, уже сто раз обсмеянные? При нашем импортозамещении вы без Европы через полчаса окажетесь без штанов в каменном веке и будете писать свои заметки на машинке «Москва», содранной с Reinmetall. И не рассчитывайте на «Жигули», там беда с комплектующими. И наконец, апофеоз. «Если бы вы спросили меня, чего я хочу больше: победы России в этом футбольном чемпионате или же очередной победы русских на улице с последующим отъездом нашей сборной домой — то я бы, наверное, выбрал второе. Потому что, повторю в третий раз, я совершенно ничего не понимаю в футболе». Где-то это уже было. «Девочка, ты чего больше хочешь: ехать на дачу или чтобы тебе оторвали голову?» Только тут вариант с дачей не проходит: победа в чемпионате не светит. Поэтому с диванчиков и доносятся стоны пассивного восторга перед «настоящими мужчинами». Как-то все это очень напоминает нашу политику с экономикой. Александр Рубцов |
| You are subscribed to email updates from Блог «Новой газеты». To stop receiving these emails, you may unsubscribe now. | Email delivery powered by Google |
| Google Inc., 1600 Amphitheatre Parkway, Mountain View, CA 94043, United States | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий