Тема дня |
- Потери на хозяйственном фронте
- Компенсаторы
- Все можно
- «Губернатор один — нас тут триста! Путь сам к нам едет!»
- Суд в Ростовской области оштрафовал участников тракторного марша
- «…Раз вам удалось убедить «человека с ружьем», то читатель вам поверит»
- Cамарского губернатора предвыборно спровоцировали
- Националиста Поткина приговорили к 7,5 годам колонии
- Козырные дамы
| Потери на хозяйственном фронте Posted: 25 Aug 2016 02:01 AM PDT Как полковник Евгений Петрович прикрылся детьми. Жила-была Вика. Вике было 19 лет, она была хорошей девочкой — училась на экономиста, на вечернем, и работала. Работу Вика нашла по объявлению в интернете, но все в порядке, никакого обмана, организация серьезная. Это была большая управляющая компания — то, что сейчас вместо ЖЭКов. Руководили организацией солидные мужчины, в основном военные, все больше полковники в отставке. Это все были родственники или близкие знакомые застройщика — понятно, конечно, что все по закону, всегда объявлялся конкурс на управляющую компанию, но выигрывали наши бравые полковники с завидным постоянством. Бухгалтерией руководила опытная дама, любившая свое дело, к тому же тяготеющая к педагогике: она набрала в бухгалтерию молодых девочек и лепила из них настоящих бухгалтерских зверюг. Хорошая тетка. И вообще все было хорошо. Однако все когда-нибудь кончается. Самый главный полковник в отставке засобирался на пенсию, уже по возрасту. Главбух — я ж говорю, опытная она была — сказала: нет, я только с ним работаю, только ему доверяю. И ушла на пенсию вместе с ним. И вот, стало быть, в ЖЭКе сменились и директор, и главбух. В молодой задорный коллектив пришла тоже молодая бухгалтерша, ей не было тридцати. А директором стал другой отставной полковник, Евгений Петрович, что никого не удивило. Но вот с этого рокового момента что-то пошло не так. Новый главбух проработала несколько месяцев и внезапно, резко, безо всяких отработок ушла. Евгений Петрович, директор, предложил должность главбуха Викиной подруге Ире. Они вместе учились, вместе здесь уже два года работали, и вот им уже исполнилось по 21, взрослые совсем уже. Ира согласилась. А Вика поднялась на ступеньку выше, на место Иры, и стала зарплатным бухгалтером. Правда, не осталось бухгалтера-расчетчика, но функция эта совсем простая, две кнопки нажимать в программе «банк-клиент». И новоиспеченный главбух Ира позвала в расчетчики своего двоюродного брата Мишу, ему как раз исполнилось 19 — нормально. И стали они все работать вот в таком бухгалтерском составе. С полгода все шло хорошо. Но однажды вечером в ЖЭК пришли три молодых человека и показали раскрытые красные книжечки. ОБЭП. К директору они не пошли, и Евгений Петрович к ним не вышел, хотя был на месте. ОБЭПовцы изъяли у всех мобильные, забрали флешки, что-то из личных вещей, а главбуха Иру закрыли отдельно и изъяли у нее то, что называется 1С, то есть бухгалтерскую программу со всеми данными. И часа через три со всем этим богачеством ушли, разве что телефоны вернули. Тут как раз и Евгений Петрович из своего кабинета вышел. Всех успокоил, по плечам похлопал — это ж обычное дело, проверка. Так бывает, сказал Евгений Петрович двум девочкам и одному мальчику. А те, конечно, поверили. Сильно, сильно позже Вика узнает, что это был обыск, и научится себя правильно вести — например, требовать постановление об обыске, понятых, брать себе копию протокола обыска и вызывать адвоката. Но тогда никто из будущих трех подельников правильно себя вести не умел, а потому в материалах большого уголовного дела этот вечер никак не фигурировал. Не было его. Дня через три Вике позвонили из ОБЭПа и попросили зайти к ним на Люсиновскую. Вике хватило ума попросить прислать повестку. Ее долго отговаривали — мол, по почте долго, а тут такой пустяк. Но Вика настояла. И молодой сотрудник ОБЭПа Максим довольно поздно вечером приехал на мотоцикле к Вике (и ее родителям), вошел, такой красивый, со шлемом в руках, вручил повестку. Потом они все вместе на кухне пили чай, и улыбчивый Максим объяснял Викиным родителям, что повестка — это так положено, надо сходить, но это все чистая формальность. Утром Вика с мамой пошли в ОБЭП к Максиму — по повестке. Максима было не узнать. Максим взял в оборот Викину маму. «Вы, Алла Степановна, кого воспитали? Вы ведь воровку воспитали! Вы как людям в глаза смотреть будете, а?» Эх, если хотя бы на этом месте в Викиной жизни случился кто понимающий — хотя бы на предмет допроса без адвоката, — все опять могло бы пойти по-другому. Максим сказал, что Евгений Петрович написал на Иру, Вику и Мишу заявление: он раскрыл банду проклятых расхитителей. Заведено уголовное дело, хищение крупное, теперь будет заниматься ГСУ Москвы. И эти три дурака пошли увольняться — обиделись они. Вместо того чтобы пойти на рабочее место и снять все копии всех документов. И только после всего этого три дурака пошли искать адвоката. Ну и нормального ни разу не нашли. Их обвинили в хищении денег управляющей компании, добавили еще двух инженеров (они, кстати, до сих пор в розыске). Дали по два года каждому, взяли под стражу в зале суда, вдогонку многомиллионный иск. Молодец Евгений Петрович — он там и обналом хорошо занимался, и всякими зарплатными схемами, но вышел из дела потерпевшим. Следователи потом откровенно Вике говорили: да везде так, схема известная, просто он первым на вас заявление написал, а могли бы и вы на него. Правда, сейчас, уже после отсидки, Вика сильно поумнела, она понимает, что Евгений Петрович дружил не только с застройщиком, но и с ОБЭПом — без доверительных, теплых отношений такие номера не проходят. Дело было в Западном округе Москвы, но я уверяю вас, что таких дел — десятки за год только на Москву. Так работает ЖКХ, золотое дно для разворотливых людей. А Вика отсидела, вышла замуж, родила прекрасного мальчика и в бухгалтерию больше — ни ногой. Ольга Романова | |
| Posted: 25 Aug 2016 01:02 AM PDT Фонд защиты вкладчиков, созданный для возмещения крымчанам депозитов в украинских банках, выплатил жителям полуострова 28 миллиардов рублей. Теперь, чтобы компенсировать расходы, фонд требует деньги с крымского бизнеса.
Призрак ипотекиАлушта. На набережной в Профессорском уголке, всего в 20 метрах от моря стоит большой трехэтажный ресторанный комплекс с панорамным видом. Он называется «Кастель приморский» и принадлежит местному пансионату «Море». — Этот комплекс мы строили около трех лет, сдали его еще в 2004 году. Был у нас тут и джаз-клуб, и ресторан восточной кухни, а сейчас планируем сделать кафе с демократическими ценами, ремонт ведем, — коммерческий директор «Моря» Татьяна показывает мне объект. — Комплекс стоит порядка 3 млн долларов, а приставы арестовали его за какую-то невероятную задолженность в 330 000 рублей. Причем по решению арбитражного суда, который обязал украинский Энергобанк выплатить эти деньги Фонду защиты вкладчиков. Но спрашивается: при чем тут мы? Решение об аресте «Кастеля приморского» судебный пристав-исполнитель Арсений Писарев принял 10 декабря 2015 года. — Мы узнали о том, что на «Кастель» наложен арест, в январе текущего года: управление Росреестра по Республике Крым прислало нам соответствующую справку. Естественно, первой реакцией было удивление: фонд отсудил деньги у Энергобанка, а претензии предъявляет нам, — рассказал «Новой газете» директор по маркетингу и внешним коммуникациям ЗАО «Национальная резервная корпорация» (пансионат «Море» является активом ЗАО) Артем Артемов. — Когда мы запросили ФССП о причинах ареста, картина стала еще менее ясной. В постановлении об аресте «Кастеля» судебный пристав Писарев указал следующее: «Рассмотрев материалы исполнительного производства, на основании исполнительного листа, выданного Арбитражным судом Республики Крым по делу А83-2573/2014 о взыскании с должника ПАО «Энергобанк» (Украина) в пользу АНО «Фонд защиты вкладчиков» 337 587 рублей 28 копеек <…>пристав установил. <…>Получена информация о наличии договора ипотеки, заключенного между ПАО «Энергобанк» и ЧАО «Пансионат Море», удостоверенного частным нотариусом И.М. Дараган 26.06.2010. Предмет залога: ресторанный комплекс «Кастель приморский». — Интересно узнать, что это за договор ипотеки и откуда судебные приставы его взяли, — говорит Артем Артемов. — В делопроизводстве пансионата «Море» такого договора мы не нашли, если он есть у судебных приставов — пусть они нам его покажут. Важно отметить, что представители Энергобанка в судебных слушаниях не участвовали и никаких документов не представляли, так как Украина не признает юрисдикции РФ над Крымом и в стране действует закон «О временно оккупированных территориях». «Новая газета» обратилась в ФССП за комментарием. Мы поставили перед ведомством два вопроса: в какой форме судебным приставом Писаревым была «получена информация» о наличии договора ипотеки между «Морем» и Энергобанком и может ли пристав пояснить подлинность этих сведений. Ответ последовал через неделю. «В рамках исполнительного производства заявителем — АНО «Фонд защиты вкладчиков» подано заявление о наложении ареста права требования по договору ипотеки, заключенному между ПАО «Энергобанк» и ЧАО «Пансионат «Море». В обоснование своих требований заявитель представил справку из Государственного реестра прав на недвижимое имущество, Реестра прав собственности на недвижимое имущество, Государственного реестра ипотек, Единого реестра запретов отчуждения объектов недвижимого имущества Украины. В случае, если у участников исполнительного производства возникают сомнения в подлинности документов, представляемых судебными приставами, они могут обратиться в суд с соответствующим заявлением», — засвидетельствовал начальник Управления по исполнению особо важных исполнительных производств Ефим Финкельштейн. — То есть арест имущества теперь производится на основании справки? — удивляется Артем Артемов. — А договор приставы и в глаза не видели? Отметим, что предоставлять «Новой газете» справку, на которую ссылается Фонд защиты вкладчиков, судебные приставы отказались, мотивировав это тем, что редакция не является стороной исполнительного производства. Когда за разъяснениями в Агентство по страхованию вкладов, чьей «дочкой» является Фонд защиты вкладчиков, обратились сами представители пансионата «Море», им дали следующий ответ: «Фондом в арбитражные суды Крымского федерального округа поданы исковые заявления о взыскании с банка <Энергобанка> денежных средств. Установленная в настоящее время решениями судов сумма составляет 11,2 млн рублей. В качестве источника удовлетворения требований, в частности, рассматриваются права требования банка по кредитным договорам и договорам залога». В ответном письме в АСВ председатель Совета директоров «Национальной резервной корпорации» Александр Лебедев еще раз попросил представить документы, подтверждающие наличие ипотечного договора, и отметил, что подобной риторики не слышал с 90-х годов. Представители пансионата подали иск с требованием признать действия судебного пристава Писарева незаконными. — У нас есть много вопросов к ФССП и Фонду защиты вкладчиков, — заключает Артем Артемов. — Что за договор ипотеки? Почему, если Энергобанк задолжал Фонду защиты вкладчиков, деньги требуют с нас: банк что, переуступил фонду права требования? И еще. Энергобанк сейчас находится в стадии банкротства, в нем назначена временная администрация. Если банк должен кому-то деньги, то нужно встать в соответствующую очередь и получить средства в порядке, установленном законами страны, где банк работал, то есть — Украины, а не пытаться стрясти их с третьих лиц.
| |
| Posted: 25 Aug 2016 12:01 AM PDT Надежда Мандельштам учит нас, что в темные времена (пусть они даже не тянут на полноценный террор, зато уже дотянули до абсурда круче брежневского) надо думать не о причинах, а о целях. В самом деле, гадать о скрытых механизмах путинской эпохи, о перспективах культурной политики, о том, на каком повороте опять проскочили выход и вернулись на круг, — роскошь непозволительная. Негодовать еще смешней. Выяснять отношения и навешивать критические ярлыки тем более неправильно. Кому-то не нравится Константин Богомолов, кто-то не в восторге от рассказа «Настя» (есть у Сорокина рассказы гораздо лучше), — все это сейчас не важно. Объяснять читателю или самой Ирине Васиной, кто такая Ирина Васина (православный аналитик, руководитель общественного движения противодействия экстремизму или как она там себя величает), тем более глупо. С Ириной Васиной все понятно, в том числе самой Ирине. Когда она рассказывает Life, что обнаружила в рассказе «Настя» глумление над русским народом и православным духовенством, в ее глазах горит нехороший огонек. Мне кажется, в этот момент она испытывает самое что ни на есть глубокое удовлетворение — хорошо, если только моральное.
В рассказе «Настя» обнаружено глумление над православием и унижение русского народа. В зажаривании шестнадцатилетней Насти участвуют православный священник о. Андрей и представители русского поместного дворянства. Ничего принципиально нового тут опять-таки нет — в 1947 году Михаил Бубеннов обнаружил глумление над русским народом в романе И. Эренбурга «Буря», поскольку русских героев там гибло больше, чем еврейских. То есть убивать русских автору нравилось больше. Тогда, к счастью, роман Эренбурга личным письмом защитил Сталин. Трудно предположить, что Путин читает Сорокина и вступится за Богомолова. Спасти картину, которая уже более чем наполовину готова, можно другим способом, применимым, кстати, к перелицовке прочей русской словесности. Этот способ кто-то должен был изобрести, потому что эдак глумление и русофобию можно обнаружить в любом тексте, где фигурирует русский отрицательный герой или гибнет положительный. Я предложил бы назвать этот новый метод письма васинским реализмом, поскольку социалистический упразднен, а другого пока не придумали. Не думаю, что рассказ Сорокина и его экранизация станут хуже, если действие в них будет перенесено в США. Ницше читают везде, природа в рассказе вполне нейтральная, и какая разница, где съели Настю? Вместо русского попа нужно вставить американского евангелиста, телевизионного проповедника, сектанта, лучше бы, для верности, чернокожего. Поскольку русофобию можно усмотреть и в классике, все отрицательные герои должны быть срочно переделаны в иностранцев. Так, Анна Каренина была замужем за американским сенатором, Грушницкий был французом (и Печорин убил его в рамках борьбы с иностранной агентурой), Раскольников был украинцем, старуха-процентщица — еврейкой, а проститутка Соня Мармеладова — гастарбайтером (не важно, какого пола). Оно же, скорее всего, и убило. В рассказе Сорокина разглядели пропаганду каннибализма. Это резонно, поскольку герои действительно с аппетитом поедают жареную Настю. Предметом литературы должны быть только те вещи, которые пропагандировать можно и должно. Герои современной российской прозы должны присоединять Крым, задерживать проникающих туда диверсантов, побеждать в медальном зачете, разоблачать НКО, креститься. Если же автору в художественных целях кровь из носу необходимо изобразить каннибализм, это может быть каннибализм украинских бойцов на территории самопровозглашенных республик. Богомолову в экранизации «Насти» достаточно всего лишь заставить Настю говорить по-русски, а жарящих и съедающих ее персонажей — по-украински, причем лучше одеть их в жовто-блакитное или черно-красное. Компьютерная графика позволяет и не такое. Или пусть положительные герои съедают представителя пятой колонны, который изжарил себя сам по заданию Госдепа. Возможен, наконец, вариант с усыновленным американцами русским ребенком. Представители православных экспертов ведь не против жестокости как таковой: один из руководителей «Антимайдана» уже пообещал посадить на кол и повесить за язык кандидата от «Парнаса» Мальцева. Просто эта жестокость должна быть направлена в верное русло. Секс допускается, но лишь при условии сознательного участия героев в демографической политике России или как акт воздействия на упомянутую пятую колонну. (В последнем случае разрешается даже гомосексуализм.) Педофилия — вопрос тонкий: пожалуй, можно инсценировать и «Лолиту» (спектакль по мотивам набоковского романа был однажды в Петербурге сорван казачьим патрулем) — при условии, что Лолита будет европейской девочкой русского происхождения, а растлевать ее будет мигрант при попустительстве Ангелы Меркель. Мастурбация тоже может быть допущена на страницы литературы или театральные подмостки — при условии, что исполнителем акта будет кто-либо из движения «Антимайдан», а объектом эротических грез — кто-либо из представителей администрации уровня не ниже муниципального. Таким образом обойти цензурные ограничения представляется плевым делом. Достаточно маркировать порок украинским или английским языком, а добродетель — камуфляжем, и извращайтесь, сколько позволит фантазия. Проблема ведь не в том, что в современной России чего-то нельзя. Она именно в том, что все можно: такое можно, что и не снилось. Вопрос — кому. Дмитрий Быков | |
| «Губернатор один — нас тут триста! Путь сам к нам едет!» Posted: 24 Aug 2016 11:01 PM PDT В Ростовской области голодают шахтеры, которым полтора года не платят зарплату.
Голодовка шахтеров, обманутых компанией «Кингкоул», длится второй день в городе Гуково. «Некоторые начали голодать с 21-го. Мы поздно известили о голодовке прокуратуру», — говорит Татьяна Авачева, работающая в компании маркшейдером (специалистом по геологическому изучению пород). Пострадавших от действий компании — 2200 человек. По данным «Новой газеты», компания задолжала своим сотрудникам свыше 330 миллионов. К голодовке присоединилось 66 шахтеров, двое прекратили по состоянию здоровья. Есть случаи, когда голодают за мужей. Есть случаи, когда голодают всей семьей. — Мы с мужем оба работаем на шахте, я банщица, он электрослесарь. Мой зять — грузчик, — говорит Елена Ивановна Бондарева. — Последний раз зарплату видели в июне 2015-го. Мы выживаем. У нас внуки, школа, садик, мы не можем даже собрать их. Это типичная ситуация. «Кингкоул» не выплачивает своим сотрудникам заплату уже 1,5 года, некоторым — даже дольше. «Работали, потому что надеялись. Говорили, если уволишься, денег вообще не дадут», — рассказывает Андрей с Замчаловской шахты. Евгений Нестреляев, отец трех дочерей, горнорабочий очистного забоя, проработал на Замчаловской шахте 22 года. Пришел сразу после армии. «Сначала был «Гуковуголь», «Русский уголь» — зарплату платили. «Кингкоул» пришел в конце 2012-го. Они купили четыре шахты и обогатительную фабрику. Всего этого сейчас, считай, уже нет. Сначала месяц задерживали, потом два, потом полгода. Последнюю зарплату — даже не зарплату, 7 тысяч — я получил в октябре прошлого года». В марте 2015 года Евгений вышел на пенсию. Компания должна ему 305 тысяч. — У меня 3 кредита. Коллекторы звонят пять раз в день. Я им говорю: вы мне звоните, а мне кому позвонить? Сейчас он таксует — 400 рублей в день. Его жена стоит на рынке — 100 рублей за выход. Людям не выдали даже обещанный уголь на зиму.
Шахтеры составили друг для друга памятку голодающего. Там про то, что в день можно выпивать максимум 5 литров воды, а проснувшись, нельзя сразу пытаться встать. Каждый день, с 11 до 12 — митинг перед администрацией «Кингкоула» в Гуково. Двухэтажное здание отделано мрамором, но все равно производит впечатление заброшенного. Сейчас там остался отдел кадров (несколько женщин, работающих тоже бесплатно). Генерального директора Владимира Пожидаева арестовали 17 августа — его обвиняют в невыплате зарплат, неуплате налогов, а также в злоупотреблении служебным положением, «повлекшим тяжкие последствия». Со слов прокуратуры, арест произошел после того, как директор попытался скрыться. В среду, 24 августа, на пятачке перед зданием — двести человек. В первых рядах — женщины. Держат длинные плакаты: «Шахтер. Не верь, не бойся, не проси, а требуй своего», «Российский Донбасс против воров и жуликов», «Президент — гарант Конституции, губернатор — власть. Кто вернет шахтерам 300 млн рублей за работу в аду». И главный: «Верните наши деньги, мы сами решим, как жить». Обсуждаются предстоящие торги. По всем предприятиям «Кингкоула» идет процедура банкротства, назначены конкурсные управляющие. Прокуратура заявила, что имущества не хватит, чтобы расплатиться с сотрудниками. Огромная часть оборудования уже находится в залоге у банка. И, возможно, выплата зарплат вовсе не будет первоочередной. «Приставы нам сами сказали — объединяйтесь, — говорит Татьяна Авачева. — Компания не платила налоги, и налоговая хочет вперед ваших зарплат изъять 2 миллиарда». — Имущества было достаточно! — кричат люди. — Все разворовали, вывезли! Полгода пилили наши шахты, на кранах оборудование вытаскивали. Прокуратура не делала ничего. Жара переваливает за 30. — Я ходила в центр занятости, — говорит ламповщица Елена. — Мне предложили работу — на 1 месяц. Улицы убирать. За пять тысяч. У меня два ребенка, я не могу, не могу! — женщина начинает кричать. Николай Васильевич Надкерничный, раздатчик взрывчатки на шахте Замчаловская, а теперь — член инициативной группы протеста, объявляет, что утром с ними связались из правительства области. Приглашают на вечернее совещание с министром промышленности. Там же будет группа управленцев «Кингкоула». Ожидается и губернатор. — Вот хотели вас спросить, нам ехать или нет, — говорит Николай Васильевич. Толпа молчит, потом взрыв: — Пусть сами едут! — Их меньше, чем нас, доберутся! — Губернатор один, нас тут триста! — Пусть посмотрят мне в глаза! — кричит молодая женщина в темных очках. — Голосуем! Площадь поднимает руки. — Кто «за»? Кто «против»? Воздержавшиеся? Решение принято, — говорит Николай Васильевич. — Мы им сообщим.
Вскоре стало известно, что первый заместитель губернатора и министр энергетики области в 19:00 приедут в Гуково и встретятся с инициативной группой шахтеров. Сейчас все шахты компании остановлены, заново запустить их невозможно. Администрация президента, куда шахтеры писали, предложила «поискать деньги» в бюджете области. Губернатор уже ответил, что при всем сочувствии к шахтерам, деньги из резервного фонда он трогать не может — иначе область лишат кредитов. Сам процесс грозит перерасти в социальный — вокруг 60-тысячного Гукова и 30-тысячного Зверева были закрыты шесть шахт. Работы в городе нет, единственное действующее предприятие — фабрика «Глория Джинс». Последние четыре работающие шахты принадлежат украинскому олигарху Ринату Ахметову (компания ДТЭК) и «Донуглю». Рабочий штат там полностью укомплектован. В прошлом году Ахметов завил о желании продать шахты, однако покупателей, несмотря на высочайшее качество местного угля, не нашлось. Елена Костюченко | |
| Суд в Ростовской области оштрафовал участников тракторного марша Posted: 24 Aug 2016 10:02 PM PDT Аксайский районный суд Ростовской области оштрафовал на 10 тысяч рублей участников тракторного марша Ивана Смыкова и Владимира Немцова. Их признали виновными по статье 20.2 КоАП России (нарушение порядка проведения публичных мероприятий). Во время заседаний суд отклонил ходатайства о допросе свидетелей. Фермер после задержания активистов тракторного марша. Трактористы были вынуждены вернуться в Краснодарский край в свои станицы под конвоем полицейских. Фото: Анна Артемьева / «Новая газета»
Ранее в среду полицейские потребовали от участников марша покинуть гостиницу и территорию, на которой фермеры проводили сход, а также вернуться в Краснодарский край. На данный момент в Ростовской области остаются три участника марша.
Напомним, 23 августа фермеры устроили марш-пробег на Москву после того, как им не удалось рассказать премьеру Дмитрию Медведеву о рейдерских захватах собственности в крае, а также о том, что в судах они сталкиваются с покрывающей действия рейдеров системой. Полиция в поселке Дорожный заблокировала стоянку тракторов и машин дальнобойщиков, чтобы помешать маршу. Анна Бессарабова | |
| «…Раз вам удалось убедить «человека с ружьем», то читатель вам поверит» Posted: 24 Aug 2016 11:01 AM PDT Как Довлатов послал меня в литературу. 24 августа — день смерти всенародно любимого писателя.
Я познакомилась с Сергеем Довлатовым вскоре после приезда в Америку из Италии, в 1979 году. В Италии я преподавала русский язык и делала для итальянских студентов, изучавших русский язык, транскрипции песен Булата Окуджавы. Приехав в Нью-Йорк, я собиралась продолжить филологическое образование, полученное в Ленинградском университете, и поступать в Колумбийский университет для получения доктората. В Колумбийском университете мне сказали, что нужно представить три рекомендации от русистов — профессоров, писателей, деятелей науки или культуры. Я попросила профессора Илью Захаровича Сермана, хорошо знавшего моего университетского руководителя, профессора Г.А. Бялого. Илья Захарович сказал, что такую рекомендацию даст, а как ответную услугу — попросил найти в Нью-Йорке писателя Сергея Довлатова. Выполнить просьбу И.З. Сермана мне оказалось нетрудно, так как незадолго до этого в Хантер колледже состоялась встреча читателей с писателями и журналистами, в которой принимали участие Сергей Довлатов, Петр Вайль, Александр Генис и др. На этой встрече я познакомилась с очаровательным человеком, мамой Сергея — Норой Сергеевной Довлатовой. Она дала мне домашний телефон в Квинсе, и начались интереснейшие разговоры — иногда веселые и смешные с Норой Сергеевной, иногда серьезные, но c остроумными ремарками и замечаниями, с Довлатовым. Никто не умел рассмешить так, как Сережа и Нора Сергеевна. Сережина артистичность в устных рассказах, конечно, от мамы, в прошлом актрисы. Разговоры с Довлатовым перевернули мои планы о продолжении академического образования. Он был очень увлечен темой создания новой газеты. Услышав, что я много лет занималась в семинаре у профессора Бялого, а затем составляла библиографии на английском языке для Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина в Питере, Сергей сказал: «Мы собираемся выпускать газету, вы не могли бы помочь нам в подготовке номера…» Конечно, я тут же пообещала, что приеду. Офис находился по адресу: Union Square, дом 1. Вся редакция помещалась в небольшой комнате, тогда еще полупустой — несколько стульев, длинный стол, пишущая машинка, за которую меня тут же усадили, спросив: «Умею ли я печатать по-английски так же быстро, как по-русски?» Мне дали несколько заданий. В редакции находились Сергей и Борис Меттеры. В конце рабочего дня они вышли, посовещались, затем Сергей объявил: «Мы хотим предложить вам быть заведующей редакцией. Много платить пока не можем… Но будет интересно!» Я согласилась — это было первое предложение о работе в Америке, и сделал его сам ДОВЛАТОВ!
Первое предложение писать для газеты мне тоже было сделано самим Сергеем, и вот при каких обстоятельствах. Я находилась в редакции одна, просматривала письма читателей. Дверь приоткрылась, я увидела на пороге молодого афроамериканца (обычно в это время появлялся почтальон), поэтому, взглянув на входящего, я спросила: «Что я могу для вас сделать?» — и тут же перевела взгляд на письмо. В два прыжка посетитель оказался около моего стола, и я почувствовала прикосновение металла к виску. «Give me all your money!» — потребовал вошедший. К моему виску был прижат настоящий пистолет. Я взглянула на свои руки и увидела, что они дрожат. «Это редакция, здесь нет денег, читатели присылают чеки на подписку», — ответила я по-английски. «Я смогу их «окэшить?» — спросил вошедший. «Конечно, нет, они выписаны на подписку газеты «Новый Американец» и обменять на купюры их может только мое начальство!» Тогда вошедший указал на мою сумочку, лежавшую на столе, и сказал: «Давай деньги из твоей сумочки!» Пистолет все еще был у моего виска. Я открыла сумочку, достала все деньги, что были там — 30 долларов, — и немедленно отдала их грабителю. Как только я отдала деньги — страх прошел. Я посмотрела в лицо этому человеку: «Мне ужасно жаль, что вам приходится заниматься таким делом, чтобы заработать. Вот мы — маленькая, недавно открывшаяся газета. Мы эмигранты, мы работаем за крошечные зарплаты, и все для того, чтобы наша газета выжила. Видите, какая у нас мебель, почти все столы «с гарбиджа» (то есть выброшенные из офисов. — Л.Ф.), все стулья разные… На стенках рисунки наших детей — вот и все убранство! Но мы хотим, чтобы наша газета существовала, мы готовы и дальше работать за очень маленькие деньги!» По мере того, как я говорила, грабитель-наркоман все больше и больше выкатывал удивленные глаза. (В Нью-Йорке тогда учили: носите с собой 5 или 10 долларов и отдавайте, не вступая в объяснения, потому как преступники могут выстрелить.) И когда я рассказала ему историю создания нашей газеты, он вернул мне мои деньги! Возможно, мне повезло, парню было всего 18 лет, он не очень страшно выглядел, был чистенько одет, хотя к тому времени уже шесть раз побывал в тюрьме (как мне сообщили в полиции). Впоследствии я опознала грабителя по фото в полицейском участке, он был не самым жутким из тех 600 подобных, что орудовали в районе Union Square. Это сейчас там престижный парк с кафешками и ресторанчиками, в начале 80-х под каждой скамейкой валялись наркоманы, и запах марихуаны разносился по всему парку. Случай с грабителем «прославил» нашу редакцию. Американцы из других офисов приходили и расспрашивали, как это мне удалось уговорить бандита с пистолетом, а Довлатов сказал: «Ляля, пишите, раз вам удалось убедить «человека с ружьем», то читатель вам поверит». Теперь неподалеку от бывшего входа в нашу редакцию стоит памятник М. Ганди, но самые преданные поклонники довлатовского таланта говорят, что неплохо было бы поставить памятник и Сергею. Лана Форд-Федорова — | |
| Cамарского губернатора предвыборно спровоцировали Posted: 24 Aug 2016 05:29 AM PDT Слова губернатора Самарской области Николая Меркушкина о невыплате долгов по зарплате работникам «АвтоВАЗагрегата» были вырваны из контекста. Об этом заявил пресс-секретарь главы региона Илья Чернышев, передает ТАСС. Речь идет об опубликованном в СМИ заявлении Меркушкина во время встречи с жителями Тольятти, на которой он пригрозил «никогда» не выплатить долги рабочим «дочки» «АвтоВАЗ». «Действительно, вопрос о невыплате долгов прозвучал, но фраза губернатора была выдернута из контекста. Ответ был дан развернутый - порядка 10 минут, а СМИ взяли лишь один из кусочков, причем кое-что опустили. По сути, это можно расценивать как предвыборную провокацию», — заявил пресс-секретарь. По словам Чернышева, губернатор уже не первый раз встречается с работниками компании, а на подобных мероприятиях «не раз звучали аплодисменты работников в знак благодарности Меркушкину за содействие в решении проблемы». Пресс-секретарь заверил, что губернатор не собирается бросать людей в такой ситуации и продолжить контролировать процедуру погашения задолженности перед рабочими. Напомним, накануне губернатор Самарской области, отвечая на вопрос работницы «АвтоВАЗагрегат», пожаловавшейся на невыплату зарплат, заявил, что долг не погасят «никогда».
В отношении руководства «АвтоВАЗагрегат», ООО «АвтоВАЗагрегатТранс», ООО «ПошивАвтоВАЗагрегат» и ООО «АвтоВАЗагрегатПласт», дочерних компаний «АвтоВАЗ», возбуждены уголовные дела. В настоящее время общий размер задолженности трех организаций перед 669 сотрудниками превышает 44 млн рублей. | |
| Националиста Поткина приговорили к 7,5 годам колонии Posted: 24 Aug 2016 05:17 AM PDT Мещанский суд Москвы приговорил националиста Александра Поткина (Белова) к 7,5 годам колонии общего режима по обвинению в легализации денежных средств казахского БТА-банка и призывах к экстремистской деятельности. Также суд обязал его выплатить штраф в размере 600 тысяч рублей. Прокурор ранее требовал приговорить его к 9 годам колонии общего режима. Также истец в лице представителя БТА-банка просил суд удовлетворить иск на сумму почти 5 млрд рублей. Сам Поткин не признал свою вину. Напомним, Александр Поткин (Белов) был задержан в 2014 году в московской гостинице «Интурист Коломенское» по делу о хищении. Как указано в обвинении, бывший председатель Совета директоров казахстанского БТА-банка и экс-министр энергетики Казахстана Мухтар Аблязов, «обладающий значительными средствами и желанием нарушения конституционного строя в Республике Казахстан, обратился к Поткину по вопросу создания экстремистского сообщества, с чем тот согласился». «Целью сообщества являлась дестабилизация политической обстановки в Казахстане, нагнетание националистической обстановки в республике», — заявлял прокурор на предыдущих заседаниях. Следствие также считает, что он инициировал в интернете референдум по национальным вопросам, цель которого — возбуждение вражды на национальной почве между русскими и казахами. Для финансирования экстремистского сообщества Поткин принял участие в хищении и дальнейшей легализации средств БТА-банка, утверждает следствие. В общей сложности у вкладчиков банка было похищено около 5 млрд долларов. | |
| Posted: 24 Aug 2016 03:01 AM PDT У нас неимоверно окрепла новая социальная прослойка — жены чиновников.
В таких случаях обычно говорят: «Это видео взорвало интернет». Если после взрыва в интернете что-то уцелело, найдите и посмотрите сюжет о том, как в Чебоксарах на набережной инспектор ГИБДД составляет протокол на недостаточно трезвого и недостаточно одетого водителя. При этом жена нарушителя выкрикивает что-то во славу «Единой России», к которой ее муж причастен по убеждениям и должности. Он, видите ли, заместитель министра спорта Чувашской Республики. Уже через день Борис Атаманов сделался бывшим заместителем министра. Его благоразумно сняли с должности. То ли в правительстве Чувашии ознакомились с протоколом и убедились, что чиновник и впрямь отправился на отдых на служебной машине, да еще и сел за руль в пьяном виде. То ли приняли во внимание, что его супруга самодеятельно выкрикивала: «Единая Россия» рулит!» А ведь могла бы использовать в ходе скандала точные цитаты из высказываний президента страны о правящей партии. Ну что-то из фраз Владимира Владимировича, которые «Единая Россия» отобрала себе для предвыборной агитации. Если бы жена чиновника, подбоченившись, восклицала: «В основе политики «Единой России» — глубокое понимание государственных интересов страны!» — то и полицейские попятились бы, и в кабмине республики оценили бы семейный политпросвет. «Наши жены — пушки заряжёны» — эти слова из старинной солдатской песни многие нынешние чиновники вполне могут использовать для нежной характеристики спутниц своей суровой жизни. Заряд чиновничьих жен вызывает восхищение, плавно переходящее в зависть. «Надо же, как удачно люди женились», — думает рядовой необученный гражданин, переводя взгляд со своей жены на декларации, в которых отражены доходы жен больших, средних и даже мелких начальников. Чиновничьи жены повсеместно ворочают миллионами, владеют землей и водой, роскошными автомобилями, грузовиками, бульдозерами, земснарядами и плавсредствами, которые не по средствам даже женам бизнесменов. Правда, самолетами все они еще не обзавелись и сообщения: «Милый, я залетела», — пока еще воспринимаются в прежнем традиционном смысле. «Мы не нищеброды!» — с достоинством заявила полицейским жена замминистра из спортивной державы Чувашии. Да они вряд ли такое подумали бы, хотя замминистра, вернувшийся с прогулки на катере, предстал перед ними без штанов. Нищеброды у нас — те, кто вот-вот останется без штанов в результате уже необратимого расслоения общества. А какое может быть отношение у элиты к нищебродам? Пренебрежительное и отстраненное. Показательный случай описало сетевое издание The Moscow Post. Супруга губернатора Красноярского края Виктора Толоконского поделилась в Instagram с народом утренними впечатлениями: «День всегда начинается с чистой воды и фруктов». Ей ответили, что неплохо бы, если утро в вечно задымленном Красноярске начиналось и с чистого воздуха. Ну и получили от дамы, проживающей отнюдь не в промышленном микрорайоне, элегантную отповедь: «Когда в голове чистых мыслей станет больше, грязевый воздух перестанет быть опасным! Могу научить как врач!» Да уж, мысли у наших призадумавшихся людей становятся все более и более некондиционными. Борис Бронштейн |
| You are subscribed to email updates from Блог «Новой газеты». To stop receiving these emails, you may unsubscribe now. | Email delivery powered by Google |
| Google Inc., 1600 Amphitheatre Parkway, Mountain View, CA 94043, United States | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий