Тема дня |
- Донос как способ снижения барьеров для бизнеса
- Золотой край
- На корм прокуратуре и суду
- Сыновнее
- Излучение Болотной
- Палач-хапуга и находки школьников
- Украинские диверсанты взяли на себя ответственность за смерть командира «Призрака»
- По делу о ДТП в Нижнем Новгороде арестовали собственницу перевозившего детей автобуса
- Киев. Домофон российского посольства ответил: «У нас выходной»
- Слушания по проекту моста в Крым противоречат закону
- Бюджет на революционное примирение
| Донос как способ снижения барьеров для бизнеса Posted: 24 May 2015 11:01 PM PDT Агенты и нежелательные организации глазами надежды нации — нефтяников и черносотенцев. |
 Роман Зыков |
В начале апреля 2014 года некто Роман Зыков (руководитель информационного направления национально-освободительного движения) написал обстоятельный донос на НКО «Дронт» и «Зеленый мир», о чем гордо сообщил на своем сайте в рубрике «Пятая колонна». И хотя единственным, бесспорно иностранным, источником денег для «Дронта» был Международный фонд защиты животных (IFAW), а деятельность по охране флоры и фауны не подпадает под «иноагентский» закон, усилия черносотенцев увенчались успехом. «Дронт», разумеется, оспорит это в судах, тратя на это время, которое можно было бы посвятить охране природы.
В прошлом году собранных аналитическим центром НОД материалов хватило на включение в реестр иноагентов и инициацию прокуратурой проверки в отношении «Комитета против пыток». НОД бесстыдно заявляет: «Национально-освободительное движение, высвечивая деятельность различных НКО, финансируемых из-за рубежа, тем самым оказывает активное противодействие финансированию разного толка «майданных движений», способствуя обеспечению стабильности в России». Следуя этой логике, задаешься вопросом, как стабильность России обеспечивает подъем уровня Чебоксарского водохранилища, гибель птиц на электропроводах, недолжное захоронение химического оружия, загрязнение Волги или вымирание редких видов — все то, чему последовательно и успешно четверть века противостоит «Дронт»?
Это только кажется, что Минюст неразборчив, но, по крайней мере, среди внесенных в список экологических организаций велика доля тех, кто реально не давал сырьевым компаниям нарушать законы загрязнять окружающую среду и губить живую природу. «Беллона-Мурманск», «Экозащита» и cаратовская организация «Партнерство для развития» сполна поплатились за борьбу с атомными корпорациями, «Дронт» вполне мог быть наказан за противостояние с гидроэнергетиками, тогда как Сибэкоцентр привлекли за статьи в поддержку борьбы за спасение Арктики от нефтедобычи на шельфе. Экологические организации регулярно шельмуют «иностранными агентами» представители лесорубных, нефтедобывающих и строительных компаний в разных регионах России. Это не стесняются делать даже китайские компании.
Читайте также: Контора глубокого бурения на шельфе. Поиск смысла в отчетах, письмах и гипотезах, или Очередная сага об иностранном агенте
То есть «иноагентский» закон постепенно становится оружием двойного назначения — он не только нейтрализует потенциально политически активные организации, но способствует дальнейшему снижению барьеров для развития крупного околовластного бизнеса, а именно так рассматриваются им природоохранные нормы, на выполнении которых настаивают экологи.
«Под раздачу попали» и многие маленькие местные организации. Так, в Самаре агентом признали негосударственное образовательное учреждение «Учебный центр экологии и безопасности жизнедеятельности» — после выступления директора Центра Игоря Зубкова на научно-практической конференции по водным ресурсам. На ней он неосмотрительно сказал, что «существующая правовая база в сфере регулирования водных отношений нуждается в корректировке». Центру при этом не посчастливилось получать какие-то деньги на просвещение в области водного хозяйства от фонда американской металлургической компании Алкоа. На этом основании Центр признали агентом.
Конвейер работает, в стране еженедельно выводят из строя одну-три ячейки гражданского общества, большие и маленькие, оппозиционные и нет, но все как одна делающие что-то общественно-полезное.
В реестре иноагентов, несмотря на труды Минюста и почти безотказную лояльность суда, до сих пор менее 100 организаций, а деятельность по клеймению бодающихся агентов скорее смешна, чем страшна активистам. Необходимо что-то более действенное, чтобы раз и навсегда отрезать российское общество от губительного влияния мировой цивилизации.
Как Газпром с «Трибуны» призвал запретить Гринпис
Политический донос «Красный свет для "Гринпис"» был опубликован на сайте газеты «Трибуна» еще 20 мая.
«Не должна сильная, волевая страна позволять всяким пакостникам вредить и гадить в важном для нее с экономической точки зрения регионе», — говорится в тексте статьи. В доносе Гринпис называют и «экотеррористами», и «псевдоэкологами», наносящими удар по конституционным основам России.
В нашей стране, где новейшая история разделена на «до» и «после» началом 2014 года, уже кажется анахронизмом вспоминать с такой страстью акцию протеста Гринпис на нефтедобывающей платформе «Приразломная» в далеком 2013 году. Тем более что Гринпис встал на путь исправления и сейчас борется у берегов Аляски с глубоко чуждой нам компанией Шелл, которой, скорее всего, Обама дал незаконное разрешение вести поиск нефти в Арктике. Просто Гринпис не делит Арктику на «нашу» и «не нашу», а пытается сохранить её как единую экосистему.
Но если взять во внимание, что «Трибуна» является официальным рупором ОАО «Газпром» и принадлежит «Газпром-Медиа Холдинг», все встает на свои места. И платформой «Приразломная» по случайному совпадению владеет тоже «Газпром». Мы просто видим заявку на обещанное государством «искоренение барьеров для развития бизнеса».
Читайте также: Путин подписал закон о «нежелательных» организациях
|
Текст, опубликованный в «Трибуне», — не анонимка. Его автором стала выпускница МГИМО Александра Аставина, руководитель информационно-аналитического управления российской экологической партии «Зеленые». Как партия «Зеленые» существует уже 20 лет, начав в 1993 году под именем «Кедр». Возможно, она вам просто неизвестна, и неизвестна заслуженно — партия мало чего сделала за это время.
В «шапке» сайта «Зеленые» заявляют, что «это единственная в России партия экологической направленности, которая имеет политический аналог в Европарламенте». Скорее всего, Европарламент об этом ничего не знает.
В 2013 году та же партийная дама уже высказывала осторожное недовольство в адрес Гринпис: «Ситуацию всегда лучше понимают местные, те, кто живет в этом регионе, — говорила в интервью «Взгляду» Александра Аставина. — А работу «Гринписа» можно сравнить с работой заезжих политтехнологов, которые приезжают на выборы в какой-нибудь регион, делают свою работу и уезжают. К сожалению, все смирились с этим». Выяснилось, что сама Аставина ежегодно баллотируется в депутаты законодательных собраний явно малознакомых ей столь разных регионов — Бурятии, Кабардино-Балкарии, Алтая, Якутии, Ульяновска, Крыма и Москвы, выступая там ближе к концу в списке от «Зеленых». Именно об этом, а не об информационно-аналитической деятельности по охране природы свидетельствует большинство упоминаний этой дамы в интернете. При таком бревне в глазу кажется лицемерием обвинение других в использовании «политтехнологий» на чужой территории.
Председатель Центрального Совета Российской Зеленой Лиги Сергей Симак считает, что подавляющее большинство настоящих экологических организаций, в том числе и те, кто сегодня подвергается очевидно заказному, политически мотивированному прессингу, —в их числе и Гринпис, и Сибэкоцентр, и «Планета надежд», и многие другие — подчеркнуто не занимаются собственно политикой, то есть борьбой за власть. Они занимаются защитой общественных интересов, интересов каждого россиянина и каждого человека на Земле. Огульные обвинения экологов в «непатриотизме» нацелены либо на лоббирование интересов конкретных бизнес- или политических структур, продавливающих откровенно антиэкологические, а, следовательно, и антисоциальные проекты, либо на примитивное холуйское «выслуживание». Лидер Зеленой Лиги отмечает, что обвиняет гринписовцев в политиканстве представитель политической партии, созданной именно для борьбы за власть. «Видимо, она просто судит по себе», — заключает Симак.
Гринпис обратился с запросом к председателю партии «Зеленые» Анатолию Панфилову, который сообщил что Аставина находится в отпуске и не уполномочена делать заявления. Панфилов обещал немедленное опровержение, но в результате прислал отписку, где говорится, что статья в «Трибуне» не является позицией Партии и выражает личное мнение автора:
«Опровержение» не подписано никем конкретно и никак не оценивает факт политического доносительства на коллег, пусть и по личной инициативе. Видимо, это не является нарушением партийной этики и дисциплины.
При всей мерзости вышеописанных доносов и новаций репрессивного законодательства понятно, что эти пугалки вряд ли сломают гражданское общество, а вернее не заставят отступиться активистов, всю жизнь сознательно в меру своего разумения работающих на благо родной природы.
А Гринпис… Его дальнейшую судьбу мы знаем. Это именно та организация, в которую собирается волонтером президент Владимир Путин после выхода на пенсию.
Семен Ласкин
Posted: 24 May 2015 10:01 PM PDT
Пенсии в камчатской глубинке хватает на покупку пяти морковок.
На прошлой неделе по телевизору показали, как президент Путин принял отставку камчатского губернатора Владимира Илюхина и разрешил ему баллотироваться на второй срок. Ситуацию в регионе глава государства оценил как удовлетворительную и даже назвал Камчатский край — золотым. Что ж, в чем-то он оказался прав…
На днях я получил письмо от Виктора Романюка — депутата местного совета из поселка Оссора, расположенного на северо-восточном побережье Камчатского полуострова. Виктор живет в Оссоре давно. Он, можно сказать, ее летописец — конспектирует и фотографирует все, что происходит в поселке. Результаты своих наблюдений депутат отправляет знакомым журналистам.
На этот раз Виктор написал о том, как он сходил в магазин за продуктами и купил морковку. Одну штуку за 99 рублей — в золотом крае продают позолоченные морковки. Депутатство для Романюка — общественная нагрузка, а живет он на пенсию 14 тысяч. Выходит, что в месяц пенсионер может позволить себе примерно 140 морковок, если откажется от всего остального. Это около 5 морковок в день. Думаю, даже зайцы съедают больше.
Мясо в Оссоре стоит дороже, чем овощи. Специально для пенсионеров в магазинах продают суповые наборы по доступным ценам — 190 рублей за килограмм. Романюк как-то приобрел себе этот продукт, который, как выяснилось, больше подходит не для пенсионеров, а для бультерьеров. Ну или для других бойцовых собак, чтобы тренировать челюсти. Человеку сгрызть набор отборных костей вряд ли будет под силу…
Нельзя сказать, что все в Оссоре недоедают. Напротив, есть в поселке те, кто занимается любимым делом и ведет при этом довольно сытую жизнь. Это касается, например, ездовых собак. Дело в том, что на севере Камчатки каждый год проводят гонку на собачьих упряжках «Берингия». Кто-то считает, что «Берингия» — визитная карточка полуострова, а упряжки несут аборигенам Севера праздник и культуру. Но есть и другое мнение. Виктор Романюк, например, сравнивает «Берингию» с барской забавой. Знаете, в дореволюционной России помещики устраивали собачьи бега. Теперь их устраивают чиновники. Разница лишь в том, что помещики тратили свои деньги, а чиновники — бюджетные. Счет идет на десятки миллионов рублей. В обслуживании забегов задействованы сотни людей, машины, пароходы, вертолеты и самолеты. Четвероногим спортсменам, по данным Романюка, скормили в этом году 7,5 тонны. Не морковки, как вы, возможно, подумали, а красной рыбы.
Гонку в нынешнем сезоне провели с размахом — невзирая на кризис. Краевые власти привлекли для ее освещения журналистов из зарубежных изданий. Приезжал даже репортер The New York Times. Открытие забегов комментировал Дмитрий Губерниев. Не знаю, как осветили «Берингию» западные акулы пера. Возможно, в Европе и Америке она и произвела фурор (хотя я сомневаюсь), но в северных поселках, насколько мне известно, гонка ажиотажного интереса не вызвала. И это понятно. В соревновании, бюджет которого сопоставим с крупным международным турниром по теннису или гольфу, участвуют 16 каюров-любителей. Все они, безусловно, достойные люди. Но тратить на гонку такие огромные деньги даже ради них, мне кажется, — перебор.
Впрочем, у руководителей Камчатского края, судя по всему, другое мнение. Позволю себе предположить, почему. Достойно обустроить жизнь пенсионеров на Севере, чтобы они не грызли кости вместо мяса, — задача не из легких. Куда проще организовать там собачьи бега. Освоил 20—30 бюджетных миллионов, раздал аборигенам бубны, чтобы они сплясали перед западными журналистами, — и дело в шляпе. В Москву можно отправлять отчет об успешно проведенном культурно-спортивном мероприятии, подшить к нему фотографии счастливых коренных жителей — и забыть о них на несколько месяцев. До следующей «Берингии»…
Кстати, чтобы не было пересудов, уточню сразу, что Оссора не является черным пятном на карте Камчатского полуострова. Это вполне нормальный по меркам золотого края райцентр. В какой-то мере даже благополучный. Если выразиться словами президента, ситуация в поселке удовлетворительная…
Владимир Хитров
Posted: 24 May 2015 12:01 PM PDT
Крестьяне Алтайского края просят главу государства остановить прокурорские преследования.
Аграрии Алтайского края обращаются к президенту России с просьбой остановить массовое уголовное преследование руководителей сельхозпреприятий и фермерских хозяйств, «выступив арбитром в их спорах с правоохранительными органами».
По словам авторов петиции, цитируемой агентством ИА «Банкфакс» (в электронном виде ее нет, подписи собирают вручную — Г. Б.), под статью 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере с использованием служебного положения) попали сотни местных хозяйственников, получивших в последние годы субсидии на приобретение кормов. Их выделяло крестьянам, пострадавшим от засухи, Главное управление сельского хозяйства: суммы господдержки в большинстве случаев составляли от 1 до 2 млн. рублей. По результатам ее использования фермеры и СПК (сельхозкооперативы) должны были отчитаться о сохранении поголовья скота.
Во многих хозяйствах, возглавляемых обвиняемыми и осужденными (пока все приговоры — условные, вопреки требованиям прокуратуры) оно не только сохранилось, но даже и приросло, пишут подписанты. Ни к одному из фигурантов всех этих дел нет никаких претензий ни у сельскохозяйственного ведомства, ни у иных федеральных и краевых структур, да и в самих приговорах сказано, что на личные нужды главы хозяйств не потратили ни рубля, и основная цель предоставления субсидий достигнута.
«Но, по мнению правоохранителей, у сотен руководителей одновременно возник умысел на хищение, и они организовали фиктивную куплю-продажу друг у друга кормов».
О ходе расследования вменяемого ему преступления рассказал «Алтапресс» известный в крае фермер (в прошлом — руководитель крупной агрокомпании) Александр Жаворонков: «Я просидел у следователя весь день. Он мне сразу дал лист бумаги и предложил написать чистосердечное признание. Либо я поеду в СИЗО… Помощник прокурора задает мне феноменальный вопрос: «Вы зачем летом корма покупаете, ведь коровы траву едят?».
По данным Алтайского союза предпринимателей, на сегодня с 2012 года через суды прошли 160 глав хозяйств, а дел по «нецелевому использованию» субсидий заведено около 200.
«Вынесенные приговоры, — пишут крестьяне главе государства, — уже привели к серьезным последствиям. Осужденным не выдают кредиты на пополнение оборотных средств, на посевную компанию, из-за чего многие хозяйства банкротятся. В селах замирает социальная жизнь, потому что нет в них никакого другого варианта трудоустройства, кроме работы на земле. Уничтожая последних компетентных руководителей, успешной экономики не построить и задачу импортозамещения не решить».
Копию обращения намерены отправить генпрокурору и председателю Верховного суда с просьбой пересмотреть все дела, расследовав их «в соответствии с законом — провести экспертизы, ревизии и аудиторские проверки».
Георгий Бородянский
Соб. корр. по Омской, Томской и Тюменской обл.
Posted: 24 May 2015 11:01 AM PDT
Господа, я предлагаю тост за матерей, которые бросают детей своих
А.Н.Островский «Без вины виноватые»
И вот на день-рожденье Осино я думаю (прямая связь): что делать, чтобы ты не бросила, не прокляла, не отреклась? Что делать, чтоб тебе понравиться и не погибнуть в тот же час, как только у тебя появится резон избавиться от нас? Чуть кто-нибудь по воле случая попался в плен, ведя бои, — ты сразу скажешь: я, могучая, — не я, и дети не мои. Они наймиты, а не воины, признало даже Би-би-си, они давно уже уволены, не веришь мне — жену спроси…
В частях их нет, из списков вылетели... Пойди пойми, что все не зря! Каныгин к ним допущен, видите ли, а дипломатам что, нельзя? Видать, нельзя. Российской душеньке враждебна милость искони. Они теперь уже не ГРУшники — уже двурушники они!
И то сказать, любые пленные — позор. Их совесть нечиста. Они, предатели презренные, не стоят Красного Креста. Не обладают честным именем, не видят нашей правоты… Хоть застрелились бы, как минимум, а то ведь выжили, скоты!
И эти все, колонна пятая, — жалеть не стоит ни о ком: стишки в Америке печатая, «Свободу» слушая тайком, — вы сами Родину подставили, законы общества поправ; вы вне закона — но не сами ли себя лишили общих прав, травя генсека-паралитика и осмеяв рабочий класс?! Нет правды, есть геополитика. Кто не за нас, тот против нас. Здесь так бывало пересолено, таких поперли за кордон, что на Гуриева и Сонина мы просто харкнули, пардон. Кто говорит о вырождении? Мы не хотим иной судьбы: у нас красавицы и гении всегда родятся, как грибы.
Не жаль Аксенова и Бродского, — и так успеют на скрижаль! — а жаль уродского и скотского, убогого, тупого жаль, жаль неумелого, натужного, в котором все не по уму, — нигде решительно не нужного и преданного потому.
Мать непреклонная, суровая, неутомимая в пальбе, — полтинник скоро мне, и снова я не знаю, как служить тебе. Все эти выбоины, надолбы, чесотка, ябеды, нужда… Тебе стихи мои не надобны, тебе любовь моя чужда, ты от вернейших отрекаешься (вернейший дважды обречен), и спотыкаешься, и каешься, и не меняешься ни в чем! Ведь вот, потеряны, уронены, птенцы большой твоей семьи: тебе бы сделать их героями, а ты уперлась: не мои! И сколько сотен, сколько дюжин-то сбежало в чуждые края — но кто тебе, признайся, нужен-то? Кто честь и гвардия твоя? Посмотришь на портреты стертые, на ворох сброшенной листвы… Ужель любезны только мертвые — да те, что заживо мертвы? И покорит тебя, пригожую, не тот, кто у людей в чести, а этот вот, с паскудной рожею, успевший первым донести.
Дмитрий Быков
обозреватель «Новой»
Posted: 24 May 2015 09:01 AM PDT
Российские ученые активно исследовали протестное движение 2011–2012 годов, несмотря на цензуру.
Три года назад, 6 мая 2012 года, российский политический протест растворился, столкнувшись с политическими репрессиями и новыми жесткими законами о публичной активности. Про роковую роль насилия, примененного к мирным демонстрантам, писали многие наблюдатели. Новая стратегия власти ознаменовала авторитарный поворот, уничтожение протестного движения, спровоцировала новую волну эмиграции «креативного класса».
Все эти клише, впрочем, были придуманы публицистами и для публицистов. Помимо них про судьбу протестного движения писали те, кто анализировал эмпирические данные с самих протестов, — российские политологи, социологи и антропологи. Поразительно то, что полученные ими данные оказались интересны только их коллегам. Так, в своей недавней статье публицист Александр Морозов, по сути, обвиняет ученых в аналитической импотенции, говоря о «ничтожно малом контенте», который они произвели на «одно из важнейших событий постсоветской истории». Морозов полагает, что историю белоленточного движения пишут «победители», тогда как у самого общества не нашлось рефлексивных возможностей.
Идея о том, что существует какая-то «альтернативная история» тех, кто проиграл в политической борьбе, не нова. Мишель Фуко, французский философ и политолог, писал о «настоящем» историческом дискурсе, который создается поверженной стороной. Такую «истинную историю протеста» могут написать только сами протестовавшие. Задача ученых — в фиксации, наблюдении и анализе того, что произвели как победители, так и проигравшие.
И здесь мы сталкиваемся с очень серьезной проблемой: цензуры и самоцензуры исследований протеста.
Российские ученые, исследующие протесты, сейчас находятся не в лучшем положении. С одной стороны, бывшие демонстранты и симпатизирующие им публичные персоны ждут от нас «великого откровения» в отношении исторического значения протестов и очень расстраиваются, когда видят скучные цифры и цитаты вместо сенсационных выводов. С другой — в некоторых университетах такие «великие откровения» становятся опасны для карьеры. Несколько исследовательских академических центров сейчас подвергаются давлению и признаются (или будут признаны) иностранными агентами за то, что получают гранты от международных организаций на свою деятельность. Из крупнейших университетов России сегодня увольняют ученых потому, что политология международного образца постепенно становится буржуазной лженаукой, критически оценивающей политический контекст в России.
В связи с этим мы хотели бы развеять ряд заблуждений, которые окружают исследования протестов в России.
Во-первых, публицисты серьезно преувеличивают значение белоленточного движения. Безусловно, это движение является важным объектом для протестных исследований как особой научной дисциплины, но говорить о его значимой роли для истории страны пока преждевременно. Оно было важным для «рассерженных горожан», вышедших в столице и в крупных городах, и в то же время менее востребованным для других граждан страны. Участникам движения не удалось отстоять свои требования и ценности, их коллективная идентичность оказалась размыта. В отличие от успешных социальных движений (рабочих, феминистических, ЛГБТ-движений), белоленточники не сумели создать объединяющей идентичности для общества в целом. Они также не использовали всего богатого «протестного репертуара», который обычно делает движение успешным.
Во-вторых, публицисты (и некоторые ученые) существенно переоценивают успехи властей. Анализ социальных движений в разных странах и режимах показывает, что столкновения недовольных граждан и правительства на первом этапе почти всегда заканчиваются поражением оппозиции. Не стоит переоценивать искусности замыслов политтехнологов и считать, что их профессионализм стал причиной победы власти. Изначальная вероятность такой победы была высока. Общественные преобразования, инициируемые снизу, как правило, достигаются путем долгих кампаний, где протесты являются лишь одним из инструментов.
В-третьих, исследований российских протестов было очень много. На сайте Russian Protest Research (protestrussia.net) можно найти более 70 научных публикаций, посвященных движению «За честные выборы». Из них можно выделить коллективные монографии «Политика аполитичных: гражданские движения в России 2011–2013 годов», «Мы не немы. Антропология протеста в России», «Азбука протеста», «Смеющаяся, но не революция» и «Social movements in Moscow».
Какие опорные точки предлагают ученые в осмыслении протестов? Большая часть исследователей солидарна в оценке событий как типичного «сбоя» для авторитарного режима во время выборов. В мировой практике такие примеры можно встретить в Молдове, Грузии или Украине. Выборы, как пишет Владимир Гельман, всякий раз являются «тестом на выживание», поскольку призваны закрепить внутриполитическую и международную легитимность авторитарного режима. По его мнению, масштабные протесты вызваны стратегическими ошибками правящего класса, недооценившего риски «обратной замены», а также либеральной риторикой Дмитрия Медведева, породившей надежды на реформы у части элиты и общества.
Другое объяснение мобилизации — «модернизационный вызов» — акцентирует внимание на роли экономического развития, которое привело к «индивидуальной модернизации» части городского населения. После экономического кризиса 2008–2009 годов, как пишет Николай Петров, «государству стало все труднее реализовывать свою часть социального контракта, и его пересмотр стал неизбежным». Если для консервативного большинства, ограниченного в ресурсах, было приемлемо понижение потребностей, то со стороны модернизационного меньшинства стали возможны протесты.
Вопрос «кто протестовал?» становится одним из самых обсуждаемых. В начале движения на первый план выходит определение протестующих как представителей «среднего класса», но с оговорками. В России к «среднему классу» относятся не столько люди с высокими доходами, сколько работники, задействованные в сфере услуг и менее связанные обязательствами с государством. Впрочем, часть исследователей заявляет об отсутствии классового представительства, предпочитая говорить о «множественности» движения. Это связано с тем, что в России существуют слабые институты конструирования идентичности и люди обычно воздерживаются от включения себя в профессиональные и социальные группы.
Как показывают исследования российского интернета, электронные медиа играли важную роль в рекрутировании участников. Социальные сети представлялись ученым как удобные, эффективные и неподконтрольные режиму средства политической коммуникации. Они уменьшали издержки коллективного действия, в частности представления участников о количестве единомышленников и способности к самоорганизации. Кроме того, исследователями была установлена связь между проникновением интернета в регионы и количеством протестных акций.
В социальных сетях активно распространялись лозунги и символы движения, которые затем попадали на городские улицы. Всплеск самодельных плакатов объяснялся антропологами адресатом протестов: для «рассерженных горожан» это способ коммуникации между своими, желание показать, что «мы здесь» и «мы вместе».
Ожидалось, что выход на улицы «рассерженных горожан» способствует трансформации режима в сторону восстановления элементов политической состязательности. Однако после президентских выборов власти предпочитают стратегию подавления протеста. Спад движения российскими исследователями связывался как с ресурсным потенциалом, оказывавшимся достаточным для сохранения правящего класса, так и с особенностями самого движения. По мнению коллектива «Лаборатории публичной социологии», деполитизация участников (недоверие к политическим институтам, отсутствие идеологии, «язык морали») в конечном итоге помешала выработке «политического содержания» митингов: идентичности, идеологии и программы.
Ирина Соболева
политолог, Колумбийский университет (США)
В соавторстве с Олесей ЛОБАНОВОЙ,
научным сотрудником ИПОС СО РАН;
Палач-хапуга и находки школьников
Posted: 24 May 2015 08:01 AM PDT
Портрет харьковского расстрельщика военнопленных поляков коменданта Куприя в интерьере могильных ям.
 |
| Тимофей Куприй |
 |
| Митрофан Сыромятников |
Народный суд Киевского района города Полтавы 26 сентября 1959-го рассматривал вполне заурядное и даже типичное для советской эпохи дело. Проворовался директор базы. Конечно, база есть база — всегда есть что украсть. Дело-то заурядное, вот только на скамье подсудимых оказался весьма непростой человек. И в свои 50 с небольшим лет он сохранял быструю реакцию и умение защищаться. Живой, подвижный взгляд и начальственные нотки в голосе выдавали его многолетнюю привычку командовать и подчинять себе людей. Но собравшаяся в зале суда публика вряд ли знала, какое на самом деле жуткое прошлое у подсудимого и сколько кровавых эпизодов в его деятельности.
Бывшего коменданта УНКВД по Харьковской области Тимофея Куприя, а на скамье подсудимых был именно он, судили не за убийства, а за банальные растрату и воровство.
Суд установил, что Куприй, будучи начальником базы «Маслоснаба», продавал «налево» кирпич и продукты, оформлял на подставных лиц фиктивные наряды на якобы выполненную работу. Уж как сумел Куприй произвести впечатление на суд, неясно. Приговор был мягкий: 2 года условно с взысканием суммы нанесенного ущерба в размере 3526 рублей. Хрущевская эпоха вообще отличалась от сталинской большей гуманностью. При Сталине за аналогичное меньше 7 лет лагерей не дали бы. А тут… Правда, приговор был опротестован прокурором как слишком мягкий и решением Полтавского областного суда от 2 декабря 1959-го был отменен, дело направили на новое рассмотрение в суд, а Куприя даже взяли под стражу. Но нашлись заступники в Киеве: прокурор Украинской ССР внес протест на решение Полтавского областного суда, и 19 января 1960-го Верховный суд Украинской ССР отменил определение Полтавского областного суда и оставил в силе приговор районного народного суда, по которому Куприю назначалось прежнее условное наказание.
В общем, обошлось. Куприй оказался на свободе, но, увы, без партбилета в кармане. В октябре 1959-го его исключили из рядов КПСС. С тех пор, сколько бы он ни писал жалоб и писем с просьбой о восстановлении в партии, — ничего не помогало. В партии его так и не восстановили. И никому не было дела до его «великих заслуг» 1940-го. А сам он об этом благоразумно помалкивал, ведя жизнь скромного пенсионера в Полтаве, где и умер от гипертонической болезни 3-й степени 10 декабря 1981-го.
Интересно, как он дошел до жизни такой. Ведь в прошлом — чекист, человек «особой профессии». Как там у Дзержинского: «Чистые руки, горячее сердце, холодная голова». Но это все в теории, а она, как известно, суха. Жизнь и многообразнее, и богаче. Вообще-то его поведение и стиль жизни были нетипичными для бывших комендантов, привыкших к ночным расстрелам. Им обычно свойственны замкнутость, мрачность и, конечно, пьянство как способ заглушить кошмарные видения прошлого.
А что же Куприй — веселый мастак-расхититель?.. Только вот пьянство — это осталось, это как у всех. А в остальном — разительный контраст по сравнению с другими отставными комендантами. Пил не где-то там втихую дома, прячась от людских взглядов. Райком партии 18 июня 1958-го вынес Куприю выговор с занесением в учетную карточку «за пьянку в рабочее время, грубость и оскорбление рабочих базы». На следующий день его сняли с директорского поста. Но и после снятия с должности директора Куприй неоднократно приходил на базу, требовал выплаты денег по фиктивному больничному листу, угрожал рабочим, запугивал их и «оскорблял нецензурными словами» нового директора и бухгалтера. Ну а дальше — суд…
Но это был не первый суд в его жизни и не первое обвинение в хищениях. Тут, оказывается, у него был стаж!
В октябре 1941-го немецкие войска вошли в Харьков. Накануне шла спешная эвакуация советских учреждений. Работники Харьковского УНКВД во главе с начальником управления Сафоновым перебрались временно в город Купянск, затем все дальше на восток, пока не осели в Саратове. По дороге убывал состав управления, людей отправляли в армию, откомандировывали в другие подразделения НКВД. При начальнике неизменно оставались — его заместитель, начальник секретариата, работники бухгалтерии, финансовой части и, конечно, комендант Куприй. Управление кочевало, надо было как-то жить, снабжать себя — в общем, нелегкие тыловые будни.
Непонятно, откуда, как и с чьей помощью вышло наружу, но стало известно: начальство Харьковского УНКВД проворовалось. Как выяснилось, начальник управления Петр Сафонов, его заместитель Иван Кейс, комендант Тимофей Куприй, начальник секретариата Николай Лелюк и два работника финансового отдела «путем составления фиктивных документов занимались расхищением государственных денежных средств». С октября 1941-го по август 1942-го Сафонов, Кейс и Куприй «присвоили и растратили около 76 тысяч рублей из средств, предназначенных для специальных целей комендатуры». Можно догадаться, какие такие «специальные цели». Обычно после проведения расстрелов их участники устраивали выпивку и стол, и им выплачивались дополнительные деньги — так называемые «оперативные». Ну, понятно, если управление в бегах, то не до казней, а значит, экономия средств. А что оставалось Куприю, он «составлял фиктивные расходные документы», получал деньги и передавал их частично начальству, а частично для питания в период эвакуации. Мало того, как выяснилось, Сафонов, «нарушая инструкции и приказы НКВД СССР, незаконно хранил у себя, а впоследствии безучетно расходовал золото, изъятое у арестованных».
Приговор был вынесен 10 июня 1943-го Военным трибуналом войск НКВД Приволжского округа. Петр Сафонов, Иван Кейс, Тимофей Куприй были приговорены к 8 годам лагеря, а заместитель начальника финансового отдела Михаил Козлов к 5 годам. При этом суд счел возможным исполнение приговора отсрочить до окончания военных действий и направить осужденных в действующую армию.
Так Сафонов и Куприй попали на фронт. Правда, ни тот, ни другой на фронте не задержались. Сафонов пробыл на Брянском фронте простым оперативным работником опергруппы СМЕРШ лишь до сентября 1943-го, а затем устроился заместителем директора электромеханического завода в Харькове. Важно другое: судимость им простили.
В июне 1943-го Куприя отправили командовать батальоном отдела контрразведки СМЕРШ на Брянский фронт. Но уже в ноябре 1943-го он вновь начальник комендантского отдела НКГБ Украины в Киеве. В январе 1944-го его вновь отправили в Красную армию. На этот раз на курсы усовершенствования командного состава, а затем на курсы военных комендантов городов. Высокое доверие! Куприю предстояло возглавлять военные комендатуры в городах, освобожденных Красной армией. В общем-то работа совсем не по его профилю.
В декабре 1944-го Куприй уже в Польше с войсками 1-го Украинского фронта. Служил до февраля 1947-го военным комендантом, представителем Военного Совета Северной группы войск в Келецком воеводстве. Здесь, в Кельце, бравого советского офицера Куприя могли видеть и родственники тех, кого он расстрелял в 1940-м, но им и в голову не могло прийти, кто перед ними.
И здесь не удержался. Парткомиссия Северной группы войск объявила Куприю в 1946-м выговор «за перерасход трофейных продуктов для личного состава». В феврале 1947-го служба Куприя в Советской армии закончилась, а на работу в госбезопасность его уже не взяли. Карьера завершилась. Теперь он осваивает новую полюбившуюся ему сферу деятельности — рабочее снабжение, заведование базами. Работа в распределителе благ, где все под рукой и своя рука владыка, — отличное, но опасное занятие. Давно известна цепочка: товаровед, заведующий складом, арест, суд, тюрьма…
За без малого два года оккупации Харькова немцами тайна массового захоронения польских граждан в Пятихатках не была раскрыта. Но уже в 1960-е раздался тревожный сигнал. Дети — они всюду суют свой нос! Вездесущие подростки, шастающие после школы по округе, взялись раскапывать массовое захоронение. Ученики 5—6-х классов из Пятихаток нашли обручальное кольцо, пуговицы с польским орлом и другие предметы, оказавшиеся во рвах вместе с костями расстрелянных.
Председатель КГБ при Совете министров Украинской ССР Виталий Никитченко 7 июня 1969-го проинформировал о произошедшем председателя КГБ Юрия Андропова:
«УКГБ по Харьковской области 2 июня 1969 года был получен сигнал о том, что в лесу, около поселка Пятихатки, неизвестными лицами вскрыта могила массового захоронения. При проверке на месте оказалось, что в лесу, на удалении примерно 100 метров от шоссе Харьков — Белгород, на площади радиусом примерно 50 м имеется множество провалов почвы глубиной до 70 см в виде прямоугольников 3 х 6 и более метров. Один провал разрыт на глубину до 1 метра, где видны кости и черепа людей. Часть костей разбросана около вскрытой ямы. Там же имеются остатки военной обуви иностранного производства. <…> Установлено, что в указанном месте в 1940 году УНКВД по Харьковской области было захоронено значительное количество (несколько тысяч) расстрелянных офицеров и генералов буржуазной Польши, останки которых и обнаружены детьми при случайных обстоятельствах»1.
Ну уж при случайных обстоятельствах! Надо признать, расслабилась, размякла советская власть и ее боевой страж КГБ, перестав кое-где охранять и огораживать места массовых захоронений жертв террора. И часто по природным причинам — ливни, размывы почвы — тайное становилось явным.
УКГБ по Харьковской области быстро выяснило, кто из бывших работников госбезопасности имел к этому расстрелу отношение и кто знает об этом месте массового захоронения. Помимо Сафонова, Тихонова и Куприя в документе КГБ говорится и о Ефиме Виговском, Николае Галицыне, Александре Карманове и Мельнике, живших на тот момент в Харькове. И точно, их имена есть в приказе НКВД от 26 октября 1940-го о награждении за расстрелы. Среди окрестного населения тут же провели разъяснительную работу, напугав их тем, что в захоронении — дезертиры и умершие от очень опасных инфекционных болезней (тифа, холеры, сифилиса). А потому приближаться к захоронению органы здравоохранения не рекомендуют. КГБ работал по шаблону, всегда включая старую песню о заразных могильниках и немецких расстрелах.
Но проблему это не решило. Надо было предпринять что-то кардинальное. Главной задачей КГБ было погасить распространение слухов о страшной находке школьников и скрыть следы преступления. Начальник УКГБ по Харьковской области Петр Фещенко выехал для консультаций в Москву, где пробыл с 16 по 18 июня 1969-го. Там он был принят первым заместителем председателя КГБ Семеном Цвигуном, а затем и самим Андроповым2. Дело было наиважнейшим. Нельзя было допустить, чтобы многолетняя ложь о Катыни вот так, из-за пронырливости каких-то школьников, рухнула.
И придумали в Москве вот что. Земельный участок, на котором располагалось захоронение, закрепить за КГБ, оградить колючей проволокой и попытаться уничтожить останки казненных — путем применения «чешуйчатого технического едкого натрия». Для этой цели собирались использовать буровую установку. По расчетам чекистов, им требовалось не менее 4 лет для полной ликвидации захоронения. Для обеспечения плана Управлению КГБ по Харьковской области были выделены дополнительные штатные единицы — 21 человек, 4 автомобиля и финансирование для проведения работ в размере 10 тысяч рублей. Вся эта активность маскировалась легендой, будто бы КГБ строит на этой территории для себя какой-то важный объект3.
Трудно сказать, насколько успешны были усилия КГБ и сколь прочны познания в химии. Но когда в июле-августе 1991-го были произведены раскопки в 6-м квартале лесопарковой зоны Харькова, было обнаружено не менее 167 останков поляков, многочисленные предметы польской военной формы и военной атрибутики, письма, квитанции и обрывки газет, датированных весной 1940-го. Похоже, после того как участок массового захоронения был огорожен, дальнейшие усилия чекистов по уничтожению останков быстро сошли на нет. Чего стараться-то, все и так под охраной!
Следственные действия по выяснению обстоятельств расстрела польских военнопленных в Харькове начались весной 1990-го. Довольно быстро разыскали и жившего еще в городе Чугуеве Харьковской области Митрофана Сыромятникова. Уже 20 июня 1990-го состоялся его первый допрос. Сыромятников в 1940-м служил в должности старшего по корпусу внутренней тюрьмы УНКВД по Харьковской области. Он рассказал о своем участии в расстрелах польских офицеров. В обязанности Сыромятникова входило размещение прибывающих военнопленных в камерах внутренней тюрьмы. В тюрьме они находились совсем недолго — от нескольких часов до двух дней. Военнопленных расстреливала в подвале здания УНКВД группа чекистов под командованием коменданта Куприя. Сыромятников точно указал место захоронения расстрелянных — близ Пятихаток — и рассказал, что сам несколько раз грузил тела на машины и отвозил к месту погребения. Сыромятников не назвал фамилии участников расстрелов, сославшись на свою память. Тем не менее описанная им картина была практически сходной с методикой расстрела, принятой в Калинине. Как подчеркнул Сыромятников, «все действия по расстрелу поляков и их захоронению контролировались представителями НКВД из Москвы», но конкретных фамилий этих представителей не назвал.
На время Сыромятникова оставили в покое. А в следующем году, 10 апреля 1991-го, состоялся его второй допрос. Сыромятников вновь рассказал о месте тайного захоронения казненных в 1—1,5 километра от Пятихаток и вспомнил фамилии некоторых работников комендатуры НКВД, участвовавших в расстрелах, и в частности Александра Карманова. На допросе 30 июля 1991-го он назвал фамилии участвовавших в расстрелах: дежурного помощника коменданта Ивана Смыкалова, старшего по корпусу тюрьмы Алексея Девятилова, шофера Николая Галицына. В отличие от применяемых в Калинине наручников — в Харькове перед расстрелом связывали руки. На вопрос о награждении в октябре 1940-го деньгами в размере 800 рублей Сыромятников ответил категорично: нет, не получал он этих денег.
Последний допрос (из тех, что опубликованы) Сыромятникова состоялся 6 марта 1992-го. Он вновь подробно рассказал об участниках расстрела (о ком помнил). Смыкалов, по его словам, сопровождал военнопленных поляков при доставке их из Старобельского лагеря, Девятилов и Мельник доставляли военнопленных в расстрельное помещение, расстреливали Куприй и Галицын. Правда, отвечая на следующий вопрос, Сыромятников вдруг заявил, что Галицын только привозил, так как был водителем. И вновь, как и на предыдущем допросе, утверждал, что никаких премиальных денег не получал. Даже нашел и объяснение этому факту: дескать, комендант Куприй «деньги получал, в карман забрал, а нас всех поставил туда под ведомость». Вообще-то Куприй, как позже выяснилось, действительно оказался нечист на руку. Но трудно представить, что он мог в 1940-м безнаказанно присвоить деньги сотрудников, не подчинявшихся ему по службе.
На допрашивающих ошеломляющее впечатление произвела обстоятельная и будничная манера рассказа о массовых расстрелах, свойственная Сыромятникову. В его рассказе чувствовался большой опыт участника расстрелов, и даже проскальзывали нотки профессиональной гордости. Напоследок спросили о комнате, где производились расстрелы: «Той комнаты уже нет, первый этаж Куприй взорвал, когда немцы уже на Холодной Горе были». Какие следы пытался скрыть комендант Куприй в октябре 1941-го, когда пришлось спешно покинуть Харьков, что там было в подвале и на первом этаже здания УНКВД — архив, бумаги, бухгалтерские счета? Может быть, Куприй думал, вот взорвали, и все шито-крыто. Но все же его финансовые махинации вышли наружу.
Как и в Калинине и Смоленске, приказом от 26 октября 1940-го были награждены участники расстрела в Харькове: заместитель начальника УНКВД Павел Тихонов, комендант Тимофей Куприй, заместитель коменданта Александр Карманов, помощник коменданта Иван Смыкалов, начальник внутренней тюрьмы Филипп Доронин, надзиратели тюрьмы (среди них Митрофан Сыромятников) и шоферы.
Сыромятников оставался последним свидетелем, который заговорил.
Бывший заместитель коменданта УНКВД по Харьковской области Александр Карманов умер в мае 1987-го в далеком Семипалатинске. Его рано, еще в 1943-м, уволили из НКВД, и дальнейшая его работа не может не вызвать удивления и улыбки: от директора общепита и начальника снабжения — до буфетчика, сторожа детского сада и распространителя театральных билетов. Кажется, он хорошо усвоил жизненные принципы коменданта Куприя.
Наверное, могли бы, но просто не успели допросить бывшего заместителя УНКВД по Харьковской области Павла Тихонова. Этот сделал великую карьеру, дослужился до генерала, в 1970-м возглавлял УКГБ по Киевской области, был членом Коллегии КГБ при Совете министров Украинской ССР. Он умер в 1990-м.
Под вопросом остается только Алексей Девятилов. В 1940-м он — старший по корпусу тюрьмы, затем на работе в ряде других тюрем, а закончил карьеру старшим лейтенантом, начальником надзорной службы в детской трудовой колонии в городе Изяславе Хмельницкой области. Он мог быть еще жив в конце 1990-го, так как его партийные документы не значатся погашенными. Но, скорее всего, сам он, услышав о начале расследования харьковского расстрела поляков, наверняка предпочел «не светиться».
К сожалению, о представителях НКВД из Москвы, руководивших расстрелом польских военнопленных, известно немногое. Основную роль играл капитан госбезопасности Иван Безруков — заместитель начальника 6-го отдела Главного экономического управления НКВД СССР, командированный в Старобельский лагерь и отвечавший за расстрелы в Харькове. Кто был прислан в Харьков из состава «спецгруппы» Блохина для непосредственного участия в расстрелах — до сих пор неизвестно.
По данным расследования «Катынского дела», расстрелы в Харькове шли с 3 апреля до 12—14 мая 1940-го. Согласно записке Шелепина от 3 марта 1959-го, было вынесено 3820 решений «тройки» о расстреле польских военнопленных, содержавшихся в Старобельском лагере. В то же время, согласно сводке (не ранее 19 мая 1940-го), было дано нарядов на отправку из Старобельского лагеря в УНКВД по Харьковской области 3822 человек.
Никита Петров
От редакции. Книга Никиты Петрова о тех, кто участвовал в расстрелах польских военнопленных в 1940 году, готовится в издательстве «Центра польско-российского диалога и согласия» в Варшаве.
Украинские диверсанты взяли на себя ответственность за смерть командира «Призрака»
Posted: 24 May 2015 05:01 AM PDT
«Мозгового подорвали дистанционно двумя МОН 50 (осколочная мина направленного действия — Прим.ред.) в 18:48 около населенного пункта Михайловка на повороте трасса Перевальск — Луганск», — написал командир отряда в социальной сети.
По словам Гладкого, после инцидента бойцы ушли в сторону населенного пункта Лотиково, «потом дали круг и через населенный пункт».
Ранее начальник штаба бригады «Призрак» Юрий Шевченко назвал действия диверсионной группы украинских военных основной версией произошедшего, но призвал дождаться результатов расследования.
Читайте также: Командира бригады «Призрак» Мозгового, его пресс-секретаря и охранников убили
Глава бригады «Призрак» Алексей Мозговой погиб 23 мая после тяжелого ранения. Вместе с Мозговым погибли несколько человек, в их числе пресс-секретарь Анна Асеева, водитель и охранники Мозгового.
По делу о ДТП в Нижнем Новгороде арестовали собственницу перевозившего детей автобуса
Posted: 24 May 2015 04:01 AM PDT
Автобус Mercedes, в котором были дети, находится в собственности у Лариной.
Следователи подозревают Ларину в «оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей» (часть 3 статьи 238 УК РФ).
Как уточняет Интерфакс, Виктория Ларина является индивидуальным предпринимателем, и президент федерации каратэ Татарстана Искандер Шагин, погибший в ДТП, заключил с ней договор о поездке в устной форме.
По сообщению издания Kazan First, Ларина полностью признала вину.
На заседании она рассказала, что автобус оформлен в кредит и был ее единственным источником доходов.
По версии следствия, автобус, который перевозил из Казани в Санкт-Петербург юношескую сборную республики по каратэ, не был оснащен необходимым оборудованием. В частности, в нем не было детских кресел безопасности. Также следователи указывают на нарушение законодательства в том, что автобус с детьми отправился в путь ночью. Kazan First добавляет, что автобус, перевозивший детей, застраховали на перевозки по городу, но при этом его выпустили в другой город.
Накануне, 22 мая, управление СК по Татарстану открыл второе уголовное дело по факту ДТП в Нижегородской области. Следователи возбудили дело по статье, которую теперь инкриминируют собственнице автобуса.
До этого нижегородское управление ведомства открыло дело по части 3 статьи 293 УК РФ — «халатность, повлекшая по неосторожности смерть двух или более лиц».
Следователи намерены дать правовую оценку действиям сотрудников Министерства по делам молодежи и спорта Татарстана, которые «допустили отправку детей в другой город на не соответствующем предъявляемым требованиям безопасности транспорте».
Читайте также: Крупное ДТП с детским автобусом произошло в Нижегородской области
Крупное ДТП в Нижегородской области произошло в четверг, 21 мая. В результате столкновения автобуса с фурой погибли трое человек. Среди погибших была несовершеннолетняя девочка. Всего в автобусе находились 20 человек.
По предварительной информации, авария могла произойти из-за того, что 51-летний водитель автобуса уснул за рулем. В настоящее время он находится в СИЗО.
Киев. Домофон российского посольства ответил: «У нас выходной»
Posted: 24 May 2015 02:02 AM PDT
Как спецкор «Новой» Павел Каныгин добивался встречи наших дипломатов с пленными гражданами России.
Как утверждают в МИД РФ, дипломаты вот уже который день добиваются встречи с россиянами, но не получают разрешений. Впрочем, как рассказали мне в офисе советника главы СБУ Маркияна Лубкивского, никаких официальных дипломатических запросов украинская сторона до сих пор так и не получила. Но готова в любой момент их рассмотреть.
На Воздухофлотской, 27, у защищенного колючей проволокой и двойным металлическим забором здания меня встречает только охранник. Говорит, что не знает, как пройти внутрь, но зато есть домофон. По нему можно связаться с дежурным дипломатом.
Разговор через домофон с дежурным дипломатом посольства России в Киеве, суббота, полдень, 23 мая
— Добрый день! Скажите, пожалуйста, с кем можно связаться в посольстве?
— По какому вопросу?
— По экстренному. Тут задержанные россияне попросили меня связаться с вами…
— Россияне?
— Капитан Ерофеев и сержант Александров попросили меня передать информацию в посольство России.
— Ну передавайте по почте.
— Я с ними недавно встречался, брал интервью, может, вы в курсе…
— По почте, говорю, информацию передавайте.
— Но, наверное, такие вопросы надо решать как-то лично?
— Ну не в субботу же, суббота и воскресенье — выходные!
— Я понимаю, что выходные, но там наши соотечественники, они в очень неловкой ситуации. Им нужна какая-то консульская поддержка, они ждут и никак не могут дождаться прихода… (звук прерванной связи, звоню снова. — П. К.)
— Алло! Выключился [домофон] Что дальше?
— На каком месте вы выключили?
— «Ждут поддержки…» (слышен вздох. — П. К.).
— Но, может, кто-то выйдет наконец?
— Никого нет, говорю же! Сегодня выходной.
— А как вы решаете вопросы экстренного характера?
— Ну, как…
— Если человеку нужна помощь, вы говорите ему приходить в понедельник?
— Подождите (пауза. — П. К.). Какого характера-то экстренная помощь нужна?
— Я же вам объяснил уже […] Они просили меня передать вам, что очень вас ждут. Вы, собственно, можете и сами эту просьбу увидеть в их интервью. Но они просили меня донести до вас лично, и я пришел. Исполняю данное обещание. Вы слышите?
— … (звук прерванной связи. — П. К.)
Еще одна возможность выйти на связь с официальными представителями России — визит в консульский отдел посольства РФ, это в другом конце Киева, на ул. Панфиловцев. Еду туда. У забора снова встречаю охрану.
— Никого нет, день неприемный! — говорит охранник.
— Но тут экстренный вопрос.
— Тогда вам надо в посольство!
С такими новостями я поехал к пленным российским военным. Большая часть моей беседы с ними проходила без записи.
Капитан Евгений Ерофеев
— Хочу проявить обеспокоенность за свою семью. Понимаю, что сейчас происходит там [дома]. Их охраняют, возможно. Как-то обрабатывают, пасут, неважно. Просто хочу, чтобы им оказали какую-то помощь. Им тоже нужен психолог. Ко мне здесь ходят психологи спокойно. Почему им там [нельзя]? Если вдруг я был там как-то уволен, то проблема обеспечения семьи [возникает]. Раньше я получал зарплату, семья на нее проживала, а сейчас не знаю, как она будет жить. Про остальное — все понятно. А по поводу всей этой ситуации хочу сказать, что, находясь здесь, пришел к выводу, что войну пора заканчивать. Понимаю, что многим конец войны будет невыгоден. Но надо как-то находить компромисс. Искать новый формат. Слишком много парней погибает. У нас и так их мало, хороших парней, которых уже не вернуть. Понятно, что работа такая, но это уже лишнее. Напоминает все это Афганистан. Приезжали домой из Афганистана солдаты, а им говорили: «Мы вас не посылали». Итог известен. Не хочется, чтобы такое было.
— Я сегодня ходил в посольство и консульство. Там меня, к сожалению, не приняли. Сказали, что [экстренное сообщение] можно отправить им по электронной почте. Надеюсь, в понедельник они его как-то рассмотрят. Хотя понятно, что уже они в курсе всего.
— Мы понимаем, что работа такая у них, у этих людей. Еще я хотел бы извиниться перед сослуживцами, которым доставил много хлопот тем, что попал сюда и как попал. Наверное, им сейчас там тоже приходится тяжело.
— Дальше планируешь служить?
— Служить бы рад, прислуживаться тошно. Я думаю, меня уже не оставят в армии. Планирую уволиться на пенсию по здоровью. Проблема [главная] — с обеспечением, не знаю, как оно дальше выйдет.
— Хочешь передать что-то напрямую родственникам и семье?
— Я думаю, они поймут все, если увидят это интервью. Все хорошо. И главное, чтобы у них все было хорошо. Все.
В конце, уже перед мои уходом Ерофеев спросил, много ли с обеих сторон в действительности было жертв после завязавшегося боя с их группой. Я сказал, что с обеих сторон есть раненые, погиб солдат ВСУ Вадим Пугачев.
— Говорили мне… Тяжело думать об этом, я еще не переварил. Не знаю, какие тут могут быть слова… Хватит нам воевать.
Сержант Александр Александров
— Саша, есть хорошие новости. Пресс-секретарь Президента Песков сказал, что вы — россияне, сограждане, вас бросать нельзя, вы пленные, которые нуждаются в поддержке.
— Это радует.
— Может быть, тоже передашь что-то семье?
— Хотел бы передать родственникам, что все хорошо, иду на поправку, надеюсь, в скором будущем вернусь. Чтобы мама с отцом не переживали. Для жены — что очень сильно люблю и скучаю. Чтобы она надеялась, что все хорошо будет. Она у меня молодец. Даже вот ребята [из военного госпиталя] сделали фотографию. Она улыбается тут мне. Передает мне сил моральных. Катя, все будет хорошо, я вернусь, очень сильно люблю тебя! Не переживай.
Под боком у Александрова — «Прощай, оружие!» Хемингуэя, заложенная где-то в первой трети. В палату заходит с капельницей медсестра.
Павел Каныгин
Специальный корреспондент
Киев
Слушания по проекту моста в Крым противоречат закону
Posted: 24 May 2015 01:01 AM PDT
Администрация Керчи опубликовала постановление о проведении общественных слушаний по строительству моста через Керченский пролив. Как следует из текста, будет обсуждаться и техническое задание на разработку ОВОС (оценки воздействия на окружающую среду), и сами материалы ОВОС. Однако российский закон предусматривает другую процедуру, пояснили «Новой газете» в общественной организации «Экологическая вахта по Северному Кавказу».
«Согласно положению об ОВОС, процедура проводится в несколько этапов, — рассказал заместитель координатора «Эковахты» Дмитрий Шевченко. — Сначала представляются параметры проекта, в том числе его альтернативные варианты. Собираются данные о текущей экологической обстановке, проводятся предварительные консультации с общественностью. И лишь затем на основе всех этих результатов составляется техническое задание на ОВОС, то есть что и как, собственно, надо в данном случае оценивать. А администрация Керчи все хочет сделать одновременно. Это профанация».
Между тем в районе Керченского пролива уже началось сооружение так называемого временного моста, по которому будут доставляться материалы и техника для строительства основного. Длина временного моста составит шесть километров, он должен пролегать между Таманью и островом Тузла. Однако до сих пор не проведено публичных слушаний, геологических изысканий, экологической экспертизы. В связи со всеми выявленными нарушениями «Эковахта по Северному Кавказу» обратится в правоохранительные органы
Евгений Титов
Соб. корр. по Южному Федеральному округу
Бюджет на революционное примирение
Posted: 24 May 2015 12:01 AM PDT
Министр Мединский намерен консолидировать Россию под столетие Октября.
На первый взгляд затея выглядит странной, поскольку апология Октябрьской революции всегда была плохим поводом для примирения. Как учил классик, чтобы объединиться, нужно сначала как следует размежеваться. То есть, например, для правоверных большевиков место таких как Мединский всегда на фонаре. С другой стороны, история учит, что через двадцать лет после революции сами большевики оказываются на фонарях — при режиме, построенном их собственными руками. Антикоммунисты, соответственно, не без оснований считают, что большевиков нужно судить, а коммунистический режим признать преступным — как это только что сделано на Украине. Многим сегодня до революции вообще нет никакого дела, но и к министру Мединскому они чаще всего особых симпатий не испытывают и примиряться под его протекцией и стратегическим видением истории не намерены. Так с кем же Мединский хочет устраивать эту консолидацию и коллаборацию?
Можно было бы заподозрить «историков» в мании величии, если бы не одно принципиальное «но». В последние несколько лет, когда Россия освоилась в своем новом большом стиле, мы ни сезона не можем прожить без великих свершений. После зимней Олимпиады обязательно должна наступать «русская весна». Мы идем, почти бежим триумфальным шагом и уже не можем сбросить темп. В 2015 году мы грандиозно освоили 70-летие Победы. На 2016 год у нас запланированы как минимум выборы в Государственную думу — то ли досрочные, а то ли так. Выборы, как ясно заранее, должны стать блистательным праздником демократии. В 2018 году, если наши зарубежные партнеры разрешат, мы проведем шикарный чемпионат мира по футболу. А вот что у нас есть на 2017 год? Верно, тут нет никакого великого свершения, приличествующего для России эпохи третьего срока Путина.
И вот тут выходит на сцену опытный аппаратчик Мединский и делает элегантный жест. Революцию, говорит, поставим под ружье! Революция теперь тоже послужит нашему текущему процветанию. А консолидация у нас будет по номенклатурно-бюрократической линии и по разнарядке. Бюджетников нарядят в кожанки и выгонят на ноябрьскую улицу изображать картину художника Юона «Новая планета».
Как замечательно историки под руководством министра умеют адаптировать революционную романтику к текущей политической конъюнктуре, видно по мельчайшим деталям. Вот, к примеру, в документе Мединского среди принципов консолидации общества сказано: «понимание ошибочности ставки на «зарубежных» союзников» во внутриполитической борьбе». Это исходно то ли про пломбированные вагоны, а то ли (что более вероятно) про Антанту. Сформулировано примирительно до тошноты, но в то же время так, чтобы было ясно: перед нами «научное обоснование» преследования «иностранных агентов». Консолидация к 2017 году будет усиливаться за счет национал-предателей и безродных космополитов.
Единственный смысл национального примирения и обсуждения «величайшего события» в таком контексте — еще раз доказать, что мы живем в лучшей из возможных России, нами правит мудрый вождь, и каждая птичка, каждый чекист равно славит его. Зачем вы отмечаете столетие Октября? Чтобы, цитирую Мединского, «понять важность для России сильной государственной власти, поддерживаемой всеми слоями населения». От Октября — к путинскому большинству по прямому маршруту, так что сама российская история склонила голову перед мудростью министра.
Мы отмечаем четырехсотлетие Дома Романовых, а потом сразу столетие Октябрьской революции. Отмечаем День чекиста, а потом без промедления — День памяти жертв политических репрессий. И нет такой вещи, которую мы не могли бы отметить и превратить в праздничную гирлянду. Путин, Сталин, Ленин и Николай II, взявшись за руки, ведут Россию от победы к победе. Выполним пятилетний план внедрения традиционных ценностей за три года — вот лозунг момента. А министр Мединский получает на все это бюджет. Ну чем не величайшее событие?
Кирилл Мартынов
редактор раздела «Мнения и комментарии»
| You are subscribed to email updates from Блог «Новой газеты» To stop receiving these emails, you may unsubscribe now. | Email delivery powered by Google |
| Google Inc., 1600 Amphitheatre Parkway, Mountain View, CA 94043, United States | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий