вторник, 19 апреля 2016 г.

Тема дня

Тема дня

В правительстве одобрили наказание губернаторов за растраты на пиар

Posted: 19 Apr 2016 02:01 AM PDT

Правительство согласилось с идеей ввести уголовную ответственность для губернаторов за растраты на самопиар, пишут «Ведомости» со ссылкой на проект отзыва кабинета министров на соответствующий законопроект.

По данным издания, авторам инициативы предложат уточнить редакцию документа, распространив такие же требования и на руководителей органов местного самоуправления.

Отзыв должен быть утвержден в четверг, 21 апреля. Ранее его предварительно одобрили на заседании правительственной комиссии по законопроектной деятельности. Эту информацию подтверждают источник газеты в «Единой России» и источник, близкий к руководству партии власти.

Авторами законопроект выступили представители всех четырех парламентских партий — Ольга Тимофеева («Единая Россия»), Михаил Дегтярев (ЛДПР), Александр Ющенко (КПРФ) и Александр Бурков («Справедливая Россия»).

Документ предлагает наказывать чиновников за излишние (свыше 1,5 млн рублей) расходы на информирование населения о своей деятельности в СМИ штрафами до 500 тысяч рублей или лишением свободы на срок до пяти лет.

Впервые предложение подвергать уголовной ответственности губернаторов за крупные траты на пиар прозвучало в октябре минувшего года. Тогда авторы законопроекта не вносили его в аппарат Госдумы, обещая это сделать в случае положительной реакции правительства.

Активиста «Парнаса» из Тольятти арестовали за репост

Posted: 19 Apr 2016 01:27 AM PDT

Суд в Тольятти арестовал на трое суток члена «Парнаса» Андрея Балина за перепост фотоколлажа, сообщает пресс-служба партии.


Балина обвинили по административной статье «Пропаганда либо публичное демонстрирование нацисткой атрибутики или символики».

Прокурор в свою очередь просил арестовать актвтиста на 15 суток ареста.

По словам самого активиста, речь идет о репосте изображения свастики «величиной 3-4 миллиметра». Запись была сделана 26 сентября 2014 года.

Балин был одним из организаторов назначенной на 20 апреля в Тольятти пресс-конференции лидера «Парнаса» Михаила Касьянова. Активист связывает арест с визитом Касьянова в Самарскую область.

Ни рогов, ни копыт

Posted: 19 Apr 2016 01:01 AM PDT

Оленеводческое хозяйство в Мурманской области уничтожили в угоду браконьерам.

Оленеводы уволены, олени разогнаны по тундре, а оборудование передано на базу, постояльцев которой не раз подозревали в браконьерстве, — так закончился громкий проект по импортозамещению в Мурманской области.

Идея возродить оленеводство на знаменитых полуостровах Рыбачий и Средний возникла в совете депутатов Печенгского района в 2012 году.  На этих территориях коренное население — саами — исконно пасли стада, пока со стратегических полуостровов их не потеснили военные. Позже, в советские времена, на полуостровах работал экспериментальный совхоз «Восход», в 90-е приказавший долго жить. Все, что от него осталось, — висевшие мертвым грузом на балансе  района 500 голов одичавших оленей, которых радостно отстреливали браконьеры. Приезжали они сюда со все концов страны  за богатой охотой в девственной тундре, где уж точно не нарвешься на патруль охотнадзора. Место доходное: помимо оленей, еще и краб, и рыба — и никакого контроля. Неудивительно, что полуострова стали любимым местом VIP-туристов с карабинами наперевес. Охотились и с вертолетов, и даже, как говорят жители района, с бронетранспортеров.

Поредевшее стадо в итоге едва не списали, словно устаревшее и пришедшее в негодность имущество, но в последний момент Совет депутатов все же принял решение искать инвестора и возрождать оленеводство. Было учреждено муниципальное унитарное предприятие «Печенгская компания». 15 миллионов рублей в уставной капитал МУПа внес муниципалитет, нашли также инвестора — фирму, вложившуюся и в стройку, взамен рассчитывая получить оленей пропорционально вкладу. Причем, как рассказывает бывший руководитель злополучного МУПа Аркадий Бородин, по условиям договора, после формальной передачи выращенные олени остались бы в Печенге, а инвестор платил бы за их постой и аренду пастбищ.

Самым сложным оказалось найти грамотных оленеводов — сменив около 6 бригад, Бородин отобрал непьющих и чистых на руку.

К концу 2013 года замаячила первая прибыль — стадо практически удвоилось, браконьеры стали побаиваться новых соседей. Сотрудники «Печенгской компании» «брэкам», как здесь называют стрелков, объявили реальную войну, не только охраняли своих оленей, но и захаживали вместе с полицией на базы отдыха, разбросанные по территории островов. Охота на оленя здесь вне закона, поэтому разделанные туши или свежие шкуры автоматически становились уликами в уголовных делах. Противник наносил ответные удары: как-то люди с ружьями напали на стадо прямо во время загона в кораль, когда сотни животных с пастбищ организованно доставляют на пересчет и вакцинацию. Впрочем, после нескольких разборок со стрельбой и поножовщиной, как на Диком Западе, «вольные стрелки» усвоили, что от казенного стада держаться нужно подальше.

Когда численность стада существенно возросла, встал вопрос о строительстве  мобильного убойного цеха: он бы позволил получить, наконец, доход и доставить оленину на прилавки. Цена вопроса — 2,5 миллиона рублей, в масштабе области сумма невеликая. И тут начались проблемы.

«В 2014 году МУП профинансировали лишь по одной целевой программе — развитие оленеводства, — рассказывает Бородин. — «Туристическую» составляющую проекта финансировать не смогли. То есть достраивать на отпущенные нам деньги уже подведенные под крышу домики турбазы было нельзя — нецелевое расходование. Стройку заморозили. Да и на основную деятельность бюджет секвестировали. Вместо заложенных на год 8,5 млн. на зарплату и основные расходы, после мартовских корректировок бюджета осталось 6,5 млн., а после июньских — вообще 4,5. Параллельно чиновники рассорились с инвестором, отказавшись оформлять в собственность причитавшихся ему оленей. И он вышел из проекта».

В 2016 году «Печенгской компании» оставили всего 2,5 миллиона «на дожитие», новый состав районной администрации уволил Бородина, который сейчас в суде добивается восстановления на работе. А новый директор одним из первых приказов часть оленеводов уволил, часть перевел в сторожа с зарплатой 6 тысяч рублей. Об этом они заявили в областную прокуратуру (документ есть в распоряжении редакции), потребовав выплаты задолженности по зарплате и обеспечения сохранности казенного имущества.

С последним вопросом новая власть разобралась просто: оставшиеся на полуостровах «материальные ценности» велено было передать на соседнюю нелегальную базу отдыха. Официально это «музей под открытым небом», а реально — десяток домиков,  переделанных из цистерн, в которых обитают, по словам оленеводов, далеко не научные сотрудники.

«Получается, браконьеры нас победили», — разводит руками бывший директор. В ответ на попытки Бородина отстоять предприятие к нему проснулся живой интерес у местных правоохранительных органов. Теперь его вдобавок таскают на допросы и берут объяснения на предмет нецелевого расходования средств и превышения полномочий. Вопросов к чиновникам, выделившим миллионы на проект и тут же уничтожившим его, оставив оленей на откуп браконьерам, у полиции нет

Татьяна Брицкая
собкор в Заполярье
Фото: РИА Новости

Против руководства курильского рыбомбината возбудили новые дела

Posted: 19 Apr 2016 12:28 AM PDT

Возбуждены четыре новых уголовных дела по курильскому рыбокомбинату «Островной», передает Интерфакс. Об этом заявил заместитель генерального прокурора РФ Юрий Гулягин на брифинге во вторник в Южно-Сахалинске по итогам поездки комиссии генпрокуратуры и Роструда на Сахалин.

Первое дело заведено по статье «преднамеренное банкротство» по факту банкротства ЗАО «Рыбокомбинат Островной». Его возбудили в отношении учредителя и акционера компании Юрия Белкина и бывшего директора предприятия Натальи Кашкаровой.

Второе дело по статье «покушение на хищение бюджетных средств» возбуждено из-за возмещения налога на добавленную стоимость предприятия на сумму свыше 6 млн рублей.

Еще два уголовных дела заведены по факту невыплаты зарплаты работникам «Островного рыбокомбината» и по факту злоупотребления учредителем ЗАО Юрием Белкиным и экс-директором Натальей Кашкаровой своими должностными полномочиями, что повлекло причинение ущерба работникам и кредиторам рыбокомбината.

Кроме того, в суд направлено 58 исковых заявлений на сумму 1,58 миллиона рублей. По данным на понедельник, 18 апреля, пострадавшим сотрудникам рыбокомбината выплачены долги по зарплате на сумму более 3 млн рублей.

Выездная комиссия прокуратуры продолжает работу на острове Шикотан.

14 апреля работники рыбокомбината на острове Шикотан обратились к президенту Владимиру Путину во время «прямой линии». Они пожаловались на задержки зарплаты и отсутствие реакции со стороны прокуратуры. Губернатор области Олег Кожемяко поручил в течение двух недель решить проблему долга компании. Следствие возбудило уголовное дело в отношении директора предприятия.

От нашего лица — вашему...

Posted: 19 Apr 2016 12:01 AM PDT

В Красноярске открылось кафе, где больше сотни фотопортретов президента России, в полночь поют гимн, а в туалете подтираются бумагой с изображением Обамы.


Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Всё выше градус патриотизма. В Красноярске на месте бара «Барсук» (наименование народ писал обычно по слогам), где проводились «главные девичники города», открылось «Президент- кафе». Больше сотни портретов Путина, его цитаты, баннеры с Кремлем, свирепыми медведями, сокрушающими врагов, и российские флаги — на всех стенах и колоннах.

У барной стойки Путин на тантамареске (стенде для фото с отверстием для лица). В туалете (здесь он поименован «Блоком НАТО») флаги США повержены и попираемы башмаками — лежат ковриками на пороге, портреты Обамы на туалетной бумаге, над унитазами и раковинами постеры с Кэмероном, Яценюком, Меркель и снова Обамой (сейчас по просьбам посетителей должен добавиться Эрдоган). Их позволено оплевывать или разрисовывать предлагаемым черным маркером: Меркель, например, добавили характерные челку и усики. А что написано в их адрес, цитировать воздержусь.

Очевидно, градус будет еще выше, но пока кафе не получило лицензию на торговлю алкоголем. Здесь, однако, уже готовы делать коктейли в цветах национального флага: гренадин, блю кюрасао, сверху — водка. Всего 120 целковых. Триколоры на шпажках для канапе. Гимн в полночь: все встают и поют. Заведение культурное: посетители предложили еще виолончель по вечерам, она сейчас в тренде.

Помещения просторные, посадочных мест — 60, есть еще замечательный детский зал с аниматорами на 22 персоны. На кармашках у персонала вышито: «Команда Путина». Цены демократичные, селедка с луком за 50 рэ, бифштекс «по-министерски» (с луком и грибами) — 150. Первые сомнения закрадываются вместе с салатом «президент» за 225: это оказывается почему-то неродная нам руккола, нетрадиционные помидоры черри, да еще и с кунжутом. Почему меню не ограничивается репой и щами? Зачем здесь кола, картошка фри, чизкейки, соус бешамель, прованские травы?

Выбиваются из славной картины и иностранные слова на обивке диванов. В целом мебель, посуда, сантехника, музыкальная аппаратура своим происхождением также не соответствуют месседжу заведения. Всё это вкупе вселяет подозрение, что кафе это — вовсе не самозабвенное исступление, не потрясающее умопомрачение, не огонь в глазах, а лишь onlybusiness, рубка бабла на конъюнктуре.

Интересно, что совладелица кафе — иркутянка Светлана Лаутман три года постигала премудрости «организации крупного и среднего бизнеса» в США.

Это третье ее образование, и вот теперь меня мучает когнитивный диссонанс: это чему же такому надо столько лет учиться, чтобы на выходе получилось вот это? До того, как «вот это» кристаллизовалось, у Лаутман было детское кафе «Смайлик», и проект не пошел. Светлана решила искать новый формат. И, похоже, преуспела: народ повалил, а хит — туалетную бумагу с Обамой — регулярно воруют рулонами.

Управляющая «Президент-кафе» — она проводит для меня экскурсию — тоже из Иркутской области, из Ангарска. Почему-то не хочет, чтобы ее имя звучало, но патриотический пафос Светланы Эдуардовны вполне разделяет: «Представьте, в Америку никакую меня не тянет, даже на отдых в Таиланд. Я люблю свою родину». На вопрос, как получается в одной голове сочетать такой облик заведения с прекрасным знанием сегодняшних экономических реалий России и остального мира, слышу: «Мы русские люди. 90-е выстояли, 2008-й худо-бедно пережили, и это переживем».

Вроде, и резонно, и понимаешь в то же время: это стокгольмский синдром, защитная реакция, подсознательная травматическая связь. Чем хуже дела в экономике, тем крепче рейтинги власти и вера в нее.



Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Образ Путина уже растворился в России, он повсюду и везде, он давно уже бренд, как и образ Сталина, и это далеко не первое общепитовское заведение, использующее его (как и парадные картины со Сталиным). В упомянутом Таиланде ушлым иркутским предпринимателям действительно делать нечего: минувшей зимой на Пхукете ежедневно проходил мимо кафе русской кухни: из него на дорогу выставляли фанерную фигуру Путина. Но там, в неге и расслабленности, кафе пустовало.

А у нас обеспечен аншлаг. Знаете, почему? Есть «22 непреложных закона брендинга» Эла Райса. Они работают и в политике, это ведь тоже технологичный бизнес. Так, можно видеть действие закона категории (лидирующий бренд должен продвигать не себя, а всю категорию): бренд «Путин» кого только ни провел во власть. «Лучшим современником» козыряют люди, по которым плачет тюрьма. И дальше уже должен вступить в силу закон расширения. Но то отдельный разговор, сейчас — о законе качества. Качество, а точнее, представление о качестве, «проживает» в сознании потребителя. Разве часы Rolex точнее ходят, чем продукция московского завода «Полет»? Вот и Путина каждый создает себе сам. Телепропаганда, которую в связи с красноярским кафе поносят снова все, кому не лень, — не главная причина. Бородатые староверы телевизор не смотрят так же, как бородатые хипстеры, но от них я недавно слышал такие монологи, яркости которых любой адепт Киселева—Соловьева позавидует. Нет, всё глубже.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Правило ответки

Posted: 18 Apr 2016 11:02 PM PDT


В России существует таинственное явление, известное как ответка. Ученые сейчас только-только подступаются к изучению этого феномена. В общем виде ответку можно описать как ситуацию, при которой в результате излишнего и несанкционированного проявления недозволенных свобод наступает точечное усиление реакции.

Под ответку может попасть каждый. Частные лица, чиновники и общественные организации, совершив некоторую неблагонадежность, замирают в ожидании: когда же прилетит и откуда. Ответку вообще часто описывают в терминах механики Ньютона, так что явление это, скорее всего, физическое — вроде колебаний в атмосфере. Соответственно, оно не имеет юридического статуса и никакими законами, конечно, не предусмотрено. Ответка может включать в себя законодательство в качестве инструмента неизбежного возмездия, но это тоже необязательно. Соответственно, нет против нее и методов судебной защиты. В этом состоит ужас ответки, которая переживается тем, к кому она прилетела, как стихийное действие: у нее нет человеческого лица и с ней вряд ли можно будет договориться.

Изучение ответки носит междисциплинарный характер и находится на стыке физики и политической науки. В сущности, речь идет о парадоксе: политическая неблагонадежность, оформленная как правило в виде слов, каким-то не вполне пока известным образом толкает атмосферный фронт против преступного либерала. К настоящему моменту исследователям известно, что методом передвижения ответки является полет и что наступает она неотвратимо (иначе ее можно было бы принять за простое совпадение). Теперь мы можем двинуться дальше и поставить вопрос о скорости ответки. Примерно так древние химики изучали флогистон — вещество предположительно ответственное за процесс горения, — и в итоге пришли к успеху.

Рассмотрим последние известные нам случаи. На прошлой неделе в офисе ОНЭКСИМ прошли крупнейшие как минимум с начала эпохи стабильности обыски. Они проводились с целью явной демонстрации ответки, и немедленно породили слухи о том, что Прохорову намекают: что пора поделиться РБК с более благонадежным собственником. Накануне, в декабре-январе РБК опубликовал серию расследований о семье и активах Катерины Тихоновой, директора фонда «Национальное интеллектуальное развитие».

В начале февраля Национальная медиагруппа заявила о том, что «Известия» должны стать «более респектабельной газетой» и отрешила от дел Арама Габрелянова. За несколько месяцев до этого «Известия» продемонстрировали недостаточную гибкость при следовании вдоль генеральной линии партии. В то время как линия давно указывала в направлении Ближнего Востока, колумнисты издания настойчиво продолжали спасать русскоязычное население Украины. Это было признано самоволкой, ответка прилетела по законам строгого послевоенного времени.

В январе разгорелся конфликт между Минфином и руководителем Росимущества Ольгой Дергуновой — последняя резко возражала против идеи экстренной распродажи подешевевших госактивов на дне рынка. Спустя три месяца Дергунова покинула свой пост.

Взяв эти и другие аналогичные случаи, мы можем найти среднее значение скорости ответки. По нашим расчетам она прилетает в среднем через 3,5 месяца. Такова скорость полета этой сущности вне зависимости от ее масштаба и числа драйверов. Если вы проявили вольнодумство, пора посмотреть в календарь.

Итак, правило ответки звучит так: скорость ответки является константой.

Кирилл Мартынов
редактор отдела политики

В феврале россияне потратили половину доходов на еду

Posted: 18 Apr 2016 10:02 PM PDT

В феврале текущего года россияне впервые за восемь лет потратили более половины доходов на продукты питания. Об этом сказано в ежемесячном мониторинге социально-экономического положения и самочувствия населения Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС.

«Доля продовольственных товаров впервые за 8 лет превысила долю непродовольственных, составив в феврале 2016 года 50,1% и 49,9% объема розничной торговли товарами соответственно», — сказано в исследовании.

Чем беднее домашнее хозяйство, тем большую часть бюджета оно тратит на продукты питания, поясняют авторы отчета.

Предыдущий рекорд был установлен в мае 2009 года, тогда доля продовольственных товаров составляла 49,6%.

Итальянцы будут выращивать буйволов и производить моцареллу в Крыму

Posted: 18 Apr 2016 12:31 PM PDT

Итальянские инвесторы планируют открыть буйволиную ферму в Крыму и производить моцареллу. Об этом сообщает ТАСС со ссылкой на зампредседателя Черноморской ассоциации международного сотрудничества Яна Эпштейна.

«Итальянские инвесторы предложили нам интересные проекты. 25-26 апреля в Крыму будет подписано соглашение. Это проект по выращиванию буйволов и производству моцареллы», — рассказал он по итогам Ялтинского международного экономического форума.

Общий объем инвестиций может составить 300 миллионов евро. Эпштейн не стал уточнять имена инвесторов из-за санкций.

Напомним, в августе 2014 года, в России был ограничен импорт продовольственных товаров из стран, которые ввели в отношении нее санкции. Это США, страны Евросоюза, Канада, Австралия и Норвегия. Под запрет попали мясо, колбасы, рыба и морепродукты, овощи, фрукты, молочная продукция.


В защиту Конституции, или филолог как последний ополченец

Posted: 18 Apr 2016 12:01 PM PDT

О манифесте главы Следственного комитета Бастрыкина.


Когда политика приобретает черты клоунады, политологи становятся сатириками, сатирики — психиатрами, юристы — просятся к ним в пациенты, а филология встает на стражу правопорядка.

В понедельник 18 апреля 2016 года глава Следственного комитета г-н Бастрыкин выступил в газете «Коммерсантъ» со статьей, призывающей, по-моему, к подрыву конституционного строя России.

«Крайне важно, — пишет Бастрыкин, — создание концепции идеологической политики государства. Базовым ее элементом могла бы стать национальная идея, которая по-настоящему сплотила бы единый многонациональный российский народ».

Читайте также:  «Это не борьба с терроризмом, а что-то другое». Юристы и правозащитники — о том, чем пригрозил нам колумнист Бастрыкин

На всякий случай напоминаю генералу юстиции, что в его высказывании имеются признаки нарушения пп.1-3 и 5 Статьи 13 действующей Конституции РФ. В условиях прискорбного правоотступничества со стороны защитников права филолог вынужден, читая, обращать внимание не столько на особенности стиля, сколько на само содержания высказывания. Ведь Конституция — это документ прямого действия. Если она прямо запрещает создание какой бы то ни было «национальной идеи», которая замещала бы ее, Конституцию, в качестве инструмента «сплачивания нации», то филолог обязан на это указать — как последний ополченец в отсутствие разгромленной регулярной армии.

В своей статье г-н Бастрыкин рассуждает о неких попытках «поставить под сомнение результаты референдума о присоединении Крыма к Российской Федерации. Этот акт правового выражения всенародного волеизъявления населения Крыма стал неотъемлемой частью российского конституционализма».

Даже если мы признаем, что в Крыму весной 2014 года состоялся упомянутый генералом Бастрыкиным референдум, на основании каких законов это мероприятие, проведенное в чужой стране, позволило руководству РФ поставить под сомнение целостность Российской Федерации путем включения в ее состав международно-признанной территории сопредельной страны?

С какой стати пусть даже «всенародное волеизъявление граждан» иностранного — на момент волеизъявления — государства могло бы стать «неотъемлемой частью российского конституционализма»?

Задача руководителя Следственного комитета — расследовать, кто виноват в этом конкретном нарушении п. 5 ст. 13 Конституции РФ, а не препятствовать такому расследованию с помощью публикаций в СМИ.

Наконец, третье проявление правового нигилизма г-на Бастрыкина мы находим в следующем пассаже:

«Также следует пересмотреть законодательство о социальном обеспечении на предмет наличия у близких родственников лиц, причастных к терроризму, прав на пособия по случаю потери кормильца и других выплат. Лицо, которое идет на совершение этих преступлений, должно знать, что не только в случае смерти будет похоронено в безымянной могиле, но и лишит своих близких родственников финансовой поддержки со стороны государства».

Если перевести это рассуждение на русский язык, то российскому законодательству предлагается перейти к практике превентивного заложничества для профилактики особо тяжких преступлений.

Как же быть простым гражданам, если высокопоставленный формальный защитник права открыто выступает против действующего законодательства? Да еще то и дело вводит читателей в заблуждение: «всенародное волеизъявление народа Крыма» к концу статьи превращается у него во «всенародное волеизъявление» всей РФ, а ведь в РФ никакого референдума не проводили!

Автор статьи не скрывает своих мотивов: он выступает не как юрист, а как участник «информационной войны». Особенность этой «гибридной войны» в том, что она у нас а) объявлена самим себе и в) до сих пор велась только словами. Самим названием «Пора поставить действенный заслон информационной войне» автор превращает право в придаток публицистики, возможно, мечтая, как отныне любой критический анализ его творчества он же назначит правонарушением (актом информационной агрессии). От этого глумления над самим институтом права всех нас защищает пока только Конституция.

Плохо, что самое Конституцию от генералов юстиции приходится защищать филологам.

Гасан Гусейнов
филолог, историк культуры
Фото: РИА Новости

Минюст признал «Меджлис крымскотатарского народа» экстремистской организацией

Posted: 18 Apr 2016 11:27 AM PDT

Минюст внес меджлис крымскотатарского народа в перечень организаций, работа которых приостановлена в связи с осуществлением экстремистской деятельности, говорится на сайте ведомства.

«Общественное объединение включено в перечень на основании решения прокурора Республики Крым о приостановлении деятельности общественного объединения», — сказано в сообщении.

Напомним, Поклонская приостановила деятельность меджлиса в середине прошлой недели. По ее словам, это было сделано «в целях недопущения нарушения федерального законодательства», а именно закона «О противодействии экстремистской деятельности».

17 марта Верховный суд Крыма начал рассматривать иск прокуратуры республики о запрете в России деятельности меджлиса крымских татар. В своем иске прокурор Крыма попросила признать меджлис экстремистской организацией.

Совет Европы назвал репрессиями попытку запретить меджлис крымских татар.

Отметим, что меджлис крымскотатарского народа не признал присоединения Крыма к России, а крымские татары стали одними из активных участников транспортной и энергетической блокады полуострова. Тогда активисты заблокировали дороги, ведущие с территории континентальной Украины на полуостров, и тем самым остановили движение большегрузов, перевозящих в Крым товары народного потребления.

Подозреваемый в убийстве медсестер сымитировал психическое заболевание

Posted: 18 Apr 2016 06:29 AM PDT

Воронежец Степан Даценко, один из подозреваемых в убийстве медсестер в военном госпитале, не страдал психическим заболеванием, а сымитировал расстройство, сообщает «Вести Воронеж».

По данным телеканала, на допросе Даценко признался, что не хотел учиться в академии и мечтал вернуться в Воронеж. 18-летний первокурсник Военно-космической академии имени Можайского дважды подавал рапорт на отчисление, однако отзывал его после разговоров с отцом. Отмечается, что в последний раз рапорт был подан в феврале 2016 года.

После этого, передает телеканал, молодой человек сымитировал попытку суицида и попал в психиатрическое отделение госпиталя.

Следствие считает, что именно из опасений быть привлеченным к ответственности за имитацию психического заболевания он и решился на побег.

Читайте также: Взяли на границе. Все трое беглых пациентов психиатрического госпиталя, подозреваемых в убийстве медсестер, — в руках полиции

В ходе суда об избрании меры пресечения выяснилось, что Даценко участия в убийстве не принимал.

Даценко арестован, как и два других подозреваемых, на два месяца. Ранее суд арестовал Давида Зиганшина и Александра Томского. Срок их ареста определен со дня задержания 12 апреля.

Напомним, две медсестры были убиты в психиатрическом отделении Окружного военного госпиталя Петербурга в ночь с 11 на 12 апреля. После этого трое пациентов отделения сбежали. Предположительно, убийство совершил военнослужащий внутренних войск МВД Александр Томский, который лежал в госпитале с диагнозом психопатия.

Уголовное дело возбуждено по ч.2 ст.105 УК РФ (убийство двух лиц организованной группой по предварительному сговору).

«Как меня убивали»

Posted: 18 Apr 2016 05:02 AM PDT

Письменные показания Сергея Магнитского об обстоятельствах собственной смерти.



Следственный комитет России заявил, что рассмотрит заявление бывшего следователя МВД Павла Карпова, который после демонстрации по ТВ шпионского эпик-фейка про агентов «Соломона» и Freedom — Билла Браудера и Алексея Навального, соответственно, — подал заявление о преступлении. Суть — своего юриста Сергея Магнитского глава фонда Hermitage Браудер заказал сам. И Следственный комитет, который уже расследовал обстоятельства мучительной смерти Сергея Магнитского в СИЗО и делал это столь успешно, что, по сути, виновных не установил, взялся за проведение проверки повторно. И мало сомнений в том, что уголовное дело возбуждено будет. Ведь даже Магнитского уже судили — посмертно, на инфернальном процессе с пустой скамьей подсудимых.

Можно долго спорить, был Сергей Магнитский юристом или аудитором, является Браудер акулой капитализма или борцом за справедливость, кто украл деньги из бюджета и был ли в действиях фонда Hermitage состав налогового преступления.

Но бесспорны обстоятельства, приведшие к смерти Магнитского. Он их фиксировал сам, аккуратным почерком отличника.

Мы уже печатали отрывки из его тюремного дневника и поданных им жалоб.

Сегодня — напомним.

Документ этот неопровержим.








Справка «Новой»

37‑летнего юриста Сергея Магнитского арестовали в ноябре 2008 года. Перед арестом он был абсолютно здоров, 16 ноября 2009‑го он умер. Диагноз тюремных медиков: «сердечная недостаточность».

В письмах адвокатам и многочисленных ходатайствах он подробно описывал происходящее с ним. В середине лета 2009 года Магнитский был переведен в Бутырку. Месяцем ранее врачи «Матросской Тишины» обнаружили у него камни в почках. Был поставлен диагноз — «калькулезный холецистит», хотя изначально говорили о панкреонекрозе. Врачи советовали «оперативное вмешательство» и непрерывное лечение. При отсутствии необходимых условий лечения подобный диагноз может характеризоваться «тяжкими режущими болями, переходящими в непереносимые» и привести к некрозу поджелудочной железы (именно этот диагноз и сообщили адвокатам Магнитского в СИЗО).

По прибытии в Бутырку в медицинском обследовании Магнитскому было отказано. На неоднократные письменные и устные обращения к начальнику медчасти Бутырки и администрации об ухудшении состояния здоровья ему отвечали: «Выйдете на волю, там и полечитесь, тут вам никто не обязан ничего предоставлять».

В августе состояние здоровья ухудшилось настолько, что он «не мог даже лежать». Тем не менее в проведении планового медицинского обследования ему по-прежнему отказывали, ссылаясь на «проблемы с транспортом и конвоем». А следователь майор юстиции Сильченко уведомил об отказе в проведении УЗИ, сославшись на то, что «действующее законодательство не возлагает на следователя обязанность контролировать состояние здоровья содержащихся под следствием подозреваемых».

Во всех свиданиях ему было отказано. Он не мог видеться с родственниками и практически оставался с ними без связи: «письма часто терялись», встречи с адвокатами были затруднены. «Из-за огромных очередей адвокатам ни разу не удалось попасть со мной на свидание раньше 15.00, а обычно с ними удается встретиться в 16.00 или 16.30. При этом в 17.30 сотрудники СИЗО начинают требовать прекратить свидания».

Сергей Магнитский неоднократно писал жалобы и ходатайства к администрации Бутырки. Только с июля по сентябрь, согласно отчету, их было пятьдесят три. Большинство жалоб «были проигнорированы». Более того, чем больше было ходатайств, тем более невыносимыми становились условия содержания.

«1 сентября я подал жалобу на отсутствие горячей воды, — пишет Магнитский, — в тот же день меня перевели в камеру № 59, где условия содержания оказались намного хуже».

За пять месяцев, по свидетельству его друзей, Магнитскому не давали покоя ни в одной из камер. «Он даже не успевал распаковать вещи, его тут же перебрасывали в другую камеру к новым уголовникам», — говорит один из его знакомых.

16 ноября в крайне тяжелом состоянии Магнитский был доставлен из Бутырки в тюремную больницу СИЗО «Матросская Тишина», где и скончался при до сих пор окончательно невыясненных обстоятельствах. Известно лишь, что адекватной медицинской помощи ему оказано не было, зато к загибающемуся от боли человеку вызвали усиленный конвой из 8 человек, который и находился с Магнитским до самой его смерти, врачи отсутствовали, а бригаду «скорой помощи» так долго не пускали в СИЗО, что в итоге прибывшим врачам осталось лишь констатировать смерть.

В акте о смерти было записано, что Магнитский умер от токсического шока и острой сердечной недостаточности. В графе «диагноз» указан острый панкреатит и закрытая черепно-мозговая травма. Однако потом, когда дело рассматривалось в Тверском суде, представитель «Матросской Тишины» представил акт, в котором информации о травме уже не было.

По утверждению адвокатов, основная причина гибели Сергея Магнитского — непредоставление необходимой медицинской помощи и чудовищные условия содержания.



«Во время моего пребывания в «Матросской Тишине», примерно в июне 2009 года, у меня ухудшилось состояние здоровья. Проведенным в конце июня — начале июля 2009 года медицинским исследованием у меня были выявлены камни в желчном пузыре и воспаление поджелудочной железы, поставлен диагноз о наличии у меня заболевания калькулезный холецестит, назначено повторное медицинское обследование на первые числа августа 2009 года и плановое оперативное лечение. До заключения меня под стражу у меня не было этих заболеваний или их симптомов. Врачами МТ мне оказывалась медицинская помощь, ежедневно выдавались необходимые лекарства и давались консультации по поводу получения других лекарств, которых в медицинской части МТ не было и которые я мог получать от родственников.

По прибытии в БТ (Бутырская тюрьма. — Ред.) я сразу же, 26 июля 2009 года, обратился к администрации с письменным заявлением о приеме меня врачом, так как в день поступления в БТ врач меня не осматривал, хотя это является обязательным в соответствии с правилами внутреннего распорядка (в дальнейшем: ПВР), которыми регулируется деятельность следственных изоляторов.

Ни в тот день, ни в последующие врач меня не принял. 09/08/09 я обратился с заявлением о приеме меня начальником тюрьмы, указывая, что моему здоровью угрожает опасность. На это заявление я не получил никакого ответа.

11/08/09 я вновь обратился с заявлением о приеме меня врачом, указывая, что срок проведения назначенного мне медицинского обследования давно прошел, но к врачу меня так и не отвели и ответа на мое заявление не дали.

Кроме указанных выше письменных заявлений я неоднократно устно обращался на утренних проверках к фельдшерам, которые на этих проверках бывают один или два раза в неделю, с вопросами о том, когда же меня выведут на прием к врачу. Фельдшеры отвечали: «Пишите заявление. Уже написали? Тогда ждите».

14/08/09 я обращался с письменным заявлением с просьбой передать мне от родственников лекарства, назначенные мне врачами МТ. Ответа на это заявление я не получил, поэтому долго не знал, дано ли разрешение на передачу лекарств и как родственники мне смогут их передать. Я дважды спрашивал фельдшеров о том, рассмотрено ли мое заявление. В первый раз фельдшер сказал, что не знает. Во второй раз сказал, что начальник медицинской части рассмотрел заявление, но не помнит, разрешил он передачу лекарств или нет. В результате лекарства мне удалось получить только 04/09/09.

24/08/09 боли у меня обострились настолько, что я не мог даже лежать. Тогда мой сокамерник начал стучать в дверь, требуя, чтобы меня вывели к врачу. Это было примерно в 16.00. Надзиратель обещал пригласить врача, но его все не было, несмотря на неоднократные повторные требования моего сокамерника. К врачу меня отвели только через 5 часов.

Я сообщил врачу об имеющемся у меня заболевании, пожаловался на то, что за целый месяц пребывания в БТ меня ни разу не осмотрел врач. Врач была очень недовольна, она листала мою медицинскую карту и говорила: «Какое вам нужно обследование? Какое лечение? Вот смотрите, тут написано, что вас уже лечили. Что же вас каждый месяц лечить?» Я спросил, нужно ли мне диетическое питание и что нужно сделать, чтобы его мне назначили. Врач сказала, что не знает, что я должен записаться на прием к хирургу и он решит этот вопрос.

25/08/09 я написал заявление о приеме меня врачом-хирургом для решения вопроса о моем лечении и назначении мне при необходимости диетического питания. Как и все предыдущие, это заявление осталось без какого-либо ответа.

26/08/09 заместитель начальника БТ, в том числе, как я понимаю, начальник медицинской части, проводили обход камер. Я пожаловался на то, что мне не оказывается медицинская помощь, не проводится назначенное медицинское обследование. Мне сказали, что в БТ медицинское обследование не проводится, что нет оборудования. Я пытался показать имевшуюся у меня копию письма МТ, в котором было указано выявленное у меня заболевание и назначено обследование, но это письмо мне даже не дали достать, сказав: «Вы нас задерживаете».

31/08/09 во время аналогичного обхода мне удалось вручить указанное письмо, поскольку какой-то другой начальник, которого не было в предыдущий раз, согласился меня выслушать по этому вопросу. Присутствовавший начальник медицинской части возмущался: «Почему эта бумага у вас на руках? Эти сведения должны быть не у вас, а в медицинской карте, а там их нет, как же мы узнаем, что вам назначено медицинское обследование?»

Я возразил, что, во‑первых, в медицинской карте эти сведения есть, мне их из самой медицинской карты читал врач, к которому я попал на прием 24/08/09, и что, очевидно, мою медицинскую карту никто не читал до того, как я об этом сам попросил, а прочитав, никаких мер не принял, и, во‑вторых, я сам неоднократно в течение месяца обращался с письменными заявлениями о приеме меня врачом, указывая на назначенное медицинское обследование, которое до сих пор не проведено, но, несмотря на все мои обращения, никаких мер со стороны администрации принято не было. Начальник медицинской части обещал разобраться, забрал упоминавшуюся выше копию письма, сказал, что плановое оперативное лечение, о котором в нем говорится, «это когда вы выйдете на волю, тут вам никто не обязан предоставлять», и ушел.

В следующий раз я увидел его 04/09/09, когда он принес мне лекарства, переданные моими родственниками. Он сказал, что написал рапорт о переводе меня в МТ для проведения медицинского обследования, которое мне было назначено, и если вопрос решится положительно, меня туда перевезут, но не раньше, чем через 3 недели. Я спросил, нельзя ли меня вывезти туда на 1 день, ведь обследование занимает всего несколько минут (УЗИ). Он ответил, что это невозможно из-за проблем с транспортом и конвоем. Впрочем, когда возникает необходимость доставить меня в суд для продления срока содержания под стражей, такая проблема обычно не возникает.

До настоящего времени никакая медицинская помощь (кроме разрешения на передачу мне купленных моими родственниками лекарств) в связи с выявленными у меня заболеваниями в БТ мне не оказывалась, несмотря на то, что я провел здесь уже 8 недель и буквально на следующий день после прибытия сюда обратился за медицинской помощью.

Мне не проведено назначенное медицинское обследование, я не получил никаких консультаций по поводу моего заболевания, не был принят врачом-хирургом, мне не только не было назначено диетическое питание, но даже не рассматривался вопрос о том, необходимо оно мне или нет.

Из письма адвокату от 25 августа 2009 года:

«Вчера, ровно через месяц после моего доставления в Бутырскую тюрьму, я наконец-то попал к врачу. Произошло это при следующих обстоятельствах.

В воскресенье, 23 августа 2009 года, во время прогулки примерно в 16.30 я почувствовал боль в области солнечного сплетения, которой обычно сопровождаются у меня приступы межреберной невралгии. Прогулка в этот день затянулась до полутора часов вместо обычного часа, но в прогулочном дворике была скамейка, так что я мог прилечь на нее и стерпеть боль. После возвращения в камеру я сразу же принял лекарства и лег в кровать. Несмотря на это, приступ усилился, начались сильные боли в области ребер на спине, так что переносить их временами можно было только сидя на корточках, согнувшись. Приступ сопровождался болью в сердце и невозможностью вдохнуть воздух полной грудью, так как это усилило и без того резкую боль в области солнечного сплетения. Примерно через час я снова принял лекарства, но никакого облегчения от них, кажется, не почувствовал. К 20.00 боли у меня прошли, я стал чувствовать себя лучше, и мы даже с моим сокамерником Эриком провели генеральную уборку в камере. Ночью и в течение большей части следующего дня я чувствовал себя хорошо.

В понедельник, 24 августа 2009‑го, примерно в 16.00 Эрика вывели к следователю. Оставшись в камере один, я прилег и попытался заснуть, но тут начался новый приступ с теми же симптомами, так что я не мог даже лежать, а ходил по камере или сидел на корточках, согнувшись. Я снова пил лекарства, но облегчения не чувствовал.

В 17 или 17.30 вернулся Эрик и, увидев меня в таком состоянии, позвал надзирателя и попросил вызвать врача. Надзиратель сообщила, что позвонила врачу и он скоро придет.

Через полчаса Эрик снова стал стучать в дверь камеры, но никто не подошел. Эту попытку он повторил еще через полчаса, за дверью послышались чьи-то голоса; мужской голос спросил: «Какая камера?» «267», — ответил Эрик. «Сейчас подойду», — услышали мы, но через некоторое время голоса стихли, и к нам никто не подошел.

Состояние мое не улучшилось, и примерно в 9.00 вечера Эрик снова стал стучать в дверь камеры… Еще через полчаса меня повели в сборное отделение, где, как оказалось, есть врачебный кабинет. Только через пять часов.

Когда я туда зашел, там за решеткой сидела врач и стоял милиционер… Мне сказали, чтобы я постоял в сторонке. Мне было тяжело стоять, и я присел на корточки… Это продолжалось около четверти часа. Наконец, врач спросила, что со мной случилось. Я описал свои боли, она сказала, что это я, наверное, застудил спину, но я пояснил, что эти боли у меня спазматического характера, что бывали и раньше такие же приступы раз в три-четыре месяца, как я их лечил и что теперь уже четыре дня подряд они повторяются, а лекарства не помогают. Врач сказала, что даст мне более сильное лекарство, и выдала три таблетки мелокана.

Я также пожаловался на то, что меня не осматривал врач при заезде в СИЗО, что я неоднократно подавал заявления о приеме врачом, но меня никто не принимал. Сказал, что мне было назначено медобследование, но его не проводят. Врач начала возмущаться, взяла медкарточку и сказала:

— Как это не осматривали?! Вас осматривали там, откуда вас привезли.

Я сказал, что в «Матросской Тишине» меня осматривали, выявили заболевание, назначили обследование, а тут я уже целый месяц, и никто это обследование не проводит и лечение не назначает. Врач листала мою карточку и возмущалась:

— Вас когда привезли? Всего месяц назад? Вы что — хотите, чтобы вас каждый месяц лечили? Вот я смотрю, вас уже лечили, вот написано, что вас принимал хирург, что вам давали баралгин и мезим. А у нас возможностей нет, оборудования нет, врачей нет, надо было вам на воле лечиться.

— На воле у меня не болело, воспаление поджелудочной железы и камни в желчном пузыре у меня выявили в «Матросской Тишине», я эти заболевания получил, уже находясь в заключении.

— Не рассказывайте сказки. Вот тут написано: «в анамнезе» хирург пишет, значит, и раньше было.

— Я не знаю, что такое «в анамнезе», врач, осматривавший меня в «Матросской Тишине», действительно спрашивал меня о том, были ли у меня раньше эти болезни, проходил ли я обследование по их поводу, получал ли лечение. Я ему тогда на эти вопросы ответил отрицательно. Хорошо, какое мне сейчас при этих болезнях необходимо лечение и что нужно сделать, чтобы его получить?

— Я не знаю, пишите заявление, чтобы вас принял хирург. В корпусе врачей нет, а хирург пока еще остался…

— Хорошо, я напишу. Дайте мне снотворное, димедрол или сделайте укол, а то я боюсь, что от этой боли не смогу заснуть.

— У нас таких лекарств нет, это только в психиатрии.

После этого меня вернули в камеру. Я принял таблетку, которую дала мне врач. Боль не только не утихла, но даже усилилась, возможно, из-за того, что мне пришлось туда-сюда ходить и даже стоять там перед этим врачом. Через полчаса у меня была рвота, сопровождавшаяся сильными болями в груди и спине, но сразу после этого мне будто бы стало легче. Я лег на кровать, боль еще оставалась, но уже не такая острая.

Я разговорился с Эриком, это меня отвлекло, и через час-полтора мне удалось заснуть.

Проснувшись утром, я чувствовал себя нормально. Написал заявление хирургу и вот пишу это письмо, надеясь, что сегодня вечером и ночью нового приступа у меня не будет».

Как и все предыдущие, это заявление осталось без какого-либо ответа.

Из жалобы, подготовленной в Генпрокуратуру и Следственный комитет, от 20 сентября 2009 года:

До настоящего времени никакая медицинская помощь (кроме разрешения на передачу мне купленных моими родственниками лекарств) в связи с выявленными у меня заболеваниями в БТ мне не оказывалась, несмотря на то, что я здесь уже провел 8 недель и буквально на следующий день после прибытия сюда обратился за медицинской помощью.

Мне не проведено назначенное медицинское обследование, я не получил никаких консультаций по поводу моего заболевания, не был принят врачом-хирургом, мне не только не было назначено диетическое питание, но даже не рассматривался вопрос о том, необходимо оно мне или нет.

Об условиях содержания



25 июля 2009 года я был переведен из ФБУ СИЗО‑1 ФСИН России (далее: «Матросская Тишина» или МТ) в ФБУ ИЗ‑77/2 УФСИН России по г. Москве (далее: «Бутырская тюрьма» или БТ).

В БТ я содержался в следующих камерах:

№ 267 — с 25/07/09 по 01/09/09 — камера площадью около 10,8 м2, одновременно со мной содержались в течение 1 дня еще 2 человека, потом один день я провел в одиночестве, после чего все остальное время вместе со мной содержался еще один человек, в камере 4 кровати.

№ 59 — с 01/09/09 по 08/09/09, камера площадью около 8,2 м2, одновременно со мной содержались еще 3 человека, в камере 4 кровати.

№ 35 — с 08/09/09 по 10/09/09, камера площадью около 10,1 мІ, одновременно со мной содержались еще 2 человека, в камере 6 кроватей.

№ 61 — с 10/09/09 по настоящее время, камера площадью около 8,2 мІ, одновременно со мной содержатся еще два человека (одни сутки было еще 3 человека), в камере 4 кровати.

Туалет во всех камерах БТ, где я содержался, представляет собой просто дырку в полу в углу камеры, над которой устроено кирпичное возвышение с вмонтированной в него т. н. напольной чашей. Эти напольные чаши настолько грязные, что на них жутко смотреть (ершик для их чистки не выдается, в магазине БТ не продается, получить его в передаче от родственников можно только по специальному разрешению начальника БТ или его заместителя). И если в камере № 267 очистить эту напольную чашу нам удалось, то во всех остальных камерах это не получилось.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Бастрыкин предложил считать экстремизмом отрицание итогов референдума о Крыме

Posted: 18 Apr 2016 04:01 AM PDT

В издании «Коммерсантъ-Власть» вышла колонка главы Следственного комитета Александра Бастрыкина, в которой он рассказал об отношении к экстремизму и методах борьбы с ним.

Одним из видов экстремизма Бастрыкин предложил считать публичные заявления, которые фальсифицируют историю. Например, экстремизмом следует считать отказ признать результаты референдума о присоединении Крыма.

В качестве доказательство своей правоты Бастрыкин приводит аналогию с уголовным преследованием за пропаганду фашизма в других странах мира. Также он напомнил о существовании уголовного наказания за отрицание геноцида армян во Франции. В Госдуме РФ в настоящий момент зарегистрирован аналогичный законопроект.

Россия и «ряд других стран», считает Бастрыкин, дясетилетие находятся в режиме «гибридной войны, развязанной США и их союзниками», а в последние года она якобы перешла в открытое противостояние: российский финансовый кризис стал последствием введения секторальных санкций и «давления» на российскую национальную валюту. «К сожалению, инструментами этой войны все чаще становятся международное право и основанная на нем юстиция», — констатирует глава СК.

В качестве примеров «международного давления» Бастрыкин приводит международные дела, связанные с Россией: многомиллирдные иски бывших акционеров ЮКОСа в Гаагском трибунале и ЕСПЧ, суд по делу экс-офицера ФСБ Александра Литвиненко, доклад международной комиссии о сбитом в Донецкой области «Боинге», расследование ФБР о международных чемпионатах по футболу в России и Катаре, а также дела Виктора Бута и Константина Ярошенко.

Бастрыкин обвиняет Запад в манипуляции и радикализации социальными группами в России. В первую очередь — национальными. В 90-х годах США якобы «сделали ставку» на межэтническую ненависть, и результатом этого якобы стали конфликты карабахский, грузино-абхазский, осетино-ингушский и приднестровский конфликты. «Сейчас уже совершенно очевидно, что все эти столкновения были элементом начальной, пока еще скрытой, фазы информационной войны», — пишет глава ведомства, уверенно заявляя, что «информационно-идеологическое оружие будет применяться и дальше».

Многомиллиардное финансирование США «на программы так называемого развития институтов демократии в граничащих с Россией странах» привело к тому, что в странах выросли антироссийские настроения, считает Бастрыкин.

«Представляется, что пора поставить действенный заслон этой информационной войне. Нужен жесткий, адекватный и симметричный ответ. Особенно это актуально в условиях предстоящих выборов и возможных рисков активизации дестабилизирующих политическую обстановку сил. Хватит уже играть в лжедемократию, следуя псевдолиберальным ценностям. Ведь демократия или народовластие — это не что иное, как власть самого народа, реализуемая в его же интересах. Достижение таких интересов возможно только посредством всеобщего блага, а не абсолютной свободы и произвола отдельных представителей общества», — пишет Бастрыкин.

По мнению главы СК, России необходимо бороться с финансированием терроризма при помощи криптовалют (Bitcoin), потому что в случае широкого распространения они «могут вытеснить с рынка законные деньги, что угрожает финансовой стабильности государства». Искать потенциальную террористическую деятельность следует во всех религиозных, национально-культурных и молодежных организациях.

Чтобы узнавать о возможных террористических звеньях и новых организациях Бастрыкин предлагает использовать информаторов из неформальных молодежных движений.

Бороться с терроризмом нужно и в интернете, пишет Бастрыкин, и предлагает использовать для этого «опыт зарубежных государств». В данном случае имеется в виду Китай с его «великим китайским фаерволлом». Например, в марте Китай запретил деятельность онлайн-СМИ, которые хотя бы частично принадлежат иностранным компаниям. А сотрудничать с иностранными интернет-СМИ китайским изданиям можно только с разрешения профильного министерства. «Представляется, что в разумной мере этот опыт вполне мог бы быть взят на вооружение в России», — предлагает Бастрыкин своим читателям.

Контроль провайдеров — еще один пункт «программы Бастрыкина». Их следует обязать хранить всю информацию о клиентах и пользователях на случай обращения правоохранительных органов, считает он.

В связи с тем, что часто объектами вербовки и пропаганды исламистов становятся трудовые мигранты, Бастрыкин предлагает проанализировать нормативные правовые акты, регулирующие вопросы нахождения иностранцев и лиц без гражданства на территории России.

Ужесточить борьбу с терроризмом председатель силового ведомства предлагает с нетривиальной стороны — через родственников. Бастрыкин предложил пересмотреть законодательство о правах родственников лиц, причастных к терроризму, на соцобеспечение по причине потери кормильца. «Лицо, которое идет на совершение этих преступлений, должно знать, что не только в случае смерти будет похоронено в безымянной могиле, но и лишит своих близких родственников финансовой поддержки со стороны государства», — отмечает он.

В общей сложности в 2015 году было зарегистрировано 1329 преступлений экстремистской направленности — более чем на 28% больше, чем в предыдущем году.

В идее судить за экстремизм тех, кто публично отказывается признать итоги крымского референдума Бастрыкина поддержала прокурор республики Наталья Поклонская. «Если это непризнание итогов референдума еще сопровождается активными противоправными действиями, которые могут содержать в себе элементы экстремизма, мы будем работать так, чтобы привлекать этих лиц к административной или уголовной ответственности», — цитирует ее РИА Новости.

Пелевина потребовала изъять материалы НТВ из публичного доступа

Posted: 18 Apr 2016 02:34 AM PDT

Член партии «Парнас» Наталья Пелевина обратилась в Следственный комитет России, генпрокуратуру и Роскомнадзор с требованием изьять  из открытого доступа фильм телеканала НТВ с ее участием. Об этом сообщает РИА Новости.

«Требуем в связи с нарушением прав опять же провести расследование и плюс к этому требуем снятие этих материалов из общего доступа. Направляем в Следственный комитет, в Генпрокуратуру и в Роскомнадзор», — сказала она.

В своем обращении Пелевина ссылается на статью закона «О персональных данных», согласно которому сведения о субъекте персональных данных должны быть исключены из общедоступных источников по требованию субъекта либо по решению суда или иных уполномоченных государственных органов.

1 апреля телеканал НТВ выпустил «расследование» под названием «Касьянов день», которое состоит из видеозаписей Касьянова и Пелевиной, сделанных на скрытую камеру, а также комментариев прокремлевских политтехнологов и блогеров.

После инцидента Наталья Пелевина приостановила членство в  федеральном политсовете «Парнаса». Она сказала, что считает неправильным «в свете произошедших событий» оставаться в политсовете. В интервью «Дождю» она объяснила, что если бы она не вышла из руководства, то это могло бы повлить на показатели партии на выборах.
Автор: на

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)