Тема дня |
- Погиб из-за «организационных недостатков» лечения...
- 4 года Наташи Эстемировой нет с нами
- «Мой сын выдержал, значит и я должна»
- Кто толкался и дрался?
- Дагестан. Пирамиды
- Из лирики этого лета.
| Погиб из-за «организационных недостатков» лечения... Posted: 15 Jul 2013 10:28 PM PDT Омск. Комиссия по проверке обстоятельств смерти журналиста Владимира Иголкина обнаружила «организационные недостатки» в его лечении. Троим медикам объявлены выговорыКомиссия облмиздрава и областного управления Росздравнадзора завершили проверку по факту преждевременной кончины редактора «Омского вестника» Владимира Иголкина. Как сообщала «Новая» в № 60 («Погиб от искривления пальца?»), с просьбой о ее проведении обратилось к министру здравоохранения области региональное отделение Союза журналистов РФ. Подписали Обращение более сотни представителей омских и федеральных СМИ, у которых есть основания сомневаться в том, что смерть их коллеги была закономерной и неизбежной. Напомним, ее причиной, согласно посмертному медзаключению, стали «хроническая ишемическая болезнь сердца, острая сердечная недостаточность, постинфарктный кардиосклероз». Как утверждают родные и близкие 57-летнего журналиста, сердечными заболеваниями он никогда не страдал и вообще на здоровье не жаловался. В КМХЦ (клинический медико-хирургический центр) обратился по поводу искривления большого пальца левой ноги.15 апреля ему сделали плановую операцию, а через две недели выписали с кровоточащей раной. 1 мая она разошлась, больной позвонил в центр: ему посоветовали прийти после праздников. 6-го мая с острой болью добрался до него на общественном транспорте, но в госпитализации ему отказали. На следующий день все-таки госпитализировали в отделение гнойной хирургии. Там журналиста прооперировали второй раз, но легче ему не стало. После чего ему было предложено найти самому возможность сделать ультра-звуковое исследование сосудов ноги, т.к. врач, который этим занимается ими – в отпуске. Друзья Владимира вызвали такси и отвезли его в частную клинику, но там сказали, что сделать УЗИ смогут лишь через две недели. Редакция договорилась о его госпитализации в отделение сосудистой хирургии областной клинической больницы, где больному была проведена еще одна операция, после которой на следующий день он скончался. Комиссия, сообщает сайт еженедельника «Бизнес-курс», выявила в лечении журналиста ряд «организационных недостатков», за которые медики получили выговоры. Как сказано в отчете о результатах проверки, «сотрудники центра не оценили клинические данные при диагностике, не провели консилиум» и т.д. «Невыполнение ультразвукового исследования периферических сосудов не позволило установить правильный диагноз». Комиссия подтвердила, что «больному было необоснованно отказано в госпитализации при обращении в КМХЦ в связи с развитием у него раневых осложнений». Однако причинно – следственной связи между всеми этими «недоработками» и смертью Владимира Иголкина она не нашла. Сотрудники центра, допустившие их, признаны, хотя и не в полной мере, все-таки профессионально пригодными. Так, заместитель главврача по хирургической помощи В.В. Зайцев предупрежден о неполном служебном соответствии. Аттестационная комиссия областного минздрава намерена рассмотреть вопрос о снижении его квалификационной категории. Предстоит такое же рассмотрение и заведующему отделением гнойной хирургии. Объявлен выговор также лечащему врачу. При этом руководитель центра Вадим Бережной, по мнению комиссии, за обнаруженные ею «просчеты» прямой ответственности не несет. Она не увидела оснований для вынесения ему дисциплинарного взыскания, но указала на «необходимость усиления контроля». На что придется главврачу выкраивать время, и это будет, наверное, нелегко при тех объемах общественных работ, которые он ведет: В.Бережной – депутат Законодательного собрания, заместитель секретаря Омского исполкома «Единой России», руководитель региональной приемной лидера партии Д.А.Медведева. Родные и друзья Владимира Иголкина уверены, что он мог бы еще долго жить, пусть с искривленным пальцем, если б не обратился за медицинской помощью. Георгий Бородянский | ||||
| 4 года Наташи Эстемировой нет с нами Posted: 15 Jul 2013 08:29 AM PDT 15 июля 2009 года неизвестными была похищена в Грозном и убита правозащитница и автор нашей газеты Наташа Эстемирова. Ее тело в этот же день в 16.30 было найдено недалеко от ингушского села Гази-юрт с огнестрельными ранениями в области головы и грудной клетки. Для меня она всегда была не Натальей Хусаиновной, а просто Наташей. И иначе я ее никогда не называл. С 1999 года и до конца своих дней она давала основные материалы по правозащитному движению в Чечне «Мемориалу», в котором работала, и «Новой газете», с которой сотрудничала. В отличие от некоторых своих коллег и журналистов, пишущих на правозащитную тематику, для нее важен был не просто какой-то вопиющий факт, а судьба и жизнь конкретного человека. Несколько раз она обращалась ко мне, чтобы я помог конкретным людям, но не писал об этом, иначе нельзя было обеспечить их безопасность. Она всегда рисковала собой ради людей. И то, что с ней произошло, могло произойти почти в любой день последних десяти лет ее жизни. Она была иногда единственной защитницей для жителя Чечни, попавшего в беду. Но не оказалось того, кто бы защитил ее. А она больше, чем кто–либо нуждалась в этом. После гибели Анны Политковской, которую Наташа почти всегда сопровождала в самые горячие места, я особенно ощущал ее беззащитность. И всю жизнь буду корить себя, что не смог уберечь ее. Вячеслав Измайлов | ||||
| «Мой сын выдержал, значит и я должна» Posted: 15 Jul 2013 06:37 AM PDT Маму белорусского политзаключенного Игоря Олиневича уволили с работы из-за сына
Более 30 лет Валентина Михайловна Олиневич, доцент, кандидат экономических наук, проработала преподавателем Белорусского государственного экономического университета на кафедре «Экономика промышленных предприятий». Два года назад она благополучно выиграла конкурс на должность доцента, который подтверждает квалификацию преподавателя. Но преподаватели в Беларуси работают по срочным контрактам, заключаемым на один год. Несмотря на явную востребованность научных кадров в университете (зарплаты там ниже, чем у уборщиц в минском метро, а возраст многих преподавателей – за 70 лет), Олиневич уволили – объявили, что в следующем году контракт с ней продлен не будет. О политической подоплеке этой истории и своих взглядах на ситуацию в Беларуси Валентина Михайловна рассказала «Новой». — Если я правильно понимаю, с момента ареста сына до недавнего времени у Вас на работе все было хорошо? — Все началось примерно прошлой осенью, когда ко мне на работу стали приходить люди, наверное, из КГБ — они не представлялись, но понятно, что из силовых структур. Незадолго до этого Игоря признали политическим заключенным. Меня предупреждали, что они расспрашивают, какая я на работе. А потом они стали предъявлять мои публикации с вопросом: «Как этот человек у вас может работать?». Это все происходило на уровне ректора и декана, но с участием руководства моей кафедры. Мое непосредственное руководство меня защищало аки лев. Я же там очень давно работаю, с 1975 года с небольшими перерывами. Но потом уже и они ничего не могли сделать, потому что пошел очень большой пресс. В Беларуси были уволены, кстати, большинство жен и матерей политзаключенных — их увольняли или вынуждали уходить, и намного раньше, чем меня. — А как само увольнение происходило? — В середине мая мой непосредственный начальник сказала: или вы отказываетесь от защиты своего сына, или вас увольняют. Через несколько дней меня пригласили к ректору, Владимиру Шимову. На этой встрече он, кстати, говорил, что понимает мои чувства как матери. У него один сын живет в Чехии и работает на радио «Свобода», а второй — активный сторонник Лукашенко, один из инициаторов пересмотра истории Беларуси, Кастуся Калиновского, нашего национального героя, он предложил считать террористом. Мы вроде бы пришли к мирному договору: я нигде не рассказываю, где я работаю, и не призываю студентов к революционной деятельности. Хотя я их и так не призывала. Но буквально через три дня деканат начал проверять мой индивидуальный план, стали дежурить комиссии около аудиторий, где я провожу занятия, и студентов не стеснялись совсем. Из меня пытались сделать злостного нарушителя. Например, есть обычная практика, что преподаватели подменяют друг друга, чтобы не срывать занятия, когда кто-то не может прийти. Так с меня требовали объяснительную, почему меня другой человек заменял. Вся эта катавасия шла полтора месяца, и я так и не поняла, зачем она была нужна, потому что 27 июня мне объявили, что со мной не продлят контракт со следующего учебного года. Но они и так могли его не продлять. — Вы любили свою работу? — Для меня эта работа всегда была интересная, я люблю преподавать, мне нравится работать со студентами. Недавно у нас был конкурс студенческих работ, и девочка, у которой я была научным руководителем, заняла на нем первое место. Я сама разработала курс «Конкурентоспособность предприятия», он читается только в нескольких университетах России. И первое время, когда я была совершенно раздавлена тем, что произошло с Игорем, для меня эта работа очень много значила. Я утром вставала, автоматически одевалась, причесывалась и шла в университет. И там эта энергетика студентов, взаимопомощи — и я отвлекалась от своих проблем. Это помогло мне выстоять. Хотя там и мизерная зарплата, но и она имела значение. Так как нужно делать передачи Игорю, хочется помочь родственникам других политзаключенных, у которых ситуация еще хуже. Но зато теперь у меня будет больше времени для правозащитной деятельности. — А почему Вы не ушли по собственному желанию? — В другое время я бы так и сделала. Мои дочь и муж просили меня это сделать, потому что видели, что все эти бесконечные проверки ужасно меня выматывают. Но я очень многие свои поступки сейчас соизмеряю с тем, что происходит в нашей стране и что произошло с Игорем. Раз мой ребенок мог выдержать такое давление — находясь в тюрьме, безо всякой поддержки — он же в своей книге «Еду в Магадан» очень подробно рассказывает, как это происходило — то я тоже должна. Иначе я недостойна своего сына. Пусть мое увольнение останется на совести тех, кто это сделал. А еще я хотела показать, что не все их боятся — наших спецслужб, я имею в виду. Что не всех можно поставить на колени. — Есть ли в Беларуси объединения матерей и жен политзаключенных? — Официальных таких структур нет, но неформальное сотрудничество очень тесное. Это Людмила Мирзоянова, Марина Адамович, Ирина Халип, Наталья Радина, Марина Лобова и многие другие. Есть «Солидарность», которая пытается всех собрать, но у нее так много целей, что просто физически объять их невозможно. Мы очень дружим между собой, мы уже стали родными. Общаемся и с теми, у кого мужей и сыновей уже освободили. Активная гражданская позиция остается у многих и после освобождения. Личная ситуация накладывается на то, что видишь, что происходит с нашей страной в целом. — Изменились ли Ваши взгляды после ареста сына? — Жалко нашу молодежь, ее заставляют либо уезжать, либо принимать эту систему. В Беларуси уничтожаются не только политические деятели, но даже и просто люди с активной гражданской позицией. Процесс Игоря показал, что только его принадлежность к антифашистской и анархистской деятельности стала поводом, чтобы получить срок 8 лет. Инакомыслие у нас наказывается очень серьезно. Ну и при этом у нас хотят, чтобы никто не узнал о преступлениях режима. Думаю, книга Игоря была основной причиной моего увольнения, он ведь там подробно рассказывает о пытках в СИЗО КГБ. Вранье в нашей стране не имеет никаких границ. Но как бы они не старались вернуть сталинские времена, уже не получится — мир изменился, появился Интернет, люди знают, что происходит в других странах. — Спасибо Вам, мужества и удачи. Беседовала | ||||
| Posted: 15 Jul 2013 04:11 AM PDT За неуважение к омбудсмену ответили полицейские, «За права человека» — никто
ГУВД Москвы опубликовало результаты проверки сотрудников полиции, ответственных за выселение движения «За права человека» из его офиса. Два выговора объявлены офицерам. И никакого расследования по факту избиения правозащитников. Наказаны двое, основание: «…за несоблюдение законных требований Уполномоченного по правам человека В.П. Лукина» попасть в офис «За права человека». Заместитель начальника полиции ОМВД России по Пресненскому району получил строгий выговор, командир взвода ОМОН ЦСН по Москве — просто выговор. Впрочем, МВД подчеркивает, что результаты проверки предварительные. Напомним: в ночь на 22 июня полиция и ОМОН силой захватили офис движения «За права человека». Основанием послужило требование департамента имущества Москвы. Там заявляли, что срок аренды офиса истек еще в феврале, тогда как исполнительный директор движения Лев Пономарев утверждал, что аренда офиса была оплачена до конца июля. По словам очевидцев, сотрудников движения грубо выбросили на улицу. Семь человек, в том числе 72-летний Пономарев и кандидат в мэры Москвы политик Сергей Митрохин, получили ушибы и ссадины, сотрудница движения Татьяна Волкова три недели провела дома с сотрясением мозга и переломом носового хряща. Омбудсмена Владимира Лукина долго отказывались пускать в офис движения, на что тот пожаловался руководству ГУ МВД по Москве. Это, вероятно, и вызвало служебную проверку. — Хорошо, что МВД извинилось перед Лукиным, но очевидно, что это недостаточная реакция, — заявил «Новой газете» Лев Пономарев. — Мы написали заявление, в котором перечисляем нарушения шести пунктов УK, самый мягкий — превышение полномочий. В течение двух дней полиция должна была опросить пострадавших, но никто из полицейских к нам так и не пришел. Нас брали как террористов, меня избивали ногами, потом долго болела грудь, спина, было трудно дышать. Кто-то же должен за это ответить?! 6 июля Лев Пономарев и глава президентского Совета по правам человека Михаил Федотов встретились с врио мэра Москвы Сергеем Собяниным, который, по словам Федотова, предложил предоставить движению новый офис. — Наше выселение вызвало слишком большой резонанс, — считает Лев Пономарев. — Собянин идет на выборы: ему не нужны скандалы. На встрече я спросил его: как это так, почему нас выселили? Собянин объяснил, что департаменту имущества годами не платят за аренду, и город столкнулся с таким беспределом по эксплуатации городского имущества, что был вынужден прибегать к внесудебным решениям. Я могу поверить, что он не давал поручение нас выселять, произошло недоразумение. Если оно административного характера — ради бога. Но если люди избиты — должны приниматься меры. Штурмом офиса «За права человека» руководили двое людей в штатском. По словам московского омбудсмена Александра Музыкантского, они лично били и выталкивали из офиса Льва Пономарева, их беспрекословно слушались и полицейские, и ОМОН, и сотрудники Москомимущества. Они назвали свои фамилии: Веригин и Гордеев (так, во всяком случае, расслышали правозащитники) — но назвать должности отказались даже Лукину. Правозащитники и «Новая газета» обратились в правительство Москвы, ФСБ и МВД РФ с просьбой опознать руководителей штурма по фотографии. Никто пока не ответил, зато посетители сайта «Новой» узнали в «Веригине» Александра Бирина — начальника управления по противодействию коррупции департамента региональной безопасности в правительстве Москвы. Бирин указан и в инструкциях УВД Центрального округа (их копия есть в редакции), где прописан порядок штурма офиса «За права человека». «Новой» удалось дозвониться Бирину, но говорить он отказался, сославшись на отпуск. Почему руководитель антикоррупционного ведомства занимается выселением, лично применяет физическую силу и скрывает свою должность — пока неизвестно. Елена Рачева P.S. Награда редакции за фамилии избивавших! | ||||
| Posted: 15 Jul 2013 02:48 AM PDT Религиозную войну разжигают, прикрывая экономические интересы. Наш корреспондент разобрался, почему «в горах» автомобили так дешевы, а деньги буквально падают с неба... Последние три месяца дагестанское селение Хаджалмахи постоянно появляется в криминальных сводках. Хаджалмахи не только родина крупнейшей финансовой пирамиды, обокравшей, по сути, полреспублики. Но место, где регулярно происходят убийства, избиения, обстрелы. Все селение поставлено под ружье — в народные дружины, им «на помощь» введены подразделения внутренних войск. «Мы боремся с ваххабитами, они убивают наших», — заявляют жители села. В ноябре прошлого года в селении был убит имам центральной мечети, однако «угроза», исходящая от ваххабитов, явно преувеличена. А при ближайшем рассмотрении и вовсе становится очевидно: в основе кровавых событий лежит экономический конфликт, умелой рукой переведенный в религиозную плоскость. Мы попытались разобраться, кто и зачем организовал маленькую гражданскую войну в отдельно взятом селении. «Охота на ведьм»Просторные беленые дома, тесно прижатые друг к другу, остроконечные минареты мечетей, абрикосовые сады — селение Хаджалмахи тянется почти на 10 километров по одному из ущелий на западе Дагестана. Въезжаем в селение под вечер, сразу же машину останавливают и досматривают. К центральной мечети просто так ни проехать ни пройти. Дорога перегорожена самодельным шлагбаумом, рядом наспех сооружены навесы, под ними сидят вооруженные сельчане, человек десять, — охраняют мечеть. Кто с охотничьими карабинами, кто с битами, кто с палками, лица их неприветливы. Они кидаются на каждого проходящего мимо, обыскивают машины: «Кто? Откуда? Зачем тут?» Рядом стоят два бойца специальной огневой группы (СОГ), в камуфляже, с автоматами, они здесь, чтобы держать ситуацию под контролем, но видно, что им тоже неуютно. — Мне осталось пару дней отдежурить. Скорее перебросили бы отсюда, — говорит мне вполголоса стоящий рядом боец СОГа. — В Гимры, например, там хоть и режим КТО, но все понятно и нормальные люди. А тут каша и порядки животные. Слышал, что они со своими женщинами делают? Более месяца назад, 4 июня, неизвестные забрали из собственного дома 43-летнюю Умиюм Рабаданову, она жила с матерью и двумя детьми, один из которых — инвалид. Родственники заявили о похищении в полицию района. А спустя пять дней изуродованное тело женщины было найдено на берегу реки. Официально полиция не называет причин случившегося, но местные жители знают: «вина» женщины в том, что местная полиция причисляет ее брата к боевикам. За последние три месяца под знаком борьбы с ваххабитами в селении произошло семь жестоких убийств. Первыми в апреле этого года были убиты отец и сын Ахмедовы. Сыну было 33 года, его отцу — 74. Как бы дико это ни звучало, но Ахмедовым, можно сказать, повезло. Их просто застрелили. Тут забивают до смерти в мечетях, обливают бензином, угрожая поджечь; тут требуют, чтобы те, кого дружинники считают салафитами, являлись в мечеть и каялись перед народом. Тут царят страх и первобытная жестокость. Через селение не может проехать ни одна машина. «Дружинники» с оружием наперевес нагло шмонают автомобили, проверяют документы, хамят — под предлогом поиска ваххабитов. Об этом мне с возмущением рассказывали парни из окрестных сел. После апрельского убийства Ахмедовых «охота на ведьм» по религиозному признаку стала набирать обороты. Появился «расстрельный список» салафитов. Начался массовый исход. На сегодняшний день более 20 семей покинули свои дома. Дагестанские семьи большие: по 10—20 человек и больше. Уезжали они в спешке, спасая детей. Их дома стоят разграбленные, потому что соседи боятся их охранять. | ||||
| Posted: 15 Jul 2013 12:07 AM PDT Ведь тесную эту норку, погреб или чердак, |
| You are subscribed to email updates from Блог «Новой газеты» To stop receiving these emails, you may unsubscribe now. | Email delivery powered by Google |
| Google Inc., 20 West Kinzie, Chicago IL USA 60610 | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий