среда, 19 августа 2015 г.

Тема дня

Тема дня

Светофоры от фонаря

Posted: 19 Aug 2015 11:02 PM PDT

В России регулируется то ли все, то ли ничего

Если появятся сведения, что количество пользователей Сети в последнюю неделю немного сократилось, то это будет означать, что некоторые умерли от смеха. Несколько дней интернет потешался над снимком, сделанным в Ярославле. Там на заросшем бурьяном пустыре, где нет никаких признаков дороги, красуется столб с работающим светофором. Красный, желтый, зеленый… Гагаринское «Поехали!» свелось на нет привычным: «Приехали!»

Дальше вроде и впрямь ехать некуда, хотя наша действительность вполне может преподнести нам что-то еще более абсурдное. Конечно, одинокому светофору нашлось объяснение: мол, планировалась новая дорога, светофор успели поставить, пока деньги не кончились, а на асфальт средств не хватило. Достоверно, но скучно. Между тем Ярославль мог бы прогреметь на всю страну в положительном смысле, если бы там пояснили, что это не светофор, а памятник — памятник российскому регулированию.

В стране, где пытаются регулировать всё, светофор на пустыре, объяви его памятником, — мог стать яркой достопримечательностью. К его подножию возлагались бы цветы (после того как отрегулировали импорт —  это были бы цветы неголландские). Возле него проходили бы торжественные посвящения в чиновники: «Клянусь включать красный свет всякому начинанию…» Сюда валом валили бы иностранные туристы, принося России валюту, курс которой к рублю Центробанк регулировал-регулировал, да не вырегулировал.

Возле светофора-памятника можно было бы ритуально принести в жертву барашков или других животных, прежде чем сообщить о намерении правительства регулировать численность скота в домашних хозяйствах. Причем животных не пришлось бы резать. Они сами откинули бы копыта, как только распорядитель ритуала дочитал бы до конца фразу из документа, опубликованного на днях на сайте правительства: «Проработать вопрос о внесении изменений в законодательство Российской Федерации в части регулирования отношений по ведению личного подсобного хозяйства, в том числе установления ограничений поголовья сельскохозяйственных животных и птицы, используемых при ведении такого хозяйства».

К тому же в основание светофора неплохо было бы заложить капсулу с посланием потомкам. И упаковать в нее рецепты лечения всевозможных болезней ромашкой, подорожником, редькой и капустным листом. Кто знает, будут ли доступны нашим потомкам какие-либо достижения фармацевтики, если уже сейчас поступление медикаментов из-за рубежа начали пристально регулировать? Ну а наши аналоги порой следует принимать, только оставив записку, заканчивающуюся словами: «…прошу никого не винить».

А кого винить в том, что у нас во всех сферах жизни маячат нелепые светофоры? Видимых позитивных результатов от этого нет, и как понять: лишку регулируется или, наоборот, недостаточно? Одна жительница Москвы поняла. И обратилась недавно в Солнцевский суд с иском к Центробанку и Правительству РФ с требованием действенно регулировать курс рубля. Если суд удовлетворит ее иск, а судебные приставы не станут отлынивать от своих обязанностей, то о рубле в дальнейшем можно будет больше не беспокоиться. Это ясно не только обученным экономистам, а даже и тому, кто окончил пять классов и валютный коридор.

Борис Бронштейн
обозреватель «Новой»

Михаил СААКАШВИЛИ: «Не знаю, кто внушает россиянам глупость о непобедимости коррупции»

Posted: 19 Aug 2015 08:34 AM PDT

Экс-президент Грузии — о войне в Южной Осетии и на Донбассе, отношениях с Путиным и характере одесситов.



Я не знаю человека, которого в России ненавидели бы больше, чем Михаила Саакашвили. Никакие Буши, никакой Обама не вызывают столь консолидированного негатива. Тут, кажется, народ и власть едины. За ничтожным исключением даже либералы, говоря о причинах грузинской войны, возлагают равную вину на Медведева, Путина и Саакашвили. И назначение его одесским губернатором воспринимается как пиар-ход, и все, что он делает в Одессе, — как дешевый популизм, и если раньше об Одессе по телевизору говорили, что это новая Хатынь, то теперь это еще и вотчина кровавого Саакашвили, главного русофоба на всем европейском пространстве.

И вот эта зашкаливающая ненависть меня, признаюсь, смущает. Саакашвили в самом деле сконцентрировал в себе практически все, за что в России можно ненавидеть человека. Мне возразят, что он войну развязал, что из-за него в Цхинвале погибли тысячи мирных граждан, — но вообще-то его возненавидели задолго до войны. И Грузия была первым кандидатом на публичную порку — именно за демонстративную прозападность. А уж потом с Саакашвили поссорились и грузинская интеллигенция, и часть церковников, и в России ему почему-то никто не сочувствует. Я уж думал: может, причина в том, что с его помощью от русского пространства отгрызаются самые любимые, самые вкусные куски? Тбилиси, Одесса — их даже самые интеллигентные россияне считают своими, не в имперском, конечно, смысле, а в культурном. Обидно же, когда наше, так с нами связанное, так часто нами посещаемое, уходит в автономное плавание и на прощание не благодарит за все хорошее?

Это есть, конечно. И черная неблагодарность была, и отождествление всего русского со всем имперским было. Но признаем и мы, что все основания для такого отождествления мы в последние десять лет дали. И скатились в прежнюю матрицу. И, значит, правы они были, что спешили убраться от нас подальше, пока было можно. Потому что вся русская интеллигенция, вся культура, все, кто не уехал, — несут ответственность за страну, и нечего нам требовать, чтобы нас любили больше, чем власть. И это нас бесит дополнительно.

Интересно понять, как чувствует себя человек, которого так упорно и сильно не любят в России. Меня всегда занимали такие феномены — Березовский, в частности. И еще мне интересно, как его примет Одесса. Тут культ своих — даже если они давно в Германии или в Бостоне. И чужакам здесь, при всей местной космополитичности, непросто.

— В этом году было особенно много публикаций к годовщине войны 8 августа. Думаю, из-за украинского контекста. Вот Путин никогда ни в чем не раскаивается, много раз говорил об этом, — а как вы относитесь к своему тогдашнему решению нанести удар по Цхинвалу?

— Я делал все, чтобы не было войны, и хочу вам напомнить, как это было. Начнем с того, что Грузия не стала бы ввязываться в войну из-за Южной Осетии. Из-за Абхазии — понимаю, можно. Она сравнительно большая, курорт, порт, большое смешанное население. Но Южная Осетия — это грузинские и осетинские села в шахматном порядке, сорок тысяч человек, горы, и реагировать нам пришлось только потому, что, пройдя тоннель, российская армия оказалась бы на равнине и могла пойти куда угодно. Целью провокации была не Осетия и не защита ее населения — российская армия ведь всегда входит, чтобы кого-то защитить, вы заметили? — а именно Грузия, и даже не она сама как таковая, а как назидание для всех остальных. Просто показать, что бывает с теми, кто хочет развиваться самостоятельно. Путин сам говорил поначалу, что СНГ — механизм цивилизованного развода. Но со второго срока передумал — в этом и была главная динамика.

— Но если вы видели, что он хочет войны, — может, надо было договариваться любой ценой? Вы же понимали, что в этом противостоянии шансов нет.

— Я договаривался, пока это было возможно. Была встреча в Астане, саммит СНГ, приезжал Медведев и все время от меня ускользал, а я его настигал — это было бы даже забавно, если бы не контекст надвигающейся войны. А были и такие разговоры. Я звоню Медведеву, а соединяют меня вдруг с Путиным, и он говорит: вы же все равно, наверное, хотите со мной поговорить? Я отвечаю: да, Владимир Владимирович, есть вопросы. Дорогу в Абхазии вы строите без согласования с нами, на границах войска концентрируются, вот в Европе пишут, нас поддерживают… Что, говорит он, много пишут? Да, говорю, бумаг много…

— Знаю эту историю. Посоветовал бы вам свернуть эти бумаги в трубку и засунуть себе…

— Не себе, им. Но тоже не самый обнадеживающий тон.

— За что он вас так ненавидит лично? Ведь не каждого он обещал повесить за несколько мест сразу? Вы наверняка что-то сказали или сделали, чего было ни в коем случае нельзя.

— Да нет у него ко мне никакой личной ненависти. Он планировал наказать Грузию давно. Целенаправленно. У него, если вы заметили, спонтанных реакций вообще не бывает, не его стиль. И Крым он решил взять давно, я верю свидетельствам о том, что этот план давно разрабатывался. Не надо повторять эти глупости о том, что вот, если бы не Майдан, Крым был бы украинским… Янукович ни при каких обстоятельствах, ни при каком давлении и шантаже не побеждал на выборах. Значит, победили бы другие, их срочно объявили бы «бандеровцами» и точно так же отжали Крым. Я или не я был бы во главе Грузии — сценарий был бы тот же. А лично ко мне — да ничего он ко мне не чувствует, вообще мало интересуется личностями. Прагматики, они такие.

— Почему вы не позвонили ему в ночь на восьмое? Все же было понятно.

— Дмитрий, вы, вообще, помните, что было в ночь на восьмое? В России постоянно писали, что Грузия нарушит олимпийское перемирие. С начала августа из Осетии целенаправленно убирали женщин и детей — просто приезжали и настоятельно рекомендовали уехать в Россию на отдых.

— Не вижу тут ничего плохого. Вполне гуманное решение.

— Вы полагаете, это из гуманизма делалось? Это делалось ровно для того, чтобы толпа беженцев не мешала продвижению техники по тоннелю. Я прилетел в Тбилиси — половина министров в отпуске. Звоню в ООН — опять сплошные отпуска. Звоню Медведеву. Он говорит, что разговаривать сейчас не время. А с Путиным не соединяют. А наша ударная бригада в Ираке. А от Цхинавала до Тбилиси три часа танкового марша. Что я должен был делать? Открыть дорогу?

— Как вы думаете, почему проект «Новороссия» оказался слит — и слит ли он в действительности?

— Потому что Путин полагал, что у него вся аннексия юга Украины пройдет по крымскому сценарию. Может быть, он опирался на слишком оптимистичные донесения, а может быть, сам впал в эйфорию из-за Крыма, но масштабов украинского сопротивления он действительно не учел. Говоря прагматически, становясь, так сказать, на его место, — он пропустил время, потому что в апреле, наверное, Украина бы еще как следует сопротивляться не могла. Ну никто ведь не понимал, в голове это не укладывалось. В Грузии ведь тоже многие не могли это осознать. И в апреле, наверное, он мог бы сравнительно легко пробить коридор на Крым, отняв весь юг Украины, — но это была бы открытая военная операция. Он готовился, его подталкивали, Совет Федерации ему это разрешил, — но он остановился на проекте «Новороссия», решив, наверное, что так безопасней. А украинцы — надо это знать — очень упрямые. Иногда, знаете, до тупости. Украинская армия может держать оборону очень долго, в безнадежных положениях. Все знали, что их взорвут в этом Донецком аэропорту, — а они держали его второй этаж десять суток. Хотя все знали, что рано или поздно их там взорвут. Им давали коридор, а они не уходили. Их там и взорвали.

Что касается проекта «Новороссия», никакого проекта на самом деле не было. Есть российская агрессия при поддержке незначительной — до десяти процентов — части местного населения. Коллаборационисты, поддерживающие чужую агрессию, есть во всякое время. Иногда они обзаводятся государственной символикой. Чтобы не называться коллаборационистами.

— Что бы вы сейчас делали на месте Путина?

— Представления не имею. Назад уже не отыграешь. А вы?

— Вам мой ответ не понравится, но, по-моему, раз уж начал, надо идти до конца. Я бы брал Мариуполь, особенно если бы у меня экономика так проваливалась…

— Да тупик там, понимаете? Там нельзя ни назад, ни вперед. Мариуполь взять — это полгода тяжелых боев. Его в апреле прошлого года надо было брать, а теперь… Там шестьсот тысяч населения. Очень хорошо мотивированного населения. И несколько эшелонов обороны, выстроенных, кстати, не без грузинского участия. Российская агрессия сделала чудо: те убеждения, которых и во Львове не все придерживались, широко распространились даже по востоку, по самым традиционно прорусским регионам. Украина окончательно сделала западный выбор, она с Россией в обозримом будущем сближаться не намерена.

— Какова, по-вашему, судьба Луганска и Донецка в будущем?

— После Путина — я не знаю, насколько скоро, но чувствуется его большая, чисто механическая усталость, которая всегда бывает, когда все замыкаешь на себя, — после Путина в России будет два-три года хаоса. После вертикалей всегда наступает смутное время, хорошо, если не слишком кровавое. А дальше… Северный Кавказ отделится, Татария и Башкирия напомнят о себе, Дальний Восток давно тяготеет к Японии и Китаю… Будет то же, что после СССР. Ну и с Луганском, с Донецком будет то же, что с Афганистаном, когда оттуда ушли советские войска. Они будут украинскими, как и были.

— Почему до сих пор нет результатов расследования событий 2 мая в Одессе?

— Как это нет? Их в российской пропаганде, может быть, нет, а так все давно понятно. И сразу было понятно. Это совершенно не одесские события по своей стилистике. Тут и на футболе не бывает побоищ — я хожу тут на футбол, вижу атмосферу. Это была провокация, давно раскрытая, подробно расписанная, только арестованы еще не все ее участники. Когда арестуют всех — будет суд. Но в самой Одессе нет никаких сомнений насчет того, кто затеял потасовку и перестрелку в центре.

— Можно узнать, какую угрозу украинской и одесской безопасности представляли Тимати и Стас Пьеха?

— Украинской и одесской безопасности — ровно никакой. Речь об их личной безопасности. Все слышали, что они говорили. И на их выступлениях возможны были любые провокации. Так что их выступления отменены просто для того, чтобы с ними здесь не было никаких инцидентов.

— Вас сильно не любят в Одессе? Вы все-таки пришлый, привезли свою команду…

— Команда как раз в основном местная, набранная на конкурсной основе, очень прозрачно. Было шесть тысяч кандидатов, осталось 26 человек, они возглавят управы. И никакой нелюбви — я не знаю, откуда бы ей взяться? Это в Одессе, что ли, не любят чужих? В портовом открытом городе? Да Одесса — единственный в СССР настоящий melting pot, плавильный котел. Ну еще Баку, но в Баку три основных национальности, а тут сто три… Знаете три главные черты одесского населения?

— Коррупция, коррупция и коррупция.

— Ничего подобного. Когда-то, может быть… Но когда-то в мире и каннибализм был в моде, а сегодня… Нет. Три черты — талант, предприимчивость, открытость. У людей большие ожидания, я с ними встречаюсь постоянно, всех стараюсь выслушать. Ну правда, невозможно было уже это терпеть. Борьба с коррупцией — это очень легко. Не знаю, кто внушает россиянам эту глупость о ее непобедимости. Важно сделать два-три реальных шага — и люди поймут, что все сдвинулось.

— Вы и здесь намерены упразднить ГАИ?

— Фактически уже упразднил. Зачем они нужны? Патрульная полиция вполне справляется.

— Все-таки, понимаете, однозначно утверждать, что у вас все получилось в Грузии, никак нельзя. Иначе вы бы там сейчас не были в розыске. Не перессорились бы со всей командой, включая Бурджанадзе. Не восстановили бы против себя интеллигенцию…

— Никакие серьезные реформы не делаются без конфликтов с собственной командой, поэтому реформаторов, как Горбачева, и скидывают так часто свои, желающие получить власть и жить по-прежнему. Вы никогда не сохраните друзей, если намерены что-то менять. И я мог бы сейчас остаться в Грузии, у меня большая народная поддержка, у партии хороший рейтинг, но я и так несколько там пересидел. Мне не хотелось любой ценой оставаться. Новой гражданской войны не хотелось совершенно. Я считаю, что Грузии надо дать от меня отдохнуть, серьезно.

А что касается интеллигенции… Вы знаете, из-за чего я поссорился с Робертом Стуруа?

— Он сказал, что армянин не должен быть президентом Грузии.

— Он это потом сказал. Потому что сына его друзей взяли за травку. Он позвонил министру внутренних дел и сказал: знаешь, такой хороший парень, пусть отпустят… А ему сказали: мы вас глубоко уважаем, но поступим по закону. Советская интеллигенция очень удивилась — она привыкла жить по советским законам, таким дружелюбно-мафиозным… А оказалось, что это больше не проходит. Знаете, мне один крупный грузинский иерарх говорил: как вы могли выгнать воров в законе! Они так помогали, столько жертвовали на церковь… В Одессе один церковник тоже попросил за портового чиновника. Я давно к этому чиновнику присматривался, но тут снял его немедленно.

— А вот интересно: почему вас эти воры в законе не убили? Проще же, наверное, убрать одного президента, чем переносить весь бизнес…

— Они и отсюда его уже переносят. Был сходняк в Праге, принято решение. А почему не убивают… Да трусы они. Профессиональные преступники вообще чаще всего трусы, и в системе у них такая же коррупция.

— Можно попросить, чтобы нас с вами не фотографировали?

— Никто и не собирается. А вы что, боитесь, что вас следом за Гребенщиковым из истории вычеркнут?

— Мне для начала надо туда попасть.

— Да вы попали. Я вас читаю иногда.

— Вам и бог велел меня читать. Мы с вами родились практически в один день с разницей в пять часов. Я раньше, вы позже.

— А! Ну тогда понятно, почему вы все воспринимаете как трагедию, а я уже как фарс.

Дмитрий Быков
обозреватель «Новой»

Тайная жизнь «иностранных агентов»

Posted: 19 Aug 2015 04:01 AM PDT

Как НКО продолжают бороться с клеймом — и работать с ним.


Фото: Сергей КАРПОВ / ТАСС

Российский некоммерческий сектор продолжает существовать и работать, несмотря на растущее давление государства. Общественники продолжают бороться за право на существование в судах и искать новые возможности для продолжения своей работы. Уже больше двух десятков жалоб от «агентов» ждут рассмотрения в ЕСПЧ, к концу году их число может утроиться. Государство тоже не стоит на месте и находит новые способы показать НКО, что им здесь не рады.

Закон об «иностранных агентах», вернее, это понятие в законе об НКО появилось в июле 2012 года. Поначалу Министерство юстиции не спешило признавать организации «агентами», и даже их собственные попытки зарегистрироваться в реестре проваливались (как у чувашской организации «Щит и меч» в 2013 году). Однако летом 2014 года процесс активизировался, НКО начали зачислять в реестр пачками по результатам проверок самого Минюста и Генеральной прокуратуры.

Сейчас в списке 85 организаций, в том числе крупнейшие правозащитные объединения, такие как «Мемориал», «Агора», «За права человека», «ГОЛОС» «Комитет против пыток» и другие. Все они так или иначе активно борются за свою репутацию, говорит председатель межрегиональной ассоциации правозащитных организаций «АГОРА» Павел Чиков.

«Подавляющее большинство организаций (которые признали «иностранными агентами». — А. Б.) приняли решение судиться, даже понимая, что это не очень эффективно, — замечает Чиков в разговоре с «Новой». — Из 85 организаций, которые оказались в реестре, добровольно туда вошли порядка 10, еще 50 предпочли доказывать свою правоту в суде. Почти все приняли решение идти в Европейский суд по правам человека. И все приняли решение продолжать свою деятельность: вне рамок своих юридических лиц, без финансирования или с иными способами его получения. Но никто не остановил работу даже под угрозой штрафов и уголовных дел. Около 20 НКО приняли решение о ликвидации, не менее 20 подали заявления об исключении из реестра, две уже исключили (Центр гражданского анализа и независимых исследований «Грани» и фонд «Костромской центр поддержки общественных инициатив». — А. Б.)».

В «реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента» на сайте Минюста попадают те организации, которые получают иностранное финансирование и занимаются политической деятельностью — по оценке самого министерства. Судя по самому реестру, под политической деятельностью Минюст часто понимает «проведение массовых мероприятий» и «формирование общественного мнения», поэтому круг «подозреваемых» весьма широк.

НКО, попавшие в реестр, обязаны подавать в Минюст финансовую отчетность не один раз в год, а четыре, и все свои материалы — анонсы мероприятий, пресс-релизы — должны помечать: выпущены организацией, выполняющей функции «иностранного агента». Многие организации за последние два года были оштрафованы за отказ регистрироваться в реестре самостоятельно, а в августе 2015 года Роскомнадзор выписал десятку организаций протоколы о нарушении закона об НКО за то, что на их публикациях не было отметок о статусе «иностранного агента».

В их числе оказался правозащитный центр «Мемориал». Председатель совета организации Александр Черкасов замечает, что регулятор ошибся: речь идет об анонсах «Международного мемориала» — другой организации из правозащитной сети «Мемориала», которая в реестр не включена. Что касается самого принципа маркировки материалов, Черкасов считает ее неприемлемой: «Это значило бы сообщить о себе ложные сведения».

Стратегии выживания

Из этой ситуации НКО выходят по-разному. «АГОРА», например, прекратила выпуск материалов от своего имени, говорит Павел Чиков: «Мы от имени «АГОРЫ» ничего не распространяем, у нас нет своего сайта. Наши юристы и адвокаты дают комментарии, представляясь как сотрудники «АГОРЫ» или не представляясь, это непринципиально: нам важно, что наши темы есть в публичном пространстве».

Институт региональной прессы (ИРП) в Петербурге выбрал иной путь. «Поскольку мы люди законопослушные, то мы пишем на наших материалах: «По версии Минюста ИРП является «иностранным агентом», — говорит глава ИРП Анна Шароградская. — И пусть люди сами думают, по какой причине Минюст так считает, законно это или незаконно».

ИРП занимается образовательными программами для журналистов, проводит семинары по этике, правовым и другим вопросам, в том числе с участием зарубежных экспертов, выступает как независимая площадка для пресс-конференций, отбирает российских участников международного конкурса журналистских расследований Scoop. Отказаться от иностранного финансирования ИРП не сможет, замечает Шароградская: «Найти деньги на свободу прессы в России и не быть за это ничем обязанными практически невозможно».

Не может отказаться от иностранной поддержки и правозащитный центр «Мемориал», говорит Александр Черкасов: одна программа консультаций для мигрантов требует больших затрат и массивной инфраструктуры. «У нас очень большой бюджет, и российское государство не дает нам альтернативных возможностей финансирования, — говорит Черкасов. — Таких независимых и щедрых благотворителей в России найти трудно».

Некоторые организации приняли решение отказаться от иностранных денег и пройти через процедуру исключения из списка — с марта 2015 года стало возможным сделать это при условии, что НКО год не получает финансирования из-за рубежа и не занимается «политической деятельностью». По такому пути пошла ассоциация «Голос»: в реестр она попала за премию Норвежского Хельсинкского комитета, которую, впрочем, сразу вернула, но все равно оказалась «иностранным агентом». В июле «Голос» прошел внеочередную проверку Минюста и ожидает исключения из реестра — эта процедура может занять до трех месяцев, то есть до сентября.

При этом сама идея ограничить иностранное финансирование некоммерческого сектора провалилась, считает Павел Чиков: за последние три года поток иностранных денег во все российские НКО — и вошедшие в реестр Минюста, и не вошедшие — увеличился в три раза. Из-за этого государство решило нанести удар по спонсорам: в конце мая Владимир Путин подписал так называемый закон о «нежелательных организациях», который позволяет запрещать любую деятельность иностранной организации на территории России. В предварительный список таких организаций, по версии Совета Федерации, вошли институт «Открытое общество» (фонд Сороса), Национальный фонд демократии, Международный республиканский институт, Национальный демократический институт по международным вопросам, фонд Макартуров, Freedom House и другие.

Зона поражения

Норма об «иностранных агентах» сильно осложнила жизнь всему некоммерческому сектору: даже тех, кто не угодил в реестр Минюста, замучили частыми проверками, судебными разбирательствами, изъятиями документов. «С 2013 года от 1500 до 2000 организаций столкнулись с проверками», — говорит Павел Чиков. Что касается необходимости более часто подавать в Минюст отчеты, в разговоре с «Новой» правозащитники замечают, что это добавило работы, но в целом регулярная подача отчетности — нормальная практика для организации, работающей с грантами, и большой проблемой не является.

Тем временем Минюст при участии президентского Совета по правам человека готовит поправки в закон «О некоммерческих организациях» — они должны привести закон в соответствие с Гражданским кодексом. В сентябре 2014 года поправки были внесены в сам ГК, и теперь вопросы регистрации, контроля и государственной поддержки НКО регулируются в двух документах по-разному. Однако статус «иностранного агента» в поправках не фигурирует.

Председатель СПЧ Михаил Федотов уверен, что работа над этой проблемой начнется, если запустится процесс реформирования закона об НКО. На традиционной встрече СПЧ с президентом Федотов намерен озвучить свои предложения: понятие «иностранного агента» можно в законе оставить, но дать ему совсем другое определение, сказал он в разговоре с «Новой». «Я предлагаю радикальный вариант: «иностранный агент» — любое лицо, которое действует по договору поручения от иностранного правительства. Это может быть и некоммерческая, и коммерческая организация, и частное лицо, главное — он действует по поручению иностранного правительства, не будучи дипломатом. Правозащитная организация не может быть «иностранным агентом» — она не выполняет агентского поручения от другого государства, и если частный фонд за границей, и даже не вполне частный, дает ей деньги, это не значит, что она проводит его интересы», — говорит Федотов.

Главы российских НКО в разговоре с «Новой» замечают, что не ожидают от Минюста значительных реформ и облегчения своего положения.

Анна Байдакова

С клеймом наперевес

Posted: 19 Aug 2015 02:02 AM PDT

Теория и практика политических доносов: чуждые элементы пробрались в мотоклубы, библиотеки — и даже в телевизор.

Самым популярным как в эпистолярно-блоговом варианте, так и в официально-газетном, становится жанр политического доноса. Плотность в единицу времени этих нечистоплотных попыток выказать свою лояльность властям, отработать заказ или же утопить конкурента заставила нас взяться за учет и контроль. Для того мы открываем рубрику «Доносы недели». За ближайшее обозримое прошлое особо отличились: газета «Известия» и господин Залдостанов. Им — переходящий приз: игрушка «стукачок», представляющая из себе деревянную досочку с дырочкой, веревочкой и деревянным же шариком на ней (просьба — изготовить самостоятельно). Пользоваться очень просто: размахиваешь и стучишь шариком по досочке, чтобы не сбиться с ритма.

Глушитель пробило

В начале августа лидер байк-объединения «Ночные волки» Александр Залдостанов, известный как Хирург, выиграв борьбу за крымские земли, переключился на конкурентов в России: попросил внести в список нежелательных организаций мотоклубы Hells Angels и Bandidos. Движение «Андимайдан», одним из учредителей которого он является, направило обращение с такой просьбой в Совет Федерации и Генеральную прокуратуру. В тексте доноса сказано, что данные объединения «могут быть использованы в качестве основной боевой силы при инспирированной из-за рубежа «цветной революции». Обвинения в адрес Hells Angels и Bandidos складываются из следующих глубокомысленных суждений: штаб-квартиры этих клубов расположены в США (Калифорния и Техас), а еще есть целая «сеть» во многих городах России, которая представляет собой чуть ли не законспирированные боевые ячейки. Донос в госорганы подписали не только сопредседатели движения Александр Залдостанов, депутат Госдумы Дмитрий Саблин и прокремлевский «историк» Николай Стариков, но и (коллективно) Союз десантников, Союз художников России и «Боевое братство».

По словам представителя Hells Angels, которые цитировал «Коммерсантъ», к Хирургу «в мотосообществе относятся как к фрику и не воспринимают всерьез». Видимо, Залдостанову терять нечего: репутацию подобный «нерукопожатный» поступок уже не испортит, зато позволит избавиться от конкурентов.

Реакция последовала быстро: целый председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Андрей Клишас, оторвавшись от летнего отдыха, обратился к генпрокурору Чайке с поддержкой инициативы. А чем еще заниматься Совфеду, как не разборками среди байкеров. Господину Клишасу — отдельный приз: велосипедный клаксон, чтобы отгонять «неправильных» байкеров от «правильных». Господину Залдостанову советуем учить матчасть: Харлей вообще-то был американцем, как и Дэвидсон, в это связи — рекомендуем мотоцикл «Урал».

Все зло от НКО

Газета «Известия» последнее время стала серийным поставщиком доносов. Редакция то изобличает журналистов-расследователей, то «разоблачает» различные НКО, то запугивает читателей тренингом по расследовательской журналистике в Литве, будто бы финансируемым Госдепартаментом США для борьбы с российской пропагандой, то сообщает, что развитием демократии в нашей стране руководит дочь «украинского националиста-бандеровца».

В июле в «Известиях» была опубликована «изобличающая» статья о фонде Сороса, который якобы продолжает подпольную деятельность в российских библиотеках. Газета уверяет, что в 2004 году фонд приостановил свою деятельность на территории России лишь формально, а на самом же деле создал аффилированную сеть, охватившую Смоленскую, Московскую, Самарскую, Свердловскую, Кемеровскую и другие области. Благодаря этой сети в региональные библиотеки попадают книги авторов, чьи труды, как говорится в статье, «интерпретировали мировую историю с выгодной для Запада позиции». Тут же всплывают имена британских историков Джона Кигана и Энтони Бивора.

И через пару недель после публикации книги этих авторов принялись изымать из школьных библиотек Свердловской области по приказу местного министерства образования. Власти продемонстрировали: донос, как жанр, пользуется популярностью и воплощается в действие.

Донос на НКО — те, которые «иностранные агенты», — был опубликован чуть позднее. Очевидно, до властей еще не дошло, что «Трансперенси Интернэшнл—Р», «Мемориал», «За права человека», Общественную комиссию по сохранению наследия академика Сахарова и «Гражданское содействие» нужно гнобить повсеместно, поскольку они «нарушили правила работы «иностранного агента».

Песьи головы

А на днях «Известия» обвинили телеканалы «Дождь» и РБК в работе на британское правительство. Повод — простое сотрудничество этих СМИ с «Би-би-си» (как уверяют представители «Дождя» и РБК — на безвозмездной основе). Негодование «Известий» вызвала, например, программа «Сегодня. Главное» на РБК, в ходе которой ведущий регулярно связывается с обозревателем русской службы BBC в Лондоне, или же — ежедневная передача «BBC на «Дожде», где выходят репортажи корреспондентов британского канала со всего света.

Пока все, чего добились возмущенные «Известия», — огромный баннер напротив редакции телеканала «Дождь» с надписью «Цепные псы британского режима» (см. выше). Дополнительный приз — цепь, а будку авторы заметки определят сами.

Вера Юрченко

Новый русский научпоп

Posted: 19 Aug 2015 12:01 AM PDT

Российские «ученые» под видом научной литературы учат, что женщины — существа второго сорта.

После закрытия фонда «Династия» российский книжный рынок заполняет низкопробная литература, маскирующаяся под «научную» или «научно-популярную». Автор одной из таких книг, по его собственным словам, занимается «прикладной этологией», а проще говоря — учит, что «баба есть баба». По таким текстам теперь, в отсутствие конкуренции с реальными учеными, будет учиться Россия: вместо Ричарда Докинза будем читать Олега Новоселова.

В крупном российском издательстве «АСТ» недавно вышло уже третье издание книги Олега Новоселова «Женщина. Учебник для мужчин». Автор — выпускник физического факультета Уральского государственного университета, после выпуска работавший инженером и пчеловодом, — решился «вскрыть биологическую логику истории человеческого общества», чтобы установить наконец истинную природу женщин. Результатом стал текст, который можно смело считать попыткой дискредитации всего жанра научно-популярной литературы.

По мнению Новоселова, высказанному им в одном из интервью, «мы давно живем при устоявшемся матриархате. <…> Мужчины беспрецедентно дискриминированы в правах».

Не случайно на сайте «Проза.ру», где на данный момент расположена сокровищница из 132 произведений автора на темы от естествознания до интерпретации библейских текстов, его творчество охарактеризовано как борьба против «матриархальной деградации постхристианской цивилизации», а сам Новоселов является яростным борцом за права мужчин.

Так как же человечество дошло до такого состояния? Все дело в том, говорится в «Учебнике», что в результате материального прогресса между полами возникла ситуация «матриархального перекоса». Повышение уровня комфорта и безопасности привело к «инверсии доминирования»: «чем сытнее и благополучнее жизнь, тем больше доминируют женщины». После концептуальной части следует пространное описание конкретных механизмов манипуляции и глумления женщин над мужчинами, которые «прописаны в инстинктах» самок.

В этой непростой ситуации у автора есть простой поведенческий императив для мужчин: «Действуйте не из соображений, «что я должен», а из соображений, «что мне нужно». При этом в книге постоянно муссируется тема «эгоцентризма самки», способной мыслить исключительно «категорией своих текущих сиюминутных желаний», одна из главных биологических функций которой, как ни парадоксально, — забота о потомстве. Впрочем, кого здесь интересует последовательность или научная аргументация: «Баба есть баба, что с нее взять», — говорили наши деды и были глубоко правы».

Новоселов предлагает немедленно отнять у женщин избирательное право и отстранить их от любых государственных должностей, а также поднять статус мужчины в обществе «на максимальную высоту». Отдельного внимания заслуживают предлагаемые автором поправки в Уголовный кодекс, направленные на искоренение «постыдных матриархальных понятий», таких как «домашнее насилие» и «супружеское изнасилование»:

«Сексуальная провокация 1‑й степени (длина юбки выше колена, наличие макияжа, прически и т. п.) юридически приравнивается к сексуальному домогательству. Сексуальная провокация 2‑й степени (например, распитие алкогольных напитков наедине с мужчиной) юридически исключает изнасилование. Отказ в сексе мужчине после сексуальной провокации 3‑й степени (например, сближение и обнажение тел, сексуальные ласки и т. п.) юридически приравнивается к изнасилованию и влечет за собой уголовное наказание женщины. Так как может нанести серьезный вред здоровью мужчины».

Уважать женщин автор, как ни странно, не рекомендует. Наиболее желательным отношением к противоположному полу Новоселов считает «любовь к женщине как к низшему существу»: «Уважайте свою жену за то, что она хорошо воспитывает детей и варит отличный борщ. За то, что она полностью устраивает вас в постели. Но ошибочно уважать женщину как таковую. Да и действительно, за что уважать гламурную дурочку, мечтающую продать задорого дозированный доступ к своей раскрашенной и приправленной парфюмерией тушке?»

Каждая глава книги приправлена красноречивым эпилогом: обычно цитатой различных персонажей — от апостола Павла до Адольфа Гитлера и бабушки самого автора. Присутствуют также народные мудрости, которые выглядят в основном следующим образом:

«Женщины — это такие забавные зверьки, питающиеся деньгами».

«Умная женщина, как дирижабль… Кстати, а когда последний раз вы видели дирижабль?»

«Ничто так не украшает женщину, как кляп во рту».

Умный мужчина, по мнению Новосе­лова, проявляет себя главным образом тем, что практически полностью игнорирует коммуникацию с женщинами. «Ее речь состоит в основном из манипулятивных и провокационных конструкций и элементов. Поэтому реагировать на ее речь — означает вестись на манипуляции». На экстренный случай автор заботливо составил список «чисто информационных фраз», на которые все же стоит обратить внимание настоящему «высокоранговому самцу»: «Ужин готов», «У меня начались месячные», «Я беременна» и так далее.

Наконец, отдельная глава в книге посвящена разоблачению феминистического движения. Всю эту «матриархальную хворь» Новоселов на дух не переносит: среди заглавий его статей — «Феминизм как оружие массового поражения», «Феминизм как убийца западной демократии», «Феминизм как идеология неудачниц» и прочие конспирологические выкрики. Он выдвигает вполне мейнстримную в наши дни гипотезу, что «феминизм и гомосексуализм являются психогенным оружием массового поражения, применяемым странами Запада против нас с вами». А вся кампания, направленная на критику его воззрений о женщинах, вдохновляется «украинскими лесбиянками», финансируемыми Западом.

Сообщество за гендерное равенство EQUALITY с помощью ряда экспертов (среди которых многие — кандидаты наук по биологии, психологии и истории) подготовило экспертизу книги Новоселова  — в частности, там представлен беспристрастный разбор некоторых псевдонаучных аргументов автора («мужской мозг намного мощнее и универсальнее женского», «имеет в несколько раз более крупные ассоциативные центры» и другие) — и сделало заключение, согласно которому книга «содержит огромное количество ошибок и домыслов».

Позиция издательства «АСТ» по данному вопросу остается неизвестной: на запрос «Новой газеты» в ее пресс-службе никак не отреагировали.

Арнольд Хачатуров

Комментарии

  Белла РАПОПОРТ, журналистка и феминистка:

— Как-то вот мой опыт подсказывает, что международные обязательства — мгновенно слетающий с территории России лоск. Здесь всем можно всё, и те, кто хочет этим пользоваться, — пользуются. Даже международные компании здесь позволяют себе дискриминационную политику по отношению к ЛГБТ или женщинам, что уж говорить о местных организациях. В России много дремучих сексистов и вообще ксенофобов, которые не хотят узнавать ничего нового и расширять свой кругозор, а хотят до скончания века пользоваться своими привилегиями и готовы использовать любую теорию для подтверждения и подкрепления собственных, удобных им самим: недаром аргументы гомофобов и сексистов представляют собой причудливую смесь из псевдобиологических тезисов, приправленных псевдоцитатами из (или псевдоотсылками к) Библии, что само по себе, как принято говорить, «доставляет».

Есть много способов чему-либо противостоять, и один из таких способов — никогда не молчать о том, что тебя возмущает, распространять информацию об этом, приобретать союзников. Вместе можно противостоять чему угодно.

Борис КУПРИЯНОВ, российский книгоиздатель, один из основателей книжного магазина «Фаланстер»:

— Это издательство, которое имеет все, потому что «АСТ» и «Эксмо» владеют 70% рынка, а то и 70% магазинов через аффилированные структуры — «Буквоедом», «Новым книжным» и так далее. Про эту «книгу» я ничего не знаю. И главное, к стыду своему, не нуждаюсь в инструкциях к общению с женщинами: у меня есть жена и трое детей. Но такие «книги» выходят постоянно и массово, у них есть свой читатель. Спокойно выходят жесткие порнографические романы, которые, в отличие от романа «Орландо» Вирджинии Вульф, московские библио­текари не называют порнографией и книгой, пропагандирующей западные ценности. Зато тут все ценности наши, все в порядке. Это часть рынка, во всем мире так — не то что «АСТ» специально их выпускает. Вопрос, конечно, в качестве, но я думаю, что подобные примеры есть везде.

Но запрещать книги, на мой взгляд, в любом случае — преступление. Есть люди, которым нравится Донцова, — и что, ее теперь запретить? Другие книжки будут унижать права других социальных групп. Но запрет, с одной стороны, отдаляет человека от информации, с другой — делает книгу запретным плодом. Запретите ее — будут в самиздате выпускать. Тогда она будет хороша уже тем, что запрещена, а она этого явно не заслуживает.
Автор: на

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)