среда, 7 октября 2015 г.

Тема дня

Тема дня

Донос по инструкции

Posted: 07 Oct 2015 11:01 PM PDT

В Мурманске хотят посадить журналиста Дмитрия Высоцкого.

Директору мурманского информационного агентства «СеверПост» Дмитрию Высоцкому грозит арест. Опасения, о которых Высоцкий заявил лично, связаны с недавним вызовом в полицию. В ходе полуторачасового допроса Высоцкий узнал, что чиновник областного правительства написал на него донос.

Директор одного из самых читаемых независимых региональных ресурсов уже подвергался травле минувшей весной: после громких расследований агентства о нецелевых тратах мурманской мэрии на городском телеканале вышел фильм, в котором Дмитрия обвинили даже в пособничестве СБУ.

Теперь дело дошло до полиции: замначальника областного управления по внутренней политике Денис Пушин написал в полицию заявление о том, что в редакции «СеверПост» якобы используют пиратское программное обеспечение. Правда, проверку почему-то проводит не отдел «К», а отдел по борьбе с коррупцией. Журналист в свою очередь обвинил Пушина в написании заведомо ложного доноса и назвал случившееся провокацией, прямо связанной с его профессиональной деятельностью.

Денис Пушин — вполне одиозный персонаж, избежавший судимости этим летом только благодаря амнистии. Мурманский блогер Александр Серебряников привлек его к ответственности за ложное обвинение в педофилии. В рабочее время и с рабочего компьютера Пушин оставил на сайте Серебряникова комментарий, где указал, что Александр — никто иной, как разыскиваемый полицией развратник. Потом в своих объяснениях Пушин уверял, что всего лишь «делал свою работу» — троллил оппозиционного блогера.

Читайте также: «Распять на Майдане!». Журналист подвергся травле за рассказ о пиар-тратах городских властей

Несмотря на скандал и уголовное дело работу Пушин не потерял. И лишь после официального запроса, направленного агентством «СеверПост» губернатору, запоздало получил выговор.

Видимо, после неудачного троллинга чиновник решил освоить другой жанр. Правда, значится ли написание доносов в его должностной инструкции, неизвестно. Как и то, чем закончится история для журналиста. Высоцкий сообщил на своем сайте, что получил из весьма достоверных источников серьезное предупреждение о грядущем аресте. К слову, сразу после допроса его уже пытались задержать по подозрению в употреблении наркотиков, а также под предлогом того, что его машина значится в розыске.

— Как мне дали понять, в следующий раз меня уже не отпустят, — заявил Дмитрий Высоцкий.

Авиация арабской коалиции разбомбила свадьбу хуситов в Йемене

Posted: 07 Oct 2015 10:02 PM PDT

Самолеты арабской коалиции во главе с Саудовской Аравией нанесли два авиаудара по свадебному торжеству в Йемене, сообщает Associated Press.

По данным агентства, 15 человек погибли, еще 25 — получили ранения.

Авиаудары пришлись на провинцию Дамар, которая находится в 113 километрах к юго-востоку от столицы страны Саны.

Ракеты попали по дому одного из вождей местных хуситов, где в тот момент проходило торжество.

Аналогичная ситуация произошла 28 сентября — тогда возглавляемая Саудовской Аравией коалиция нанесла авиаудар по свадебному торжеству на юго-западе Йемена. Жертвами бомбежки стали 130 человек.

Повстанцы-хуситы захватили йеменскую Сану в сентября 2014 года и, несмотря на военную операцию правительства при поддержке арабской коалиции, продолжают удерживать западную часть Йемена.

СК завел уголовное дело против советника главы МВД Украины

Posted: 07 Oct 2015 01:01 PM PDT

Следственный комитет РФ завел уголовное дело против депутата Верховной Рады, советника главы МВД Украины Антона Геращенко, сообщается на официальном сайте ведомства.

Дело открыто о статье 205.2 УК РФ (публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма).

Ранее сегодня Геращенко призвал публиковать информацию российских военнослужащих, принимающих участие в боевых действиях на территории Сирии. По его словам, эти данными можно размещать на сайте центра исследования признаков преступлений против национальной безопасности Украины «Миротворец».

«Приглашаю всех, у кого есть информация о российских гражданах, принимающих участие в необъявленной войне России против сирийского народа, сообщать все известные вам данные на сайт «Миротворец», где для этого будет создан отдельный раздел «Преступления Путина в Сирии и на Ближнем Востоке», — написал  он.

На слова Геращенко отреагировал глава Чечни Рамзан Кадыров, он заявил, что угрозы в адрес российских летчиков не останутся без необходимой реакции. Глава думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая потребовала СК возбудить уголовное дело против Геращенко, а Минобороны предложило вручить депутату «орден Иуды».

Российская авиация начала принимать участие в операции против «Исламского государства» в Сирии 30 сентября.



В Чите подготовили могилы для живых ветеранов ВОВ

Posted: 07 Oct 2015 12:01 PM PDT

На центральном кладбище в Чите в Забайкальском крае вырыли могилы для ветеранов Великой Отечественной войны, которые еще не умерли, сообщает ZabTV.

Об этом корреспондентам телеканала рассказал смотритель кладбища. Десятки могил предназначены для ветеранов из малообеспеченных семей. Он объяснил, что могилы заготавливают летом, потому что зимой их выкапывать «не успевают». На месте вдоль дороги будет отдельная погребальная аллея.

Как сообщает агентство FlashSiberia со ссылкой на администрацию кладбища, вырыли 30 могил.

Собеседник телеканала рассказал, что на кладбище заканчиваются места, и людей хоронить скоро будет негде, потому что до сих пор нет нового кладбища.

В конце марта стало известно, что Министерство строительства и ЖКХ предложило кремировать останки из заброшенных могил, а на освободившееся место хоронить новых усопших. Выяснять, какие из могил «заброшены», будут региональные специально созданные комиссии. Заброшеной правительство предлагает считать могилу без информации о покойном и без сведений об ответственном за захоронение лице.

Ученица Берии

Posted: 07 Oct 2015 11:01 AM PDT

Женское лицо террора.



Уроки пыточного мастерства ей давал сам Берия: «Бейте по голове!» И она училась. Советы «мастера» дорогого стоят. Елена Хорошкевич была способной ученицей. Задатки правильно и в нужном направлении вести следствие у нее проявились в годы Большого террора. В том самом 1937‑м она выросла в должности — от оперуполномоченной до помощника начальника отделения в Секретно-политическом отделе Главного управления госбезопасности НКВД. И звание имела заметное: старший лейтенант госбезопасности, что по армейским меркам приравнивалось к майору.

Почему-то всегда возникает один и тот же вопрос: что привело хрупкую и романтическую девушку в подвалы ГПУ? Нет, не в качестве жертвы, такое как раз не удивляет, а в качестве заплечных дел мастера. Ведь вроде бы не женское это дело. И что было основой выбора жизненного пути: желание обладать властью над людьми, распоряжаться судьбами или изначально романтический порыв — всю себя для дела революции?

Елена Викторовна Хорошкевич родилась в 1893‑м в Санкт-Петербурге в хорошей семье. Отец — потомственный почетный гражданин, работал конторщиком на железной дороге, мать — домохозяйка, происходила из мещан. Образование дочери дали классическое. Елена окончила женскую гимназию в Борисоглебске. Потом — слушательница математического факультета Высших женских (Бестужевских) курсов.

Курсы снискали себе славу рассадника вольнодумия. И даже как-то повелось считать, что бестужевка и идеалистка — синонимы.

Хорошкевич проучилась на Бестужевских курсах с сентября 1913‑го до февраля 1916‑го. В феврале 1918‑го перебралась в Москву. Первое замужество не было долгим. Муж умер в 1918‑м от тифа. Со вторым мужем — Александром Буцевичем тоже не сложилось, разошлась с ним в 1925‑м. Но именно второе замужество открыло ей дорогу в «органы» и карьерный рост. Буцевич, бывший анархо-синдикалист, а с 1919‑го член партии большевиков, занимал важные должности в ВЧК.

В феврале 1920‑го, как писала Хорошкевич в автобиографии, была «привлечена тов. Дзержинским для работы в Главкомтруде» на должности заведующей информационным отделением. Вот и объяснение ее дальнейшей судьбы. Во‑первых, муж — крупный чекист и через него знакомство с Дзержинским, а во‑вторых, работа в сфере сбора информации, предполагавшая тесные контакты с ВЧК. В июне 1921‑го ее приняли в члены большевистской партии.

В июне 1922‑го Московским комитетом партии Хорошкевич была направлена на работу в ГПУ. Ее определили сотрудником для поручений в Секретный отдел, в задачи которого входила борьба с политическими противниками большевистской диктатуры. С мужем не сложилось, зато повезло с работой.

И карьера шла успешно. Поработав короткое время на секретарской работе в 3‑м отделении Секретного отдела, в марте 1924‑го выдвинулась на оперативную должность уполномоченного. А в 1927‑м перешла на работу во внешнеполитическую разведку — в Иностранный отдел ОГПУ, где она уже старший уполномоченный. Впереди перспективное назначение на загранработу. Но что-то не заладилось, и в июне 1930‑го с должности старшего уполномоченного 6‑го отделения ИНО Хорошкевич переводят в Информационный отдел ОГПУ.

Может, и ее счастье, что не выгорело с работой в разведке и поездками за границу. Многим в 1937‑м это вышло боком. Хорошкевич имела классическое гимназическое образование, понимала по-французски и по-немецки, хотя позднее в анкетах из скромности писала, что владеет «слабо». Скорее всего, из опасения, что хорошее знание иностранных языков крайне подозрительно.

В марте 1931‑го, после слияния Информационного и Секретного отделов, Хорошкевич получает должность уполномоченного 4‑го отделения Секретно-политического отдела ОГПУ. Ее отделение было занято слежкой за интеллигенцией, молодежью, учебными и научными заведениями, контролировало литературу и искусство, печать и зрелища. С 1935‑го — она на должности оперуполномоченного 7‑го отделения Секретно-политического отдела ГУГБ НКВД, и в сфере ее деятельности — молодежь и учебные заведения. А с апреля 1937‑го — она уже помощник начальника 11‑го отделения в том же отделе. И по-прежнему «курирует» вузы, студенческую молодежь и профессорско-преподавательский состав.

В 1935‑м ей присвоили звание старшего лейтенанта госбезопасности.

Все стало непонятным в первых числах сентября 1938‑го, когда на Лубянку в кабинет первого заместителя наркома въехал Берия. Хищно поглядывая на женщин, он обходил свои будущие владения. И хотя Ежов еще оставался на своем посту, Хорошкевич как-то сразу поняла: нарком сдулся. И моментально переориентировалась. Ей стало понятно, чьи приказы надо теперь выполнять, кто теперь в наркомате «командующий».

Берии стоило только отдать короткое указание, бросить реплику, и Хорошкевич, не раздумывая, шла на дело, даже сознавая беззаконный характер своих действий. Так была арестована по прямому указанию Берии (читай: Сталина) без ордера и санкции прокурора жена председателя Президиума Верховного Совета СССР Михаила Калинина — Екатерина. Ее взяли 25 октября 1938‑го, и дело поручили вести Хорошкевич. И завертелось… Месяц шли изнурительные допросы Калининой, усиливался грубый нажим на подследственную, Хорошкевич раз за разом повторяла вопросы: «Перестаньте врать, говорите прямо, что вы были вовлечены в контрреволюционную правотроцкистскую организацию… Бросьте вилять, Калинина, переходите, наконец, к открытому рассказу о своей контрреволюционной работе»1. Калинина держалась, и тогда ее перевели в Лефортовскую тюрьму, где начались избиения. Калинину заставили оговорить себя.

Точно так же Берия поручил Хорошкевич допрашивать арестованную Марию Нанейшвили — жену секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Косарева. И той навесили срок за принадлежность к несуществующей правотроцкистской организации.

Усердие не осталось незамеченным. В октябре 1940‑го Хорошкевич повысили до капитана госбезопасности. При переводе на принятые в армии офицерские звания в феврале 1943‑го автоматически стала подполковником госбезопасности, а в мае 1945‑го ее произвели в полковники. В этом звании она в августе 1946‑го была отправлена из МГБ на пенсию.

За долгие годы чекистской службы неоднократно награждалась. В 1927‑м — собранием сочинений Ленина, в 1932‑м — боевым оружием, в 1937‑м — знаком «Почетный работник ВЧК–ГПУ (XV)». А 26 апреля 1940‑го — медалью «За отвагу». А что, чем не отвага — избивать упрямых подследственных! В войну прибавился и орден Красного Знамени, правда, его дали механически — за выслугу лет. Особый смысл имело награждение медалью «Партизану Отечественной войны» I степени — это за службу в судоплатовском управлении.

Неудивительно, что в самом начале эпохи «реабилитанса» сразу же вспомнили о Хорошкевич. Еще не успели отгреметь все судебные процессы над бериевцами, а уже в марте 1955‑го «за нарушение советской законности в следственной работе» ее исключили из партии. Вообще-то легко отделалась! Скорость, с которой свершилось наказание, объяснима громкостью имен ее бывших подследственных, на кого она лихо фабриковала дела. Прошедшая лагеря Екатерина Калинина с содроганием вспоминала следствие в НКВД. Учиненный ей в Лефортове в ночь на 10 декабря 1938‑го допрос Калинина запомнила на всю жизнь:

«Допрос стал производить Берия и следователь женщина, которая отрекомендовала мне его как «командующего». Свой разговор Берия начал с того, что стал называть меня шпионкой, старым провокатором и требовать показаний, с кем я работала и в пользу какого государства занималась предательством. Я продолжала говорить, что ни в чем не виновата и ничего плохого для своего государства не делала. После этого Берия обратился к следователю и предложил ей избить меня. Эта женщина стала мне наносить удары кулаком, а Берия ей подсказывать: «Бейте по голове». Несмотря на все это, таких показаний я дать не могла, после чего Берия вызвал двух сотрудников и сказал: «Ведите ее туда». Меня эти лица притащили в какой-то глубокий подвал, где меня следователь женщина раздела, сняла с ног ботинки, чулки и оставила в одной сорочке»2.

В объяснениях по этому делу Хорошкевич признала, что «участвовала в безобразном издевательстве над невинным человеком», правда, свое личное участие в избиении жены всесоюзного старосты стыдливо обернула в житейское и почти свойское: «Дала Калининой подзатыльник». Экая невинность!

Вообще-то говоря, хрущевское руководство не было настроено на то, чтобы непременно отправить под суд всех следователей-садистов. Если оценить итог известных нам процессов над бериевцами в период с 1953‑го до 1959‑го (а позднее их и вовсе не судили), то на все про все не наберется и сотни осужденных. А что же остальные? Ведь свирепых следователей-фальсификаторов НКВД–МГБ, доживших до середины 1950‑х, было не менее нескольких тысяч. И доказать вину большинства из них было делом совсем несложным. Это по горячим-то следам, когда были живы и готовы дать показания множество их жертв. Не случилось… Метод наведения справедливости был найден тихий и вполне вегетарианский: изгоняли с работы из органов по статье «Дискредитация» с пониженной пенсией, лишали генеральских званий. Наконец, кое-кого исключали из партии, но это из тех, прославившихся, — наиболее рьяных и «отличившихся» на поприще пыточного следствия.

КГБ задним числом пересмотрел мотивировку увольнения Хорошкевич из МГБ и приказом № 560 по личному составу от 2 августа 1954‑го формула увольнения была изменена: «Считать уволенной по фактам дискредитации высокого звания офицера».

Много позже, будучи пенсионеркой, Хорошкевич устроилась на работу в Музей революции, где от научного сотрудника выросла до заведующей секцией. Она на страже в храме партийной истории, здесь не наука — а вера. Кто ж не помнит этот музей уже в брежневскую эпоху: стерильный фоторяд — ни одного деятеля Октября из числа тех, кого потом объявили врагами. Заретушированы, удалены из истории. Экскурсоводы дают заученные пояснения и впадают в гнев, когда слышат вопросы некоторых въедливых посетителей о тех, кого нет на снимках. Так и коротала свои дни отставной пенсионер «органов», служа неправде по идеологическому ведомству.

Умерла Хорошкевич то ли в 1969‑м, то ли в 1970‑м, и ее прах захоронен на Новодевичьем кладбище.

Никита Петров

Учителя поставили чиновникам «Золотой кол»

Posted: 07 Oct 2015 10:01 AM PDT

Среди получивших самую низкую оценку — начальник московского Департамента образования, губернатор, ректоры вузов и даже Госдума РФ.

3 октября в Сахаровском центре Межрегиональный независимый профсоюз «Учитель» в честь Дня учителя объявил о вручении премий «Золотой кол» чиновникам за самые вредные предложения в области образования. Присуждались премии трех степеней и Гран-при.

Премия первой степени, «Кол с двумя минусами», жюри конкурса, в которое вошли представители профсоюза «Учитель» и профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность», присудило белгородскому губернатору Евгению Савченко и начальнику Департамента образования Белгородской области Игорю Шаповалову за введение с сентября 2015 года формы для педагогических работников.

Премия второй степени, «Кол с минусом», присуждена ректору МФТИ Николаю Кудрявцеву, ректору РАНХиГС Владимиру Мау и ректору СПбГУ Николаю Кропачеву за попытку ввести в типовой трудовой договор преподавателей запрет на общение со СМИ и публичные выступления.

Премия третьей степени, «Твердый кол», досталась Государственной Думе Российской Федерации и коллективу разработчиков Закона об образовании №273-ФЗ за содержащуюся в нем формулировку статьи 14.2 о дополнительном образовании. Если верить этой статье, дополнительное образование – это «вид образования, который направлен на всестороннее удовлетворение образовательных потребностей человека в интеллектуальном, духовно-нравственном, физическом и (или) профессиональном совершенствовании и не сопровождается повышением уровня образования». То есть  дополнительное образование – это такой вид образования, который  не сопровождается повышением уровня образования.

Коллективное голосование членов профсоюза по поводу «приза зрительских симпатий» совпало здесь с мнением членов жюри, и этот приз также был присужден разработчикам закона и принявшей его Думе. Приз представляет собой форму заявления об отставке по причине профнепригодности.

Жюри решило также присудить Гран-при профсоюза «Золотой частокол» главе Департамента образования Исааку Калине по совокупности заслуг. Департамент образования и его глава фигурировали как минимум в пяти номинированных на «Золотой кол» инициативах. В их числе — удивительная история с московскими каникулами. Напомним: раньше их в соответствии с законом устанавливали сами школы, затем Департамент зачем-то инициировал обсуждение сроков единых каникул на портале «Активный гражданин», вложил огромные деньги в наглядную агитацию для каждой школы, а когда мнения граждан разделились пополам между двумя самыми популярными вариантами, Департамент разрешил только эти два варианта и запретил остальные. Еще одна инициатива — негласный (пока неизвестен конкретный документ) запрет любым СМИ входить в московские школы без письменного разрешения Департамента образования Москвы — в нарушение закона о СМИ. Если информация профсоюза, поступившая из нескольких школ, верна, возникает вопрос, должны ли совместители вроде автора этих строк брать в Департаменте письменное разрешение на каждый свой рабочий день и на любое посещение чужой школы (скажем, в качестве сопровождающего детей на олимпиаду)? И обязаны ли школы выводить с родительских собраний явившихся туда родителей, работающих в СМИ и не имеющих письменного разрешения на вход в школу от Департамента?

Номинировалась на премию и такая инициатива столичного Депобра, как приказ №9922 от 17.12.14 «о мерах по развитию дополнительного образования детей в 2014-2015 учебном году». Приказ требовал, чтобы директора школ обеспечили «предоставление дополнительного образования не менее 75% обучающихся в организации», причем с 1 сентября 2014 года. А в этом учебном году директоров обязали довести количество детей, занятых в дополнительном образовании, до 100%.

При этом кто-то из чиновников предписал классным руководителям (без дополнительной оплаты) фиксировать в электронном журнале, какие учреждения дополнительного образования вне школы и кружки в школе посещает каждый ребенок. Особая прелесть нововведения в том, что вся эта информация и так есть у Департамента, потому что записываться в кружки и в учреждения дополнительного образования все москвичи вынуждены через портал госуслуг.

Еще одно удивительное новшество, коснувшееся педагогов некоторых московских школ — это запрет учителям находиться в здании школы после 18.00. Профсоюз «Учитель» ищет автора этой прекрасной инициативы.

Ирина Лукьянова

Российские корабли в Каспийском море выпустили ракеты по целям в Сирии

Posted: 07 Oct 2015 07:40 AM PDT

В ночь на среду, 7 октября, корабельная ударная группа Военно-морского флота России нанесла из акватории Каспийского моря удар крылатыми ракетами по целям в Сирии, сообщает пресс-служба военного ведомства.

В сообщении утверждается, что цель ракетного удара — объекты инфраструктуры так называемого «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная в России), а именно заводы по производству снарядов и взрывчатых устройств, командные пункты, склады боеприпасов, вооружения и горюче-смазочных материалов, а также лагеря подготовки боевиков.

Корабельная группа в Каспийском море состоит из малых ракетных кораблей «Град Свияжск», «Углич», «Великий Устюг» и флагмана — ракетного корабля «Дагестан». Стреляли корабли при помощи комплексов высокоточного оружия «Калибр НК».

В ходе встречи с президентом России Владимиром Путиным министр обороны Сергей Шойгу рассказал, что все цели уничтожены, мирные жители не пострадали. Он отметил, что ракеты пролетели около 1,5 тысяч километров.

В официальном канале на Youtube Минобороны опубликовало видеозапись, на которой запечатлены пуск ракет, карта их полета и кадры с беспилотника, где виден один из взрывов.

ВИДЕО

Крушение медицины

Posted: 07 Oct 2015 04:01 AM PDT

Записки практикующего врача.

О глубоком кризисе медицины — одном из проявлений общего кризиса культуры — всерьез заговорили после Первой мировой войны, перепахавшей патриархальный уклад прежнего врачевания. Клиническая практика неожиданно ожесточившегося времени потребовала иного мировоззрения, которое на самом деле уже сложилось за последние десятилетия XIX века — «века, исполненного непрестанной тревоги», по выражению Александра Блока.

Воспитанной в безоговорочном преклонении перед неисчерпаемыми возможностями науки, университетской профессуре пришлось с горечью признать, что все блестящие завоевания патологической анатомии завели медицину в тупик. В ней восторжествовало механическое, патологоанатомическое мышление, и динамику жизнедеятельности заслонила статика результатов одномоментных анализов либо исследований. Хуже того, в беспрестанном потоке научной информации растворилось само представление о личности больного, о страдающем индивиде.

Погрузилась в минувшее и неторопливая беседа врача с пациентом, имевшая когда-то непреходящее диагностическое и психотерапевтическое значение. Наглядным свидетельством нагрянувшего кризиса оказалась подмена былого искусства непринужденного диалога с больным регламентированными инструментальными и лабораторными исследованиями.

***

Идеологии усугубляющегося кризиса медицины как нельзя более соответствовало каузальное мышление армейского образца. Наиболее приемлемыми выглядели в этом плане теории инфекционных заболеваний и быстро развивавшейся бактериологии с их строго догматизированными представлениями о причинно-следственных взаимоотношениях. Образ врага человеческого воплотился в бесчисленные полчища коварных микроорганизмов.

Врачебный язык захлестнула лексика офицерского корпуса. Отныне в медицине привычно обсуждались стратегия и тактика врачебных действий, радикальные методы самой беспощадной борьбы с этиологическими факторами и виды лекарственного оружия. Ликование по поводу создания все более мощных антибактериальных препаратов и обогащения ими врачебного арсенала напоминало восторги римлян, впервые применивших боевых слонов на флангах своих легионов в походах против варваров.

С лозунгом «Убей микроба!» медицина всех экономически развитых стран двинулась в наступление на всевозможные формы патологии, в которых болезнетворное влияние микроорганизмов не вызывало сомнений или хотя бы предполагалось. Открытие вирусов, а затем изменчивости бактерий вызвало некоторое замешательство в рядах ратоборцев за здоровье всего человечества, но танковое мышление, преодолев внезапно возникшие преграды, выпрямило линию фронта и гарантировало: хоть злобные враги из микромира скрытны, уклончивы, вероломны, способны к перегруппировке, фармацевтические лаборатории и предприятия макромира сумеют выковать очередное грозное оружие.

***

Относительно замедленное (сравнительно с другими отраслями естествознания) развитие биологических дисциплин породило когда-то нескончаемый спор: в какую сферу человеческой деятельности включать медицину? Воспринимать ли ее как науку или, может быть, относить к особому виду искусства? Сторонники последнего направления восторженно описывали ювелирную филигранность врачебного наблюдения, изящество диагностических умозаключений и блестящие терапевтические достижения прославленных целителей прошлого. Приверженцы естественно-научной ориентации утверждали, что скоро медицина превратится в такую же точную науку, как физика или даже математика, а течение болезни и выздоровление можно будет прогнозировать с помощью специально выведенных формул. В этой дискуссии не учитывали (да и не могли учитывать) лишь одно обстоятельство: искусство диагностики было нормой для универсально образованных докторов в те безмятежные времена, когда воспитание и подготовка врачей носили традиционно индивидуальный характер, а врачеванием еще не пытались руководить государственные чиновники, озабоченные преимущественно рентабельностью лечебных предприятий и комбинатов здоровья.

Стараясь примирить обе точки зрения, Клод Бернар в одном из своих выступлений (1864) предложил рассматривать медицину «с практической точки зрения как искусство или ремесло, с теоретической точки зрения — как естественную науку». Между тем науку как особый вид созидания можно рассматривать, очевидно, и как одну из форм искусства. В таком случае полемика о месте, занимаемом медициной то ли в науке, то ли в искусстве, теряет актуальность, и творческую деятельность врача у постели больного следует называть искусством врачевания. Если же из повседневного труда врача изымается любая творческая активность, то он перевоплощается либо в добросовестного ремесленника (что еще не так плохо), либо в наемного рабочего, а больной лишается своей индивидуальности и преобразуется либо в одного из заурядных потребителей медицинских технологий и товаров фармацевтической индустрии, либо в некий одушевленный механизм, все параметры которого должны соответствовать указанным в инструкциях шаблонам.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Мама Анны Политковской — маме Бориса Немцова: «Для нас с вами нет утешения. Время не лечит»

Posted: 07 Oct 2015 03:01 AM PDT

7 октября исполняется девять лет со дня убийства Анны Политковской.

Снова подъезжаю к родительскому дому Анны Политковской, оглядываюсь: где-то здесь, совсем рядом, был супермаркет, в котором она делала покупки буквально в последние часы своей жизни. Я здесь была в день, когда Ане могло бы исполниться 50 лет, почти через год после ее гибели. Тогда ее мама рассказала мне в интервью коротко историю семьи: о своем детстве в Керчи, о том, как угоняли жителей города в Германию во время войны. Как советские военнопленные, строившие для немцев укрепления, спрятали во время очередной бомбежки  несколько человек, в том числе и ее, на подводах под камышами и вывезли в ближайшее украинское село. И она спаслась. Учиться пришлось уже в вечерней школе, здесь она и познакомилась с папой Ани, который служил в Керчи на флоте. Степан Мазепа как раз тогда добился разрешения уходить по вечерам с корабля на учебу. Его взяли в армию 17-летним, он прослужил восемь лет, потому что некем было заменить этот призыв. Срок службы все время продлевали. «И только когда уже пришел вызов из института, повезли его на катере с корабля — учиться в Москву. Приехал в МГИМО, а тут уже экзамены идут, и он в один день сдал сразу три, — рассказывала Раиса Александровна. — Прямо вот во флотской форме, потому что ведь и переодеваться-то не во что было…»

Уже после МГИМО родители Ани уехали в Америку. Отец работал в дипломатической миссии. Я специально это все повторяю, потому что сегодня вдруг снова актуализировались эти «хитро-путаные» разговоры о том, что Анна Политковская была гражданкой Америки и работала на нее…

В СССР семья вернулась в 1962 году с двумя маленькими девочками, старшей, Лене, было пять лет, Ане — четыре.

Дом, перед которым я сейчас стою, — один из первых мидовских кооперативов. В двух шагах от него был супермаркет, 7 октября 2006 года здесь за Анной Политковской следили — об этом уже было сказано не раз, да и в интернете легко найти запись камеры видеонаблюдения. Продукты отсюда она повезла в свою квартиру на Лесной — это тоже уже всем хорошо известно, она была с пакетами в лифте, когда в нее стали стрелять.

Мне на самом деле не нужен сейчас этот супермаркет, я даже не знаю, существует ли он еще или нет, и не хочу этого выяснять. Я думаю о том, что, приехав сюда в тот трагический день, она, возможно, очень хотела оказаться дома с папой и мамой — это же в паре шагов: родной дом. Ее сюда тянуло. Есть, конечно же, более рациональная причина тому, что она из центра поехала за продуктами сюда, на Вторую Фрунзенскую улицу: в магазине, где ты закупаешь продукты много лет, все привычнее и легче, ты знаешь, где что лежит. Хотя все-таки, наверное, и дом, где папа с мамой, не мог не тянуть. Когда идет всего лишь девятый день со дня смерти отца, сложно до конца осознать, что его нет. И мамы дома тоже не было — она находилась в больнице после серьезной операции.

Наверное, Аня в тот день в родительский дом не заходила. Не только потому, что был вечный цейтнот и в редакции ее ждали с очередным текстом в номер. Наверное, ей не хотелось в пустой дом.

Теперь мама дома. Девятый год без Ани. И до сих пор не верит до конца, что так действительно случилось. Что это все не затянувшийся на годы дурной, кошмарный сон.  Что Аню убили.



— Это неправда, что время лечит. Девять лет прошло, а как будто девять дней… 30 августа, в день ее рождения, мы, все родные и близкие, были на ее могиле. И вот о чем я хотела бы спросить: не вы ли положили там венок? То есть цветов там было много, как всегда, а вот появился еще венок, перевитый узкой ленточкой, на которой синие цветы вокруг, а в середине — Анины любимые подсолнухи. Это же кто-то сделал из тех, кто знал ее хорошо, знал то, что ей нравилось… — говорит мне мама Ани Раиса Александровна Мазепа.

— Нет, а там не было подписи?

— Написано только: «Вечная память». А от кого, не указано. Там, на могиле, надо ветки ивы спилить, они падают на клен, а клен кренится уже на памятник.

— Вы знаете, Раиса Александровна, родные и близкие Бориса Немцова решили сделать ему такой же памятник, как у Ани.

— Когда его убили, я сильно переживала. Очень все похоже: и след чеченский, и реакция властей такая же, что они как будто бы при жизни были малозаметны и их гибель нанесла урон имиджу России больший, чем то, что они делали… Про Аню сказали, что ее смерть навредила власти больше, чем ее публикации. Про Бориса — что его смерть вообще не несет никаких угроз власти, потому что он «является среднестатистическим гражданином»…

Такая одинаковая линия защиты по поводу убийства тех, кто не мог отмалчиваться, если видел несправедливость, нелестно высказывался о поступках властей, — она очень странная. Мне пошел 88-й год, я многие вещи сегодня переосмысливаю и многое понимаю. Я понимаю, что если человек прожил жизнь тихо, а его убили, то переживать будут только близкие и друзья. А не так, как в случае с Аней и Борисом, когда всколыхнулся весь мир… Отстреливают принципиальных, честных и смелых.

Не знаю, Аня вам говорила или нет, но нам, мне и отцу, она говорила, вернувшись из очередной командировки из Чечни, о том, что там, после правительственного заседания, подошел к ней Рамзан Кадыров. И сказал: «Если бы не такая ты знаменитая была, я бы тебя своими руками застрелил».

— Это какой был примерно год?

— 2005-й, должно быть. Он тогда еще не был президентом, был премьер- министром. Она же, когда в Москве была, ездила по утрам в Лужники заниматься спортом, а потом завтракать к нам — близко. Усаживалась вот здесь, на кухне, у окошка, рассказывала. А после того, как она уже уйдет, отец начинает по квартире бегать, хватается за голову: «Куда Аня лезет! Ну вот куда она лезет!»  А я ему: «Степан, что ты мне теперь говоришь, ей надо говорить!» Сама при этом знаю — бессмысленно. И он говорил, и я — ответ один: «Вы мне не запретите! Я уже настолько взрослая, что имею своих взрослых детей… И кто, если не я?» У нас же этот вот дом мидовский, соседи-друзья — бывшие послы, которые теперь на пенсии.   Звонили после каждой статьи Степану: «Аню, — говорят, — надо придержать». И мы ей: «Аня, уже вот и дядя Сева, и Николай Иванович,  люди, которые большой жизненный опыт имеют, которые всю войну прошли, даже они предостерегают!»

— Но «…крылья — свобода, только когда раскрыты в полете, за спиной они — тяжесть», — это слова Аниной любимой Марины Цветаевой. Она бы такой тяжести не выдержала.

— Да… Книги Цветаевой в СССР найти было нельзя, а мы привезли из Америки. И она все время читала, и дипломную свою работу на журфаке МГУ ей посвятила. У Ани было многое из того, чего не было у ее сверстников. И одежду модную, красивую привозили. Только она не хотела ничего такого надевать: «…У ребят такого нет, что ж я буду выделяться одеждой?» Вот внучка ее не отказалась бы, как приедут сюда меня навестить, она так и вертится перед зеркалом.

— Внучка Ани — она же тоже Аня Политковская, да?

— Да, ей теперь уже восемь лет. Внешне — никак не похожа, но иногда так повернется как-то, промелькнет что-то такое, и я дочь свою в ней вижу. Которая знала, что она должна родиться, ждала ее очень, но так и не увидела. Маленькая Анечка играет на пианино, а ее мама, Вера, делает что-то на кухне и оттуда ей кричит: «Аня, ты сейчас фальшивишь!» И время как будто поворачивается для меня: точно так же ей когда-то, с этой же кухни, ее мама Аня кричала: «Вера, фальшивишь!»

— А ее мама, Аня, когда была маленькой, тоже на этом пианино училась играть?

— Да, вот на этом, его когда-то соседи наши по подъезду привезли себе из Германии. А мы как раз вернулись из Америки с маленькими дочками. Ну и выяснилось, что соседи хотят пианино продавать, мы со Степаном, не раздумывая, сразу купили девочкам — просто подняли в нашу квартиру. Учились обе в музыкальной школе. А потом и Анины дети учились, теперь вот альт Илюши и скрипка Веры лежат у меня под кроватью. А на пианино — фотографии Степана и Ани.

— Да, я помню, вы рассказывали, что каждое утро с ними здороваетесь.

— Так и здороваюсь, каждое утро. И на ночь говорю: «Спокойной ночи!» Отец ушел на девять дней раньше Анютки. Его смерть я еще хоть как-то пережить могу, хоть и очень тяжело. А ее — нет. Не верю до сих пор. И снится она мне часто, только не взрослой, а совсем еще маленькой. Даже не школьницей еще…

Вот когда ложилась я на операцию в больницу,  все были живы. А вышла — их нет… Старшая дочь, Лена, забрала меня к себе в Лондон, уход за мной был серьезный, уколы, таблетки. Вернулась в Москву почти через год. А потом, в январе 2011 года, пришлось мне делать тройное шунтирование.  И снова Лена была рядом, отвезла меня в Германию. Врач на первом осмотре говорит: «Это же какие сильные стрессы надо было пережить!»

Лена говорит: «Да еще какие!»

Вот я, когда Бориса Немцова убили, подумала о его маме. Мы же с ней оказались в одинаковом положении. Я хочу ей сказать: «Для нас с вами нет утешения. Время не лечит. Терпения вам и здоровья… Разделить это горе нельзя… Никто не сможет! Эту боль никогда не излить, не унять».

— Раиса Александровна, папа Ани посвятил свою жизнь дипломатии. В кого она такая — нетерпимая к любой несправедливости, ко лжи? Может быть, в вас?

— Нет, она как раз-таки в отца. Это его характер, его бесстрашие. Он же из-за этого своего характера получил очень серьезное понижение в должности. Приехал Хрущев в Нью-Йорк и попросили его выступить в посольстве. Степан тоже поехал на эту встречу. И разрешили вопросы задавать. Ну, наверное, там люди знали, про что можно первое лицо СССР спрашивать, а про что нельзя. А Степан об этом не думал, он хотел поднять вопрос  — и поднял. Спросил о колхозах. У него вся родня там была, он и сам оттуда. Мучились:  до войны там было, можно сказать, крепостное право. Люди жили без паспортов, без денег, целый год трудодни только записывают. Только свои огороды и спасали. Вот об этом он Хрущеву и стал говорить. И о насаждении кукурузы. Так через день буквально Степана в Москву срочно вызвали. Там сказали, что Хрущев с гневом об этом в ЦК рассказал. Так мужа и понизили, из центрального МИДа перевели в республиканский. Он был очень честным и взрывным, был добрым, отходчивым. Аня в него. Он же, с одной стороны, переживал за нее, а с другой — гордился. Вырезал из газет все ее статьи. Теперь в нашем доме многие «Новую газету» выписывают. Говорят мне, что Аня была пророком, все, о чем она предупреждала, сбывается…

Отец это всегда понимал: то, что дочь пишет правду, за которую могут убить.

Галина Мурсалиева
обозреватель «Новой»
Фото автор

Главное про имущество

Posted: 07 Oct 2015 02:01 AM PDT

Налоги с богатых — это нередко разговоры в пользу бедных.

Те жители страны, которые на днях триумфально, с бесплатной помывкой в бане, отметили свой праздник, День пожилых людей, помнят, как когда-то им рассказывали, что и Нью-Йорк — город контрастов, и Стамбул — город контрастов. Теперь, чтобы ощутить контрасты, так далеко ездить не надо. Даже можно сидеть у себя дома. Например, в Ульяновске.

Две новости с родины Ильича: в Ульяновске в тестовом режиме ввели  продовольственные карточки для малоимущих, и здесь же решением суда  арестовано имущество депутата областного Заксобрания — две яхты стоимостью 15 миллионов рублей и 18 дорогостоящих автомобилей.

Ильич, надо полагать, ворочается в мавзолее. Не для того он гулял по Булонскому лесу, обдумывая изъяны в материализме Маха, не для того спорил с Зиновьевым за нижнюю полку в пломбированном вагоне, чтобы почти через 100 лет в его родном городе снова дело дошло до карточек.

Сразу скажем, что в самих карточках ничего плохого нет. Бедным людям положат на них по 1000 рублей, чтобы они смогли купить в специальном магазине конкретные продукты для семьи. Пусть это лишь крупы с макаронами — и то хлеб. Плохи не карточки, плохо, что снова до них дожили. Хотя вроде бы жили правильно, «Единую Россию» в бюллетенях находили даже без очков и выбирали в областной парламент достойных ее членов, в том числе и Михаила Родионова, о котором — вторая новость.

Депутата, владеющего в свободное время пивзаводом, по сообщению Следственного комитета России, подозревают в применении преступной схемы уклонения от уплаты акцизов. По версии следствия, бюджетом недополучено более 2 миллиардов рублей. Или двух миллионов? Нет, все-таки миллиардов, хотя для многих его избирателей между этими денежными суммами вроде бы и нет разницы. Помимо упомянутых двух яхт и стада автомобилей арестовали и счета Родионова, на которых находились 150 миллионов рублей. Вот тут уж точно — миллионов. Кто же с миллиардами в карманах стал бы сидеть в областном собрании?

Защита подозреваемого уже заявила, что надо еще разобраться, что в реальности принадлежит Родионову. Это правильно. Но даже если в сообщении СКР что-то преувеличено, если яхта у него всего одна, а вместо второй у причала покачивается надувная резиновая лодка, и оба судна, как и все прочее, честно заработаны, то все равно налоги надо было платить. Получал бы бюджет утаенные тут и там деньги, бедным, может, доставались бы по карточкам не только крупа с макаронами, но и какое-нибудь масло масляное. И контрасты в наших городах были бы уже не как в Стамбуле.

Что же касается борца за социальную справедливость Владимира Ульянова, то на его родине ребятишек теперь ритуально принимают не в юные ленинцы, а в юные пластовцы. Земляк Ульянова Аркадий Пластов, напомним, был народным художником СССР. Он автор известных картин, в том числе «Выборы комитета бедноты» и «Едут на выборы» (на тройке, с гармошкой и флагом). Да, выборы, на которые едут, как на праздник, и бедность частенько взаимосвязаны.

Борис Бронштейн
обозреватель «Новой»

ЕС заявил о намерении тайно депортировать более 400 тысяч мигрантов

Posted: 07 Oct 2015 01:01 AM PDT

Европейский союз намерен депортировать из стран альянса более 400 тысяч нелегальных мигрантов, сообщает газета The Times.

Как сообщает издание, мигранты из Нигерии и Эритреи получили отказ в предоставлении статуса беженца, и ЕС требует от государств принять людей обратно.

К гражданам Нигерии и Эритреи могут присоединиться афганцы, ливийцы и сирийцы.

В случае отказа принять своих граждан обратно руководство ЕС пригрозило приостановить оказание гуманитарной помощи, визовые и торговые соглашения.

Контролировать процесс возвращения мигрантов на родину будет Агентство Евросоюза по безопасности внешних границ. Те государства, которые откажутся руководствоваться международными правовыми нормами в вопросе депортации нелегальных мигрантов, могут быть оштрафованы.

Власти европейских стран опасаются, что мигранты, которые получили убежище в ЕС, перевезут туда свои семьи — каждый из них может взять с собой от 4 до 8 родственников.

В Германии ожидают, что к концу года в страну прибудут около 1,5 миллиона мигрантов. Канцлер страны Ангела Меркель говорила о том, что Германия не может принять всех мигрантов.

Совет ЕС по юстиции и внутренним делам в конце сентября одобрил план расселения из Италии и Греции 120 тысяч беженцев. Согласно плану, больше всего беженцев примут Германия (40 тысяч), Франция (около 30 тысяч), Испания (меньше 20 тысяч) и Польша (около 12 тысяч). Остальные европейские государства примут менее 10 тысяч человек. Против такого решения выступили Румыния, Чехия, Словакия и Венгрия.

Дело социологов

Posted: 07 Oct 2015 12:01 AM PDT

Что не так с российской социологией и почему мы все меньше доверяем соцопросам?

Доверие к опросам общественного мнения падает, несмотря на то, что с формальной точки зрения российские социологи пользуются вполне современными технологиями сбора и проверки информации. «Новая» разбиралась, почему в исследованиях социологов появляются ошибки, как крупнейшие «опросные фабрики» страхуются от брака, откуда берутся «сенсационные результаты» и почему громким цифрам не всегда стоит верить.

Крупнейшие социологические службы выдают новые исследования почти каждый день. Как правило, в стандартном опросе участвуют полторы тысячи человек, при этом распределение по возрасту и полу пропорционально демографической ситуации в стране: например, если женщин до 55 лет в России больше, чем мужчин такого же возраста, в выборке их тоже должно быть больше. Случайно выбранных респондентов из такой выборки опрашивают на улице, по телефону (берут и стационарные, и мобильные), ходят по квартирам.

Лукавые проценты

Работой социологов публика начинает активно интересоваться, например, во время выборов, особенно когда данные опросов расходятся с реальными результатами голосования. Последний раз это случилось в 2013 году, на выборах мэра Москвы, когда Алексей Навальный сильно обогнал прогнозы всех крупнейших служб. На основе опросов социологи сделали прогнозы вероятных результатов, предположив, какие факторы усилят или ослабят позиции кандидатов. Самый оптимистичный вариант для Алексея Навального получился у ФОМа: он должен был набрать 20%. По версии «Левада-центра», за Навального готовы были проголосовать еще меньше — 18%, у ВЦИОМа была цифра 11%. В реальности же оппозиционер набрал 27,2%. «Социологи прогнозы хорошо не делали никогда, — говорит Екатерина Кожевина, руководитель проектов ФОМа. — Мы можем измерить мнения, но абсолютно не можем прогнозировать поведение людей».

Сильные расхождения в результатах нескольких ведущих социологических служб тоже привлекают внимание и провоцируют недоверие. В 2013 году «Левада-центр», ФОМ и ВЦИОМ опубликовали данные об отношении россиян к полиции. По данным Левады, доверяли полиции только 7% граждан, по данным ФОМа и ВЦИОМа — более 60%. В том же году социологи замеряли отношение к введенному запрету на иностранное усыновление российских сирот. «Левада-центр» показал поддержку закона на уровне 50%, а ВЦИОМ — 76%.

Больше опросов, меньше смысла



Доверие к социологическим исследованиям в обществе в последние годы существенно снизилось, считает социолог Иван Климов, старший научный сотрудник Института социологии РАН, бывший руководитель исследовательского отдела фонда «Общественное мнение». «Первая причина — это изобретение политтехнологов — война экзитполов: для того чтобы повысить неопределенность конечного результата, нужно провести как можно больше опросов с разными результатами. Компания, которая проводит опросы корректно, оказывается одной из десяти. Вторая причина — в том, что сворачивается обратная связь между властью и обществом. Результаты социологических исследований не являются источником важной информации для власти, и люди уже не верят, что в общении с властью можно отстоять свои интересы. То есть приходит кто-то, спрашивает, как я живу, чтобы понять, как мне помочь. А какой смысл с ними разговаривать, если от этого ничего не изменится?»



«Я хочу верить, что мы помогаем людям во власти что-то понять, — замечает Юлия Баскакова, руководитель проектов управления социально-политических исследований ВЦИОМа. — Мы можем диагностировать проблему, и бывает фидбек от заказчиков: «Да, вот этого мы раньше не знали, вот здесь нужно подумать». Наверное, мне хотелось бы, чтобы к нам в чем-то больше прислушивались. Но надо понимать, что управленческие процессы устроены сложно, не так, что передал сигнал — и он пошел».

Но часть ответственности за потерю доверия лежит и на самих опросных службах.

Ошибка респондента

Проблемы и ошибки начинаются с тех, кого опрашивают. Как пишет французский социолог Патрик Шампань, уже более 30 лет исследующий практику опросов общественного мнения, у простого обывателя найдутся десятки причин не отвечать на вопросы социолога искренне. Даже в демократических режимах респондент может отвечать на вопрос не так, как считает он, а так, как он думает, что считать правильно. В условиях более авторитарных режимов эффект социально одобряемого ответа возрастает, превращаясь в так называемый «парадокс Конверса». Респондент, отвечая на вопросы, исходит из того публичного дискурса, в котором он находится. Подконтрольные власти СМИ, естественно, стремятся не допустить в этот дискурс аргументы, критикующие власть, поэтому в голове у человека может просто не быть каких-то логических связей, позволяющих прийти к альтернативному мнению. В такой ситуации социологи просто фиксируют эффективность пропагандистской машины, а не реальную ситуацию.

«Представьте, что в самолете дают рыбу и курицу, при этом стюардесса предупреждает всех, что рыба подпорченная. Потом приходят социологи и выясняют, что 85% предпочли курицу», — говорит политический обозреватель Кирилл Рогов.

Невозможно не согласиться

В демократических странах социальные опросы призваны провоцировать дискуссию: с одной стороны, служить ее основой, базисом, от которого отталкиваются политики и чиновники в своих заявлениях, с другой стороны, на основе этих дискуссий люди делают выводы и формируют свои политические предпочтения. В авторитарных режимах такая схема дает сбой. «Главное, чего нет в России — это плюрализма, возможности не соглашаться, — рассказывает Григорий Юдин, старший научный сотрудник лаборатории экономико-социологических исследований НИУ ВШЭ. — Поэтому люди совсем по-другому воспринимают интервьюеров и их вопросы. Порой сложно отделаться от ощущения, что тебя спрашивают: «Девочка, тебе два мороженых или битой по голове?»

Юлия Баскакова приводит пример социально одобряемого ответа: большинство женщин на вопрос, какие мужчины им больше нравятся, курящие или некурящие, отвечают: «Некурящие». Однако если показать им фотографии двух похожих мужчин, с сигаретой и без, то большинству больше нравится курильщик. Даже сама структура анкеты может повлиять на выбор ответа, говорит Баскакова, например, последовательность вариантов: «Если список длинный, то варианты, которые находятся в начале, имеют больше шансов быть выбранными. Иногда мы ставим на первый план менее социально одобряемые варианты ответа, чтобы людям было легче их выбрать, например: «Не пойду на выборы».

Интерпретируй это

Внезапные социологические «открытия» могут появиться по вине составителей анкеты, говорит Иван Климов. «В 2010 году мои хорошие друзья готовили аналитику для администрации президента. Тогда «Левада-центр» опубликовал данные, что рейтинг «Единой России» упал на 10%. Нужно было срочно понять, в чем проблема. Оказалось, что составители анкеты «Левады» в том месяце добавили вариант ответа «Не уверен, что пойду на выборы», и его выбрали 12% респондентов. Раньше этой позиции в анкете не было, и ответить так люди не могли. А теперь в эти 12% «упали» 10% от «Единой России» и по проценту от ЛДПР и КПРФ. Электорат «Единой России» довольно рыхлый. Но весь сыр-бор возник из-за методических особенностей опроса».

На ответ влияет и формулировка вопроса. В анкете ФОМа несколько лет назад был пункт: «Вы лично испытываете или не испытываете недовольство, готовность участвовать в акциях протеста?» В результате от респондента требовался ответ сразу на два вопроса, говорит Екатерина Кожевина. После того как из формулировки убрали слово «недовольство», исчезли резкие перепады в цифрах, ведь количество людей, настроенных на активный протест, сравнительно устойчиво — и оно ниже, чем общее число недовольных. Чтобы результаты опроса были корректными, вопросы не должны быть наводящими, содержать эмоциональные формулировки, непонятные большинству слова, а также ложные предпосылки и внутренние противоречия.

Вопрос с подвохом

Екатерина Кожевина приводит пример некорректно заданного вопроса из исследования «Левада-центра»: «Как Вы думаете, с чем связано то, что в последнее время руководители страны все чаще говорят о Сталине как о выдающемся государственном деятеле?» При этом сам тезис о частом упоминании Сталина как выдающегося деятеля не подтвержден какими-либо цифрами или упоминаниями конкретных высказываний, а только заявляется авторами опроса, говорит Кожевина.

Некоторые публикации соцслужб и вовсе выглядят как попытки сформировать в обществе определенную повестку, которая без этого активно не обсуждается. Например, 25 августа ВЦИОМ опубликовал данные исследования о вероятном усилении военных во власти. «Как следует изменить в будущем роль и влияние в жизни российского общества армии?» — спрашивают респондентов, как бы исходя из того, что какие-то изменения явно нужны. А поскольку до этого следовали вопросы: «Согласны ли Вы с тем, что устройство армии является образцом построения всего общества?», «Как Вы относитесь к тому, что военные в нашей стране входят в состав органов власти?» и «Как бы Вы лично отнеслись к тому, чтобы армия взяла события в стране под свой контроль?», логично ожидать, что к концу опроса респондент уже настроен «голосовать» за изменение политического статуса военных в сторону повышения.

Интервьюер идет во все тяжкие

Ошибка может случиться на этапе самого опроса по вине интервьюера. Работа человека, обходящего квартиры с анкетой или останавливающего людей на улице, физически тяжела и утомительна: многие люди отказываются отвечать на вопросы, не открывают дверь, спешат мимо. А деньги интервьюеру платят не за время, а за количество заполненных анкет, поэтому у тружеников «поля» есть большой соблазн «нарисовать» недостающие данные. «Студенты часто схватывают логику анкеты и могут подтасовывать результаты, заполняя анкеты за респондентов», — говорит Екатерина Кожевина.

У аналитика есть много способов заметить подозрительные данные, которые могут быть браком, говорит Климов. Если возникает сомнение, обзванивают часть опрошенных. Сейчас интервьюеры часто работают на планшетах, когда ведется аудиозапись каждого разговора с интервьюером. Если обнаруживается, что часть данных — брак, в некоторых случаях их можно просто не включать в итоговую статистику. Тогда в общем массиве, из которого выпала часть, нужно присвоить тем или иным данным другие коэффициенты, говорят собеседники «Новой». Так же поступают, если оказывается, что при опросе не удалось соблюсти квоты респондентов по разным параметрам. «Например, 75% опрошенных должны были быть городскими жителями, а 25% — сельскими. А мы опросили 80 на 20, — говорит Иван Климов. — Мы можем ввести поправочный коэффициент, который сделает результат более надежным: голос одного сельского жителя будет на сотую или тысячную долю значимее, чем голос городского. Такие процедуры проводятся всегда».

В погоне за сенсацией

Неожиданными или странными результаты опросов могут стать уже на этапе интерпретации, когда аналитик, который пишет пресс-релиз, или журналист, что пишет по нему статью, преувеличивает ту или иную тенденцию. Например, статистическая погрешность сводит на нет небольшие различия между разными показателями: допустим, если одного кандидата выбрали на 3% больше, чем другого, то, вероятно, их силы равны.



Дмитрий Рогозин, директор Центра методологии федеративных исследований РАНХиГС, считает, что «упоминание в СМИ цифры и привязка ее лишь к организации, проводящей опрос, ни о чем не говорит, является пустой информацией. К примеру, «ФОМ установил, что 24% родителей школьников нанимали себе репетиторов». Согласно международному стандарту раскрытия полстерской информации, такое предложение не имеет смысла. Чтобы его адекватно прочитать, нужны точная формулировка вопроса, дата и время опроса, метод проведения, должны быть указаны коэффициенты результативности, характеристики реализованной выборки, заказчик исследования и т.д. В отсутствие всего этого цифры становятся весьма сомнительными аргументами».

От формулировки журналистов смысл публикуемых данных может измениться едва ли не на противоположный. Опрос, в котором 20% вызвались проголосовать за условного президента, может быть описан по-разному: «Большинство против президента», или «Каждый пятый россиянин поддерживает президента». При этом «объективным» цифрам хочется верить больше, чем мнению. Немецкий журналист Удо Ульфкотте в своей книге «Продажные журналисты» пишет: «А как наши качественные СМИ подали аудитории тот факт, что лишь 24% немцев желают переизбрания Ангелы Меркель? Не свалитесь со стула! «Каждый четвертый желает», чтобы Меркель была канцлером еще 10 лет». А три четверти против!»

Социология с биографией

Репутация основных «опросных фабрик», как их называют сами социологи, сформировалась за последние тридцать лет. Самый старый Всероссийский центр изучения общественного мнения был основан в 1987 году при Министерстве труда СССР и ВЦСПС. В 1992 году директором ВЦИОМа стал Юрий Левада. В 2003 году центр преобразовали в ОАО со стопроцентным государственным капиталом, директором вместо Юрия Левады стал Валерий Федоров. Левада и многие его сотрудники уволились, сочтя, что цель этих перемен — поставить исследования ВЦИОМа под жесткий контроль государства.

Юрий Левада с единомышленниками основал «Аналитический центр Юрия Левады», где продолжили уже начатые исследования. Отделившись от «материнской организации», «Левада-центр» за годы своей работы успел порядком утомить власть результатами своих опросов, и в мае 2014 года даже получил предостережение Генпрокуратуры: социологов едва не признали «иностранными агентами», сочтя политической деятельностью публикации центра.

Фонд «Общественное мнение» был создан в 1991 году при ВЦИОМе как фонд для привлечения благотворительных грантов, но уже на следующий год стал отдельной организацией. В 1996 году ФОМ снабжал информацией предвыборный штаб Бориса Ельцина и затем работал «в сфере политконсалтинга для верхних эшелонов власти и бизнеса», гласит официальный сайт. С 2000 года основной работой ФОМа стали опросы общественного мнения.

Фабрики мнений и власть

Основные клиенты российских социологических служб — администрация президента, министерства и различные государственные ведомства и корпорации. Собеседники «Новой» в ФОМе и во ВЦИОМе уверяют: заказчик не может влиять на формулировки вопросов, даже если у него есть пожелания на этот счет, последнее слово — за социологами. Тем не менее сегодня мы наблюдаем значительный рост опросов, которые легитимизируют те или иные решения власти, особенно в посткрымскую эпоху. «Людей спрашивают не о том, что для них по-настоящему важно, а только о том, что важно для властей в данную секунду, — говорит Григорий Юдин. — Кто-то собирается внести закон, ограничивающий права гомосексуалистов, — и респондентов спрашивают, хотят ли они, чтобы гомосексуалисты учили их детей. Но почему мы вообще решили, что это какая-то важная тема? Просто потому, что какой-то депутат решил попиариться?»

Как и все основные общественные институты, прикладная социология оказалась девальвирована руками тех, кто в теории должен больше всех в ней нуждаться. При этом, по мнению некоторых экспертов, власть продолжает попытки опереться на данные социологических исследований, которые по-прежнему кажутся ей объективными, — в условиях, когда другие каналы обратной связи элиты с населением либо не существуют в принципе, либо работают крайне плохо. По словам президента Путина, решение о присоединении Крыма принималось на основе закрытых данных опросов крымчан. «Колоссальный опрос россиян по выборке неслыханных объемов закрепил изменение государственных границ. Массовые опросы заменили собой референдумы», — резюмирует Григорий Юдин.

Анна БАЙДАКОВА,
«Новая»,
Михаил КОМИН,
Алексей АЛМАМАТОВ —
специально для «Новой»
Автор: на

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)