пятница, 14 октября 2016 г.

Тема дня

Тема дня

Налог на землю с незарегистрированными строениями предложили увеличить в пять раз

Posted: 13 Oct 2016 10:29 PM PDT

Правительство Подмосковья разработало законопроект, который предлагает в пять раз увеличить налог на землю с незарегистрированными строениями, передает «Коммерсант» со ссылкой на зампреда правительства Александра Чупракова.

«Мы добиваемся внесения изменений в Налоговый кодекс, где стоимость выявленных объектов недвижимости будет определяться как кадастровая стоимость участка, на котором они расположены, умноженная на определенный коэффициент»,— говорит Чупраков, отмечая, что речь идет о пятикратном увеличении налога.

По его словам, законопроект за два года позволит собрать дополнительно 1,8 млрд рублей с владельцев земли, которые не оформляют документы на построенную недвижимость.

В Госдуме поддержали инициативу. По мнению зампреда думского комитета по бюджету и налогам Сергея Катасонова, владельцев незарегистрированных зданий «надо понуждать к оформлению» построек.

Ранее Минфин предлагал ввести налог на имущество владельцев земли, который поставили построенные здания на кадастровый учет, но не оформили на них право собственности.

Европа заговорила о новых санкциях из-за бомбежек Алеппо

Posted: 13 Oct 2016 10:01 PM PDT

В европейских политических кругах зреет мнение, что Россию за Сирию следует наказать новыми санкциями. Тон задали глава внешнеполитического комитета бундестага Норберт Рёттген и председатель комитета по иностранным делам Европарламента Эльмар Брок. Что характерно, оба представляют правящий в Германии Христианско-демократический Союз (ХДС).

Европейские правительства, заявил Рёттген, слишком осторожничают, когда вещи давно пора назвать своими именами и признать, что в Сирии совершаются военные преступления. Принятие новых экономических санкций в отношении России, подчеркнул немецкий парламентарий, не даст эффекта в краткие сроки, но со временем Кремлю придется с ними считаться.

В свою очередь Брок уверен, что Москва использовала предыдущие переговоры лишь для того, чтобы выиграть время, накопить силы и продемонстрировать свое военное преимущество. «Мы должны понять, — отметил он, — что Россия играет с нами в кошки-мышки».

Новые санкции, по мнению евродепутата, должны быть такие же суровые, как во времена холодной войны против СССР, чтобы лишить Россию возможности модернизировать вооруженные силы. Кроме того, полагает Брок, Европарламенту пора обратить внимание на «Северный поток-2» и заморозить этот проект.

Обсуждение не ограничилось депутатским уровнем. Глава шведской дипломатии Маргот Вальстрём, высказавшись за юридическое расследование военных преступлений в Сирии, поддержала идею того, что Евросоюзу следует подумать о консолидированных решительных мерах против России из-за сирийской войны.

Немецкое правительство, по заявлению официального представителя Штеффена Зайберта, также не исключило введение дополнительных антироссийских санкций. По крайней мере, вопрос изучается. Правда, до этого канцлер Ангела Меркель предложила еще раз попытаться остановить боевые действия противоборствующих сторон, призвав Кремль оказать давление на режим Асада. Но это прозвучало лишь как пожелание доброй воли без конкретных дипломатических шагов.

Год назад, когда Москва внезапно направила в Сирию свои самолеты и тем самым спасла режим Асада от неминуемого поражения, европейцы пережили шок, который затем сменился призрачной иллюзией, что стоит все-таки попробовать наладить диалог с Кремлем, чтобы создать единый фронт против боевиков Исламского государства (запрещенная в России организация – Ред.). Этому способствовал начатый при поддержке американцев и русских переговорный процесс между представителями умеренной оппозиции и Дамаском.

Однако регулярные удары российской авиации по оппозиционным силам и жесткая блокада восточных районов Алеппо почти похоронили европейские иллюзии. С миссией последней надежды в Россию в августе отправился министр иностранных дел Германии Штайнмайер. Однако все его попытки убедить Кремль расширить временные рамки прекращения огня для обеспечения населения продовольствием, водой и медикаментами наткнулись на упорное противодействие, суть которого сводилась к аргументу – длительная передышка на руку боевикам. После чего Берлин обвинил Москву в цинизме.

Сохранение режима Асада означает для европейцев продолжение гражданской войны, а, следовательно, — тысячи новых жертв среди мирного населения, сотни тысяч беженцев. И не только. Аналитики НАТО с тревогой отмечают, что сирийский плацдарм позволит Москве стать ведущим игроком на Ближнем Востоке (чему немало способствует примирение с Анкарой), и, более того, реально может изменить стратегическую обстановку в глобальном масштабе. Кто, что и как, задаются вопросом эксперты, помешает русским разместить свои ядерные ракеты на базах в Тартусе и Хмеймиме?

Мир от задач борьбы с ИГИЛ стремительно перешел к противостоянию в духе канувшей (как казалось еще недавно) навсегда в прошлое холодной войны. И, естественно, что в этом противостоянии Европа не останется в стороне.

Пока идут разговоры о возможных новых санкционных мерах в отношении Москвы из-за Сирии, кабинет министров Германии дал свое согласие на полеты натовских самолетов электронной разведки АВАКС в зоне сирийского конфликта. Трудно поверить, что авиационные комплексы, напичканные сложнейшим оборудованием и предназначенные в основном для отслеживания воздушных целей в радиусе 400 километров, будут использоваться для поиска бродящих по пустыне боевиков ИГИЛ. Скорее всего, их задача – контроль действий российских и сирийских ВВС.

Александр Чурсин
Новая газета

Генерал опасается, что его отравят...

Posted: 13 Oct 2016 01:01 PM PDT

Бывший начальник управления собственной безопасности столичного управления Следственного комитета Михаил Максименко, находящийся под арестом, заявил, что перестал спать, есть и пить, опасаясь, что его отравят, пишет «Московский комсомолец».

Журналистка издания Ева Меркачева, будучи членом ОНК, посетила высокопоставленного силовика в СИЗО «Лефортово». Она отмечает, что он обессилел, чтобы написать в документах фамилию ему потребовать больше минуты.

Симптомы недомогания начались у Максименко более месяца тому назад, после того, как его отправили на следственные действия.

По мнению журналистки, симптомы у Максименко напоминают последствия приема психотропных препаратов: спутанное сознание, провалы в памяти и тошнота. Однако анализы крови делать не стали. Заключенный также жалуется на постоянные головные боли, лекарства, которые ему давали в следственном изоляторе не помогли, «от этого стало только хуже», поэтому он отказался от лечения.

По словам Максименко, он похудел с 90 до 77 килограммов.

ОНК попросило администрацию СИЗО в срочном порядке рассмотреть вопрос о госпитализации Максименко.

Обозреватель «Новой газеты» и член ОНК Елена Масюк ранее сообщала, что ФСБ могла применять к Михаилу Максименко психотропные средства. Об этом рассказал второй фигурант дела, замначальника столичного управления СК Денис Никандров. По его словам, несколько недель назад Максименко забирали в ФСБ. «Ему там чай дали, и, видимо, туда вкололи психотропное средство. Максименко после этого не помнил свое имя, не узнавал никого. Значит, очень нужно им было что-то узнать у него», — рассказал Никандров.

Денис Никандров и Михаил Максименко, а также его заместитель Алекснадр Ламонов были задержаны в июле по делу о взяточничестве. Их обвинили в том, что они получили от криминального авторитета Захария Калашова (Шакро Молодой) один миллион долларов за переквалификацию обвинения соратника Калашова, Андрея Кочуйкова по прозвищу Итальянец и его последующее освобождение.

«Беслана убили и тебя убьем»

Posted: 13 Oct 2016 11:01 AM PDT

Дело Немцова в суде. Четвертый и пятый день. Показали видео с регистратора, подсудимые заявили об угрозах и пытках.

В Московском окружном военном суде продолжаются слушания по делу об убийстве Бориса Немцова. Пятеро подсудимых свою вину полностью отрицают.

Заседание в среду прошло без присяжных — обсуждались процессуальные вопросы.

Сторона защиты ходатайствовала об исключении письменных доказательств — протоколов осмотра гильз и места убийства. Протоколы в деле оставили, для разъяснения вопросов решили вызвать в суд следователя и эксперта.

Второе ходатайство было об истребовании данных о «мерседесе», развернувшемся на Большом Москворецком мосту — он попал на запись регистратора свидетеля  Береснева, допрошенного на прошлой неделе. Ходатайство посчитали преждевременным: видео в суде еще не смотрели, но данные получить все равно невозможно — не видно номера.

Также защита потребовала получить и показать все видео со всех камер в районе места убийства. Судья Юрий Житников по этому поводу сообщил, что все они были истребованы, но интереса для следствия не представляют.

Заседание в четверг начинается с часовым опозданием — задерживается прокурор. Подсудимые в аквариуме читают «Новую газету» с репортажем про них. Но не увлеченно — пробегают глазами и передают дальше.

С присяжными продолжили допрос свидетеля Михаила Берсенева, сотрудника ЗАО «Мидер». В прошлую среду его допрос закончить не смогли — в суде не оказалось адаптера для демонстрации видео с регистратора его автомобиля. Теперь адаптер был.

Присяжным показали видео. Время в файле отличается на час — не переведено на зимнее. Берсенев подробно показывает, как ехал от метро Волжская в центр Москвы: мимо Марксистской, через Солянку, разворот на Лубянской площади, через Ильинку, мимо ГУМа: «Историческая запись, этого дома уже нет», — замечает свидетель по поводу административного здания у Биржевой площади, попавшего на видео.

Мимо ГУМа он проезжает в 23:27 — через несколько минут будет убит Борис Немцов. В 23:28 на записи видны двое фигур — женщина в белом и мужчина. Они идут справа, мимо Храма Василия Блаженного. «Лексус» свидетеля едет дальше на мост. Из-под моста выезжает черный «мерседес» и разворачивается через две сплошные.

— Какой марки была машина?

— Не могу сказать точно. На женщин я еще обращаю внимание, извините, — ответил свидетель.

В 23:29 автомобиль свидетеля поворачивает на Болотную площадь.

— Сейчас появится автомобиль убийц, — прокурор Семененко нагнетает саспенс.

— Возражаем. Давайте без комментариев! Вы настраиваете присяжных, — это, конечно, защитник Каверзин.

— Обвинение предъявлено! Мы поясняем присяжным, что к чему.

— Давайте без заявлений, — непонятно кому сказал судья.

23:30 автомобиль въезжает на Большой Каменный мост и с него на Моховую улицу.

Защита попросила пересмотреть ту же запись со звуком. Радио играет «Письма издалека» Алексея Глызина. При въезде на Большой Москворецкий мост раздается звуковой сигнал — пиканье, оповещающее о наличии полицейского радара…

Больше вопросов к свидетелю не было.

Присяжных отпустили до вторника, их в этом процессе особо не нагружают, а стороны занялись любимым уже, видимо, делом — истребованием материалов и исключением доказательств.

Адвокат Анзора Губашева Муса Хадисов потребовал информацию, куда вывозили Анзора и Шадида Губашевых из СИЗО с 8 по 18 марта 2015 года — сразу после задержания. По мнению защиты, именно после этой поездки на несанкционированные встречи со следователями в деле появились признательные показания: намек на то, что подсудимых пытали.

Анзор Губашев эмоционально подтвердил, что в деле не осталось следов того, что ему угрожали следователь из ФСБ и следователь СКР Краснов, угрожали также и его жене, якобы говорили: «Вы трое — Губашев, Дадаев и Эскерханов — точно сядете».

«Это я заставлял Шадида давать показания, что он видел меня и Дадаева, — говорит Анзор Губашев, голос его дрожит.  — Нас не задержали, нас похитили. Меня связывали, пытали током почти сутки. Побои с меня потом снимали. Мне сказали: тебе, сука, повезло, что с тобой важные люди хотят поговорить. А так мы бы тебя заставили сказать, что нам нужно. Сначала пугали сроком, потом говорили, что «Беслана убили и тебя убьем» (Беслан Шаванов, также один из обвиняемых в убийстве, погиб при задержании — подорвался на гранате). Краснов дал мне подписать заявление, чтобы я отказался от адвоката. А потом группа следователей сменилась — меня они просто обманули, что если я подпишу, то меня отпустят. Я буду говорить только правду, я расскажу, что меня пытали».

Шадид Губашев также сказал, что его похитили, надели пакет на голову и подвергли пыткам.

— К вам применялись незаконные методы?

— А это разве законно? Меня привезли в «Лефортово», посадили в камеру с осужденным за убийство. Я дал правдивые показания 16 марта, но им они не были нужны, они ручкой записали другое. Мне сказали, что если брат мой не возьмет на себя вину, то всех нас посадят.

— Мы хотим обратить внимание на те моменты, когда к Шадиду приводили Анзора, — вступает защита, а Шадид продолжает:

«Я оговорил брата и Дадаева, меня брат попросил, сказал, что так надо сказать. 9 апреля пришел Краснов и с фсбшником, он весь в шрамах. Они сказали, что со мной уже все решено. Сказали, что надо добавить к показаниям, что Анзор и Дадаев рассказали мне, как они совершили преступление. И ко мне заводят брата. Брат просит дать показания. «Зачем ты просишь меня об этом?» — «Так надо, тебя тогда отпустят». Дадаев стрелял, Беслан следил, а Анзор был за рулем. Да он в деревне за рулем ездить не может, не то, что в Москве! Но он меня попросил — я так сказал. Точнее, мне продиктовали».

Заур Дадаев на вопрос о незаконных методах рассказал, что его также незаконно задержали и пытали. «Со мной был задержан Рустам Юсупов — мне говорили, что его убьют, если я не дам показания. Что в лучшем случае меня просто убьют и выбросят на обочину. У меня брали анализы и биоматериал без протоколов, просто так. Если сказать по-колхозному, меня опускали, как могли. Током крутили, я вырубался четыре раза. В результате я оговорил себя, Анзора Губашева и Беслана Шаванова, что мы причастны к этому. С 6 на 7 марта 2015 года мне диктовали люди в масках все, что я должен рассказать в СК. А я в Москве не был, я только Кремль знаю. Я отказался, меня раздели догола, принесли бутылку и сказали, что посадят на нее. Я все подписал, все взял на себя. Потом приходили разные люди, Краснов приходил, фсбшники какие-то, говорили, чтоб я вообще брал я на себя боеприпасы, а то их припишут брату. Двое суток я просидел прикованный к батарее. Как собака».

— Присаживайтесь.

В свою очередь прокурор Мария Семененко сообщила, что в деле есть отказы в возбуждении уголовного дела по заявлениям Дадаева и Губашевых, так как признаков насилия и пыток не обнаружено. Более того, есть написанные ими же документы, что никаких угроз им не поступало. Также прокурор обратила внимание, что в материалах дела Шадид Губашев говорил, что отказаться от госадвоката ему посоветовал адвокат Муса Хадисов, а сейчас — отказывается от этого, говорит, что это было требование следователей.

Ходатайство защиты судья неожиданно удовлетворил — данные о встречах со следователями и заявления о пытках будут истребованы.

После перерыва продолжили допрос свидетелей без присяжных — дело касалось процессуальных моментов. Старший следователь СК по Басманному району Михаил Федоров, молодой человек в голубой рубашке, проводил осмотр места происшествия в ночь на 28 февраля 2015. Он приехал на мост, провел досмотр, записал все в протокол — тело убитого, все, что нашли рядом, личные вещи; все описали, запаковали в конверты, потом передали следователю СК по Тверскому району Рабуеву.

Адвокат Каверзин выпытывал у следователя, записывал ли он маркировку гильз, описывал ли пакет, обратил ли внимание на маркировку, передавал ли фототаблицы следователю СК, писал ли что-то на конверте сам. По мнению защитника, если при оформление вещдоков были нарушения УПК — не прописана маркировка или нет протокола передачи вещдоков в СК — это повод для исключения их из дела. Конверт следователь не подписал — чтобы не нарушить целостность после того, как эксперт его заклеила.

Другой свидетель — Динара Низаметдинова, 1990 года рождения, темноволосая девушка в очках, в черном платье и сапогах, —баллистический эксперт УВД по ЦАО. В ночь убийства Немцова она выезжала на место происшествия в качестве эксперта-криминалиста. По ее словам, гильзы она лично фотографировала, подкладывая лист бумаги или планшет. И указывала следователю различные маркировки гильз — их было шесть, четыре — одной маркировки, две — другой. Две  гильзы лежали на тротуаре, одна на проезжей части,  еще одна — на ступеньках лестницы, две — внизу на брусчатке. Гильзы были изъяты, упакованы в отдельные так называемые «аптечные» свертки, а потом все — в бумажный конверт. Конверт был заклеен, подписан экспертом, его передали следователю. Подписывал ли конверт следователь и понятые, она не помнит.

Следующей допросили следователя по особо важным делам СК Марину Молодцову — также без присяжных. Она была членом следственной группы, которая проводила следственные действия на месте убийства. В ее обязанности входило назначение экспертиз по гильзам с моста. Так как гильзы были в простом конверте, заклеенном скотчем, его, не вскрывая, переупаковали в конверт Следственного комитета. Конверт не был поврежден, на нем была надпись о содержимом, стояла фамилия и подпись эксперта.  Подписи следователя на конверте не было. Эти действия были оформлены актом — таков порядок. Затем Молодцова сама отвезла гильзы на экспертизу в институт криминалистики.

— Не хочу учить следователя… — начал было адвокат Каверзин.

— Не хотите — не учите, — пресек судья назревающую дискуссию.

Заодно свидетелю Молодцовой предъявили протокол осмотра предметов, изъятых в доме Заура Дадаева в Малгобеке — следователь проводила осмотр изъятого в его доме оружия и патронов. А защита этот протокол хочет исключить.

Свидетель подтвердила, что это она составляла протокол и проводила осмотр.

…Тамерлан Эскерханов начал молиться в стеклянной клетке — время 17:00.

Последней стала свидетель Татьяна Чаплыгина — эксперт института криминалистки ФСБ.

Она участвовала в проведении дактилоскопической экспертизы гильз с места убийства Немцова.  Гильзы были представлены в полимерном конверте с надписью СК, целостность его нарушена не была, внутри был белый пакет, в нем в отдельных бумажках лежали гильзы. Показали фото конвертов — они были нормально упакованы. «У нас все четко,» — заявила защите прокурор Семененко.

На этом закончили.

Продолжение во вторник.

Надежда Прусенкова
«Новая газета»

«Сказали, если придет на работу, арестуют»

Posted: 13 Oct 2016 09:01 AM PDT

Суд над директором детдома в Коми — это история о том, как интересы несовершеннолетних можно использовать в личных целях.


В городе Усинске, что в Коми, есть «Детский дом № 4 для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей». Считается одним из лучших не только в республике, но и по всей России. В качестве экспериментальной площадки одним из первых перешел на новую систему ― жизнь воспитанников теперь организована по семейному типу: дети живут в комнатах, ничем не отличающихся от домашних квартир, и к каждой «семье» (из восьми ребят) приставлен свой воспитатель, а также — социальный спонсор, отвечающий за досуг, подарки, поступление в вузы, стажировки и дальнейшие трудоустройство.

Победы во всесоюзных конкурсах, грамоты, награды как образцовому детскому интернату ― все это перечеркнет уголовное дело, возбужденное осенью 2015 года против директора Светланы Лунгу.

профайл дела светланы лунгу

Суд: Усинский городской суд.

Обвиняемый: Светлана Лунгу, директор детдома.

Статья: ст. 286, ч. 3, п. «а» — «Превышение должностных полномочий с применением насилия или с угрозой его применения».

Стадия: допрос свидетелей.

Грозит: до 10 лет.

Несколькими месяцами ранее 11 воспитанников (от 12 до 16 лет) взрослыми юридическими терминами напишут заявления в органы опеки с просьбой «принять незамедлительные меры». Речь пойдет об унижениях, оскорблениях и рукоприкладстве со стороны директора. Инциденты, по словам детей, якобы происходили с каждым по отдельности в 2012, 2013 и 2014 годах. Но сообщить они решились только сейчас.

В заведение нагрянули с проверками: опека, прокуратура, Минобразования, аппарат местного уполномоченного по правам ребенка, психологи. Во время бесед дети вели себя подозрительно: и вроде как подтверждали написанное, и вроде как «не совсем так все было».

Что покажется странным всем проверяющим (за исключением опеки): до июня 2015 года в детский дом регулярно в плановом порядке наведывались в том числе сотрудники аппарата уполномоченного, но никто из воспитанников ни на что не жаловался, хотя имели возможность ― с детьми взрослые общались наедине.

«Детям было обещано устройство в хорошие семьи»

Отдел организации и координации деятельности по опеке и попечительству Минсоцтруда создал по этому поводу специальную комиссию, служебное расследование установило: случаев, описанных в обращениях, на самом деле не было. А рабочая группа Общественной палаты республики с участием министра образования Коми Шаркова выяснила: жалобы были инициированы лишь некоторыми воспитанниками, которые подбивали и других последовать их примеру.

Сестра одного из этих воспитанников ― сотрудница той самой опеки Елена С., которая, по имеющейся у нас информации, будто бы и помогала всем ребятам составлять заявления. Ее брат, как рассказали дети, лично советовал им это сделать. Сам же мальчик на следствии, впрочем, объяснил: не советовал, а лишь интересовался, написали ли они.

Все жалобы, отмечал министр, написаны как под копирку, и больно уж сложные и однотипные формулировки. «Дети были подготовлены. В их заявлениях не по возрасту грамотный юридический сленг», ― заметили это и независимые психологи, у которых возникло больше вопросов к органам опеки, нежели к директору. А сотрудники аппарата уполномоченного в итоге узнали от самих детей: им ― написавшим заявление ― опекой было обещано устройство в хорошие семьи. И если это действительно было так, то большей подлости нельзя придумать ― шантажировать сирот возможностью обрести свой дом и приемных родителей.

Во время конфиденциальных бесед пятеро из 11 детей сразу отказались от своих обращений. Одна девочка, увидев собственное заявление, удивилась и сообщила, что почерк не ее. Впоследствии от заявлений открестились еще двое. Трое ― в том числе родной брат сотрудницы органов опеки ― настаивают на обвинениях.

«Действия органов опеки и попечительства наводят на мысль, что дети используются взрослыми для решения каких-то своих интересов, направленных против директора учреждения», ― отметили члены Общественной палаты, заявив о намерении попросить главу Коми вмешаться в ситуацию и предоставить Дому возможность спокойно готовиться к новому учебному году, перестать «кошмарить» детей и коллектив.

…Но спокойствия не получилось. Главу республика Гайзера и ряд высокопоставленных чиновников в сентябре 2015-го, как известно, арестовали. А уже через месяц СК предъявил Лунгу обвинение (это притом что прокуратура вынесла отказы в возбуждении уголовных дел). Весьма краткое и лаконичное обвинительное заключение представляет собой набор однотипных пересказов следователем объяснений воспитанников и сотрудниц органов опеки.

После ареста Гайзера на защиту Лунгу никто из чиновников уже не встанет, как и «не заметит» ситуацию «Единая Россия», депутатом от которой решила стать Лунгу незадолго до истории с жалобами. Лишь ЛУКОЙЛ и «Северная нефть» ― давние социальные партнеры детского дома ― писали и пишут открытые обращения в СК и в суд.

Дом

Лунгу сейчас под подпиской. Вину отрицает, но говорить со мной отказывается. Персонал детского дома тоже уклоняется от разговоров, словно запугали. Но важно ― никто из работников против Лунгу никаких показаний не давал. Те, кто директора знает лично, на условиях анонимности рассказывают, что Лунгу работала в школе, потом в органах опеки, а в 2007 году ее пригласили на должность директора детского дома № 4. Там она, вспоминают очевидцы, застала следующую картину: 21 ребенок из 54 состоял на учете в профилактических учреждениях за распитие алкоголя, бродяжничество, самовольные уходы, кражи, наркоманию, токсикоманию и т.д. «Спустя девять лет никто на учете не состоит», ― говорят мои собеседники, отмечая, что за эти годы Лунгу нашла спонсоров ― ЛУКОЙЛ и «Северную нефть», которые помогают по сей день.

В доме стали чаще устраивать праздники, выезжать на экскурсии, ходить в театры, ездить на каникулы на море. Подтянулась успеваемость. С теми, кто отставал, занимались дополнительно. Если до Лунгу процент поступления в институты равнялся нулю и многие с трудом оканчивали девятилетку, то теперь ― учатся в неплохих вузах. «Лунгу создала условия, чтобы дети были настолько заняты, что у них не было бы времени думать о куреве и гулянках», ― говорят знающие ее. Республиканское правительство, если поднять местные СМИ, старания Лунгу тоже ценило. На совещаниях ее признавали лучшим директором. Москва даже предложила участвовать во всероссийском конкурсе лучших детских учреждений. В итоге усинский Дом попал в «Золотой фонд кадров Родины».

Впервые органы опеки явились к Лунгу с проверкой за день до юбилея детского дома. Стали опрашивать детей. А через пару дней на Лунгу появились те самые злосчастные 11 заявлений от детей о жестком обращении, оскорблениях и даже незаконном совершении аборта.

По поводу «аборта»: в материалах дела есть показания акушера-гинеколога Яхонтовой О.Г., проводившей осмотр Алисы Ф. и установившей факт беременности — 14 недель. По словам врача, девочку положили на сохранение, однако у нее произошел выкидыш. Мер по прерыванию беременности Алисы, подчеркивала врач, не применялось. Чтобы Лунгу, которая и доставила девочку в больницу, ее избила, врач не видела, криков не слышала, помнит лишь, что, узнав о беременности воспитанницы, директор расстроилась.

― Она действительно расстроилась, ― говорит одна из знакомых Лунгу. ― Речь же была о 15-летней воспитаннице… Кто бы не расстроился? Но она не ставила это Алисе в упрек. А когда старшая сестра в июне 2015 года ее забрала под опеку, то вот тогда и пошли жалобы.

В своем заявлении в опеку Алиса помимо прочего написала, что директор систематически наносила ей побои. Правда, судмедэкспертизы в деле нет. Зафиксированных побоев тоже. Есть только свидетель Ирина П. ― старшая сестра Алисы, которая ссылается в показаниях на рассказы младшей. На вопрос, почему Алиса обратилась в органы опеки только в 2015 году, а не в 2011-м или в 2012-м и 2013-м, когда Алиса, если верить ей, также подвергалась избиениям, Ирина ответила, что та просто «боялась» признаться.

Муж Ирины Сергей П. ― юрист. Ряд детей, впоследствии отказавшихся от своих заявлений, скажут, что именно они предлагали им помощь в составлении заявлений и лично подвозили их на своей машине в органы опеки.

Я разговаривала с 17-летней Алисой по телефону. Предложила ей высказать свою точку зрения и передать мой телефон также ее сестре Ирине. Девушка сказала, что передаст и что они подумают. Не перезвонили.

За что

Те, кто поддерживает Лунгу ― и знакомые, и просто местные жители, ― предположили, что к ее преследованию могут иметь отношение местные органы опеки и член правительства Коми Тамара Николаева. В 2007-м, когда Лунгу возглавила Дом, Николаева, будучи заместителем главы администрации по социальным вопросам, решила создать прямо в детском доме отдельный приют для детей, попавших в трудные жизненные ситуации. Что выглядело странно: детский дом и так принимал не только сирот, но и детей, попавших в трудные жизненные ситуации, подвергшихся жестокому обращению, беженцев. То есть что-то отдельно строить было бессмысленно. «Но Николаева стала все помещения в доме измерять, требовала с директора море документов. Лунгу объясняла ей, что помещений в доме по санитарным нормам недостаточно (это же бывший детский сад). Лунгу как могла защищала и так небольшое помещение, говорила, что нельзя отнимать у детей то, что есть».

Кстати, ― и это официальная информация ― за три года до истории с приютом, в 2004 году, Николаева получила судимость за мошенничество с бюджетными деньгами, правда, вместе с тремя чиновниками отделалась штрафом.

Оштрафованная чиновница пригрозила директрисе прокуратурой. А Лунгу поставила в известность об амбициозных планах чиновницы Минобразования и также обратилась за помощью к «Северной нефти» и ЛУКОЙЛу, которые вышли на тогдашнего главу республики Гайзера. Николаева от Лунгу отстала. Но, вероятно, обиду затаила.

Когда Николаева перейдет на работу в администрацию Гайзера, органы опеки, по странному стечению обстоятельств, то и дело будут пытаться инициировать против Лунгу уголовные дела якобы за то, что она не отдает детей в семьи.

«Для Светланы важно было отдать ребенка один раз и навсегда в хорошие руки и не допускать вторичного и троичного сиротства, когда ребенка то и дело сдают обратно, ― говорит ее знакомая. ― А у опеки к усыновителям формальный подход. Для Лунгу же важно не только материальное положение семьи, которая может ребенка взять, а то, как ребенок реагирует на эту семью. Был случай в 2014 году, когда она, видя, что ребенок не идет на контакт, предложила женщине продлить период общения, а не брать сразу. Но усыновительница по совету опеки написала на Светлану жалобу «за насильственное удержание ребенка». Прокуратура ответила ей отказом. Женщина в итоге через какое-то время взяла ребенка, но вскоре вернула обратно. Итог: страдают в этом во всем только дети…»

В какой-то момент Лунгу, не выдержав, создала в детском доме школу для обучения кандидатов в усыновители. До сегодняшнего дня ни одного кандидата на обучение опека в детский дом не направила.

Секретари Тамары Николаевой, когда я сказала, что хочу поговорить по поводу Лунгу, сообщили мне, что у нее плотный рабочий график. Сотрудница опеки Елена С., сестра одного из воспитанников, опровергла мне все рассказанное теми, кто поддерживает Лунгу. Однако прояснить ряд противоречий ― почему дети обратились с жалобами спустя 2—3 года ― не смогла. «Это тактика адвокатов Лунгу ― такие утверждения про «давление» на ребят. Никто детей не заставлял писать жалобы. Они пришли к нам одни и боялись, что в детском доме об этом узнают».

Суд

Для прокуратуры выводы психологов о том, что дети писали жалобы под диктовку, ― пустой звук. Как и показания врача по поводу того, что аборт Алисе Ф. не делали. Суд, который, очень хочется надеяться, во всем разберется, начался над Лунгу в феврале 2016 года. Идет в закрытом режиме из-за потерпевших ― трое несовершеннолетних. Свидетели обвинения ― сотрудники опеки.

Родителей в этой истории, по понятным причинам, не слышно. У большинства воспитанников ― только дальние родственники или сестры и братья. Разве что на суде выступал отец потерпевшей Дарьи В. Его письменные показания на следствии всего в два абзаца ― со слов дочери, Лунгу «била ее, таскала за волосы», но чем были вызваны действия директора, он не знает. В суде, когда обвинитель зачитал эти показания, отец заявил, что про «била» и «таскала за волосы» не говорил.

― А откуда это? ― изумился прокурор, указывая на письменные показания. — Он (следователь. ― В. Ч.) давал вам протокол читать?

— Да, давал. А я не стал читать, просто расписался и ушел. Я думал, он нормально написал, тем более я без очков, я не видел ни …

Судья: Свидетель, пожалуйста, не выражайтесь.

Прокурор: О том, что вашу дочь избивали, она вам не рассказывала?

― Нет. Она говорит, плохие отношения были. И все.

Адвокат Князев А.Н.: Но риторический вопрос: а что, там детей бьют?

Ответ свидетеля: Нет, такого не говорила.

Что сейчас

Воспитанники детского дома, за исключением тех троих детей, создали в «ВКонтакте» страницу, посвященную отстраненному директору. Выкладывают там фото, рассказывают ей, что у них нового, как заканчивают четверти, и часто пишут: «очень скучаем».

Когда Лунгу отстранили, дети попытались дозвониться до президента во время прямой линии, но не смогли. Писали также в ее защиту в СК и в суд. Но в детском доме отстраненной от должности Лунгу следователи появляться запретили, предупредив: если узнают, что она туда пришла, сразу будет арест. В итоге ей грозит от 3 до 10 лет лишения свободы.

Кроме этого, Лунгу выставлен иск на сумму 700 тысяч рублей за моральный вред «потерпевшим». В то время как ни один из свидетелей обвинения, за исключением родных Алисы Ф., не подтвердил факт жестокого обращения к детям с ее стороны.

Что это: месть, зависть к чужому успеху, иные ― корыстные ― мотивы? Не так уж и важно в принципе. Симптоматично другое ― у нас стало принято защищать детей лишь по формальным основаниям, наплевав на них самих, а иногда и использовав в личных или служебных (не важно) целях.

Вера Челищева
репортер, глава отдела судебной информации

В полиции рассказали подробности нападения на дочь Емельяненко

Posted: 13 Oct 2016 08:01 AM PDT

Дочь спортсмена Федора Емельяненко, подвергшаяся ранее нападению, рассказал, что ее ударил мужчина славянской внешности. Об этом в эфире радио «Комсомольская правда» рассказал глава управления дознания ГУ МВД по Москве, полковник Павел Милованов.

Высокопоставленный сотрудник полиции подтвердил, что неизвестный нанес один удар: в область груди. По его словам, «конфликта ничего не предвещало», нападавший «просто подошел и ударил». После этого девушку госпитализировали.

«С камер, стоящих рядом с места происшествия, изъяли видео. Несколько моментов, интересных для дознания, попали в объективы. Сейчас мы это все анализируем», — добавил собеседник радиостанции. Нападавший не прятал лица, и, возможно, в ближайшее время уже будут какие-то подробности о его личности.

Ранее ситуацию с нападением прокомментировал пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Он подчеркнул, что нападение на подростка совершенно неприемлимо и выразил надежду на скорое раскрытие преступление. Он также добавил, что Владимира Путина информируют о ситуации с девушкой. В настоящее время она уже выписана из больницы.

Накануне стало известно, что на 16-летнюю дочь Федора Емельяненко было совершено нападение, в результате которого она была госпитализирована в НИИ неотложной детской хирургии и травматологии. По факту произошедшего было возбуждено уголовное дело по статье «побои».

Нападение случилось буквально через несколько дней после того, как Федор Емельяненко вступил в публичный конфликт с главой Чечни Рамзаном Кадыровым, депутатом Госдумы Адамом Делимхановым и чеченскими спортсменами — Емельяненко раскритиковал детские бои в Грозном, проводившиеся по правилам смешанных единоборств (MMA)

Емельяненко назвал бои недопустимыми, поскольку они были не показательными, ведь 8-10-летние дети дрались по-настоящему, причем без защиты, хотя детям до 12 лет запрещено даже находиться в зрительном зале на таких соревнованиях. На это резко отреагировал Кадыров, Делимханов, назвавший Емельяненко «трусом», а также несколько известных в Чечне бойцов MMA.

ФСБ попросила журналистов помочь доказать вину блогера Кунгурова

Posted: 13 Oct 2016 07:01 AM PDT

Поправку из «пакета Яровой» впервые применили в Тюмени.

Управление ФСБ по Тюменской области обратилось к ряду уральских СМИ с просьбой помочь ему в поисках доказательств виновности блогера Алексея Кунгурова, а именно «предоставить следствию его статьи, где содержатся публичные оскорбления представителей власти и другие сведения, на которые необходимо обратить внимание правоохранительным и контролирующим органам».

Просьбу это можно считать и требованием. Как рассказал «Новой газете» корреспондент издания Znak.com Антон Юлаев — один из получивших это письмо — в тексте обращения есть ссылка на норму закона, которая обязывает отреагировать на него.

«Сейчас наши юристы решают эту задачу: как ответить, чтобы не навредить Алексею, и чтоб не было претензий к редакции», — рассказал Юлаев.

Обращение УФСБ по Тюменской области — новая норма законодательства, которую вводит так называемый «пакет Яровой». Об этом рассказал «Новой газете» адвокат блогера Кунгурова Алексей Зырянов.

«Раньше можно было на такое послание отмолчаться, а теперь уже не получается. По сути, этим законом у нас введена уголовная ответственность за недоносительство», — говорит защитник.

Ответственность прописана в статье 206.6 УК, поправка вступила в силу 20 июля 2016 года и звучит так: «несообщение о преступлении террористической направленности» карается штрафом в сумме 100 тыс. рублей либо лишением свободы на срок до одного года. Если граждане что-либо знают о человеке, который готовит или совершил такое преступление, но не делятся своими знаниями с правоохранительными органами, они могут быть признаны виновными.

Блогер Алексей Кунгуров пятый месяц находится в СИЗО по обвинению в «публичном оправдании терроризма». Следствие усмотрело такой состав преступления в посте, опубликованном на странице блогера в «Живом журнале» в октябре прошлого года. Пост называется: «Кого на самом деле бомбят путинские соколы?» — и он по-прежнему находится в открытом доступе.

11 октября 2016 года  Центральный райсуд Тюмени продлил срок содержания Кунгурова под стражей еще на два месяца — до 15 декабря. Следствие мотивировало ходатайство о продлении тем, что за 4 месяца не успело «провести все необходимые действия». По словам адвоката Зырянова, никаких действий и не велось — все это время ожидали результаты экспертиз.

Почему лингвистическая экспертиза шла так долго? Вероятно, полагает адвокат, задача экспертов была нелегкой: доказать, что размышления блогера о том, что ИГИЛ (запрещенная в России организация) — «далеко не самая страшная и безбашенная», оправдывают каким-то образом терроризм.

13 октября следователь сообщил адвокату, что заключение наконец-то пришло.

«Я еще с ним подробно не ознакомился, — говорит Алексей Зырянов — но вывод там ожидаемый: состав преступления в статье Алексея есть». Трудно было надеяться на что-то иное, потому что проводило экспертизу бюро, относящееся тому же ведомству, которое предъявило блогеру обвинение — управлению ФСБ, только не Тюменскому, а Свердловскому.

Осталось дождаться результатов еще одной экспертизы — авторской, которая определит, насколько оригинален текст, «оправдывающий терроризм», принадлежит ли он целиком Кунгурову, или у кого-то им позаимствован полностью или частично, — и дело будет, очевидно, передано в суд.

Почему спецслужбам понадобилась помощь СМИ? По мнению, адвоката, у следствия нет убедительных доказательств, и оно пытается чем-то подкрепить обвинение. Но, возможно, и то, что УФСБ решила опробовать таким образом на журналистском сообществе новый закон — принуждая независимые издания, которые на Урале можно пересчитать по пальцам (а другие позволить себе публикации статей Кунгурова не могли) к даче «свидетельских показаний».

Георгий Бородянский
собкор по Омской, Томской и Тюменской обл.
Тюмень

Обидный плутоний

Posted: 06 Oct 2016 06:01 AM PDT

Обама обидел Россию, показав, что количество наших боеголовок уже никого не волнует.

3 октября Россия предъявила США ультиматум. От американцев потребовали (ни больше, ни меньше) отменить санкции, закон Магницкого и закон о поддержке Украины, а также сократить военные контингенты и инфраструктуру на территории стран НАТО, вступивших в альянс после 1 сентября 2000 г. А кроме того — компенсировать ущерб, причиненный России «вынужденно введенными» контрсанкциями. То есть от США потребовали репараций еще и за то, что мы «бомбили Воронеж».

Обычно такого рода ультиматумы выдвигают поставленному на колени противнику. Можно было бы подумать, что в случае непринятия ультиматума откуда-то вновь вылезет Дм. Киселев со своей радиоактивной пылью. Однако Кремль всего лишь пригрозил в ответ: если требования не будут удовлетворены, выйти из договора об утилизации избыточного количества оружейного плутония, подписанного двумя странами в 2000-м году и вступившего в силу в 2010-м.

С таким же успехом Россия могла бы потребовать от Барака Обамы раздеться догола, посыпать голову пеплом и явиться в российское посольство сдаваться с веревкой на шее, — а в случае отказа пригрозить постелить коврик с физиономией Обамы во всех туалетах на охотном ряду.

К тому же было столько официальных заявлений о том, что западные санкции не только не нанесли российской экономике ущерба, но и помогли ей. Как можно требовать возместить ущерб, которого нет?

Чем объяснить поведение Кремля?

Согласно договору 2010 года обе страны должны были переработать 34 тонны оружейного плутония, достаточные для снаряжения 17 тысяч боеголовок.

Американцы собирались перерабатывать свой плутоний в огромном ядерном комплексе Savannah River, расположенном в Айкене, Южная Каролина. В дополнение к уже существующим там мощностям они строили большой завод по переработке оружейного плутония в так называемое MOX-топливо, (mixed oxide fuel, смешанное окисленное топливо). Идея заключалась в том, чтобы смешать оружейный плутоний с природным или обедненным ураном: такая смесь ведет себя как топливо из низкообогащенного урана, использующееся в легководных реакторах.

Однако в апреле администрация Обамы остановила проект. Причина не имела никакого отношения к России: стройка представляла из себя черную дыру, в которую бесследно исчезали деньги американских налогоплательщиков.

Завод, который начали строить в 2007-м году, должен был обойтись по проекту в 5 млрд. дол. Эти 5 млрд. к 2016-му были бесследно потрачены, и осталось потратить еще как минимум 12 млрд. дол. При нынешних темпах строительства его завершение ожидалось к 2048 году, а сама переработка должна была встать американской казне в сумму до 1 млрд. дол. в год: итого весь проект тянул на 40-50 млрд.

Альтернативный способ избавиться от плутония (смешать со специальным порошком, запечатать в контейнеры и похоронить все это в подземных соляных пещерах в Нью Мексико) при этом обошелся бы всего в 400 млн ежегодно.

Чашу весов, вероятно, перевесило еще одно элементарное соображение. Предполагалось, что завод будет производить топливо, которое потом будут продавать ядерным электростанциям. Однако на сегодняшний день нет ни одной ядерной электростанции, которая выразила бы заинтересованность в приобретении MOX-топлива.

Иными словами, США оказались перед мрачной перспективой потратить 50 млрд долларов на то, чтобы превратить смертельно опасный оружейный плутоний в такое же смертельно опасное и никому не нужное MOX-топливо. Делать это предстояло на заводе, который сам по себе является объектом повышенной опасности и после того, как Фукусима в очередной раз обострила навязчивые страхи «зеленых».

Вы спросите — а как же российская сторона?

Здравый смысл, согласитесь, заставляет предположить, что если американцам какая-то хреновина обойдется в 50 млрд долларов и будет строиться 40 лет, то эта же хреновина России обойдется как минимум в 100 млрд. дол. и будет строиться вдвое больше. Сколько же стоил российский завод?

Ответ тут очень прост: плутоний годится в качестве топлива для реактора на быстрых нейтронах. В США последний такой реактор был закрыт в 1992 г. В России же реакторы на быстрых нейтронах использует флот, а также Белоярская АЭС. При этом реакторы BN-600 и BN-800, которые стоят на Белоярской АЭС, — это реакторы-размножители, которые генерируют больше делящихся материалов, чем потребляют. Иначе говоря — это военные реакторы, которые генерируют ядерные материалы.

Благодаря разнице в типах реакторов Россия и США оказались в принципиально разной экономической ситуации в том, что касается переработки плутония.

Закрыв завод, Обама, конечно, действительно обидел Кремль, хоть и не нарочно. Решение Обамы невольно демонстрировало, что с российской «радиоактивной пылью» просто не считаются и не видят в ней никакой угрозы. Трудно представить себе, чтобы в разгар холодной войны с СССР США бы рассуждали о боеголовках в экономических категориях и пожалели любые деньги ради уничтожения 34 тонн оружейного плутония. В те времена паритетные договоры дорого стоили…

Иначе говоря, российский ультиматум является реакцией на обиду. При этом в Кремле не хотят признавать, что это всего лишь реакция. Отсюда и такая фантастическая форма ультиматума.

Что же касается военного аспекта проблемы: по договору о стратегических наступательных вооружениях Россия и США могут иметь всего лишь по 1550 боеголовок. То есть до тех пор, пока Россия под каким-нибудь предлогом не выйдет еще и из СНВ, вопрос о том, сколько тонн оружейного плутония имеет Россия, и хранит ли она его или использует для производства других ядерных материалов в реакторах-размножителях — прямого отношения к международной безопасности не имеет.

Юлия Латынина
Обозреватель «Новой»

Когда руки по локоть… в новостях

Posted: 05 Oct 2016 09:01 AM PDT

Андрей Норкин — герой политического труда.


Лет 10 назад, когда телевидение еще не было зачищено до состояния невменяемости, выходила программа «Шоу Ньюs». То была очень смешная пародия на информационно-аналитическое вещание. Автор и ведущий Сергей Нетиевский, кавээнщик из «Уральских пельменей», не уставал повторять: «Мы крутые профессионалы, у нас руки по локоть в новостях». «Пельмени» оказались провидцами, вследствие чего передача просуществовала недолго. Образ телевизионного гуру, в котором беспринципность удачно сочетается с цинизмом и некомпетентностью, мигрировал от пародии к реальности. Единственное, чего не смогли предугадать талантливые авторы, — так это степень агрессии тех, кто по локоть в новостях.

Казалось бы, что такого сотворил Андрей Норкин, выгнавший из студии своего оппонента? Да ничего, по нынешним инквизиторским временам — сущий пустяк. Тем не менее новость горячо обсуждается вот уже несколько дней. Частично ответ дал сам Норкин в своей «Реплике» «Маразм крепчает» (эту передачу наш многостаночник ведет на «России 24»)». Комментируя открытие Паралимпиады в Рио, он вынес приговор: «Нарушен моральный баланс». К тому, что народ в телестудиях впадает в неистовство с последующими воплями и драками, зритель привык еще со времен Жириновского, плеснувшего соком в Немцова. Но работал негласный закон: ведущие не участвуют в боевых действиях. Норкин — первый нарушитель конвенции. Рухнул хрупкий до эфемерности моральный баланс. Одновременно явлен апофеоз свободы слова: пригласить украинского политолога Запорожского для другого мнения и незамедлительно вытолкать его взашей при попытке это другое мнение озвучить.

И вот что интересно. Когда Норкин приказал Запорожскому покинуть передачу, тот молча пошел к выходу. Андрей Владимирович, однако, счел своим долгом — лично продемонстрировать ярость, грубо подталкивая политолога. Позже, описывая данный патриотический подвиг в телеинтервью, он скажет: «Раскаиваюсь только в том, что не вломил Запорожскому». Норкин — человек чувствительный. Он отлично чувствует стиль и веяние. Если нужно, умеет быть тихим и кротким, как диктор-сурдопереводчик. Если нужно, умеет разбушеваться: мол, я 26 лет в журналистике, а какой-то баран будет меня учить.

Тут Норкин точно не соврал. Он на экране давно, но не в первых рядах. И когда ходил в отъявленных либералах (а он в них долго ходил), и когда переформатировался в еще более отъявленного охранителя, счастье не наступало. Норкин старался, напоминая рвением графа Хвостова, обер-прокурора Синода и графомана. Так хотел прославиться, что вместе с сочинениями в семи томах принялся рассылать свои мраморные бюсты морякам Кронштадта. Моряки не ответили графу взаимностью. Помог Пушкин. Благодаря его эпиграммам имя Хвостова дошло до наших дней. Аналогичную роль в судьбе Норкина сыграл Запорожский. С его помощью Андрей Владимирович выполз из тени великих предшественников. Один из них, Соловьев, даже снисходительно благословил его. Тема этики размыта, полагает мэтр. Если рейтинги возрастут, то Норкин молодец, цель достигнута.

Они все молодцы, наши пастыри, лоснящиеся в эфире от сознания собственной значимости. Сегодня самая горячая точка — Останкино. Там распечатывается новая страница. Пропаганда уже не актуальна. Требуется переход на новую степень манипуляции с общественным мнением, когда мысль вытесняется верой. Стоит народу с высокой кремлевской трибуны сообщить, что его, народ, волнуют не столько санкции, сколько террористы в Сирии, — на землю снисходит чудо. Народ, забыв о колбасе и сыре, приникает к экрану в поисках террористов. Сам ящик больше всего на свете хотел бы уйти и от Сирии, и от малайзийского «Боинга». Неукротимое желание отражается в верстке информационных блоков. В день, когда годовщина сирийской кампании совпала с предварительным вердиктом по рухнувшему самолету, ящик предложил оригинальную иерархию новостей: авиадебошир; нечто из закромов родины; запрет абортов; внезапное бабье лето и, наконец, скороговоркой, Сирия с «Боингом». Номинально темы присутствуют в общественно-политических передачах, но только номинально — на правах знака, эмблемы, символа. Задача политинформаторов — заболтать предмет, увести разговор в безопасное место, где общее отменяет частное. Вера не нуждается в уточнениях. Тот, кто мешает процессу обретения веры, изгоняется, подобно Запорожскому, из рая.

В кадр настойчиво прорывается темная сила, древний инстинкт, о котором Розанов говорил: «Хочется кровушки полизать». Ящик готов перейти из зоны жеста в зону поступка. Установку «Бук» в Останкино не втащишь. Следует оттачивать собственное, студийное, оружие. Киселев, Соловьев, а теперь еще Норкин — надежная сила. Но энергия распада диктует свои законы. Легализация думского новобранца Милонова соответствует остроте задач. Он уже успел «Сапсаном» пронестись от «Дождя» до самых до окраин. Милонов не по локоть, а по ноздри в новостях. Две из них сенсационны: в Швеции одни голубые, там никто не рожает; разрубленные абортами младенцы идут на маски для женщин.

Мария Арбатова, пытаясь остановить новое стихийное бедствие, предложила создать для Милонова в Думе специальный комитет по пиписькам. Комитет мелковат будет. Ему подавай эфир, весь и сразу. И ведь подадут. Тогда Норкин, нынешний герой политического труда, покажется скромным подмастерьем.

Слава Тарощина
Обозреватель «Новой»

Работа над ошибками...

Posted: 05 Oct 2016 02:38 AM PDT

По многочисленным просьбам, высказаннным читателями, мы решили возобновить выкладывание в ЖЖ текстов, опубликованных на сайте "Новой". Но переодичность выкладывания текстов мы все-таки уменьшим. Видимо, это будут тексты из рубрики "Выбор редакции". И тексты из блогов сотрудников "Новой"....

А вот участвовать в рейтингах и ТОПах ЖЖ мы больше не намерны. Неприлично это....

Новости «Новой»

Posted: 04 Oct 2016 03:01 AM PDT

Пройдя тестирование, сегодня в полном объеме  заработал новый сайт «Новой газеты».

Новый сайт


И сегодня же мы решили покинуть «Живой Журнал». Потому что нет ни единого аргумента в пользу того, чтобы «Новая» осталась в «Живом Журнале»…

Мы уходим, но не закрываем свою страничку в ЖЖ. Потому что не хотим, чтобы через какое-то время кто-то «подобрал» бесхозный ник  novayagazeta и начал размешать под ним свои материалы….

Индульгенции для рекордов

Posted: 04 Oct 2016 02:01 AM PDT

Ведущие антидопинговые агентства — о том, сколько атлетов из разных стран принимали запрещенные препараты по рекомендации врачей.



Скандал, связанный со взломом хакерами базы Всемирного антидопингового агентства (WADA) и последующими порционными публикациями результатов положительных допинг-тестов известных спортсменов, потихоньку сходит на нет. Недоумевающим поклонникам официальные представители WADA столь же порционно объяснили, что ничего страшного в этом нет: атлеты принимали запрещенные препараты исключительно «по болезни», по предписаниям врачей, и вообще отвратительно предавать гласности чьи-либо анализы.

Лица чуть менее «официальные» в интервью «Новой газете» были не столь однозначны. Например, экс-глава Российского антидопингового агентства Николай Дурманов возмутился, что отдельным спортсменам «независимые» врачи фактически прописали наркотики для «терапевтического использования». Известный же борец с допингом немецкий журналист Хайо Зеппельт в своих формулировках был более осторожен: «Система терапевтических исключений существует по всему миру, и в силу ее закрытости трудно сказать, насколько она коррумпирована».

Мы со своей стороны тоже не можем сказать, насколько коррумпирована эта система. А вот в плане закрытости… Мы отправили свои вопросы в ведущие антидопинговые службы мира на предмет терапевтического использования запрещенных средств спортсменами на соревнованиях национального уровня. И на некоторые из них получили ответы. К нашему удивлению наиболее полное разъяснение нам пришло на запрос, отправленный исполняющей обязанности директора РУСАДА Анне Анцелиович. Но больше всего нас поразил ответ USADA — Американского антидопингового агентства.

Отдел спорта






— Сколько российских спортсменов получили разрешения на терапевтическое использование (ТИ) запрещенных препаратов? Есть информация, что около 80. Так ли это?

— С начала 2016 года в РАА «РУСАДА» было подано 52 запроса на ТИ.

— Что нужно сделать спортсмену для того, чтобы принимать запрещенные препараты и при этом не попасть под антидопинговые санкции?

— Для получения разрешения на ТИ спортсмену совместно с лечащим врачом необходимо заполнить запрос на ТИ и с медицинскими документами, подтверждающими и необходимость применения запрещенной субстанции или метода, направить на рассмотрение. Спортсмены международного уровня должны подавать запросы на ТИ в свою международную спортивную федерацию, национального уровня — в РАА «РУСАДА».

Если у спортсмена национального уровня имеется разрешение на ТИ, и он <...> принимает участие в международном спортивном мероприятии, то данное ТИ не будет иметь силы, пока не будет признано соответствующей международной спортивной федерацией.

<...> Спортсмены, которым необходимо использовать запрещенную субстанцию и/или метод для лечения, должны получить разрешение на ТИ до начала использования или обладания запрещенной субстанцией за исключением случаев резкого ухудшения состояния здоровья; при отсутствии, в силу исключительных обстоятельств, у спортсмена достаточного времени, чтобы подать запрос, а у комитета по терапевтическому использованию для того, чтобы рассмотреть запрос до сдачи пробы; или если спортсмен не является спортсменом международного или национального уровней <...>.

Наличие запрещенной субстанции или ее метаболитов, маркеров, использование запрещенной субстанции или запрещенного метода, обладание или назначение запрещенной субстанции, соответствующие разрешению на ТИ, которое было выдано на основании международного стандарта не являются нарушением антидопинговых правил.

— Кто и как определяет возможность употребления профессиональными спортсменами запрещенных лекарств при наличии определенного диагноза?

— Запросы на ТИ рассматриваются Комитетом по терапевтическому использованию (КТИ). В соответствии с международным стандартом, КТИ состоят из трех врачей, которые обладают глубокими знаниями в области спортивной медицины и медицинского контроля. Большинство членов КТИ не должны зависеть от антидопинговой организации, которая их назначила.

В настоящее время запросы на ТИ от российских спортсменов национального уровня рассматривает Комитет по терапевтическому использованию Британского антидопингового агентства.

— Получают ли спортсмены, принимающие эти препараты, фармакологическое преимущество над соперниками?

— Использование запрещенной субстанции и/или метода крайне маловероятно может привести к улучшению спортивного результата, кроме улучшения состояния здоровья спортсмена после проведенного лечения острого или хронического заболевания. Другие условия — неприменение запрещенной субстанции — приведут к значительному ухудшению состояния здоровья спортсмена, а также отсутствует альтернатива среди незапрещенных препаратов.

— Используя ваш международный опыт, не могли бы вы назвать процент разрешения по странам приема запрещенных препаратов?

— Информация по ряду стран с доступной статистикой за 2015 год:






<...> Статистика для США включает как заявки, поданные в Антидопинговое агентство США, так и заявки американских спортсменов, поданные в международные федерации. Другие страны, как правило, не указывают, к чему относятся приведенные цифры, но по правилам ВАДА национальные антидопинговые организации рассматривают заявки только от спортсменов, выступающих на национальном уровне.






— Мы соблюдаем международный стандарт выдачи терапевтических заключений. На 2015 год NADA выдало 51 терапевтическое заключение на прием запрещенных препаратов.

Статистика по терапевтическим заключениям, выданным NADA:










— Сколько спортсменов у вас в стране получили разрешение на терапевтическое использование (ТИ) препаратов из допинг-списка? По данным The Guardian, таких спортсменов 159 (из них 116 получили разрешение от UKAD и 43 — от международных федераций. — Ред.). Так ли это?

— На 2015 год — было подано 100 заявок на ТИ. Спортсмены могут подать несколько ТИ в зависимости от их требований. Сюда не включены разрешения, выданные нашим спортсменам международными федерациями в отдельных видах спорта.

— Какие врачи определяют необходимость употребления «допинг-лекарства»?

— UKAD имеет специально созванный комитет, в котором состоят 10 спортивных врачей (от ревматолога до эндокринолога). Из этой группы отбираются три независимых врача, которые незнакомы со спортсменом и которые специализируются на поставленном ему диагнозе. Чтобы заявка на получение ТИ была одобрена, все три врача должны быть «за» выдачу терапевтического заключения. У ВАДА есть возможность потом обжаловать это решение, запросив от нас дополнительную информацию.

— На ваш взгляд (после слива хакерами персональных данных спортсменов), не лучше ли сразу информировать общественность о том, кто именно и какие запрещенные вещества принимает (без указания диагноза)?

— Спортсмены имеют право опубликовать информацию о тех веществах, что они принимают, если они этого сами захотят. Однако для UKAD эта информация строго конфиденциальна, и мы намерены ее защитить. Даже если бы мы опубликовали каждое терапевтическое заключение, очень сложно при недостаточной информации по спортсмену сделать верные выводы.






— Мы получили ваш запрос, но маловероятно, что будем готовы ответить на ваши вопросы.

Записала Татьяна Васильчук
Автор: на

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)