Тема дня |
- Свадьба под Чернобылем
- Преемническое
- Как ставропольская полиция возвращала Чечню в Россию
- Польские байкеры готовы доехать до Берлина вместо «Ночных волков»
- Станцевавшие у мемориала в Новороссийске получили от 10 до 15 суток ареста
- Нация грустных глаз
- Активисты SERB вновь зачистили «народный мемориал» Немцова
- Европа против работорговцев
- Россия начала строить железную дорогу в обход Украины
- Попробуй, отдохни!
- Обвинение запросило 8 лет условно для Евгении Васильевой
- Европа разруливает новое нашествие
- Кадыров разрешил стрелять в российских силовиков из других регионов
- Дети Бориса Немцова попросили допросить Кадырова
- «Улучшение квартирных условий — вне компетенции Астахова!»
| Posted: 26 Apr 2015 12:01 AM PDT 26 апреля 1986-го произошла авария на атомной станции. Ровно через год в селе Болотня, в 35 км от взорвавшегося реактора, сыграли свадьбу внука великой художницы Марии Примаченко Вани.
Среди ночи я проснулся, надо полагать, от ужаса. Признаки острой формы лучевой болезни, о которой мне тлумачили весь вечер, явственно проступили (как сказал бы доктор Михайло Григорьевич) в абсолютной темноте незнакомой мне хаты: острая головная боль, спазмы верхних дыхательных путей, дикая жажда... «Где это я?» — запульсировало в висках, и тут же работающие как бы с эхом мозги узнали в этом вопросе еще один симптом болезни — потерю памяти. Борясь с амнезией, я пытался заставить себя вспоминать для начала то, что было близко по времени: быть может, хоть малость из нехитрого скарба нажитых знаний и опыта удастся спасти. И тут неожиданно (чего уж можно было ожидать в моем положении) в тлеющем сознании появился прозрачный, как недопроявленный негатив, образ миловидной и в пропорциях молодицы Гали (на снимке — в центре в махровом берете), которая, с первых шагов по таящей незримую опасность земле украинского Полесья, забрала мою новую куртку, абы я ее, боронь Боже, не замарал, и, сообщив, что она давно уже вдова, стала — как бы это по-современному сказать — курировать меня в задушевных и, вот поверьте, научных беседах о не... Забыл! Хорошее слово употребил доктор, а я забыл. Чертова амнезия! Но потом вспомню. Значит, в беседах о не... методах защиты от радиации, которые я вел с иванковскими и болотнянскими интеллигентами, крестьянами и руководителями, вплоть до районного масштаба. Сей вдовий образ в ночи, скромный характер оставшейся на мне одежды при отсутствующей памяти явили-таки хрупкую надежду: а вдруг не все еще кончено! Похлопав, однако, по простыням аж до самой стенки и не найдя там и малого насекомого, закованного в холодный хитин, не то что какого-нибудь крупного организма, я с обреченной горестью сообразил, что и Галя, видно, не хуже моего знает зловредное влияние атомов на... (от бiсова душа, теперь забыл, как это называется), и довольно-таки сник. Впрочем, тут же спохватился, поскольку мне стало объяснимо стыдно: невидимые лучи, созданные советскими учеными для достижения ими хорошей жизни при экономных затратах ума, разрушили хрупкий моральный облик автора, и без того изношенный низким качеством электромагнитных колебаний отечественного телевидения, высокой токсичностью вредных веществ, выбрасываемых в атмосферу родины легковыми автомобилями завода имени Лихачева, и скверным запахом типографской краски, казалось бы, неплохо оборудованных центральных и иных газет. Период полураспада стронция, цезия, урана и другой пакости приводит к полному распаду нравственности, с горечью подумал я и поднялся, чтобы найти выход. Выхода не было. Ни окон, ни дверей. Твердо веря в строительную сметку украинского крестьянина, издревле, по традиции, ставившего хаты с окнами и дверьми, и отнеся смутное состояние на счет еще одного болезненного симптома — потери ориентации, я продолжал поиски, которые через половину какого-нибудь часа увенчались успехом. В сенях на полу стоял бачок с водой. Он упирался краном в утоптанную глину так, что напиться из него никак было нельзя. Покорно восприняв эту странность как новый знак угасающего здоровья, я распахнул дверь настежь и вышел на двор. Там была украинская ночь. Оранжевые звезды величиной с добрый гарбуз хороводили по черному, как вишня-шпанка, небу. Отрывисто и глухо — свадебным бухалом — брехали редкие собаки, строя ритмический фон рассыпанным по вербам с достойной щедростью майским соловьям, что дули в
свои сопелки без устали и натуги. В легком дыхании черного воздуха поскрипывали полесские сосны, такие сухие и звонкие, что, глядя на них, первое, что приходило в голову, так это: порядком же можно было бы из них настрогать скрипок и наточить гармошечных голосов для свадебных музык. А и сами музыки, и голоса уже человеческие слышны были как бы и не издалека, и не рядом, словно накрыл тех поющих и играющих людей кто-то охапкой сена — чтобы они сильным звуком не погубили ночь. «Ти не iдь, не iдь, козаче, твоя дiвчина плаче...» Песня, словно в тумане, медленно плыла над Болотней и увязала окончательно в расплетенных на ночь косах плакучих ив. А дальше за селом было тихо. Праздник жизни продолжался уже без меня. Сориентировавшись на Большой Медведице, я повернулся в сторону Чернобыльской станции, до которой было хорошо если сорок верст, и, не приметив (как и те, кто догуливал первый день свадьбы внука великой Марии Примаченко в первую годовщину катастрофы) никакой такой видимой опасности, во утоление жажды слизнул росу с непорочных вишневых почек и отправился в хату с интересом гоголевского Каленика: дескать, где же я живу? Украинская песня утвердила во мне желание погостить еще некоторое время на бывшей так недавно прекрасной земле. Похвальное намерение требовало немедленного одобрения со стороны, и я решительно направился в горницу в надежде отыскать какую ни попадя живую душу. А хоть бы и вдову! Однако то, что я нашел, вовсе не соответствовало тому, что я искал: в смежной с моей комнате в стоящем, сумрачном воздухе на кровати, до пояса прикрытый простыней, прибранный в парадный пиджак, белую, застегнутую на все пуговицы рубаху и со сложенными на груди руками лежал сухонький дедок, известный мне в прошлом как сельский учитель Яков Мусийович. Я перекрестился: — Дiду, ви живий? Так! Теперь, ребята, порассуждаем о нашей жизни. Вас не обидит, если я скажу, что все вы... а, будь что будет: на манер каких-нибудь козлов. И я, разумеется, среди вас. Нам посулят клок сена, который и съесть-то не дадут, а повесят перед носом, и (заставлять не надо) мы, поверив, что это единственная альтернатива гибели, опустим рога и будем бодать всех, кто на эту веру посягнет. Нам только пообещай (все равно что), и мы клюнем. Мы ждем, когда придет плохой вместо очень плохого, хороший — вместо «так себе» и разрешит. Что-нибудь разрешит или построит что-нибудь вместо нас самих: ну хоть это... обчество с человеческим лицом. Только с лицом, заметьте. Все остальное будет привычное. «Ну да? Правда? — раскатали мы уши. — С человеческим лицом — это другое дело, не то что раньше». А вы ведь, ребята, видели его. Что же может быть страшнее, злее, вульгарнее человеческого лица при социализме, а хоть бы и после него? Какое животное на воле имеет искательно-просительный или ожесточенно-завистливый взгляд... О господи! Горелов! Юра Горелов был прав, когда, сидя в Бадхызском заповеднике ночью у костра и плача (от дыма), говорил: — Ты утверждаешь, что современный человек — царь природы, ее венец? Берусь доказать, что он — страшная ее ошибка. Человек — единственное животное, которое способно уничтожить не только себя, но и среду обитания других существ. Впрочем, — ах, гуманист, он все-таки давал нам, людям, шанс, — что-то останется: водоросли, насекомые, черви; где-нибудь из этого вырастет новая жизнь, но теперь природа учтет урок. Это будет жизнь без людей. Юра — защитник естественного и ученый, романтик и жесткий поборник закона, чьими прошлыми усилиями был сохранен (до поры) животный мир в крайней южной точке страны, жизнеутверждающий провидец человеческого безрассудства. — Нас очень много, и мы очень глупы. Земля этого не вынесет. Мы — как бы тебе доходчивей — вытаптываем кормовую базу, как копытные. Вытопчем, и наступит мор. Это будет вовсе не наказание природы нам, как мы самонадеянно полагаем, а просто ее самозащита. — Тогда, может быть, СПИД — это чума двадцатого века... — Во-первых, высокопарно! Во-вторых, на СПИД надежды нет. — ?! — Это я в изумлении поднял брови. — Очень медленно, — объяснил Горелов. — А радиация? — Ближе... и доступнее для нашей системы, к тому же экспортируется легче национальной идеи, патриотизма и марксизма-ленинизма... Что? Ничего, Юра. Просто мы сидим с тобой, слушаем цикад и беседуем ночью на кордоне «Кепеля» Бадхызского заповедника в конце апреля 1986 года — в дни открытия нового предмета вывоза, выноса и выброса из нашей страны. Пенька, вар, лес, нефть, пенька, пенька, лес — это было. А теперь есть и будет — радиация. Радиация с человеческим лицом, искаженным болью, горем и утратами, — это наше достижение! И мы сделали свой выбор: из всех видов массовых болезней и смертей — радиация социалистического толка. Скрытая от народа и до сих пор скрываемая разного рода начальниками. Какие же суки нами правят, и какие мы все-таки привязчивые козлы. Любим хороших хозяев... И все верим, что они есть. Ровно через год после катастрофы получилась телеграмма: «Запрошуем на весiлля» («Приглашаем на свадьбу»). И я поехал. Дорога эта от самого Киева знакома мне хорошо. Она и не изменилась. Только дозиметрические пункты через двадцать—тридцать километров, только таблички «С обочины не съезжать!», «В лес не заходить», «Грибов, ягод не собирать». Только грузовики и автобусы, набитые людьми, едущими туда или оттуда — из места, которое на дорожном знаке обозначено словом «Чернобыль» и странной стрелкой, указывающей вверх. Совсем вверх. А так — на полях возились люди, старики сидели на лавках, дети катались на велосипедах, поднимая пыль, и другие дети бежали в этой пыли, пытаясь догнать велосипедистов. В районе Феневичей полоснула по глазам полоса рыжего леса, словно опаленного, а на реке Тетерев, где трое пацанов смотрели, как четвертый ловит рыбу, глаз отдохнул. В Иванкове на улицах люди в военной и полувоенной форме, немытые машины из зоны, до которой километров 10—15, и переполненная телефонная станция. «Партизаны», как называли их местные жители, успокаивали в стеклянных кабинах семьи: мы ненадолго! Это правда — они ненадолго. В отличие от жителей Иванкова и прилегающих сел, которые навсегда. Но их уже успокоили, объяснив, что радиация пошла как бы двумя штанинами, а они — в безопасной мотне. И даже придумали анекдот, как бы подтрунивающий над хозяйской жилкой украинского крестьянина: «Петро! У вас радiацiя е?» — «Та, там тоi радiацii — трохи-трохи... Лише для себе i держимо...» Ага! И правда, там тоi радиации... По радио же говорят: «гарантируем». (Кстати, что они все гарантируют? Право на медицинское обслуживание, на труд, на образование; свободу слова, печати, совести; защиту прав личности, жилища, материнства, детства... ведь что они имели в виду?) «Гарантируем, что вы выживете в любых условиях. И будете жениться и рожать...» Отвлекся я, а что же там с дедом и с весiллям? Зараз, зараз... а то щось забуду. Память, сами знаете, я ж писал. (До сих пор не вспомню то слово, что произнес доктор на свадьбе про не... методы в борьбе с радиацией.) А-а, ладно, методы подождут. — Дiду, ви живий? Тишина... Где ж оно — зеркало, надо посмотреть, дышит ли... — Ви живий, дiду? — Та хiба це життя! — Яков Мусийович сел на кровати и прислушался. — Там iще спiвають, чи тiльки почали? Пiшли — лiкуватися. Спаянные желанием победить недуг, облаянные собаками, освещенные гаснущими на светлеющем небе звездами, мы двинулись на подворье Примаченко. В большой армейской палатке, вывезенной из зоны, стояли лавки и столы. А на столах, а на столах! Курчата, жаренные с чесноком, и домашняя буженина, сизоватая на срезе, тоже с чесноком, и запеченные в сметане карпы, и кровяная колбаса с гречневой кашей, и другая колбаса — тоже домашняя, прикопченная слегка и с жареным золотым луком, и соленые огурцы хрустящие, и упругие, и упругие же до первого укуса красные помидоры, засоленные со смородиновым листом и хреном, и картошка со шкварками, что таяли во рту, только коснись их языком, и еще много чего, и не упомню... И все это приготовлено с любовью Катей — Марииной невесткой — с соседками из продуктов, которые как раз и выросли, удобренные пеплом, в то лето, после Чернобыля, в сорока километрах от реактора. И все было хорошо: и горилка, и угощение, и вишни цвели, и гости пели ладно. Ой, у вишневому садочку А молодые и прекрасные Петя и Надя, видимо, спали уже в хате. И некоторые гости спали. Прямо за столом. Утомились. А когда вдруг заиграл во дворе дивный художник, и гармонист, и умелец из Иванкова Василь Скопич, все встрепенулись и пошли к дому потанцевать. И ничего не мешало нашему веселью. Разве только Ил-14, который летал и летал над землей, видимо, меряя вредные лучи, чтобы они, часом, не оказались губительными для государственной собственности. — Летает... Чего он все летает? — сказал дед Яков Мусийович. — Сказали ж раз, что мы — в мотне. И пускай живут себе люди спокойно. А он летает, сумнение дает. — И тут же, меняя тему на неприятную, спросил: — А что, покинула тебя Галя? И я бы, конечно, развел руками: мол, что делать — не судьба, если б мог отпустить руки от деда без угрозы потери устойчивости его и своей. Так мы вдвоем, живым воплощением скульптуры «Сильнее смерти», добрели до Василя Скопича, где из окна увидела нас Мария Авксентьевна: — Гарно ви танцювали вечером, Юра Михайлович. А ну давайте! И я, повинуясь воле этой гениальной женщины, чуть только и повернулся, чтобы обхватить Якова Мусийовича с фронта, а там нас уже было не удержать. Василь играл весело, а мы с дедом «давали жару», как сказал бы сын Марии — художник, и лесник, и кузнец, и пахарь Федя Примаченко. Сейчас и не помню, кто был за даму. Славное было весiлля, и живут, любя, Петя и Надя, и две у них народились дочери. И не летает давно уже Ил-14 над полесской землей. Чтоб не было «сумнения». Теперь самое время вспомнить про то, как нам врали государственные прыщи всех размеров в течение пяти лет. (Та тихо вы, читатель! Шо вы всполошились, ей-богу: «Все-е-его пять?!» Я же сейчас только про чернобыльскую пятилетку говорю.) Вот мы дураки-то были. Господи прости! Всякой брехне верили. Но теперь-то нас так не проведешь... Теперь-то мы стреляные... Теперь-то... Эх, мальчики и девочки, эх, Юра Горелов! Не на СПИД и не на радиацию — на нас, на нас самих одна надежда. Именно мы поможем природе начать все сначала, быстро уничтожив и себя, и реки, и моря, и поля, и пустыни, и леса, и людей целиком, и их души... Мы те же, что были до Чернобыля, если спокойно принимаем версию о том, что нет виновных за убийства в Новочеркасске, Тбилиси, Баку, Вильнюсе, Чечне... Если миллионы голосовали за... (А ну, подставьте фамилии этих красавцев и умников, откуда их клятый бic натаскал!) Еще не все потеряно. На нас надежда. Чернобыль за нами, октябрята! Что это был за город — Киев, что за река Припять, что за леса в Украинском и Белорусском Полесье. Ставки с тяжелыми, как пресс-папье, карасями, бронзовые от довольства лещи (не поверите) весом со здорового младенца, журавли на стрехах, полынный дух нагретого песка, туманы над копнами и солнце хоть и яркое, а не злое, так что на восходе или закате, когда оно близко от земли, можно было тронуть его рукой и не обжечься. А песни, а ленты в венках, а свадьбы в полсела со сватами в смушковых шапках и жупанах, подпоясанных красными кушаками... Да, свадьбы... Нынче опять ехал туда же, под Чернобыль, в село Болотню, на свадьбу второго внука Марии Примаченко Вани. И теперь как ни в чем не бывало люди пахали и сеяли, а дети катались на велосипедах и бегали в пыли. Другие уже дети. И ничегошеньки вроде не изменилось. Но не станем мы думать о наших правительствах вовсе дурно, что, дескать, ничего они «не предприняли». И не впадем в безрассудство «сумнения» относительно воли и возможностей самого человеколюбивого общества, ибо на той дороге на Чернобыль увидел я знак могущества коммунистической идеологии. Знак всепобеждающего учения. И в первый раз за долгую уже жизнь понял я значение этого слова. Знак этот материально был выражен как раз в отсутствии знаков, запрещающих ходить в лес, собирать грибы, ягоды. То, что было до сих пор не под силу не только мировой науке, но и самой природе, оказалось заурядным мероприятием для партии и правительства. «Докладаем, что по вашему поручению период полураспада стронция, урана, цезия и др. заместо 30—200 лет закончен за год-другой. Нехай люди процветают «на местах». Так же, наверное, с той же степенью достоверности, объявят нам как-нибудь и о полном распаде партийно-государственной рабовладельческой структуры, убрав с дороги лозунги, заменив таблички с названиями и неформально объяснив, что социализм на Кубе и в Корее пошел вредными штанинами, а мы находимся в безвредной мотне и что какая-нибудь новая гуманистическая партия или прогрессивно и, понятно, ну совершенно прозрачно избранный правитель, вот, доведет все-таки нас до светлого будущего. А мы, ей же богу, поверим. Тьфу на нас... На этой свадьбе народу было поменьше. Мария сидела у окна, невестка с соседками накрывала столы. Федя, живой и улыбчивый, обняв меня, сразу отвел в сторону. — Мамо вже старенькi. А лiкаря вызвать, як щось заболить, нема можливостi. Зроби що-небудь, щоб встановили телефон. И я, откладывая рассказ о свадьбе, делаю что могу — пишу и печатаю сейчас: «ПРОХАННЯ Вельми Шановнi голово Верховноi Ради Украiни Леонiде Макаровичу Кравчук, та голово Ради Мiнiстрiв республiки Вiтольде Павловичу Фокiн, та мiнiстре звязку УРСР Володимiре Iвановичу Делiкатний! Якщо вам не байдужа самобутня культура Украiни, якщо ви хочете зберiгти для нащадкiв усе краще, чим так багата ця велика земля, якщо вы разумiэте значення живого генiя не лише украiнського, але и свiтового народного мистецтва, допоможiть зберiгти якомога далi живою та здоровою 80-рiчну Марiю Примаченко, що мешкае в селi Болотня Iванкiвського району, в сорока кiлометрах вiд зруйнованного реактора. Дайте, будь ласка, разпорядження встановити в ii хатi телефон. Зi щирою подякою Юрiй Рост.
P.S. Гадаю, що до мого прохання приеднаються й видатнi митцi Украiни, Росii та багатьох iнших краiн». Забегая далеко вперед, скажу, что напрасно иной раз мы обзываем власть справедливыми словами. Там тоже попадаются люди, умеющие читать буквы и слова, как они написаны. Через год, а может, и больше, после отчаянной смелости обращения к политической головке Украины, приехал я в Болотню, и уже после первой... (а не угадали!) ложки борща взгляд мой упал на эбонитовый, с рожками телефонный аппарат, застывший на почетном месте — у печи. Ай молодцы украинские управители! — Ну-ка, — говорю, — Федя, давай позвоним хоть доктору Михайле Григорьевичу, да и справимся, здоров ли он. — Так телефон не особенно работает. Ты в письме написал, чтоб установили. Они через неделю его и привезли. А про подключение в твоем письме и слова нет. — А и правда. ...А свадьба уже в разгаре. Уже Василь Скопич, заменяя целый оркестр, играет, и поет, и зазывает на танцы. И в палатке, раскинутой в саду, где Федор напрививал на яблони разных слив, вишен и абрикосов, чтоб цвели подольше, продолжается гулянье, и песни, и крики «Го-о-рь-ко!», и тихо спускается вечер со своими звездами, и сваты не забывают наливать в граненые стаканчики добрую горiлку. А я держусь из последних сил, не желая опять осрамиться перед молодицей Галей, и Яков Мусийович в пиджаке и белой рубашке, застегнутой на все пуговицы, держится тоже и даже внимательно слушает соседа-тракториста, такого с виду кремезного, что если он и уступает своему трактору в силе, то ненамного. — Чуете, дiду! В ботинках что главное — чтоб они сначала не жали, потом чтоб сначала не текли, а красота и иностранное происхождение — это другое. Луна уже вперлась на небо таки высоко. Скопич прервал музыку, чтоб перекусить, а у забора, покуривая, сидят мужики и рассказывают страшные истории. — Косил я на лугу у Тетерева, а в самую спеку лег под копну и заснул. Как вдруг слышу гул. Я очи расплющил и одразу сел. На меня по небу медленно летит огромная, як скирда, голова Ленина. И гудит. Я — бежать в сторону Иванкова, она за мной. И все ближе, ближе... А внизу у нее черная дыра, и той дырой она меня норовит накрыть. — Брешешь! — А нет. — Не брешет, — вмешивается доктор Михайло Григорьевич. — Сама Татьяна Трохимовна из культотдела рассказывала, что на выставке в Киеве какой-то скульптор сделал ту головку из медного листа. А она не полезла в ворота, так ее выставили на улице. А после окончания выставки был банкет... — Может, с того она и гудела, — встревает здоровый тракторист Сашко. — Та подожди... И на том банкете Татьяна Трохимовна уговорила ту голову перевезти в Иванков. Ее зацепили вертолетом, и полетела она... — Кому ж поставить свечку, что скульптор тот не был по имени Пигмалион, — подал из темноты голос киевский искусствовед Сергей Проскурня в вышитой рубашке, аж до той поры трезвый, — и делал ту фигуру головы человек без любви. А если б он свою работу полюбил и в ту любовь поверил, то, может, голова ожила бы да и объяснила, чего хотела от нас. — А кабы все скульпторы любили и с верой робили, да все те памятники в кепках и без посходили с постаментов, да все бюсты завозились, да сошлись в одном месте... Чур, меня, чур. — ...Так про голову... Упал я лицом в траву, аж слышу — гуп! Поднял глаза. Лежит та голова на земле. Упала. То было знамение, что Иванков окажется в мотне... — А я отношу это не насчет головы Ленина, а насчет направления ветра, — возразил кто-то образованный. — Не скажи. Тут доктор взял меня за локоток и, отведя в сторонку, сказал: — У меня есть к вам медицинский вопрос. Сколько вы весите? — Восемьдесят килограммов. — А сколько стаканчиков горилки выпили? — Да так, примерно четыре. — Надо еще четыре, — уважительно сказал Михайло Григорьевич. — Для спокойствия. Стаканчик на десять килограммов веса обеспечит полное связывание свободных радикалов, и радиации некуда будет чипляться. Пойдем! Мы пошли. В «шалаше» вовсю связывали радикалы и пели. Доктор налил, я бросил извинительный и прощальный взгляд на Галю, а Яков Мусийович поднял большой палец — правильно! Когда процентов восемьдесят радикалов было уже связано, в незащищенной еще части мозга вдруг засветился вопрос, который мучил меня все эти пять лет, что я не виделся с доктором. — Михайло Григорьевич, как вы тогда говорили? Не тра-та-та метод защиты от радиации. — А нетривиальный. — Нетривиальный. Ну да. Мы вышли с доктором из палатки, как выходили из хаты с дедом Яковом Мусийовичем, с той только разницей, что в свободных от объятий руках у нас были стаканчики, полные нетривиальной защиты. — А не слыхали ли вы, — сказал доктор, — что в правительстве, или где, то ли приняли уже, то ли все еще принимают закон про реабилитацию невинных людей и аж целых народов? То есть они эти народы прощают. А не берут в голову, что о прощении надо им самим молить перед людьми и Богом и думать, как вернуть все, что те несчастные потеряли... Может, и нас всех, кто под Чернобылем, когда-нибудь реабилитируют... Дожить бы. — Реабилитируют. И повернувшись в сторону, где в сорока километрах от нас клокотал дьявольский смертоносный котел, мы выпили за то, чтобы все дожили. — Будьмо! — Будем! А в шатре ладно и ласково затевалась песня про любовь, и вместе с взрослыми пели молодые, хотя им, по традиции, надо было давно уйти спать. Ой, у вишневому садочку Козак дiвчину вговоряв: — Тiх-тiх-тiх-тьох-тьох-тьох... Вговоряв козак дiвчину: «Живи! Там тоi радiацii...» И живут. В мотне. В самом гуманном из оставшихся на земле социализмов. «Ай-ай-ай-ох-ох-ох». Бо гарантированно. Юрий Рост | ||||
| Posted: 25 Apr 2015 11:01 PM PDT Мне кажется, преемник налицо. Ты этого хотел, как говорится. История — такое колесо, что Коба тоже должен повториться. Никто другой не сможет нас спасти от наших нравов, явственно гаремных. У этого героя два пути: один — исчезнуть, а другой — преемник. Исчезнуть он не может. Без него всем нашим раздобревшим и бесхвостым, что нынче составляют большинство, придется вслух рыдать по девяностым. Его уже сейчас, Россия-мать, ни власти, ни борцы из прочих станов не могут тут по имени назвать. Давай считать, что это Залдостанов? Врывается в Европу, как в альков, питает страсть к начальственным иконам — но, кажется, своих «Ночных волков» пока еще не ставит над законом, он лишь Берлин намерен покорить... Какая тут случилась перестройка! Из тех, о ком возможно говорить, осталась Леся Рябцева, и только. Пора уже, действительно, нажать. Кого тут дружно примут — не его ли? Он говорит, что всех пора сажать, но все сочтут, что это признак воли. Дела в стране безмерно хороши, но в целом недвусмысленно паршивы. Ты скажешь, за него бы не пошли голосовать? Да как еще пошли бы! Погонит русофобов на убой... Донос, расстрел — мы любим эти жанры! Сегодня мир смеется над тобой, Отечество, — а тут бы задрожал бы. О, как бы тут прибавилось могил! Разделали бы всех, как черепаху. Я думаю, что никакой ИГИЛ на мир не нагонял такого страху. А нынешний позор и произвол — поверить нелегко, но на пари вот! — в историю бы запросто вошел как мирный, упоительный период. И кто еще — проверил на себе — подверг бы нас волшебным превращеньям, заставив зарыдать по ФСБ, по ВВП и прочим сокращеньям? По-моему, и сравнивать смешно. Уже он упражнялся в этом стиле. Такое сокращенье бы пошло, что полстраны бы точно сократили. Да я и сам одобрю и пойму. По крайней мере, это будет быстро. Дмитрий Быков | ||||
| Как ставропольская полиция возвращала Чечню в Россию Posted: 25 Apr 2015 12:23 PM PDT «Простимулировав» спецоперацию в Грозном, криминал сделал то, на что годами не могли решиться федеральные силовики.
Серебряная монета весом 1 кг из серии «Созидатели России», выпущенная уральской фабрикой «Оружейникъ» Всю прошедшую неделю набирал обороты конфликт между главой Чечни Рамзаном Кадыровым с одной стороны и МВД РФ и СКР — с другой. Конфликт этот давний. В его основе — сконструированный Москвой режим, основанный на лояльности Рамзана Кадырова исключительно к Владимиру Путину и ни к кому другому. Восемь лет отстраивалась модель, которая, по сути, привела к созданию автономного чеченского государства внутри Российской Федерации. В этом государстве не действуют законы Российской Федерации, установлен своеобразный культ личности, а самостоятельность прокуратуры, Следственного комитета, МВД, Минобороны и ФСБ сведена до минимума. Главный атрибут и основа этого государства — хорошо вооруженная многотысячная армия чеченцев, формально состоящих на службе в подразделениях МВД РФ, но подчиняющихся лично Рамзану Кадырову. Все эти годы конфликтные ситуации, какими бы резонансными они ни были, автоматически разрешались в пользу Кадырова. Так было с множеством тяжких преступлений, в которых фигурировали выходцы из Чечни, со скандалами о расходовании бюджетных средств в республике, со всеми бизнес-разборками, в которых участие чеченцев за годы правления Кадырова выросло в разы. О нарушениях прав человека в республике, какими бы вопиющими они ни были, говорить вообще не приходится. Административные границы республики, в которой получают убежище попавшие под уголовное преследование чеченцы, давно уже стали непроницаемыми для российских силовиков. Федеральное вмешательство во внутренние дела Чечни возможно было исключительно по договоренности с местным руководством. Этот принцип ни разу за восемь лет не нарушался. Но 19 апреля произошло невероятное: сотрудники Ставропольского УМВД попытались задержать в Грозном жителя Чечни Джамбулата Дадаева. В ходе задержания Дадаев был убит. Судя по последовавшей реакции, Кадыров не был осведомлен об этой операции. День ставропольские силовики выбрали удачно. 19 апреля на матч «Терек»-«Динамо» в республику приехала делегация во главе с заместителем председателя правительства РФ Александром Хлопониным. Все правоохранительные силы Чечни были задействованы в обеспечении безопасности гостей в первую очередь от террористической угрозы. Никто не ожидал, что стрельбу в центре Грозного устроят сотрудники полиции из соседнего региона. Провести операцию по-тихому не удалось. Дадаев действительно оказал сопротивление (во дворе следственного управления следственного комитета по Чечне стоят две покореженные легковые машины, которые пытался влобовую протаранить Дадаев: эти машины показал сотруднику «Комитета против пыток» Сергею Бабинцу следователь по особо важным делам Игорь Соболь). Был открыт огонь на поражение. На перестрелку приехал патруль ГИБДД и тут же вызвал республиканский ОМОН. Чеченцы окружили ставропольцев, и только спецназ ЦСН ФСБ с Ханкалы, оперативно и, видимо, по команде из Москвы прибывший на место происшествия, смог предотвратить вооруженный конфликт между полицейскими двух регионов Российской Федерации. Присутствие высоких гостей во главе с Хлопониным, ставших невольными свидетелями этой неловкой ситуации, усугубило эмоциональное состояние Рамзана Кадырова. Ставропольцы (даже не федералы!), в масках проводящие задержание чеченца в центре Грозного, вызвали у главы Чечни гнев. 20 апреля Рамзан Кадыров собрал руководящий состав всех чеченских силовых подразделений и отдал приказ: «Времена, которые с 2000 года, прошли. Кому-то захотелось сделать результат — забрали чеченца и убили…Такого не будет… Я вам официально заявляю: если без вашего ведома на вашей территории появляется, не имеет значения — будь он москвич или ставропольчанин, открыть огонь на поражение. С нами должны считаться…» С точки зрения Уголовного кодекса России такое заявление главы региона, тем более сделанное публично, содержит в себе признаки превышения должностных полномочий, а также подстрекательства к применению насилия и убийству в отношении сотрудников полиции. Однако Р. Кадыров, уверенный в собственном иммунитете, не преминул воспользоваться ситуацией и наехать на последний оплот федеральных сил в Чечне — неподконтрольную ему военную базу на Ханкале. «Я вчера дал четкое поручение главному прокурору, следственному комитету, МВД, ФСБ, — заявил Кадыров, — чтобы наказали по закону тех людей, которые выполняли заказ богатых людей… Как так — можно задействовать группу Ставрополья, СОБР, ОМОН, все структуры Ханкалы за деньги? Так не бывает» По версии Кадырова, спецоперация по задержанию Дадаева была проплачена, и в ней «за деньги» участвовали силы, базирующиеся на Ханкале. Однако факты свидетельствуют о другом: Ханкалу подключили в последний момент и именно для того, чтобы предотвратить боестолкновение чеченских и ставропольских полицейских. Рамзан Кадыров вряд ли не знал об этом, но слишком уж велико его желание избавиться от Ханкалы. Если бы он не зацикливался на том, что МВД по Чечне и его лично никто не предупредил об операции, если бы четко пояснил, что скрывается за фразой «задействовали группу Ставрополья за деньги», конфликт, возможно, разрешился бы в начальной стадии. Причем в пользу Кадырова. Возможно, даже уголовное дело против сотрудников Ставропольского УМВД, которое возбудил было руководитель СУСК Чечни генерал Девятов, руководитель СКР генерал Бастрыкин не отменил бы. Но Кадыров по привычке захотел показать, кто хозяин в Чечне. Проинформировало ли УМВД Ставрополья МВД по Чечне — вовсе не главный вопрос в данном конфликте. Любопытнее другое. За эти годы в Чечне в полной безопасности и недосягаемости сконцентрировалось большое количество чеченцев, объявленных в федеральный и даже международный розыск (см. справку). Точное количество чеченцев, проходящих подозреваемыми по десяткам уголовных дел и ставших бенефициарами принципа «Чечня своих не выдает», известно только ФСБ, МВД и СКР. За время правления Рамзана Кадырова известен только один случай официальной выдачи подозреваемого в тяжком преступлении чеченца федералам. 31 мая 2011 года в селе Ачхой-Мартан был задержан киллер, застреливший Анну Политковскую, — Рустам Махмудов. Он тоже был объявлен в федеральный и международный розыск и много месяцев жил в Чечне в доме своих родителей. Тем не менее никаких оперативно-разыскных мероприятий по задержанию Махмудова чеченские полицейские не предпринимали. Задержание Махмудова стало итогом сложнейших договоренностей федералов с властями Чечни. В ходе спецоперации они не участвовали. Задерживал Махмудова спецназ ФСБ. Но случай с Рустамом Махмудовым — исключительный. По делу об убийстве Бориса Немцова ФСБ, МВД и СКР не удалось договориться с чеченскими властями, и подозреваемого в причастности к убийству Немцова Руслана Геремеева задержать никто не позволил. Геремеева могли переправить в Дубай, сделав ему новый паспорт (такие же паспорта были сделаны в свое время киллеру Махмудову, подозреваемому в убийстве Пола Хлебникова Дукузову и Сулиму Ямадаеву, проживавшему в том же Дубае с документами, в которых фамилия Сулима была не Ямадаев, а Амадаев). Ни по одному из резонансных дел федералы не могут договориться с чеченскими властями о выдаче. Ни одной попытки провести спецоперацию в Гудермесе, Урус-Мартане или Джалке не предпринимают. Зато ставропольские полицейские вдруг решаются на задержание некоего Джамбулата Дадаева. Спрашивается, кто такой Дадаев и что он такого натворил, если даже Геремеева не решились задержать, а вот Дадаева — да? В розыск Джамбулат Дадаев был объявлен восемь месяцев назад по уголовному делу за причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ). Известно, что имел место конфликт на почве бизнеса. В ходе выяснения отношений Дадаев дважды выстрелил в человека, имя и фамилию которого ни одна из конфликтующих сторон не называет. Почему? Ведь именно следственные мероприятия по этому рядовому, по сути, уголовному делу стали спусковым механизмом самого серьезного публичного столкновения Кадырова с федералами. Так что это за человек такой, ради которого был, наконец, нарушен политический иммунитет Чечни?
Выяснилось, что у Дадаева был конфликт с неким Магой Манасским. Фамилию Маги назвать никто не мог, что характерно только для криминальных авторитетов, которых всех знают по кличкам, а не по фамилиям. Затем поступила информация, что Мага Манасский — дагестанец, даргинец, входит в группировку родственника бывшего мэра Махачкалы Саида Амирова. Вычислить личность Маги Манасского удалось лишь по информации о принадлежащей ему недвижимости, в частности, говорили о гостинице «Континент» в Ставрополе. Выяснилось, что Магой Манасским люди называют Магомеда Хасбулатовича Тазирова — действительно дагестанца. Именно в него в результате ссоры по причине неподеленного тендера дважды выстрелил Джамбулат Дадаев — и затем сбежал в Чечню. Все то время, пока он отсиживался в республике, родственники Дадаева пытались примириться с Тазировым. Сегодня от представителей Тазирова поступают сообщения, что убивать Джамбулата Дадаева у него намерений не было. То есть было намерение только задержать, так надо понимать эти комментарии? В общем, факт остается фактом: у Магомеда Тазирова было желание поквитаться с обидчиком (на примирение он, судя по всему, не согласился), и 19 апреля группа ставропольских сотрудников полиции выехала на задержание Джамбулата Дадаева в Грозный. В ходе задержания Дадаев был убит. После этого Кадыров заявил, что «группа Ставрополья действовала за деньги». Понимается это весьма однозначно: задержание подозреваемого Дадаева было простимулировано. Похоже на то. То есть криминал сделал то, на что годами не могли решиться федеральные силовики. Это если версия Кадырова верна. Если нет, то остается только восхищаться безумством храбрых ставропольских полицейских. После приказа Кадырова «стрелять по силовикам», действующим на территории Чечни без согласования, пошла цепная реакция. МВД РФ жестко одернуло Кадырова — он ответил. По указанию главы Чечни СУСК ЧР завел уголовное дело против ставропольских полицейских — Бастрыкин отменил приказ своего подчиненного, руководителя СУСК генерала Девятова… Вот уже несколько дней Кадыров апеллирует к главному разводящему — Владимиру Путину. Называет себя личным пехотинцем, заявляет, что готов уйти в отставку. Вот только совсем недавно глава Чечни уже использовал все эти аргументы. Тогда, в декабре, помогло. Сбалансировать ситуацию после убийства Бориса Немцова было гораздо труднее. Обе стороны конфликта пошли на жертвы. Кадыров уже не сможет вытащить задержанных по этому делу, но больше уже никого, видимо, не задержат. Сегодня, судя по четкой позиции МВД и СКР и ответным постам в Инстаграме Кадырова, ситуация никак не решается в пользу последнего. Елена Милашина | ||||
| Польские байкеры готовы доехать до Берлина вместо «Ночных волков» Posted: 25 Apr 2015 11:42 AM PDT Польские байкеры могут проехать по маршруту «Ночных волков», если тех не пропустят на границе, сообщил Интерфакс. В распоряжении агентства оказалось заявление, подписанное Виктором Вэнгжыном, командиром международных мотоциклетных Катыньских Рейдов и Ясногорских мотоциклетных слетов имени Ксёндза Улана Здислава Ястжэмбец Пешковского. Польские мотоциклисты собираются приехать в приграничный Тересполь 27 апреля в 9:00 по польскому времени. «Если пограничники не пустят в Польшу русских мотоциклистов, мы поедем через Польшу по назначенному ими маршруту и от их имени зажжем свечи, в соответствии с их планом», — сказано в заявлении. Вэнгжын назвал решение польских властей несерьезным и оскорбляющим «каждого мыслящего поляка». «Власти 38-ми миллионного народа испугались 30 русских мотоциклистов, отказывая им в праве на посещение могил их дедов», — добавил он. Ранее общественные деятели Словакии призвали страны Европы не пропускать российских байкеров «в целях спокойного празднования годовщины Победы над фашизмом и нацизмом». Накануне Польша запретила «Ночным волкам» пробег по своей территории. Польский МИД объяснил это отсутствием точного маршрута и графика пребывания мотоциклистов в стране. Отказ Польши не остановил байкеров, они отправились в мотопробег, приуроченный к 70-й годовщине Победы, по маршруту Москва-Минск-Брест-Вроцлав-Брно-Братислава-Вена-Мюнхен-Прага-Торгау-Карлсхорст-Берлин. Катыньские рейды проводят каждый год мотоциклисты Польши в память о расстреле сотрудниками НКВД около 21 тысячи польских солдат и офицеров. Во время рейда мотоциклисты посещают важные для них исторические места, в число которых входит аэропорт под Смоленском, где разбился самолет президента страны Леха Качиньского. Вэнгжын отметил, что запрет на въезд российских байкеров в Польшу может помешать проведению Катынских рейдов. | ||||
| Станцевавшие у мемориала в Новороссийске получили от 10 до 15 суток ареста Posted: 25 Apr 2015 08:01 AM PDT Все шестро девушек признаны виновными в административном правонарушении — «мелком хулигантсве». Екатерина Щербединская и Яна Кутакова приговорены судом к 10 суткам ареста, Маргарита Радецкая — к 15 суткам. В сообщении не уточняется, в чем сильнее провинность последней, из-за которой она получила на 5 суток больше. Еще две танцовщицы приговорены к штрафам — по состоянию здоровья их нельзя арестовывать. Шестая девушка, снявшаяся в ролике, несовершеннолетняя, поэтому на ее родителей завели административное дело по статье «Неисполнение родителями несовершеннолетних обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних». В настоящее время краснодарская прокуратура рассматривает возможность возбудить уголовное дело по статье «Надругательство над телами умерших и местами их захоронения». О проверке надзорного ведомства стало известно ранее сегодня. Девушки исполнили групповой танец на фоне мемориала «Новая земля», где захоронены советские солдаты, оборонявшие Новороссийск. Выяснилось, что танцовщицы хотели таким образом прорекламировать свою танцевальную студию. | ||||
| Posted: 25 Apr 2015 07:01 AM PDT Армения отметила столетие геноцида.
В Ереване дождь. Мокнут тюльпаны, гвоздики и гроздья сирени в руках людей. Мокнут вырезанные из бумаги фиолетовые незабудки на пиджаках и платьях. «Незабудка» по-армянски — тоже про незабвенное. Чтобы пройти к Вечному огню, нужно отстоять очередь под открытым небом. Толпа в мемориальном комплексе «Цицернакаберд» ощетинивается зонтами, но никто никуда не уходит. Сегодня люди чувствуют необходимость быть здесь. — Мы не только сегодня вспоминаем о геноциде, я помню об этом каждый день, — говорит первокурсница Цовинар: она здесь с коллективом народных армянских танцев, подростки решили прийти все вместе. Ее семья родом из турецких городов Муша и Эрзерума, и сама она родилась в Ереване потому, что сто лет назад предки бежали оттуда, спасая свою жизнь. Воинственная Цовинар считает, что Турция должна вернуть исторически армянские земли: «Нужно, чтобы армяне не только плакали, но и боролись против таких зверств. Мы должны уметь воевать, а не говорить: «Ну ладно, если вы нас прогоняете, мы уйдем с нашей земли». С холма, где расположен мемориальный комплекс, прекрасный вид на гору Арарат — символ Армении находится в Турции. На фоне горы мелькает российский истребитель, патрулирует границу. 24 апреля 1915 года в Турции были арестованы или убиты армянские писатели, музыканты, общественные деятели — вместе с интеллигенцией армяне Османской империи потеряли возможность заявить о несправедливости. Дальше начались массовые убийства, медицинские опыты над людьми, депортации в пустыню, где выжить было невозможно. Многие государства, в том числе Россия, признают эту резню первым геноцидом XX века. Своя история страшной смерти и чудесного спасения есть почти у каждой семьи. Сорокалетняя Анаит хранит две толстые тетради с воспоминаниями своей бабушки Аршалуйс: скоро они выйдут книгой. Бабушке в 1915-м было семнадцать лет, она оканчивала престижную школу в городе Ван в Османской империи и должна была отправиться на учебу в Германию. Аршалуйс спаслась. Ее жених — нет. «Они потеряли рай. Дальнейшая жизнь не имела смысла, единственной их целью стало, чтобы мир признал геноцид и когда-нибудь удалось вернуть этот город, который был центром Армении», — рассказывает внучка. И она, и обе ее тетки так и не вышли замуж: это, уверена Анаит, дала о себе знать передавшаяся по наследству психологическая травма. «Моя мать русская, — продолжает она, — когда мама переехала в Армению, все удивлялась: «Почему никто не смеется? Почему у всех такие грустные глаза?» Мы сидим в ее мастерской: отец восстановил древнее кузнечное ремесло Вана и обучил ему дочь. «Он говорил: «Пригодится, когда придут тяжелые времена». Отец оказался прав: в годы карабахской войны и международной блокады Армении Анаит прокормила себя этим.
«Я бы не пожелал другому народу, чтобы объединяющим фактором была трагедия, — говорит Карен Бекарян, председатель неправительственной организации «Европейская интеграция». — Уйма вещей, которыми наш народ может гордиться, уходит на второй план». «Мы много говорим о геноциде, и складывается впечатление, будто мы только о нем и думаем. Если бы это было так, то зачем вообще жить, — возражает директор Музея геноцида Айк Демоян. — Да, 24 апреля все думают о произошедшем. Но всегда наступает двадцать пятое». Двадцать четвертого же все напряженно ждут, что скажут мировые лидеры. Эрдоган говорит, что искренне разделяет боль армянского народа, но во время Первой мировой погибло также много турок. Обама ежегодно произносит речь скорби и сопереживания, но никогда не употребляет слово «геноцид»: США не признали его официально, хотя посол Штатов сто лет назад много сделал для спасения армян. В СССР тема долго была под запретом, и хотя в 1965 году в Ереване построили мемориальный комплекс, в годовщину школьникам приходилось сбегать с уроков, чтобы вместе пойти в «Цицернакаберд». «Мы живем в эпоху геноцида: мы наблюдаем за ним в режиме онлайн и уже привыкли, — объясняет Демоян. — Признание — первый шаг к предотвращению новых убийств». «Но они могли бы просто извиниться и войти с нами в дипломатические отношения, и дальше можно было бы договариваться», — заключает аналитик. Граница между Турцией и Арменией закрыта по инициативе турецкой стороны. Правда, за признание геноцида выходят на улицу и в Турции: 24 апреля в центре Стамбула прошло шествие, протестующие шагали с портретами жертв резни 1915 года. «Конечно, турки нам враги! Забрали чужую землю, так отдайте назад!» — говорит стареющая Гоар. Она живет в Армавирской области, возле самой турецкой границы — из ее деревни видно, как турки работают на своих полях. Впрочем, ничего плохого от соседей за эти годы семья не видела. Порыбачить в реке Аракс, разделяющей два государства, все-таки можно: пускают по паспортам. Гоар в лицах рассказывает о «врагах» веселые истории: «Летом река мелкая стала, смотрю, мне турок-пограничник с той стороны машет: «Иди сюда, форель ловить». «А стрелять не будешь?» Он показывает, будто оружие бросил: не буду! А с нашей стороны границу ваши, русские, охраняют. Они говорят: «Иди-иди, если что, мы тут!» Свекру Гоар 103 года, и родился он в нынешней Турции, под городом Карс. Трехлетнего Князя Шириняна вместе с отцом и матерью спас курд-езид, переправив на другой берег того же самого Аракса. Своих родных они больше не видели. Но семья возродилась: у дедушки 25 внуков, 26 правнуков, три праправнука. Пока мы разговариваем, по дому бегают две маленькие девочки: накануне родители водили их в «Цицернакаберд». Князь спасся дважды: в Великую Отечественную он оказался в плену в Германии, год провел в концлагере, а потом через США вернулся домой.
Князь Ширинян — один из 36 ныне живущих жертв геноцида. Еще одна спасшаяся — Нектар Алатузян, ей 101. Старушка улыбается во весь рот, увидев, что ее фотографируют. Из пачки черно-белых фото на столе живо выхватывает карточку, тычет пальцем: «Тигран!» Муж умер много лет назад, но бабушка Нектар показывает на красивое лицо супруга не без гордости. Рядом — фото ее отца с винтовкой в руках. Отец — герой Мусалера: жители этой деревни ушли на гору Муса и долго держали оборону против турок. Люди, чудом избежавшие смерти, сохранили, убегая, прячась и бедствуя, фотографии своих родных. Накануне годовщины на главной площади Еревана спела группа System of a Down — эпохальное событие, учитывая, что легендарная группа американских армян, много лет агитирующая за мировое признание геноцида, никогда раньше не выступала на родине. Все подходы к площади Республики были закрыты с утра. Неперекрытый кусочек бульвара превратился в рок-н-ролльный лагерь. У полицейского ограждения сидели на траве, пели под гитару и знакомились неформалы, студенты, металлисты и иностранные фанаты, приехавшие специально на концерт. «Это была моя мечта — увидеть группу вживую. Когда я стала их слушать, они распались, и я не надеялась, что группа снова соберется вместе. Но все сбывается!» — рассказывала мне Наира, студентка консерватории. Ее подруги — Аня и Хасмик — высматривали в интернациональной толпе симпатичных немцев: «Вот бы познакомиться!» Их ровесницы с кисточками и красками в руках ходили по толпе, предлагая всем и каждому нарисовать на щеке незабудку. «Если бы лицо Сержа рисовали, другое дело», — шутила Аня, имея в виду лидера SOAD Сержа Танкяна. Хасмик с видимым удовольствием рассказала красивую семейную историю: ее прадедушке и прабабушке было по 16 лет, когда началась резня, прадед с другими беженцами оказался в США, а его невеста вместе с сиротским приютом попала в Грецию. Они переписывались годами, пока наконец он не смог приехать за ней. Девочки обсуждают еще одну знаменитую армянку, недавно посетившую Ереван, Ким Кардашьян: «Почему Армению должны знать по порнозвезде?» Другое дело System of a Down: «Это же протест, понимаете? Рок-протест против войны и несправедливости!»
Поклонники ждали на площади несколько часов: концерт был бесплатный, но места на площади хватало не всем желающим. На экранах по бокам сцены показывали трансляцию из Эчмиадзинского монастыря: в кафедральном соборе армянской автокефальной церкви шла церемония канонизации всех погибших сто лет назад. Несколько человек крестились, глядя на экраны. Группа вышла. От басов вибрировали металлические загородки. Лил дождь, но в толпе было тепло и парно от разгоряченных тел, от танцев и прыжков вплотную друг к другу. С танцпола музыкантам показывали плакаты «Добро пожаловать домой!» «Мы никогда не уйдем», — отвечал лидер Серж Танкян. «Нашим убийцам: это месть!» — завопил гитарист Дарон Малакян перед очередной оглушительной песней. Парни, девушки и их родители (кто помладше, пришли с папами и мамами) орали, поднимали вверх руки и демонстрировали, что они живые, что жизнь не кончилась сто лет назад. «Моему деду было пять лет, когда на его глазах убили его отца. Мою бабушку спас турецкий мэр, — рассказывал со сцены Серж Танкян. — Турция должна чествовать таких людей как героев, вместо того чтобы отрицать очевидное». Музыканты говорили, что хотят мира для Армении и Турции вместе. На следующий день на главной площади Еревана сожгли турецкий флаг. Факельное шествие ежегодно организует молодежное крыло революционной партии «Дашнакцутюн», старейшей в Армении, — и факелом каждый год поджигают флаг Турции под свист окружающих. Шествие проводится с 1998 года, в день столетия в нем принимают участие несколько тысяч человек: они шагают через весь город, скандируя: «Признание! Признание!» «Раньше в этот день все только шли в «Цицернакаберд» и плакали, — объяснил один из членов «молодежки». — А наши факелы — символ борьбы. Мы не та молодежь, которую изнасиловали. Мы — та, которая готова дать отпор». Факельное шествие движется к «Цицернакаберду»: его издалека видно по остроконечной стеле на холме. Расколотая надвое игла символизирует диаспору и тех, кто остался на родных землях. Сегодня под ней объединяются армяне американские, французские, египетские — и армянские, люди с грустными глазами, в том числе мальчики и девочки, которые не хотят эту грусть наследовать.
Ереван, Армения | ||||
| Активисты SERB вновь зачистили «народный мемориал» Немцова Posted: 25 Apr 2015 04:59 AM PDT
Утром в субботу «народный мемориал» на месте убийства Бориса Немцова на Большом Москворецком мосту вновь зачистили члены радикальной группировки SERB. Об этом в Facebook сообщили активисты, охраняющие мемориал. За некоторое время до этого часть атрибутики — российские флаги — с Москворецкого моста пытались убрать сотрудники Гормоста. Активист Сергей Нетребский рассказал в Facebook о визите муниципальных служб к «народному мемориалу». По его словам, поливомоечная машина мыла мост только с той стороны, где установлен народный мемориал с цветами. А среди отнимавших российские флаги у актистов якобы был директор Гормоста Игорь Иванков. Около 7 утра на Большой Москворецкий мост пришли активисты SERB и силой начали убирать с места убийства цветы, лампады, фотографии Немцова и плакаты. По словам активистки Дарьи Горюновой, на мосту в это время стояли сотрудники полиции, но они никак не вмешивались. Участие SERB в «акции» у себя на странице «ВКонтакте» подтвердил лидер организации Гоша Тарасевич. По его словам, все цветы они увезли в Щукино к дверям квартиры местного муниципального депутата Максима Каца, организовавшего сервис по доставке цветов прямиком на Большой Москворецкий мост. Ранее активисты SERB и работники муниципальных служб неоднократно расчищали Большой Москворецкий мост от цветов. Во время прямой линии 16 апреля президент России Владимир Путин высказался против уничтожения народного мемориала, после чего активность SERB временно прекратилась. | ||||
| Posted: 25 Apr 2015 04:02 AM PDT Проблема «дикой» миграции из Африки в Западную Европу не имеет очевидного решения, потому что ее корни неподвластны воле политиков. Это тектоника глобальных демографических и экономических процессов. Состоявшийся в четверг в Брюсселе чрезвычайный саммит ЕС, поводом для которого стала гибель 700 мигрантов неделю назад у берегов Ливии, не нашел чудодейственных рецептов. Лидеры 28 стран лишь обозначили проблему, наметили некоторые «пожарные» меры и договорились работать над стратегическим планом. Европе в известном смысле не повезло. Ее экономическое богатство и социальное благосостояние вступили в чудовищное противоречие с нищетой географически близких по современным меркам африканских стран. Военные конфликты у ворот Европы добавили накала. Глава Евросовета Дональд Туск напомнил, что за прошлый год в ЕС зарегистрировано более 600 тысяч просителей политического убежища, подавляющее большинство которых просто экономические мигранты. «Европа одна не может нести ответственность за все, но она должна быть в состоянии предложить ответы на вопиющие вызовы», - заявил Франсуа Олланд на пресс-конференции после саммита в ответ на обвинения в довольно скудных результатах. Ангела Меркель на своем брифинге не раз повторила: «Это всего лишь первый шаг». Глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер призвал журналистов не питать чрезмерных иллюзий, а итальянский премьер Маттео Ренци, по чьей просьбе и был созван экстренный саммит, назвал его итоги «большим шагом вперед для Европы». Видимо, даже этого не ожидал. Самое конкретное из принятых решений – утроить бюджет операции «Тритон» по контролю южной морской границы ЕС (территориальных вод Италии) и спасению терпящих бедствие мигрантов. Бюджет доведен до 120 миллионов евро в год, Великобритания, Франция, Германия и другие страны дают дополнительные корабли, самолеты, специалистов. Но география действий этой армады по-прежнему ограничена 30-мильной прибрежной акваторией Италии. Но трагедия, ставшая поводом для саммита, произошла гораздо дальше, в 60 километрах от берега Ливии... Юнкер, Олланд и Меркель, отвечая на недоуменные вопросы журналистов, напомнили, что таков мандат операции, изменение которого потребовало бы много времени. Страны ЕС не могут действовать вне правового поля. Впрочем, успокоили они, даже этот мандат разрешает выходить за пределы 30 миль, если нужно спасать жизни людей. На правовые препятствия наталкивается и решение отбирать и уничтожать плавредства перевозчиков нелегальных мигрантов. Не совсем ясно, где и как. У берегов Италии – да, хотя и поздновато. У ливийского берега до заполнения людьми – незаконно. Есть два выхода: заручиться просьбой правительства Ливии или резолюцией Совета безопасности ООН. В Ливии сейчас разговаривать не с кем: там нет государства. Резолюцию СБ ООН может заблокировать Россия, для которой любое упоминание о Ливии – «красная тряпка», да еще на фоне украинского кризиса и политического конфликта с НАТО. Москва не упустит случая в ООН смачно ткнуть носом натовцев в плоды их миротворчества в Ливии. Олланд, который после брюссельского саммита улетал в Ереван на церемонию памяти жертв геноцида, обещал там переговорить с Путиным и выразил надежду, что тот отнесется с пониманием к благородной миссии спасения человеческих жизней. К тому же криминальный бизнес перевозчиков финансирует терроризм. «Речь идет не о новой интервенции в Ливии, а о борьбе с современными работорговцами, преступниками, не имеющими отношения к ливийскому конфликту», - заметил лидер Франции, которая была одним из инициаторов натовской операции против режима Каддафи... Главы государств и правительств признали несправедливость установленного порядка, в соответствие с которым все бремя ответственности за незаконного мигранта несет первая на его пути страна ЕС. Но так гласит действующее союзное законодательство, соглашение «Дублин-2». Пересмотр его – долгая история. Поэтому пока договорились забрать из итальянских лагерей хотя бы пять тысяч мигрантов, отвечающих ооновским критериям беженцев, и распределить их между другими странами ЕС. Естественно, на добровольной основе. В действующих правовых рамках ни одна страна не обязана это делать. Все остальные решения саммита – скорее политическая декларация о намерениях. В том числе о расширении легальных каналов миграции. Понятно, что ключ, если не к решению, то к смягчению проблемы находится в тех странах, граждане которых, презирая смертный риск, массово бегут в Европу. Явно не от хорошей жизни. В ближайшие недели решено собрать опять же чрезвычайный афро-европейский саммит на Мальте, куда пригласить первых лиц стран Африканского союза. С ними европейцы начнут договариваться о том, как сдержать миграцию в обмен на экономическую помощь и содействие развитию. Ставки торга обещают быть высокими... Александр Минеев | ||||
| Россия начала строить железную дорогу в обход Украины Posted: 25 Apr 2015 02:01 AM PDT Служащие российских железнодорожных войск начали строительство дороги на участке Журавка (Воронежская область) — Миллерово (Ростовская область). По словам заместителя министра обороны России Дмитрия Булгакова, для выполнения задач привлечено порядка 900 человек личного состава и свыше 360 единиц техники. Строительство новых железнодорожных путей связано с желанием пустить поезда в обход Украины. Сейчас составы, следующие из северных регионов РФ в Краснодар и Ростов-на-Дону, пересекают украинскую границу несколько раз. В январе 2015 года о необходимости строительства железнодорожных путей в обход Украины заявил глава РЖД Владимир Якунин. Ранее о необходимости начать строительство железнодорожной магистрали в обход территории Украины говорил министр транспорта России Максим Соколов. В ноябре прошлого года он заявил, что строительство обойдется в 56,6 млрд рублей. | ||||
| Posted: 25 Apr 2015 01:01 AM PDT Что готов предложить туристам находящийся в международной изоляции Крым: цены, сервис, настроения.
Переправа— Пока Керченский мост не построят, Крым у нас туристов не оттяпает, — с таксистом Романом мы едем из Анапы в порт «Кавказ». В прошлом году 31% туристов добрался до полуострова именно на пароме через Керченский пролив. Правда, тогда еще ходили поезда из Украины (42% туристов). — Да и многие предпочтут Анапу, — продолжает таксист. — У нас песчаные пляжи, а в Крыму их почти нет. Надо только сервис улучшать. Своими силами. — Что значит — своими? — Крыму 2 миллиарда в этом году выделили на туризм — недавно новость была. Там только Коктебель 390 миллионов получит. А нам — 100 млн на весь Краснодарский край. А сколько до Анапы дойдет? Летом Роман организует катание на водных лыжах по морю, его семья сдает три комнаты в частном доме. К присоединению Крыма он отнесся «как патриот, но с настороженностью». Автомобильная очередь на паром начинается за километр до въезда в порт. Таксистов пропускают по встречной полосе: высадить пассажиров у касс. Переправа стоит 162 рубля с человека, с автомобиля — от 1190 до 2486 рублей в зависимости от габаритов. — Мы еще только 3 часа тут, — говорит водитель первого в очереди авто. — Предыдущий паром забрал 37 машин. Сейчас большой должен прийти — он 170 заберет. В этот день на переправе работали два парома. К лету Путин пообещал 10. Прохожу досмотр багажа. Сумки пропускают через сканер. На выходе из смотровой будки трое работников Единой транспортной дирекции разговаривают с мужчиной в военной форме и нашивкой «Новороссия». Боец рассказывает, как отмечал свой день рождения под Луганском, — всего-то неделю назад. Пили и стреляли из винтовки по оконной раме брошенного дома: кто попадет в раму не разбив стекла. Прохожу к воротам, за которыми на причале стоит паром. — Посадка закончена, — останавливает меня сотрудник транспортной дирекции. — А когда следующий? — Минут через 20—30. На переправе работает единственное кафе: стакан сока — 50 рублей, багет — 190. В ассортименте шоколадки и чипсы по цене, в полтора—два раза выше магазинной. Туалет бесплатно. Обещанный через полчаса паром приходит через час, посадку объявляют не сразу, но обстановка спокойная: все знают, что на этой переправе можно стоять и неделю. В результате к берегу Крыма отправляемся спустя 2 часа. Паром — это четыре зала со стульями. Переправа занимает 20 минут. ТранзитЗа воротами порта «Крым» прибывающих ловят таксисты. Доехать до автовокзала Керчи — 250 рублей, в сезон — 400. Городской транспорт, «Газель» на 20 мест, ходит один раз в 40 минут. Стоит, правда, всего десятку. По приезде иду в салон мобильной связи. — У нас только МТС и Win (крымский мобильный оператор. — И. Ж.), — рассказывает продавец Елена. — «Билайна» и «Мегафона» в Крыму нет. Подключение обходится в 499 рублей. Это — вместе с настройкой мобильного интернета. Тут владельцев смартфонов ждет еще одно разочарование: в Крыму нет 3G. — Нам обещали еще к Новому году сделать 3G, — говорит Елена. — Теперь к июню обещают. Думаю, опять не дождемся. Автобусы до Феодосии, одного из главных туристических центров Крыма, ходят каждые полчаса. Автопарк состоит из стареньких «Икарусов» и БАЗов. — Про прошлый сезон ничего не скажу, — водитель явно не настроен разговаривать. — Квартир не сдаю, с туризмом не связан. Народу было мало — это правда.
Крымские дороги — это Россия: асфальт с выбоинами, местами ямочный ремонт. На полпути автобус глохнет, и водитель объявляет пятиминутный перекур. — Много проблем с ними? — Автобусы еще с 80-х годов. Все время латаем. А на этом свечи уже вторую неделю сбоят. Начальство жмотничает новые покупать. Он не выходит из автобуса и ничего не делает. Просто заводит машину через некоторое время. В Феодосию приезжаем затемно. СервисУлица Федько, на которой стоит автовокзал Феодосии, — единственная освещенная в округе. Все отходящие от нее — во мраке. Приходится брать такси: по городу — 100 рублей, в сезон обещают столько же. У машины украинские номера. — Трудно на российские поменять? — Да желания нет, — поджимает губы водитель. — У меня на Украине родственники, а с российскими номерами я как туда выберусь? Начнут ведь на границе спрашивать: как в Крым попал? Когда захват в прошлом апреле был — тут направо и налево московские «777» раздавали. За деньги, конечно. А сейчас не раздают. — Вы сказали «захват»? — Да я украинец просто. Обидно… Гостиница «Атлантик», по местным меркам, — 5 звезд. — Вы сегодня бронировали? — переспрашивает администратор Светлана. — Вчера. — Что-то я не могу найти бронь… — По интернету. Светлана протяжно вздыхает. — В этом я ничего не понимаю. Сколько там за номер было указано? — 1700 рублей. Бронировать гостиницы через интернет в Крыму бесполезно. Вычислив мой номер, Светлана вызвалась проводить меня до него. И лучше бы этого не делала. При входе на нужный этаж, видимо, задумавшись над чем-то, женщина со всей силы хлопнула дверью. И все бы ничего, если б я не шел сзади: дверь ударила меня по лицу и груди так, что я невольно крякнул. Светлана, впрочем, этого не заметила. — Я вас сейчас переведу в комнату, которая немного подороже стоит, но ничего сверху не возьму, — Светлана начала нервничать (третий номер, правда, подошел). — Будете мыться — включите воду и оставьте, минут через 15 горячая пойдет. Горячая пошла через 4 минуты. В сезон самый дешевый двухместный номер в этом отеле будет стоить 5000 рублей в сутки. ФеодосияПляж в Феодосии галечный. Рядом железная дорога. — Отдыхающие постоянно жалуются, — рассказывает местная жительница Ирина. — Конечно, лежишь, загораешь, и тут у тебя над головой поезд гудит. Но ничего не поделаешь. Зато у нас достопримечательностей много — в Музей Айвазовского сходите. Иван Айвазовский прожил в Феодосии 55 лет. В местной галерее 417 его работ. Вход в музей — 200 рублей. Фотосъемка запрещена, видео — 500 рублей. — На нас отсутствие туристов никак не сказывается, — говорит смотритель музея Елена. — Мы государственный музей, нас поддерживают. С частными выставками, конечно, стало сложнее. В соседнем здании хотели сделать выставку малоизвестных иллюстраций к детским сказкам, но авторы решили, что даже аренду не отобьют. Честно, сейчас негосударственному искусству тяжело в Крыму: нет уверенности, что приедут люди. А местного населения у нас всего 70 000, да и те по музеям не ходят. Вот сейчас открылась выставка восковых фигур, Шрэки там всякие… Рядом с галереей Айвазовского — Дом-музей Александра Грина. Здесь была написана «Бегущая по волнам». Вход — 100 рублей. Обед в неприметном кафе на берегу моря обойдется в 350 рублей (пюре с котлетой и салат). Суп — еще сотня. Вино — от 70 рублей за 100 граммов. — В сезон мы не будем повышать цены, — говорит хозяйка кафе Светлана. — В прошлом году у нас обед в среднем стоил около 600 рублей, но посетителей было мало. Сейчас даже немного снизили цену, может, хоть люди подтянутся. Пообедав, протягиваю Светлане 5000 рублей. — Сдачи не будет, — отрезает она. — Да и никто их не возьмет: мы к ним относимся настороженно — вдруг подделка. Других купюр при себе нет. Приходится оставить в залог рюкзак, а самому — искать банкомат, где можно снять деньги с карты VISA. Ни в одном из банков на берегу и в центре города этого сделать не удается: после введения санкций против Крыма на полуострове осталось всего 56 банкоматов, обслуживающих привычные россиянам платежные системы. Остальные принимают только сбербанковские «Про100». — Где могу снять деньги? — показываю свою карту в очередном отделении местного банка. — Не знаю, — пожимает плечами оператор. — Многие спрашивают. Если найдете — скажите. Нужный банкомат (банк «Россия») нахожу на окраине города — недалеко от Генуэзской крепости. Сняв деньги, возвращаюсь за рюкзаком, иду на автовокзал: впереди — южный берег Крыма. Иван Жилин | ||||
| Обвинение запросило 8 лет условно для Евгении Васильевой Posted: 23 Apr 2015 12:01 PM PDT Прокуратура просит Пресненский суд приговорить бывшую сотрудницу Министерства обороны Евгению Васильеву к 8 годам условного срока, сообщает РБК. Обвинение считает, что вина Васильевой и других фигурантов дела «Оборонсервиса» в мошенничестве и превышении полномочий доказана. Прокуроры потребовали лишить бывшую чиновницу Ордена Почета и назначить штраф 1 млн рублей. Обвинение признало, что из общего ущерба в 3 млрд рублей, 2,2 млрд компенсированы обвиняемой. По версии прокуратуры, Васильева «ввела в заблуждение экс-министра обороны Анатолия Сердюкова» и контролировала «хозяйствующие субъекты министерства». Кроме того, прокуратура попросила приговорить к условным срокам других фигурантов дела «Оборонсервиса», передает ТАСС. Экс-гендиректора фирм «Компания «Хорс» и «Роникс Плюс» Ирину Егорову — к 6 годам условно; бывших руководителей акционерных обществ «Управление торговли Московского военного округа» Максима Закутайло, «Оборонстрой» и «Главное управление обустройства войск» Ларису Егорину — к 4 и 5 годам условного заключения соответственно; экс-гендиректора «31-го Государственного института спецстроительства» Юрия Грехнева — к 6 годам условно. Вчера «Коммерсант» писал, что Следственный комитет приготовил новое уголовное производство против Евгении Васильевой. Речь идет о 34 делах о хищениях на сумму 16 млрд рублей, которые сейчас возбуждены в отношении «неустановленных должностных лиц Минобороны и аффилированных с ними руководителей дочерних и зависимых структур ОАО «Оборонсервис». Ранее Министерство обороны, «Оборонсервис» и «Оборонстрой» отказались от иска к Евгении Васильевой на 2,2 миллиарда рублей. В ущерб включили стоимость акций 31-го Института, которые были возвращены государству в ходе следствия. Против Васильевой заведено дело по статьям 159, 174.1, 285 и 286 УК РФ. Свою вину она не признает. | ||||
| Европа разруливает новое нашествие Posted: 23 Apr 2015 11:01 AM PDT Европа столкнулась с самым большим потоком беженцев со времен Второй мировой войны.
Злосчастный траулер перевернулся в ночь на воскресенье в 60 километрах от ливийского берега, когда его «пассажиры» устремились к одному борту, видя огни португальского сухогруза. Спасти удалось менее 30 человек. На предыдущей неделе утонули, предположительно, 450 мигрантов. За уикенд итальянская береговая служба спасла в море и доставила на свой берег 7850 африканцев. С начала года, по данным ООН, около 35 тысяч мигрантов прибыли по морю на европейские берега. Европа столкнулась с самым большим потоком беженцев со времен Второй мировой войны. В понедельник усиление миграционных потоков и гибель мигрантов стали главной политической темой в ЕС. Председатель Европарламента Мартин Шульц назвал Средиземное море «самой смертельной границей в мире». В Люксембурге министры иностранных и внутренних дел ЕС приняли пакет предложений из 10 пунктов, а глава Евросовета Дональд Туск назначил на четверг в Брюсселе экстренную встречу глав государств и правительств. О созыве чрезвычайного саммита его попросил итальянский премьер Маттео Ренци. Хотя мигранты давно стали внутренней проблемой большинства стран ЕС, миграционное давление на южные рубежи союза остается головной болью, прежде всего, Италии, да еще союзных структур, возможности которых невелики. Брюссель фактически обвинил членов союза в том, что они самоустранились от проблемы, подобно страусу, прячут голову в песок. По данным Управления ООН по делам беженцев, в прошлом году в Европу по Средиземному морю прибыли по меньшей мере 218 тысяч мигрантов. В Италии осело более 140 тысяч. Более 3500 погибли в море. Число погибших за первые месяцы нынешнего года оценивается в 1600, в полтора раза больше, чем за тот же период прошлого года. Для сравнения, за весь 2013 год погибли 600 человек. «Мы понимаем, что положение тяжелое, и почти уверены, что в ближайшие недели и месяцы будет еще хуже по мере улучшения погоды и продолжения военных конфликтов в прилегающих странах. Мы должны заявить откровенно, что Еврокомиссия не может сделать все, у нас нет ни серебряной пули, ни панацеи, которая помогла бы остановить этот процесс», — заявила журналистам пресс-секретарь комиссара ЕС по внутренним делам Наташа Берто. У структур ЕС нет ни финансирования, ни политической поддержки со стороны правительств для создания общих пограничных сил, которые могли бы справиться с наплывом беженцев. Есть специализированное агентство ФРОНТЕКС, которое призвано оказывать содействие странам союза в охране границ. Оно помогает сейчас итальянской береговой службе в Средиземном море. Но, имея годовой бюджет в 90 млн. евро, ФРОНТЕКС не может работать как полноценная пограничная и тем более поисково-спасательная служба. Италия задыхается от экономических последствий морской миграции. Ее правительство непрерывно критикуют левые за то, что оно мало делает для спасения и обустройства мигрантов, и правые — за то, что делает слишком много. Законодательство ЕС в области миграции, так называемый «Дублин II», взваливает ответственность за «обработку» мигранта на первую страну союза, в которой он ступил на территорию ЕС. То есть, удар принимают далеко не самые богатые страны «южного фланга» ЕС. В прошлом году Италия развернула морскую операцию «Маре Нострум». Она обходилась в 10 миллионов евро в месяц, что было непосильно для итальянской казны в кризисное время. К тому же оппозиция критиковала правительство за поощрение миграции: большинство мигрантов покидает Ливию на переполненных судах, явно не годящихся к морскому переходу, и они достигают европейских берегов благодаря спасателям. Рим прекратил эту операцию, а Брюссель организовал взамен миссию «Тритон». Но у ее нет ни средств (один вертолет, два самолета, два скоростных катера и три теплохода), ни задачи спасать тонущих мигрантов. Только наблюдение за береговой линией. В результате поток мигрантов оставался прежним, а число погибших выросло. События последних дней заставят ЕС объединить усилия, увеличить расходы на эти цели. «Люди на лодках» в Средиземном море — это гуманитарная проблема. Но высказываются опасения, что вместе с беженцами могут переправляться боевики ИГИЛ и прочие террористы. Особенно теперь, после ужесточения миграционного контроля в аэропортах. Средиземное море может стать их воротами в Европу. Среди срочных мер из 10 пунктов, предложенных в понедельник европейскими министрами, усиление совместных поисково-спасательных операций «Тритон» и «Посейдон». На них выделят больше денег, расширят зону действий до территориальных вод Ливии и, если понадобится, других стран региона. ЕС объявляет войну «торговцам живым товаром», организаторам нелегальных перевозок. Предложено отбирать у них и уничтожать плавсредства, чтобы они не могли их больше использовать. Европейский комиссар по внутренним делам Димитрис Аврамопулос сообщил нам о политическом решении начать «военно-гражданскую операцию по захвату и уничтожению судов, используемых работорговцами». Эта мера зарекомендовала себя в операции ЕС «Аталанта» против пиратов у берегов Сомали, в числе прочих помогла победить пиратство. Для легального уничтожения любых плавсредств нужен мандат ООН. Тут не обойтись без России и Китая. На торговле людьми наживаются в условиях упадка экономики противоборствующие ливийские группировки, криминальные и террористические группы. Но также их «партнеры» в Италии и других странах ЕС. «Бизнесмены от работорговли» предлагают желающим полный тур в один конец из Африки до богатых стран севера Европы за полторы-две тысячи долларов. Лидеры стран ЕС и Брюссель состредоточились на мерах по спасению жизней людей, укреплении взаимодействия между правительствами и институтами ЕС, сдерживании потоков нелегальной миграции, поддержке стран союза, принявших главный удар, на сотрудничестве со странами происхождения и транзита мигрантов. В плане ЕС — также более равномерное распределение беженцев между странами союза, быстрая репатриация тех, кто не подпадает под статус беженца, присутствие ЕС в странах происхождения мигрантов, например, в Нигере, работа с правительствами стран транзита. Но в целом пока никто ясно не представляет, как остановить катастрофу, которую одни сравнивают с нашествием варваров на закате Римской империи, другие - с работорговлей в эпоху освоения Америки. Притом, что средиземноморская трагедия происходит в ХХI веке с его правовыми и политическими нормами. Никто не будет топить плавсредства с нелегалами. Закон обязывает принять всех, кто соответствует критериям беженца. На берегу мигрантов размещают в специальных центрах, где они ждут ответа на прошения об убежище. Иммиграционные власти сравнивают то, что им рассказывают беженцы, с тем, что известно о событиях и условиях в их странах (в принципе, беженцы могут и солгать). Прошедших тест распределяют по ЕС, дают пособия, стараются интегрировать в общество. Остальные (подавляющее большинство) подлежат репатриации. Она тоже стоит денег. Премьер Ренци на пресс-конференции в Риме предостерег партнеров от «простых решений». Во-первых, ЕС не должен ограничиться поиском и спасением терпящих бедствие мигрантов. Во-вторых, было бы слишком просто говорить, что «всех нужно высылать обратно» или «всех нужно принимать». Он осудил разжигание политиками-популистами в Европе антииммиграционных настроений. Националистические партии крайне правого толка (некоторые на грани с нацизмом) набирают на проблеме миграции голоса обывателей. Евросоюз вместе с ООН должны разработать долговременную стратегию по Африке, усилить присутствие в Африке южнее Сахары. Итальянца поддержал глава Евросовета Туск: миграция — проблема сложная, и решить ее можно только устранив глубинные причины; других решений просто нет. Политический и военный хаос в Ливии, конфликты в Сирии и Ираке обострили проблему. Но не они причина. Конечно, ЕС будет делать все, чтобы в Ливии сложилось правительство национального единства, с которым можно разговаривать. Но даже если завтра благодаря какому-то чуду там установится демократический и стабильный режим европейского образца, миграционных потоков через Средиземное море он не остановит. И уж тем более лукавят те, кто ностальгирует по диктатору Муаммару Каддафи. При нем в Ливии якобы царили благоденствие и порядок, и «люди в лодках» не прорывались через заслоны береговой охраны европейских стран. Мол, европейцы сами устроили себе проблему, затеяв военную операцию против правителя Джамахирии. В Европу сегодня бегут в основном не ливийцы из раздираемой междуусобицами страны, хотя они тоже есть среди мигрантов. На перевернувшемся в воскресенье траулере, по данным ООН, были граждане Сирии, Сомали и Эритреи. Поток мигрантов из Сирии увеличился из-за войны (кстати, они имеют основания требовать в Европе статуса беженцев). Среди «пассажиров» много выходцев из Афганистана и Ирака. Но традиционное большинство на ливийском маршруте — из бедных стран Африки южнее Сахары. Проблема родилась не вчера. Только невыносимые условия жизни гонят на рискованную авантюру поиска лучшей доли в далеких странах. Тем более людей из традиционных обществ. Это голод или жестокая власть, потеря надежды на улучшение, но также и слухи о том, что где-то жить лучше. Информация способствует перемещению людей из бедных регионов в богатые. По данным демографических исследований ООН, в Европе, включая Россию, живут около 730 миллионов человек (только в ЕС — полмиллиарда). Население Африки южнее Сахары («черной Африки») оценивается в 860 миллионов. То есть, на одного европейца приходится чуть более одного африканца. Шестьдесят лет назад на трех «белых» европейцев приходился один «черный» африканец, а к 2030 году два жителя Африки южнее Сахары придется на одного европейца. Население региона прирастает на двадцать миллионов в год. Дело, конечно, не расовом признаке, а в уровне развития. Африканцы, живущие южнее Сахары, бедны, а их страны опустошены междуусобными конфликтами и эпидемиями. Большинство не доедает, а средний уровень ВВП на душу населения колеблется между 600 и 1200 евро в год. По сравнению с 23-30 тысячами в ЕС. Отец семьи в Чаде или Нигере, которому дорога судьба детей, соберет последние накопления, чтобы отправить любимого сына в переполненном автобусе без чемодана в путешествие за лучшей жизнью в Европу. Автобус долго едет по саванне, через Агадез и Дирку в Нигере, потом по пустыне и в двух из трех случаев приходит в Ливию, в оазис Сабха. В начале 1990-х эта страна с ее нефтяным раем притягивала искателей счастья из «черной Африки». Но потом они раскусили Европу... Ливийский маршрут в Италию и Грецию не единственный. Есть западный, который ведет через Марокко в Испанию (на Канары или в испанские анклавы Сеута и Мелилья в Марокко). Есть восточный — через Турцию и Грецию на Балканы. В последние годы миграционный поток по западному маршруту резко уменьшился, а по ливийскому еще более резко вырос. Тому есть разные причины, не всегда понятные. Я помню триумфальный визит Каддафи в Европу в 2004 году, когда лидера ливийской революции, признавшего причастность к уничтожению пассажирского лайнера над Локкерби, выдавшего британскому правосудию исполнитетелей теракта и выплатившего компенсацию семьям погибших, с почестями принимали в Брюсселе. Ему дали место для бедуинской палатки на роскошном участке резиденции бельгийского правительства, замка Валь-Дюшес. Перед Каддафи заискивали ради решения проблемы африканских беженцев. В августе 2010 года полковник, приехав в Европу, без ложной скромности потребовал пять миллиардов евро за закрытие ливийского маршрута. Какие-то деньги под конкретные программы ему дали... У Каддафи были тесные деловые отношения с итальянским премьером и бизнесменом Сильвию Берлускони. В прессе были сообщения, что итальянская береговая охраны заворачивала тысячи мигрантов на лодках к ливийскому берегу, не удосужившись проверить приемлемость прошений о статусе беженцев. Что было с ними в Ливии, никто не знает. С 2009 года и до свержения Каддафи в 2011 году Италия полностью полагалась на аутсорсинг Триполи в решении проблемы мигрантов. Правда, в то время отмечены трагедии с «людьми в лодках» у Канарских островов и марокканских анклавов Испании. За временное спокойствие уплачены деньги европейских налогоплательщиков. Но рано или поздно за сделки с диктаторами приходится платить дороже. Александр Минеев | ||||
| Кадыров разрешил стрелять в российских силовиков из других регионов Posted: 23 Apr 2015 07:01 AM PDT Глава Чечни Рамзан Кадыров разрешил силовым структурам республики «стрелять на поражение» в силовиков, которые участвуют в несогласованных с республиканскими властями спецоперациях, передает «Кавполит». «Если без вашего ведома на вашей территории появляется — не имеет значения, будь то москвич или ставропольчанин — открыть огонь на поражение», — заявил Кадыров на специальном совещании с чеченскими силовиками. Кадыров дал понять, что никто не имеет права проводить на территории Чечни спецоперации, которые не согласованы с республиканским МВД. Главу Чеченской республики возмутила спецоперация ставропольских силовиков в Грозном, в результате которой погиб некий Джамбулат Дадаев, находившийся в федеральном розыске. О ее проведении не было никакого уведомления в местные органы безопасности, пояснил Кадыров. Представитель республиканского управления Следственного комитета сообщил «Кавказскому узлу», что в отношении участников спецоперации в Грозном возбуждено уголовное дело по статье 268 УК РФ (превышение должностных полномочий). 19 апреля агентства сообщали об убитом в Ленинском районе Грозного мужчине. По словам правоохранителей, погибший попытался на своем автомобиле протаранить полицейскую машину, а после начал стрелять. В итоге мужчина был убит ответным огнем силовиков. Вместе с тем, уполномоченный по правам человека в Чечне Нурди Нухаджиев утверждает, что при задержании Дадаев не оказывал никакого сопротивления, а, наоборот, шел навстречу силовикам с поднятыми руками. Нухажиев сравнил операция силовиков с «работой киллеров» и предположил, что им «хорошо заплатили». Разобраться с инцидентом глава республики поручил руководителям местных МВД, УФСБ, прокуратуры, СУ СК РФ и ВОГОиП. | ||||
| Дети Бориса Немцова попросили допросить Кадырова Posted: 23 Apr 2015 05:01 AM PDT Адвокаты детей политика Бориса Немцова обратились в Следственный комитет с ходатайством допросить главу Чечни Рамзана Кадырова, сообщил Интерфаксу адвокат Вадим Прохоров. Вместе с ним дети погибшего оппозиционера попросили следствие о допросе еще нескольких высокопоставленных чиновников Чеченской республики — депутата Госдумы Адама Делимханова, заместителя командира батальона «Север» Руслана Геремеева, командира батальона «Север» Алибека Делимханова и члена Совета Федерации Сулеймана Геремеева. Прохоров заявил, что следственные действия на территории Чечни затруднены. Адвокат отметил, что следователи не могут установить местонахождение Руслана Геремеева. По данным «Новой», УФСБ по Чеченской республике еще в первой половине марта получила указание арестовать и допросить Руслана Геремеева. По делу об убийстве Немцова проходят пять человек: Заур Дадаева (его следствие считает исполнителем преступления), Анзор и Шагид Губашевы, Хамзат Бахаев и Тамерлан Эскерханов. Политика Бориса Немцова застрелили на Большом Москворецком мосту в ночь на 28 февраля. | ||||
| «Улучшение квартирных условий — вне компетенции Астахова!» Posted: 23 Apr 2015 01:01 AM PDT Пресс-секретарь детского омбудсмена объяснился с редакцией.
С этого момента представителей самых разных ветвей власти как будто подменили — мы увидели людей чувствительных, добрых, принимающих беды и чаяния больных детей близко к сердцу. Не чиновников и политиков, а именно людей, которые срочно захотели подарить Соне Бабич тренажер. Так же срочно активизировался и уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов, которому мама девочки, Елена Нечаева, начиная с 2012 года писала о невыносимом положении семьи ребенка-инвалида. В ответ мама получала отписки: «Ваше письмо направлено… туда-то и туда-то». То есть письма перенаправлялись региональным властям, которые бездействовали. Этой теме и была посвящена публикация «Новой» от 20 апреля 2015 года. В день выхода номера мне позвонил руководитель пресс-службы детского омбудсмена Ренат Абдеев: — Какие у вас претензии к Астахову? — задал он свой первый вопрос. — Претензий нет. Есть констатация факта — в стране имеется защитник детей при президенте РФ, который активизируется только тогда, когда нужды больных детей оказываются в поле зрения президента. — Ну а претензии-то у вас какие к Астахову? — продолжил выяснять Абдеев. — Я же сказала — никаких! Мы в публикации зафиксировали, что Павел Астахов замечает ребенка-инвалида только в том случае, когда этот ребенок попадает в центр внимания Путина. А на письма мамы начиная с 2012 года практически не реагирует. — Да, у нас были ее обращения, — согласился господин Абдеев. — А вам известно, с чем она обращалась? С вопросом улучшения квартирных условий. Это вне компетенции Астахова. У нас нет ключей от квартир. — У нас тоже нет. Но мы посвятили тяжелой ситуации ребенка-инвалида шесть публикаций. Потому что в съемной квартире девочка не могла развиваться, была вынуждена лежать — там негде развернуться инвалидной коляске! Мы без конца звонили в администрацию губернатора Самарской области, снова и снова поднимали этот вопрос. Об этих публикациях мама девочки написала письмо губернатору и на одном из концертов, посвященном людям с ограниченными возможностями, Соня лично это письмо передала главе области. Теперь у них есть своя квартира (см. подробности в публикации «Петь стоя»). — Вопрос жилья вне компетенции Астахова, — повторил Ренат Абдеев и спросил — А вам известно, сколько всего сделал для этой девочки Астахов? Вопрос я переадресовала маме Сони Елене Нечаевой. Вот ее ответ: — Пусть не лгут! Это ложь, наглая, позорная ложь! Я не просила у Астахова квартиру, я просила помочь в борьбе с беспределом чиновников, я писала, что ребенок пытался с жизнью покончить. Их прямая обязанность — защищать детей! Вот как только президент что-то узнает, тогда все носятся, как ужаленные. Вот сейчас прислали мне статью, что Астахов подарит Сонечке третий (!) тренажер. Зачем? Я уже вам говорила, что нам дали тренажеры от фонда мамы президента Чечни и от губернатора Самарской области. Вот третий… теперь от Астахова. А я этот тренажер возьму! Чтоб передать тем, кто нуждается. А то шум уляжется, и ничего от них снова не дождешься. Галина Мурсалиева |
| You are subscribed to email updates from Блог «Новой газеты» To stop receiving these emails, you may unsubscribe now. | Email delivery powered by Google |
| Google Inc., 1600 Amphitheatre Parkway, Mountain View, CA 94043, United States | |
Комментариев нет:
Отправить комментарий